Было приятно слышать, как его голос дрогнул от волнения. Узнал. Не мог не узнать.
Вцепившись в штурвал, Джек боялся шелохнуться — спугнуть холодные пальцы, блуждавшие по его груди и такие же холодные губы, нежно ласкавшие его шею.
— Лишь раз дух корабля может явиться перед своим капитаном. В день Лазурного Полнолуния.
На протяжении многих лет он разговаривал с ней. Она всегда молчала, но сегодня Жемчужина ответила. Шёпот стихал, оставляя памятные зарубки на сердце пирата.
“Единственный мой… Мой капитан… Моя любовь… Моя душа… Жизнь моя…”
— Ах, умелец... Дотянулся-таки... Воробей вынырнул из-под одеяла, чтобы уточнить, что именно так понравилось его даме, и докуда это он не дотягивался раньше. Оказалось, что пока он старательно занимался нижними этажами распалённой страстью герцогини, на её полную грудь взобрался большой мохнатый тарантул, присев на затвердевший сосок, как на стул. Джек замер с открытым ртом, наблюдая ...
— Недавно мне на глаза попалась рукопись об одном пирате. — Джек протянул пачку засаленных листов и подвинул другу бутыль рома, предлагая выпить. — Ловкач, — пробубнил старпом, пробегая глазами текст. — Имя везде подтёрто... — Этот прохвост опасный противник и пренеприятнейший тип...— сквасился Воробей. — Самовлюблённый, хитрый и изворотливый, как уж! По-моему, ужасное сочетание... ...