Тихой безлунной ночью он был котом, сидящим на крыше высокого дома и глядящим на спавший город. Кем родился и кем являлся на самом деле, он уже не помнил. И в данный момент это не имело абсолютно никакого значения. Сейчас он – кот, а потому может позволить себе такую легкомысленность свойственную всем котам в любом из существующих миров.
Кот лег и подогнул под себя передние лапки, став похожим на статуэтку маленького черного сфинкса с рыжим ухом. Сверкающие в темноте зеленые глаза медленно, словно нехотя закрылись от удовольствия. Спокойствие теплой летней ночи приносило наслаждение. А после продолжительного вздоха из глубины груди полилось приглушенное мерное мурлыканье.
Мысли кота стали пусты и безмятежны, как черное небо над головой, где далекие воспоминания полузабытых жизней (когда-то прожитых и которые только ожидали в будущем) были всего лишь тусклым светом гаснущих и загорающихся звезд в чернеющей бездне небес. Безмятежность окутала его сладкой дремотой.
Поэтому он и любил котов, чаще всего принимая облик именно этих животных. Коты как никто другой знали толк в жизни и цену своего существования, но она их не волновала. Коты являлись воплощением свободы и независимости в любых мирах. Он любил их и за это.
А еще ему нравилось быть котом, потому что можно было отдыхать от других своих занятий, ненадолго позабыв в этом обличии обо всем на свете, словно брал выходной. Не то чтобы жизнь котов считалась беззаботной, нет. Просто они легче относились к житейским тяготам, предпочитая больше внимания уделять маленьким радостям, чем попусту печалиться о невзгодах, больших или малых.
Поэтому у кота был сегодня выходной.
Вдруг тишину ночи острой спицей пронзил женский вскрик, а затем послышался тихий, детский плачь. Но едва ли их кто-то услышал, кроме черного кота с рыжим ухом, дремлющего на крыше ближайшего дома. Люди спали, ни в одном окне не горел свет. А те, кто не спал, едва ли обратили на этот шум внимание, так уж тут было принято.
Рыжее ухо, как на хорошо смазанном шарнире, мигом повернулось на звуки, и несколько мгновений спустя черный кот, сидя на карнизе дома, уже с отстраненной заинтересованностью рассматривал переулок внизу.
Он увидел женщину в тряпье, которое некогда считалось платьем, лежащую прямо на вымощенной гранитными брусками мостовой.
«Наверно, некогда выглядела в нем очень красивой», – вдруг подумалось коту.
Когда-то, но только не сейчас. Похоже, она поскользнулась на гладком сыром камне при попытке пересечь улицу, и упала, сильно ударившись головой.
Женщина лежала на животе, босые истертые ноги, покрытые пылью и ссадинами, лежали на дороге, а руки раскинуты в стороны уже по тротуару. Волосы, грязные и скатавшиеся, словно стыдясь своей хозяйки, скрывали лицо, уткнувшееся в холодную брусчатку. Из-под них лениво текла между гранитными брусками кровь, слабо поблескивающая в свете звезд и от того казавшаяся черной, словно разогретая смола. Вместе с ней из женщины вытекала жизнь.
Рядом, прижавшись спиной к стене ближайшего дома, сидел худенький мальчик лет пяти. Он обхватил колени руками и, уткнувшись в них лицом, тихонько плакал, изредка всхлипывая. На нем была лишь большая для такого малыша рубаха без левого рукава, испещренная небольшими прорехами и дырами. В коротких неровно постриженных волосах застряли кусочки грязи. Но кот даже с высоты десяти этажей видел, что у мальчика русые волосы. Он в своей скудной одежде походил на маленькое пугало, хоть сейчас влезай на жердь и отваживай ворон.
Задумчиво склонив голову в бок, кот рассматривал незадачливую парочку. Впереди у них маячило отнюдь не светлое будущее, как говаривали в стародавние времена.
Женщина скоро умрет, так и не приходя в себя. А мальчик, вероятно, будет скитаться. Ему повезет, если он умрет от какой-нибудь болезни ближайшей же зимой.
Есть, конечно, вариант, что парнишку приютит какой-нибудь добрый человек, но в городе почти не осталось людей способных на такие поступки. И немудрено: в суровые времена место суровым людям, иначе не выжить.
Ну а в самом худшем случае мальчика найдут плохие люди, и он, вероятно, пожалеет, что не умер еще при рождении. Ведь, как бы кот не любил людей, среди них всегда находятся те, которых любить становится чрезвычайно сложно, настолько они противоестественны этому чувству в любых его проявлениях. По тем или иным причинам в их крохотных душах попросту не остается места для человечности.
Попади мальчик в такие руки, то неминуемо станет одним из них, если выживет. Душа его сожмется до размеров булавочной головки.
Коту стало грустно. Хоть в данный момент он и был всего лишь котом, но человеческие чувства не были чужды ему в любом обличии. Наоборот, он стремился к ним, не отдавая себе в том отчета. Считал идеальными в их несовершенстве, прекрасными в своих недостатках и заслуживающими шанса на иную судьбу, чем уготовила жизнь. Возможно, поэтому и ценил людей так высоко – за противоречивость, которой не обладало большинство живых существ и не только в этом мире.
«Интересно, – подумал тот, кто был котом, – Как все изменится, если помочь этому мальчику? Что станет с миром вокруг него, если подарить совсем юному, одинокому и несчастному ребенку силу, способную на такие изменения? Захочет ли он уничтожить его или же попытается улучшить?»
Тот, кто был котом, к своему собственному изумлению понял, что не знает ответов на эти вопросы. Даже несмотря на то, что будущее обычно не представляло тайны. В этой и во множестве других вселенных для него находилось мало секретов. Потому он ценил неопределенность за вызываемое ею редкое ощущение неизвестности и любопытства. Обычное человеческое чувство, с которым порой невозможно бороться.
Тот, кто был котом, не стал вступать в эту борьбу, так как для принятия решения достаточно знать будущее мальчика, если оставить его одного и уйти. Он решил вмешаться, чего не делал уже очень и очень давно.
Кот ловко спрыгнул с карниза, крохотной тенью скользнув вниз. Бесшумно пролетел десять этажей и мягко приземлился на лапы недалеко от умирающей женщины. Выпрямившись и буднично взмахнув после приземления хвостом, подошел к распростертому на мостовой телу, понюхал волосы. В ноздри влетел запах алкоголя, крови и смерти, потому что жизнь покинула женщину секундой раньше.
Усы раздраженно дернулись – кот не любил, как пахнет смерть, да еще вперемешку с кровью и алкоголем. Для женщины уже ничего не сделать, даже если бы захотелось.
Тогда кот двинулся к мальчику, сел напротив, аккуратно обвив хвостом лапы. Мальчик не сразу почувствовал, что уже не один – кот двигался практически бесшумно, а сам он от бессилия опустил голову на колени и не видел незваного гостя.
Ребенок успел всхлипнуть еще несколько раз, прежде чем почувствовал на себе пристальный взгляд.
Мальчик медленно поднял голову, одновременно втягивая ее в плечи, словно ожидая очередную оплеуху, к которым не успел привыкнуть. Взгляд его встретился с немигающим взором тёмно-зелёных глаз кота, поблескивающих в полутьме улицы двумя тлеющими угольками.
От неожиданности мальчик замер, даже дышать перестал, с любопытством пытаясь рассмотреть своего гостя. В ответ кот беспристрастно разглядывал лицо мальчика, ожидая его дальнейшей реакции.
Глаза ребенка были необычайного изумрудного цвета. Лицо покрыто грязными потеками от еще текущих слез. Губа разбита, не иначе как от чьего-то тумака, а над правой бровью заживал глубокий порез, обещавший в будущем стать довольно приметным шрамом.
Но эти черты не шли ни в какое сравнение с выражением глаз. Таким обреченным оно бывает у смертника, не потерявшего последней надежды на помилование. Но ему уже сообщили скорую дату казни без права обжалования, и он, не в силах осмыслить неизбежное, отрицает ее. Несмотря на юный возраст, мальчик, похоже, увидел уже достаточно, чтобы понимать: в будущем без матери его не ждет ничего хорошего.
Наконец мальчишка шумно выдохнул, не в силах дальше сдерживать дыхание. Надрывный вздох прозвучал жалко, со всхлипыванием. Он поморщился от этого звука.
– Чего уставился? – Прошептал мальчик тонким голоском и раздраженно махнул на кота рукой, чтобы прогнать незваного гостя.
Кот лишь невозмутимо повел рыжим ухом, не сдвинувшись с места.
– Хочу помочь, – ответил он тихим бесцветным голосом, не раскрывая пасти.
Глаза мальчика расширились от удивления и испуга, а челюсть поползла вниз. Он вновь обхватил себя руками, словно хотел защититься от происходящего, не в силах поверить своим ушам.
Тот, кто был котом, терпеливо ждал пока пройдет первая реакция.
Именно по этой причине он крайне редко общался с людьми, приняв форму животного. Ибо люди не хотели воспринимать то, что выходило за скромные рамки их ограниченного сознания.
Однако с детьми все становилось гораздо проще, они легче переносят изменения своей реальности, они всегда готовы поверить в невозможное. Гибкое детское сознание может воспринимать все, что угодно.
Мальчик, сидящий перед ним, не стал исключением.
– Ты говоришь. – Вскоре заявил он, часто моргая.
– Да, – подтвердил кот.
Мальчик, вновь услышав его голос, задумался, с новым интересом разглядывая кота. Неоспоримое подтверждение невозможного теперь вызывало не шок, а интерес. Который, в свою очередь, порождал столь ценимое котом любопытство, перед коим дети беззащитны, как улитки без раковины.
– Кто ты?
– Сейчас я кот.
Мальчик снова задумался. Было заметно, как он тщательно подбирает слова, чтобы не спугнуть своего собеседника или не разозлить его, на случай если тот окажется не таким безобидным, как могло показаться на первый взгляд.
– Зачем ты пришел? Чего ты от меня хочешь? – Выпалил мальчик с опаской.
– Мне ничего от тебя не нужно, – ответил кот. – Я хочу тебе помочь.
– Но чем ты сможешь мне помочь? У тебя же ничего нет. Ты просто кот.
На этот раз ответа не последовало. Мальчик смотрел на кота, и тот увидел, как он засомневался в своих только что сказанных словах. Оно и верно: просто коты не разговаривают.
– Кто ты? – Вновь спросил мальчик. – На самом деле?
– У меня много имен, – ответил кот. – Но тебе они пока неизвестны. Могу лишь сказать, что я тот, кто может помочь тебе изменить свое будущее и, возможно, будущее других людей.
– Как, – спросил мальчик, обдумав его слова.
Кот встал, подошел вплотную к мальчику и сел возле его ног, так же аккуратно поджав к лапкам хвост и склонив мордочку вправо.
– Просто протяни ко мне руку, – сказал он все так же беспристрастно. – И вытащи мой левый глаз.
Услышав это предложение, мальчик зажмурился от страха и прижал кулачки к груди, отрицательно замотав головой.
– Нет, – в ужасе прошептал ребенок.
– Не бойся, мне не будет больно, – успокоил его кот. – Я вообще ничего не почувствую, уверяю тебя.
Мальчик посмотрел на кота с нескрываемой опаской и явным недоверием.
– Но как же ты будешь без глаза? Когда отчим в прошлом году ударил меня по лицу, оно так сильно распухло, что я две недели не видел правым глазом. Я много плакал, и было больно и неудобно смотреть одним.
Кот только дернул усами.
– У меня будет новый, – заверил он мальчика.
Тот с сомнением смотрел в зеленые глаза кота, точнее в левый, который предложили вынуть. Кот, не шевелясь, выжидательно смотрел на него. Мальчик с опаской глядел на кота, боясь подвоха, но спокойствие и необыкновенная невозмутимость животного вселяли уверенность.
И страх испарился сам собой. Перед ним точно сидел не кот. Это было нечто иное, нечто неизвестное. Однако причинять вред оно не хотело. Мальчик ощущал это на необъяснимом подсознательном уровне, который с возрастом становился недосягаем для человека. Но чего он не ощущал, так это опасности, что смрадным запахом пота порой следовала за людьми.
Мальчик неуверенно протянул дрожащую руку к мордочке кота, и его тонкие пальчики коснулись левого глаза. Он был холодным и твердым, как камешек. Мальчик зажмурился, чтобы не видеть, как глаз выходит из глазницы, ухватился за него и потянул на себя. Кот даже не пошевелился. Глаз с легкостью выскользнул из своего места, упав на ладонь тут же сжавшуюся в кулак.
Кот лениво моргнул, и тут же вместо дыры в опустошенной глазнице вновь появился светящийся зеленый глаз, неотличимый от прежнего.
– Видишь, – сказал кот. – Ничего страшного. Это мой подарок тебе. Со временем ты научишься пользоваться им, если захочешь, конечно. Он сам подскажет тебе, как. И ты волен делать с ним все, что пожелаешь.
– Спасибо, – ответил мальчик, осторожно разжимая кулак, чтобы посмотреть на необычный подарок. Глаз походил на драгоценные камни, которые часто встречались в дорогих украшениях богачей. Но этот камешек источал слабое зеленоватое свечение, и от него шло приятное тепло.
Кот поднялся и двинулся прочь.
– Прощай, мальчик, – бросил он, не оборачиваясь.
– Прощай…
Мальчик с неохотой оторвал взгляд от камня и поднял голову, намереваясь сказать что-то еще, но не успел – кот уже скрылся в переулке.
Он снова сжал камень в кулаке и ощутил, как тепло разливается по его телу. Поначалу медленно, но потом все быстрей и быстрей, оно потекло из ладони в пальцы. От них устремилось к локтю и далее – в плечо, в грудь, в живот, заполняя все тело.
С теплом камень полнился и иной субстанцией, что так же переходила его тело. Та, которой у него прежде никогда не бывало – Сила. Сила изменить свое будущее, придать ему иное, лучшее направление. Мальчик чувствовал, что эта Сила изменит не только его жизнь, но и чужие жизни тоже. И он решил непременно воспользоваться ею, поделится теплом этого камня с другими нуждающимися.
А кот тем временем ушел не оглядываясь. Ему оставалось только ждать и смотреть, что произойдет дальше, но терпения ему было не занимать.
Пока же смотреть еще не на что. Поэтому он решил вернуться обратно на крышу, чтобы продолжить наслаждаться нарушенной безмятежностью этой ночи. Чтобы испить ее, словно чашу теплого парного молока – небольшими глотками и обязательно до дна.
Зайдя за угол, кот посмотрел вверх в поисках крыши повыше. Но ему стало лень подниматься туда подобно обычным котам в этом мире. Поэтому, выбрав подходящую крышу, он расправил свои крылья. Похожие по форме на птичьи, только покрытые черной кошачьей шерстью, они просто выросли из его спины за несколько секунд.
Взмах, и тот, кто был котом, уже поднимался к намеченному карнизу. Он медленно летел в теплом ночном воздухе, легкий, словно пушинка, и без сожаления думал о своем решении помочь мальчику. О том, почему большинство разумных существ в большинстве известных ему миров недооценивают помощь. Ведь это же так приятно – помогать другим. И он думал о безразличии, которое так часто наполняет сердца людей.
А еще кот думал о детях.
О детях, которые порой бывают предоставлены сами себе, которых частенько корыстно используют другие люди. О тех детях, которых никто не видит, как тот мальчик, что по воле случая остался сиротой всего несколькими минутами ранее, одинокий и никому не нужный.
Но эти невеселые мысли недолго блуждали в его голове. Ведь котам не пристало задумываться о таких вещах как человеческие проблемы или заботы. У них самих полно хлопот.
Например, слушать тихий свист ветра во время медленного полета на высокую крышу или перебирать задними лапками, чтобы ровно лететь к своей цели. К тому же на ней потом понадобится отыскать место, на котором можно будет устроиться поудобней и подремать, слушая тишину и слабые ночные звуки вроде далекого писка мышей. Ведь эта ночь такая тихая и теплая. Такой ночью просто не может произойти ничего интересного, по крайней мере, для кота.
Кот бесшумно летел, изредка взмахивая покрытыми мехом крыльями, и его никто не видел. Он походил на большую тень в звездном небе, на кусочек ночной темноты с рыжим ухом, который бесшумно опустился на крышу спящего дома.
Автор публикации
