Снова полнолуние, и улицы опять наши. Мы рыщем по городским трущобам, наполняя ночь победным воем. Ни один угол не останется не помеченным, ни один мусорный бак не перевернутым. Мы веселимся от души. Двери людских домов заперты на все замки, а окна плотно занавешены. Никто не осмелится покинуть свое жилище, пока мы рядом. Бродячие шавки и коты обходят нас за версту. От заката до рассвета здесь царствует Братство полной Луны. Прохладный ночной воздух насыщен пьянящим ароматом страха — и мы упиваемся им.
Я самый младший в стае, обращенный всего три луны назад. Мои зубы и мускулы не слабее, чем у моих братьев, но инстинкты пока немного притуплены. Новое тело слушается меня с некоторой неохотой, как не до конца объезженная лошадь. И, похоже, что-то не так с моим нюхом. Он в разы острее человеческого, но вот запах свежей крови все еще не вызывает у меня такого же восторга, как у остальных. Ощущение, словно в нос тычут куском ржавого железа. Приятного мало. Правда, с каждым новым циклом отвращение все слабее, а тело все послушнее. Надеюсь, вскоре я стану как все.
А пока для меня нет лучшей награды, чем быть в стае. В свою бытность человеком я никогда не испытывал ничего подобного. Даже находясь в коллективе, я всегда оставался одиночкой. Теперь же я ощущаю себя маленькой клеточкой мощного древнего организма. Только обратившись, я понял, что значит жить по-настоящему. Я дышу полной грудью и ощущаю биение десятков сердец в унисон с моим. Серебристая Хозяйка ночи соединяет нас невидимыми нитями, и мы слышим мысли друг друга, видим глазами друг друга. Мы одно. Эту новую жизнь я не променяю ни на что другое.
Наш вожак – огромный черный самец с налитыми кровью глазами и клыками невероятных размеров. Никто не знает точно, как давно он по эту сторону Луны, но большинство считает, что он был обращен еще Первыми Волками. Похоже, он не против такого мнения. Его слушаются с полуслова (точнее, с полумысли — мы не используем слова для общения). За все время существования стаи никто не пытался оспорить его авторитет. По праву вожака он всегда забирает первую кровь — остальное достается стае.
В прошлое полнолуние нам попался старый бродяга, не сумевший найти укрытие до заката. Вожак вспорол ему живот одним мощным ударом передней лапы. (Мы все же не обычные волки, и наши передние конечности отдаленно напоминают человеческие, но с огромными, острыми как бритва когтями.) Кровь бродяги воняла дешевым алкоголем, а мясо было сухим и жилистым, но стая не оставила от него почти ничего. С наступлением темноты любой, кто окажется на улице, обречен.
Сегодня вожак увлекает нас в городские джунгли глубже, чем обычно. Ветхие домишки уже начинают сменяться относительно новыми постройками. Попадаются даже многоэтажки. Слышу мысли братьев и понимаю: стая здесь впервые. По негласной вековой традиции, нам принадлежат только трущобы. Кем и почему установлено это правило, никто не помнит. Мы только знаем, что оно существует. Но воля вожака — закон. И мы следуем за ним трусцой, настороженно озираясь по сторонам и с каждым шагом все больше теряя былую смелость.
Впереди показалась группа обшарпанных пятиэтажек, расположенных квадратом. Вожак останавливается, принюхиваясь. Густая черная шерсть на его загривке поднимается, уши навострены — он учуял жертву. Прислушиваюсь к братьям: «Впереди человек!». Всеобщее возбуждение от предстоящей охоты горячей волной передается мне, перекрывая недавнюю растерянность. Вожак приседает на мощные задние лапы, издает леденящий вой и огромными прыжками направляется к пятиэтажному квадрату. Мысль-приказ: «За мной!» электрическим разрядом пронзает мой мозг. В следующий миг все мы бросаемся вслед за ним.
Я вбегаю внутрь периметра почти одновременно с вожаком — видимо, мои лапы все же достаточно окрепли, чтобы состязаться в скорости с остальными. Запах человека настолько силен, что мою пасть обильно наполняет слюна. Спустя мгновение я вижу нашу жертву. И меня охватывает ужас. Перед нами дитя. Маленькая девочка. Широко раскрытыми глазами она смотрит на вожака. Тот уже заносит лапу для смертельного удара.
Остальное происходит в считанные секунды. Я прыгаю изо всех сил, отчаянно надеясь, что верно рассчитал траекторию и что мои мышцы не подведут. В полете выпускаю когти и обнажаю зубы. Вижу перед собой налитые кровью глаза, полные недоумения и… страха? Ловлю краем сознания многоголосый крик: «Стой!». Удар сердца — и мы оба падаем на землю, яростно молотя друг друга лапами и хватая клыками все, за что можем уцепиться. На меня обрушивается лавина ударов, от которых глаза застилает кровавая пелена, в ушах звенит, а мозг перестает что-либо соображать. Я отчаянно отбиваюсь, с каждым ударом теряя силу. Мои челюсти сжимаются все слабее, обжигающая боль пульсирует где-то внизу брюха. «Сейчас ты умрешь!» — слышит мое угасающее сознание голос вожака. И я уже почти готов смириться с этим.
Почти. Из последних сил замахиваюсь и попадаю когтями в горло противнику, уже раскрывшему пасть, чтобы вцепиться мне в глотку. Раздается громкий хрип, морду обдает горячая струя с запахом ржавого железа, и меня придавливает своим огромным весом туша того, кто совсем недавно был моим вожаком. А затем меня поглощает тьма.
***
Ничего нет. Есть только Тьма. Она не звучит, не пахнет, не живет. И я не живу. Я убил вожака, предал Братство, отверг Луну. Я изгой. Мне нет прощения. Нет надежды. Мой удел — беспросветная, мертвая Тьма.
***
— Объект приходит в сознание. Отключить симуляцию.
Тьма понемногу рассеивается. Сквозь пелену проступают очертания предметов. Я лежу в помещении с искусственным освещением. Мои руки и ноги (не лапы?!) зафиксированы, двигать я могу только головой, но каждый ее поворот отдается гулкой болью в затылке. Тем не менее, я осматриваюсь. Справа от меня целая стена приборов с мигающими индикаторами, экранами, полными сменяющихся данных, и массой проводов, добрая половина которых крепится к моему телу. Моему настоящему телу. Слева два человека в белых халатах склонились над компьютером.
— Где я? И что происходит? – выдавливаю из себя, превозмогая адскую головную боль.
— Не переживайте, призывник десять двадцать шесть дробь три, на этот раз симуляция прошла почти успешно. Нужна лишь пара финальных штрихов. Сейчас мы введем Вам снотворное — и Вы поспите еще немного.
— Вы снова вернете меня в… тот облик?
— Да, совсем ненадолго. Ваш мозг почти полностью готов к слаженным командным действиям и беспрекословному подчинению руководству. Осталось еще немного поработать над рефлексами и восприятием крови, а также устранить маленький блок — табу на убийство детей. В остальном Вы идеальная боевая машина. Приятных сновидений!
Автор публикации
