Песнь акына. Поэма

Седой ковыль над юной матерью склонился. В степи, согретой солнцем, батыр родился. Отцовский возглас был радостным и громким: «Мой сын, ты будешь храбрым воином и стойким»! Путь воина был уготован младенцам многим, Лишенным нежности и ласки, по законам строгим. Батыр прослыл бесстрашным, смелым. Стрелком был метким, наездником умелым. Любовью матери хранимый, он выживал… В сраженьях, спорах батыр лишь побеждал. Но черный день настал, захвачен город. И пирамида смерти выросла в […]

Палач был стар. Всё чаще ныла грудь, боль отдавала в руку… И тогда он опасался вечером уснуть и больше не проснуться никогда. Он не боялся смерти: столько раз глядел он ей в холодные глаза! Но прежде чем пробьёт последний час, хотел он внуку кое-что сказать. Палач в своём домишке жил один. Его жена сбежала к мяснику. Отца чуралась дочь, стыдился сын, и внуков не пускали к старику. Но, получив записку

Ворон Ивлин Без дела мне покоя нет, Пока ночь землю не накрыла, Я буду кости собирать. Бабочка Лоо Ты, дух грозы, рождён летать, А не таскать то, что не живо. Ворон Ивлин Моя душа полна смертей, Я чую зов, я чую зов костей. Мне нравится, что я один Вкушаю этот смерти пир. Пусть жизнь идёт свой тропой, Я смерти предан лишь одной. Бабочка Лоо Возвысься к небу, Поцелуй свой остроклювый

Вселенская печаль, иная безысходность Апофеоз войны – так, кажется, назвал Художник, что писал батальные полотна. Знал правду о войне, и нам её сказал. Без крови, без забот над полем жарит солнце Сухие ветви той, что зелена была Берёзой молодой, и жизнь пила до донца, И милого звала, кудрявою слыла. Седое вороньё, и жуткое признанье Постылого вранья, и горя, а чудес? Не будет больше снов, случилось покаянье Без слов и без

Только частушки сложили, и вот Братский привет от начальства общаги нам – Снова Чувак порученье даёт: Мучить картину В. В. Верещагина. Значит, опять нам прокачивать слог. Значит – опять в Википедии тыркаться. Я бы словчил! Но внимательно-строг Взгляд Алексея Две Тыщи Четырнадцать. Хмурит учитель лохматую бровь, Как же смешны ему наши теории! Нынче прольётся горячая кровь Всех, прогулявших уроки истории. Солнце согнуло в дугу саксаул, Тычет восток в синеву минаретами.

Пересохшими губами целовать Черепа погибших сыновей. Почерневшую, распластанную Мать Ослеплял пустынный суховей. На лице скорбящие глаза. Также Богородица смотрела, Умоляя Бога и Отца Чудом воскресить Христово тело. Соленая корка на щеках — Слёзы иссушенные ветрами. Черепа баюкать на руках: “Спи, мой сокол, рей над облаками.