Оно так устало от шумного ветра и вечно шелестящей, щекочущей листвы, что с нетерпением ждало осени. Поскорей бы сбросить свой наряд, и уснуть…на целых три месяца.
На горизонте возвышался завод, он привычно тянулся к небу всеми своими трубами. Сегодня особенный день, и испускаемый из них дым, был особенно белым и плотным, создавая в прозрачном небе причудливые облака. Особенный, почувствовало дерево, разглядывая гривоногих лошадок «мчавшихся без оглядки». Одна из них, вдруг неожиданно притормозив, повернула и, напряженно оглядываясь на свою стаю, направила свой галоп вниз, к дереву.
— Стой, не приближайся! — Выкрикнуло дерево
— Пааа — чиму? – лошадка, как вкопанная вросла в воздух.
— Надоели вы мне все, тебя еще здесь не хватало.
— Ннн-ууу ладно… — обиделась лошадка, — уйду.
— Стой! — дерево занервничало,- а чего хотела?
— Ннии-ччеегого , стоишь тут аа-дно, хотело узнать..ка-ак ты?
— Хреново, — неожиданно для себя, дерево разоткровенничалось. Старый грач с семьей улетели, не попрощались, ветер донимает своими вечными безобразиями…и вообще, осень тут скоро…
Лошадка примостилась в начинающих редеть, ветвях
— Ааа я — продолжала она в унисон, — говорю им, куда вы так гоните, я жж-ее нн-ее успеваю. Нет, не слышат, бегут, и спрашивается, ккуу-да?
Они не заметили, как каждый стал говорить о своём, уже не и слушая друг друга, впрочем, и не перебивая.
Небесные лошадки тем временем грудились в кучу в процессе своего пути все плотнее, и постепенно образовалось густое облако…оно начинало темнеть в своей плотности, и неожиданно ударила молния, из самой его сердцевины.
— Не может быть – пробормотало дерево, — эта туча не настоящая, она не может издавать грозу.
— Еще как может – зевнула лошадка, – видело какие они сумасшедшие? Сейчас передерутся все.
Капли дождя дополнили предположение, а прозвучавший гром напомнил своим звуком удар в гонг, хотя ни тот, ни другая никогда этот самый гонг в глаза не видели и не слышали.
— Пусть пооо-плачут, — в голосе лошадки появилось ехидство
Сырость наполнила воздух, и наша героиня вдруг начала таять, как сладкая вата в руках купающего её енота.
Дерево с недоумение и недоверием наблюдало исчезновение своей новой знакомой.
Когда в воздухе растворились последнее «кудряшки» гривы лошадки, оно вздохнуло.
Придет зима, наметет сугробов…а они так напоминают своим видом эту чудачку.
Автор публикации
Фридрих Ницше
