Схватить шапку, найти вторую варежку и любимую игрушку. Бегом, бегом, пока не закончилась каша в саду. Интересно, какой вход сегодня откроется?
Пока темп у нас хороший: без остановки прошли шесть подъездов. Время на поиски обожаемого трансформера окупилось. Сейчас главное не застрять у детской площадки или набитого мусором придорожного столбика.
Оранжево-синее здание нашего садика уже за поворотом. Ииии… Да! Мой любимый вход: кроличья нора рядом с калиткой. Надеюсь, забирать буду не с бобового стебля. Для этого надо еще немного похудеть, а то лезть за облака тяжко.
Детская варежка вдруг выдирается из руки, раздается протяжный вой, и мы останавливаемся. И кто же накрошил такого пухлого снега, что игрушка провалилась в него абсолютно бесследно? Хорошо, что хоть грязи нет, а то я сегодня в белом пуховике. Каким-то чудом трансформер выплывает-таки на поверхность сугроба. Хватаем везунчика и бежим дальше.
“Пока, зайчонок” — шепчу я детскому затылку и отпускаю чадо вниз, навстречу воспитателю. “Я крольчонок” — слышу затухающую поправку. Да, логично, нора-то кроличья.
Одной теперь бежать удобнее: к автобусу, к метро, к офису, к обеду, к коллеге, к начальству, к компьютеру, снова к начальству и наконец к своему белому пуховику. Оделась, от бега согрелась, спешу. Хоть бы не бобовый стебель. Хоть бы не высоко.
Облако над садиком видно издалека. Ну, не может повезти и утром, и вечером. Хорошо, что сегодня стебель толстый, и предприимчивые родители до меня уже вырубили топором ступеньки. Спасибо им за это.
Воспитатель отдаёт мне последнего ребенка, недовольно хватает свой зонтик и спрыгивает с облака, а я сажусь на низенькую детскую скамеечку в раздевалке и неспешно болтаю с Лёшкой, пока он одевается. У него, оказывается, сегодня было музыкальное занятие, а ещё Петя пытался отобрать трансформера, воспитатель отругала за драку с Дариной, а на обед всем давали пюре. А ещё Лёшкой его теперь называть нельзя. Он — Оптимус Прайм.
— Пойдем, Оптимус Прайм, нам ещё со стебля спускаться и ужин готовить.
Лёшка вдруг выдает улыбку, предвещающую большую шалость.
— Мамочка, на полдник были бублики.
— И что?
— Дырка, — шепчет он мне в самое ухо и неуклюже достает из внутреннего кармана куртки черный комочек.
— Ах ты моё золотко, сохранил! — я восхищенно расправляю невесомую ткань и аккуратно стелю её на полу, — Ну что? Всё взял?
Дырка от бублика ведет прямо на нашу кухню. Какая же удобная вещь! Сую руку обратно, чтобы вывернуть её к нам, но тонкая ткань с хлопком рвётся. Была дырка, да сплыла. Зато Лёшка валяется рядом на полу и хохочет, ведь пукнуло это всё так громко.
Автор публикации
