Зачастила я на вотчину Егорова, ох, зачастила! Не успел ещё апрель-месяц закончиться, как я снова собираю нехитрый скарб – и в Коломну. Пора бы уже, наконец, увидеть дом Сурановых своими глазами!
Сперва я надеялась: загляну к сим именитым купцам, ночку в Коломне проведу – и домой. Но когда увидела в Телеграм-канале весть о том, что победительница конкурса «Из тряпья – золото» проводит на шёлковой фабрике мастер-класс по цианотипии, мои планы кардинально изменились. Знает старушка Коломна, как гостей ещё на денёк задержать!
Поскольку экскурсия в дом Сурановых намечалась на шесть вечера, на электричку я не торопилась. Однако при выходе на платформе железнодорожной станции образовалась пробка – машинисты проходящих поездов в тот день будто сочли своим долгом увидеть Коломну своими глазами. Вернее сказать, ответственные за составление расписания движения поездов решили немного просветить машинистов по части истории – город-то древний.
Когда, наконец, историческое просвещение работников РЖД завершилось, я поняла, что если первым делом пойду в хостел, который забронировала заранее, то могу в дом Сурановых опоздать. Поэтому единственным вариантом оставалось, как говорится, с корабля на бал. А вернее, с вокзала в купеческий особняк.
Разглядывая фотографии дома Сурановых, как он выглядел ещё недавно, я сразу уловила разницу между тем, что было, и тем, что стало. Лишь недавно его восстановили и открыли для посещения. А уж тут, дорогие гости, к вашим услугам три варианта. Хочется в общих чертах узнать о доме и его обитателях, пройтись, интерьером полюбоваться да чайком с миндальными пряниками угоститься – выбираете внеурочный визит «Вне игры». Ну, а если охота не просто пройтись, а поучаствовать в купеческой жизни позапрошлого века, покашеварить да порукодельничать, и угощений из сурановской поваренной книги попробовать – гостевой визит «На игре» к вашим услугам. Стоит оно, конечно, подороже, но ежели оно того стоит, отчего бы и не попробовать? Ну, а третий способ, который пока ещё не действует, но в будущем планируется – это пожить в этом доме в течение суток – так и называется «Не игра». Только чур, никаких телефонов, интернетов и современной одежды! Признаться честно, даже не знаю, сколько это будет стоить. Однако возникла мысль: если этот проект будет успешно запущен, и с деньгами у меня к тому времени дела будут обстоять получше, да и сумма если будет не слишком уж баснословной, не сделать ли родной матери на день рождения такой сюрприз? Не на этот, который будет в мае 2024 года – тут я уже всё приготовила заранее, но вот на следующий… Или же это не самая лучшая идея?
Ну, а пока я выбрала просто экскурсию. Встретила нас Вера Васильевна, одетая по моде позапрошлого века, и мы, надев элегантные синие тапочки, последовали за ней в гостиную. В гостиной стоял стол, покрытый скатертью, про которую я сначала подумала: филейное вязание. Но нет, оказалось, немного отличается. У стены стоял диван с подушками, вышитыми гладью. Особенно мне понравилась подушка с Евангелие (Вера), якорем (Надежда) и розами (Любовь) как напоминание о том, что помогает нам выжить в трудные времена. А уж трудностей в жизни Сурановым пришлось повидать. Родоначальник купеческой династии по происхождению был крепостным крестьянином, и ему пришлось много работать, чтобы выкупить себя и свою семью из крепостной зависимости. Занимались они мыловарением, и мыло у них, судя по тому, что я видела в лавке «Душистыя радости», было отличное. Василий Иванович, последний хозяин дома, судя по рассказам Веры Васильевны, человеком был глубоко верующим, и когда на его долю выпало испытание в виде тяжёлой болезни, он принял это со смирением и стал заниматься художеством – расписывал фарфоровую посуду, которую мы видели в буфете в той же гостиной. А в советское время, после расстрела Бориса Пильняка, который частенько гостил в этом доме, купеческая семья бежала за границу, чтобы избежать репрессий.
Мы ходили, как тени, из комнаты в комнату, и хотя никто не заставлял меня выражаться языком девятнадцатого века, сам интерьер и наряд экскурсовода располагал к этому. А в одной комнате случилось со мной непредвиденное. Женщина в старинных одеждах сидела за пяльцами и вышивала. Я поздоровалась с ней, не задумываясь о том, что в доме девятнадцатого века могут жить призраки, и эта рукодельница, возможно, один из них. А коли заговоришь с призраком, слышала, можно ведь и самому сделаться оным. Женщина на приветствие ответила. Стало быть, увидела меня. В следующей комнате я посмотрела в старинное зеркало и… не обнаружила в нём своего отражения. Ну, всё, думаю, приплыли, теперь я тоже призрак! Как же я теперь домой вернусь? И смогу ли вернуться вообще? Весточку бы маме с бабушкой написать, сообщить об этом. Тут Вера Васильевна как раз провела нас в кабинет купца Суранова. С её разрешения, я села за стол и, макая перьевую ручку в чернильницу, взяла из стопки на столе желтоватый листок и вкратце описала ситуацию, чтобы назавтра пойти на почту, отправить. На почту… Тут мне в голову пришла мысль: а как же я теперь на почте работать буду, если я призрак? Вот приду на работу вся такая прозрачная, то-то клиенты удивятся: неужто с кадрами у Почты России всё настолько плохо? Да, попала, называется, в историю!
На кухне внизу кухарка пекла в печи пряники с миндалём и цукатами из фамильных рецептов Сурановых, которыми мы с радостью угостились под чаёк из самовара.
Но что же всё-таки делать, если ты стал призраком? Наверное, блуждать. А что ещё? Только вот с чего я решила, что домой в таком виде вернуться не получится, и придётся навек остаться в Коломне? В родную Балашиху я могу возвращаться хоть завтра, в Ярцево – тоже всегда пожалуйста. Даже в Смоленск, где бывала не единожды. Москва, Петербург, Петрозаводск, Оренбург, Махачкала, Дербент, Каменск-Уральский, Волгоград, Самара, Астрахань, Брянск, Екатеринбург… Туда тоже можно. Каир, Барселона, Ираклион, Варшава… С этими городами тоже проблем быть не должно. А вот Омск, Томск, Новосибирск… В этих городах мне ещё бывать не доводилось. Эх, всё-таки поаккуратней надо было с призраками!
После экскурсии я, наконец, отправилась в хостел. А утром, взглянув в зеркало, с радостью увидела своё отражение. Хороший знак! Стало быть, я всё-таки не призрак. Может, в доме Сурановых надо было в зеркало смотреться повнимательнее? А то ж подошла сбоку, глянула мельком. Ну, что ж, раз живая и материальная, можно смело идти на шёлковую фабрику – на мастер-класс. А поскольку начиналось мероприятие часов в тринадцать, ещё успела сходить на набережную и записать видео прочтения стихотворение для конкурса «Поэзия Красного города». Можно было, конечно, читать стих и дома, но коли в тексте упоминается Коломна, и посвящено оно коломчанину, мне показалось, логичнее будет именно там и записывать видео. Кстати, паводок, который я наблюдала в прошлый свой визит, сошёл на нет, и мост снова стал доступен для перехода на другой берег. Но туда я уже не пошла – вместо этого побегала по лавкам – за пастилой, мылом, калачами, ну и чашечку кофе с утра выпить сам Бог велел. Не забыла я и про коллег своих – к коломенским на почту заглянула поздороваться, а заодно и благородному правозащитнику Олегу Орлову письмецо отправить, что ещё в электричке написала. Для балашихинских купила пряник расписной с повидлом вишнёвым заместо кулича пасхального (стыдно признаться, не умею я печь куличи!).
В час дня я была уже на месте, как штык. Там уже были приготовлены столы с разложенными на них различными травами, кусочками кружев, стёклами, открытками – в качестве примера, чем именно мы будем заниматься. Анна Родина, одетая в кардиган с кружевами на синем фоне, встретила нас, рассадила по местам и дала задание – сделать открытку в технике цианотипии. Что же это, собственно, такое? Первое – берём раствор № 1 и раствор № 2, смешиваем их, предварительно зашторив окна и приглушив свет. Затем этой ярко-жёлтой смесью покрываем лист бумаги. Пока он сохнет, выкладываем на кусочке стекла рисунок. В данном случае – окно с резным наличником. Кружево сверху, кружево снизу да с боков по штучке. В серединку – полоски из бумаги, вырезанный горшочек, на него – цветочек, можно ещё и занавески кусочек. Ну, и по краям травушку-муравушку. Накрываем всё это дело другим кусочком стекла, чтобы рисунок не сдвинулся. Бумага с нанесённым раствором высохла? Под стёкла её и в таком виде – на солнышко. Или под ультрафиолетовую лампу, ежели неохота спускаться со второго этажа на улицу. Тут-то и начинается самое интересное. Ярко-жёлтый раствор тут же меняет цвет, пока, наконец, не становится синим. Ну, а то, что было под кружевами да под травой, жёлтым и остаётся. В воду его скорее, чтобы желтизну смыть! Высушить открытку прямо на фабрике возможности не было, поэтому упаковали мы их в пакеты и домой забрали.
Только одного я не учла – от Коломны до Балашихи путь неблизкий, и пока я везла мокрую открытку, она побледнела и расплылась. И как я потом ни пыталась привести её реанимировать, положив на солнце у открытого окна, прежней она уже не стала. Но зато теперь я знаю, как делать такие открытки. А в июле как раз у политзаключённых Горинова и у Афанасьева дни рождения. Будет чем удивить дорогих товарищей!
Автор публикации
