Командировка

—Ну как меня это все достало! Лето в разгаре, жара, а нас в эту чертову командировку направляют.

—Дем, не ворчи. Ты же знаешь, Он из лучших побуждений.

— Ну какие еще лучшие побуждения, Ан? Все ведь предраспределено испокон времен. Ты— Ангел, я — Демон, и наша задача — оберегать одного единственного человека, Его!

Оба повернули головы и посмотрели на спящего мужчину сорока с хвостиком лет, обнявшего подушку и сладко сопящего носом.

— А Он… — многозначительно продолжил Дем. — Придумал нас отправлять в помощь кому ни попадя!

— Ну что ты такое говоришь, Дем? —взмолился Ан. — Ну как это «кому ни попадя»? Только к одному-единственному человеку. Той, кого Он любит больше всего на свете! Да и отправляет ненадолго, на пару ночей всего.

—Вот именно! На целые две ночи! А вдруг с ним за это время что-нибудь случится? Без нас. Обоих!

—Ну конечно же, ничего плохого не случится. А если произойдет что-то хорошее — конечно, жаль будет это пропустить, но ничего не поделаешь! Это ведь Его решение. Мы не можем его проигнорировать.

—Ладно, и без того много слов. Пакуй лучше свой саквояж, — проворчал Дем и склонился над объемным рюкзаком, складывая в него предметы на разные случаи жизни.

Серая в черную полоску кошка лениво наблюдала за ними, прикрыв один глаз. Она давно уже привыкла к ночным перебранкам этих двух странных существ, появляющихся как только хозяин сомкнет глаза, погрузившись в сон. Ростом они были едва выше той самой кошки. Один— белый, с лицом ребенка, кучерявыми русыми волосами — он будто бы светился изнутри, иногда похлопывая небольшими крылышками за спиной. Другой — черный, с видом бородатого старичка — более напоминал ворчливого гнома. Из-под сбившихся волос проглядывали рожки, одет он был во все темное, и порой казалось, что вокруг него расползается какое-то черное, будто туча, облако.

— И все же зря ты на него злишься. Он ведь не первый раз отправляет нас к Ней. Вот в прошлый раз ты здорово мне помог, один бы я там не справился. А как все прошло бы, не окажись там нас, и вовсе одному Богу известно.

Дем лишь усмехнулся, продолжая укладывать в безразмерный рюкзак шерстяные носки, полотенце, набор карандашей, алюминиевую миску, огниво…

— Никакой благодарности нам от него. Моего начальника вспоминает только когда ругается, а в твоего и вовсе не верит!

— Верит! Просто вслух не говорит. А коли не верил бы, так и нас бы к Ней не посылал, и в храме свечки не зажигал бы.

—Ладно, Ан, спать давай. Завтра в путь, денек тот еще будет. Билеты взял?

—Взял.

—Плацкарт опять?

—Ну не все ли равно, где на третьей полке ехать?

—Эх-х! Хоть бы раз в СВ прокатиться, ан нет! — с досадой потянул Дем. Но тут же переменился в лице и серьезно посмотрел на Ана. — Так, давай повторим еще раз, когда у нее операция?

—Девятнадцатого. В одиннадцать тридцать.

—План такой. Когда наркоз Ей введут. Я все страхи заберу и направлю в Черный лес, пусть блуждают там. Боль змеям скормлю, они любят такое лакомство. Слабость просолю и на солнце вялиться повешу. Я ее потом с пивом съем. Ну а как Болезнь на арену выйдет, тут уж я сам лично ею займусь. Охмурю, совращу, искушу — пока вся в моих объятиях не растает. Конечно, не по протоколу это, и от шефа огребать потом, объяснительные писать. Ладно, чего уж, не впервой! Не подводить же мне теперь нашего Человека и его решение.

А ты, — Дем снова внимательно посмотрел на товарища, — в то время сил ей побольше подбрасывай, пущай пылают как оголтелые. Радость ароматными букетами вокруг разложи. Положительные эмоции пускай свечками цветными трепещут — не жалей, они ей ой как пригодятся! Ну и, конечно, здоровья в нее подливай, пусть скорей на поправку идет. Любовью хорошенько укутай, чтоб под плед ее никакие невзгоды и прочие дряни не пробрались. Выдюжим, Ан, не впервой нам!

—Понятно! Да все как всегда. Ничего необычного. По старой схеме. — ответил Ан.

Ангел долго смотрел на демона сияющими глазами и, задумавшись, произнес:

— Люблю я с тобой работать, Дем. На других поглядишь — сплошь грызня да противостояние, а мы с тобой — настоящая команда!

—Ну, команда. Скажешь тоже. Так… Напарники. Спи давай, Ан. Тяжелый день завтра!

—Сплю!

***