«Какая большая муха. Просто огромная. В жизни такой большой не видел!» – то есть, это если я мог правильно оценить её размер с того места, где лежал на спине и смотрел в потолок.
В моей гостиничной комнате было жарко и влажно. Я почувствовал, что вспотел, захотелось выпить воды из бутылки «Перье», которая стояла в холодильнике. Но одновременно я чувствовал сильнейшую лень и апатию… в борьбе моих чувств последние два пока что выигрывали. Я наблюдал, как муха перемещалась по поверхности потолка вверх ногами, затем остановилась, приподняла (или в моей системе координат – опустила) две передние лапки и потерла ими рыльце, движение напомнило мне процесс умывания.
«Каким же образом она держится вверх тормашками всего на четырёх ногах?»
Сразу после постановки этого вопроса я осознал его нелепость.
«Причем здесь четыре ноги? А если она держится на плоской поверхности вверх тормашками шестью ногами – уже не интересно? Действительно. Ну если так подумать. Конечно, мухи лёгкие. Но всё-таки… Что происходит с ногой? Она прилипает или как-то временно присасывается? Странно. Такие уникальные возможности, но в то же время, мухи – совершенно никчёмные существа. Конечно, они являются пищей для птиц там, лягушек. Но всё же. Птицы могли бы удовлетвориться, например, бабочками, стрекозами или семенами. Зачем мухи созданы? Только богу известно».
Моя мысль некоторое время витала в околокомнатном пространстве, как вдруг я ощутил чьё-то инородное присутствие. Оно проявило себя как голос, хотя голос был только ближайшей аналогией, к которой я смог прибегнуть. Несмотря на то, что я не мог разобрать отдельных слов, фразы каким-то образом возникали в моём мозгу целиком.
– Возможность получить правильный ответ значительно усилена способностью задать правильный вопрос.
– Что, простите? Не понял. Что за чертовщина?
Голос возникал в моей голове, но не принадлежал мне. Это был совершенно отчётливый чужой голос, не просто моё второе я, «голос рассудка», удерживающий меня, как правило, от опрометчивых поступков. Я чувствовал присутствие и личность собеседника.
– Вы когда-либо слышали о телепатии?
– Слышать-то слышал, – я заметался взглядом вокруг. – Но не думал, что такие вещи возможны.
– А-а-а-а-а… – я удивился, но не до такой степени, как можно было бы предположить. – А-а-а!.. Можно, по крайней мере, узнать, с кем я говорю? Или лучше сказать «телепатирую»?
– Это то, чем мы занимаемся, – продолжил голос.
– Вы уже пять минут на меня смотрите.
– Вы имеете в виду… – я теперь посмотрел на муху с новым любопытством, и по позвоночнику пронёсся холодок страха.
– Да.
– Но… но… – мои аналитические возможности забуксовали, перегруженные множеством мыслей, одновременно возникших в мозгу, подобно тараканам, пролезающим через щель в стене на кухню при запахе мяса.
– Вы что, какая-то особенная муха? – я, наконец, смог сконструировать вопрос.
Вопрос был встречен значительной паузой.
– Это многослойный вопрос. В каком-то смысле, я – действительно «особенный». Но не думаю, что вы достаточно знаете о мухах, чтобы оценить мою неординарность. Ваша точка зрения безнадёжно смещена. Иными словами… спектр особенностей, которыми я горжусь, может быть оценён только мухами. В то же время, не всякая муха сможет оценить мои достоинства. Многие из нас рождены лишь для того, чтобы наплодить больше себе подобных. Таким образом, моя оригинальность может быть замечена и оценена только небольшой группой особенных, более высоко организованных, интеллигентных мух.
– Ваша способность общаться телепатически просто изумляет! Это прямо революция! Я даже не могу выразить, как я впечатлён, удивлён! Просто не нахожу слов! Это… это просто идёт вразрез со всем, что люди знают!
– Ах, вот вы о чём! Вы такой типичный человек. Вы не впечатлены точностью и чистотой моих движений, когда я чищу свой хоботок, моими манерами и элегантностью движений, когда я кладу себе в рот кусочек пищи, сложным орнаментом моих крыльев. Всё, что вы заметили – способность общаться телепатически, совершенно обычная способность, с которой рождается каждая муха, точно так же как и способность ходить по потолку вверх ногами.
– Но если это так, – задался я вопросом. – То почему у людей и мух, которые жили так долго бок о бок, никогда не было контакта, подобного нашему?
– Никогда не было? Вы имеете в виду – такой контакт ни разу не был зарегистрирован. Причиной этому была… – муха сделала паузу.
Пауза была значительной, такой значительной, что я подумал, будто потерял контакт с ней полностью.
– Причиной этого стало то, – повторила муха. – Что не было ни одного человека, который пережил бы такого рода контакт.
– Что, собственно, вы имеете в виду? – я почувствовал, как моя спина покрылась потом. Я стал задыхаться.
– Очень просто. Большинство людей не могут активизировать своих способностей к телепатическому общению без помощи определённого гормона, который мы в них впрыскиваем. Этот гормон открывает коммуникационные пути, но в то же время оказывает на людей негативное воздействие.
Теперь горячий пот, казалось, остыл, пока понимание ситуации медленно просачивалось в моё сознание. Я попытался встать, но понял, что парализован.
– Кто, когда? – мой мозг не хотел согласиться с неотвратимостью ситуации.
– Да, это был я. И да, я сделал это, пока вы спали. И нет, этот акт не был аморальным или как вы называете это «бесчеловечным». Согласитесь, что моя принадлежность к виду мух не обязывает меня поступать человечно или человеколюбиво.
И хотя сардонического смеха не последовало, я чувствовал его отсутствие каким-то особенно зловещим.
Тем временем муха слетела с потолка и уселась мне на нос. От этого нежного прикосновения нос страшно зачесался. Меня охватило неодолимое желание поднять руку и смахнуть муху прочь. Только мышцы совсем не слушались. И, чёрт возьми, при ближайшем рассмотрении муха казалась огромной и препротивной. Хоть я очень старался об этом не думать.
– Правильным вопросом было бы не «зачем созданы мухи?» – факт создания мух очевиден и не требует объяснения – а «зачем были созданы люди?» На что есть очень простой и понятный ответ: люди были созданы в качестве пищи для мух.
С этими словами муха удлинила свой хоботок, прокусила кожу на моем носу и стала сосать мою кровь. Чесаться стало ещё сильнее, ощущение было почти невыносимым, и я заплакал от безысходности. Муха, видимо, наелась, вытащила хоботок и стала старательно мыть свою мордочку – занятие, которое она производила с такой, по её убеждению, элегантностью. Я заметил, что умываясь, она смотрела мне в глаза.
– Так что, – я пытался проявить хладнокровие. – Как много времени вам нужно, чтобы полностью выпить всю мою кровь?
– Если этим буду заниматься только я один, это займёт три месяца, потому что, судя по вашему размеру, у вас её примерно литров пять.
– Три месяца? – я улыбнулся. – Не думал, что проживу так долго. Извини, что сломал твои планы, дружище, но ты не получишь её всю!
– Я знаю об этом, человек, – муха продолжала глядеть мне в глаза. – Поэтому я и подчеркнул «только я один». Но, МЫ, мухи, не эгоистичны. И если у вашего вида нет способности к телепатии без помощи препаратов, то у нас, Мух, она есть! Да, кроме того, не думайте, что мы можем использовать из вашего тела только кровь. Человеческая плоть очень питательна, и мы предпочитаем её плоти других животных, даже свежую… а лучше – не очень свежую.
Как раз в этот момент я услышал гул жужжания. С усилием я скосил глаза и увидел целый рой мух, приближающихся к окну.
– Всё, значит. Всё! – я сжал челюсти и закрыл глаза.
Это было последним актом, управляемым моей волей.
Автор публикации
