Виктор чувствовал неловкость и неприятный вкус чая, который пришлось попробовать из уважения, но долг адвоката не позволял ему выйти из комнаты.
В просторной спальне притаился тревожный запах болезни, который не удавалось полностью скрыть ни цветами, ни ароматическими свечами, расставленными вокруг.
На широкой постели лежал старик. Глубоко посаженные глаза закрыты, губы тонки и бледны, грудь едва-едва поднимается. В глубоких морщинах, изрезавших высокий лоб, казалось, скрывались не десятилетия, а века. В нём едва угадывался давний богатый клиент, впрочем Виктор на него почти не смотрел.
На краю кровати сидела девушка и держала руку старика. Чёрное платье скрывало её практически полностью, за исключением плеч. К ним и был прикован взгляд адвоката. К гладкой коже, точёной шее и светлым волосам, аккуратно собранным в идеальную косу.
– Спасибо, что пришли так быстро, – проговорила девушка вполголоса. – Андрей стал слишком плох и просил меня передать вам своё завещание, пока…
Она осеклась, подавляя слёзы, и обернулась к собеседнику. Виктор опустил взгляд.
– Понимаю вас, Анна.
Собственный голос показался ему слишком официальным, чтобы спрятать профессиональное сомнение. Слишком уж часто приходилось “узаконивать” передачу средств и имущества от пожилого наследодателя к молодому наследнику. Но Анна этого не заметила или предпочла не заметить.
– Ой, извините, что задерживаю, – опомнилась она. – Вернёмся в кабинет.
Нагнувшись, девушка осторожно поцеловала старика в лоб и повела Виктора в соседнюю комнату. Едва перешагнув порог кабинета и любуясь точёной спиной Анны, он попытался исправить свой непрофессионализм.
– Долг обязывает меня уделять времени столько, сколько нужно, – заверил Виктор с надлежащей ноткой подобострастности. – Андрей Николаевич – давний и очень ценный клиент нашей фирмы. И мы готовы предоставлять для него все наше время.
– Спасибо, – ответила Анна, усаживаясь за широкий дубовый стол.
– Однако я вынужден сообщить, что вопросы завещания Андрей Сергеевич с фирмой не оговаривал. К тому же это требует внимания к… различным юридическим тонкостям.
Девушка тем временем достала из стола большой конверт и, положив на стол, подтолкнула к адвокату. Бумажный свёрток замер аккурат у недопитой чашки чая.
– Не волнуйтесь, всё уже оформлено надлежащим образом. По правде говоря, вы здесь для того, чтобы ваша фирма уверилась, что оно подлинно и законно.
Виктор так и замер с приоткрытым ртом, не сводя глаз с конверта.
– Да вы присаживайтесь, – сказала Анна.
Ошарашенный адвокат почти безвольно опустился на стул и вскрыл конверт. Первым делом принялся изучать подписи и печати в конце документа. Они оказались подлинными. Виктор поднял глаза на девушку.
– Я знаю, что вы думаете, – сказала она бесстрастно. – И это вполне нормально, пожалуй. Сейчас такое время – столько обмана вокруг. Однако, что бы вы не думали, я любила и люблю своего мужа. Несмотря на то, что он снова оставляет меня ни с чем.
– Что? – профессионализм вновь стал оставлять Виктора.
– Всё так, – Анна кивнула. – Вы не посмотрели в начало документа. Он оставил всё вам.
Глаза адвоката расширились от изумления, а пальцы перевернули документ. Он перечитывал строку со своим именем снова и снова, пока буквы не начали расплываться. Виктор часто заморгал, ощутив головокружение. Сердце зачастило, и его бросило в жар.
– Понимаю, это для вас слишком неожиданно и шокирующе. Просто успокойтесь. Вот, выпейте.
Анна подвинула чашку с чаем, и Виктор принялся пить, не замечая горечи.
– Но я знала, что Андрей ничего мне не оставит. Он так привык сам всем владеть. Он любит новое, но не любит расставаться со старым. Но я уже давно к этому привыкла.
Кружка выскользнула из ослабевших пальцев Виктора и бесшумно упала на толстый ковёр. Перед глазами всё плыло, голос Анны стал тихим и далёким, но по-прежнему вкрадчивым.
– Главное – что Андрей и меня по-прежнему любит, – продолжала Анна. – Что мы всегда вместе, невзирая на то, насколько порой можем состариться. Простите, Виктор, но любви не бывает без недостатков. И у вечной любви они самые страшные. Но мне в общем-то не жаль, что вы узнаете это на себе.
Руки адвоката безвольно повисли, а голова бессильно откинулась назад. И перед тем, как потерять сознание, он на миг увидел перед собой нависающее лицо клиента. Андрей Сергеевич улыбался.
***
Сознание мучительно медленно возвращалось к Виктору, словно он пытался вынырнуть из глубокого озера, в котором вода превратилась в кисель. Конечности одеревенели и не желали слушаться, воздух с трудом просачивался в лёгкие, а в груди поселилась необъяснимая теснота, сжимавшая в кулаке трепыхающееся сердце.
Он не знал сколько времени прошло после того последнего жуткого видения, отпечатавшегося в памяти. Он не знал, где находится и что с ним произошло. Именно это пугало больше всего.
С трудом придя в себя, Виктор сумел разлепить веки.
– Вы очнулись, – заметила Анна. Девушка возвышалась над беспомощно лежащим в кровати адвокатом. – Ничего, скоро всё закончится. И боли вы не почувствуете.
Сухие губы старика приоткрылись. И не издали ни звука. Лишь тихий вздох, которому не хватило сил даже на стон. Но благодаря медикаментам запертый в дряхлом теле адвокат не бился в ужасе или агонии. К нему вернулась сонливость, которая стала как никогда желанной.
– Ты слишком добра, любимая, – раздался из-за её спины голос, который Виктор знал всю свою жизнь – его голос.
Мужчина поднял глаза на девушку. Улыбка осветила красивое лицо, когда её талию обвили руки. Из-за плеча показалось лицо Виктора – Андрей Сергеевич нежно поцеловал тонкую шею жены.
– Просто не хочу снова стать садисткой, – сказала Анна. – Время уже давно не то.
– Как хочешь. Пойдём лучше прогуляемся. Я успел соскучиться по свежему воздуху и свободе движений. Пусть старик поспит.
Автор публикации
