Утром разбудил телефонный звонок. Звонили из милиции. Я это понял ещё до того, как звонивший следователь об этом сообщил. Тон, которым он поздоровался, сложно спутать с каким-либо другим официальным тоном. Это была манера разговаривать, присущая исключительно представителям силовых структур.
– Здравствуйте. Могу я поговорить с Семёновым Николаем Евгеньевичем?
– Да, слушаю вас.
– Это из милиции вас беспокоят. Вам следует явиться в Московский райотдел для дачи показаний по уголовному делу об убийстве гражданина Готлиба Карла Генриховича. Были с ним знакомы?
У меня внутри всё похолодело. Ещё бы мне его не знать! Он убил мою мать! Да и сам погиб с моей лёгкой подачи. Не знаю, убил бы я его или нет, если бы он сам тогда не поскользнулся на мокром кафеле, но вышло так, как вышло. Главврач мёртв. И утверждать, что я в его смерти не виновен, с полной уверенностью не могу. Зато звонивший уж точно был уверен в том, что смерть Карла Генриховича не что иное, как убийство.
– Алло! Николай Евгеньевич! Вы меня слышите?
– Да, да… Я просто пытаюсь вспомнить, кто такой этот… Как вы сказали?
– Готлиб Карл Генрихович. Главврач хосписа на Гагарина, в котором содержалась ваша мать. Вам следует явиться для дачи показаний сегодня в восемнадцать тридцать. Неявка будет расценена, как отказ давать показания и препятствование следствию. Если нужна справка для работодателя, мы её вам выпишем. Она будет являться уважительной причиной для пропуска рабочего дня.
– Не нужно. Я безработный. Простите, а в качестве кого меня вызывают?
– Что значит в качестве кого?
– Ну, не знаю… Как свидетеля или как обвиняемого? Для чего вообще вызываете?
– Семёнов, вас вызывают для дачи показаний по уголовному делу об убийстве. В качестве гражданина страны, который в день совершённого преступления имел контакты с пострадавшим. А обвиняемый вы или не обвиняемый – мы сами разберёмся. Вы, главное, явитесь в отделение и тут, на месте уже всё узнаете.
– Я понял.
– Записывайте адрес.
Он продиктовал координаты, ещё раз напомнил о времени визита и повесил трубку. Я посмотрел на экран и с ужасом отметил, как сильно у меня дрожат руки. Сделал глубокий вдох, прикрыл веки и попытался успокоиться. В конце концов, меня вызвали для дачи показаний. Это ещё не значит, что уголовное дело возбуждено в отношении меня. Если так, то доказательств моей вины у них пока нет. Скорее всего, дело возбудили по факту гибели главврача. Естественно, в бассейне были свидетели. И они ясно видели, что старик от кого-то убегал. Видел ли кто-то из них меня? Не знаю. Возможно. Если так, то дела совсем хреновые. Но если судить по тому, что в милицию меня вызвали не по повестке, а по телефону, то остаётся надежда, что со мной хотят поговорить, как с человеком, который просто общался с потерпевшим перед смертью. Иначе приехали бы сами и доставили, куда положено, в наручниках.
Как только я подумал о наручниках, руки снова начали трястись. Этого мне только не хватало! Сесть в тюрьму на десяток лет! За это время Юлька вырастет. Всеми моими планами и надеждами можно будет подтереться, как старой газетой. Всё, ради чего терплю, одним росчерком судьи может превратиться в пыль.
Хотел я его убивать или не хотел – дело третье. То, что он начал удирать, как шальной – не моя вина. Это было его собственным решением. Его личным выбором. Догадался старый гестаповец, какой у его собеседника «диагноз». Не просто так он бросался намёками в кабинете. В итоге сам же себя и угробил. А жертвовать теперь единственной ценностью, которая у меня ещё осталась в этой жизни, из-за ошибки убийцы моей матери, я уж точно не намерен.
Вышел в гостиную и принялся рыться в поисках семейных сбережений. Год назад мы с Машей сделали ремонт в квартире, истратив на него почти все имеющиеся деньги. Но пара тысяч долларов всё же имелась среди старых детских вещей, хранящихся на верхних полках вещевого шкафа. Вернее, она должна была иметься. Я выбросил на пол и перебрал всё, что там лежало, но денег не нашёл. Видимо, Мария, небезосновательно опасавшаяся, что я могу выкрасть дочь, перепрятала сбережения в более укромное место. Или вообще забрала с собой. Скорее всего, так оно и было.
Часы показывали девять утра. До визита в милицию оставался целый день. Мне нужно было срочно найти достаточную сумму, чтобы мы с Юлькой смогли сбежать.
Набрал Лёху. Тот долго не отвечал. В ожидании ответа я, как медведь в зоопарке, вышагивал по комнате от стены к стене. Наконец послышался щелчок и сонный голос сказал:
– Алло.
– Кум, привет! Это я.
– Да уж понятно, что не Дедушка Мороз. Чё ты звонишь в такую рань?
Я ещё раз взглянул на часы.
– Ты чего? Девять утра уже.
– Блин, я с суток! Только спать лёг!
– А… Ну, извини. Я как-то не подумал. Слушай, мне твоя помощь нужна, дружище.
– Смешной ты. А денег тебе, случайно, моих не нужно?
– Я серьёзно, Лёха. У меня проблемы. Мы можем встретиться?
– Так я тоже серьёзно! Или ты думаешь, что у меня тут касса взаимовыручки?
– Кум, мне больше не к кому обратиться. Срочно надо, понимаешь? Не хочу по телефону рассказывать.
– Семёнов, ты издеваешься? Я же говорю тебе – не спал сутки! Дай отдохнуть!
– Твою мать, Лёха! Не будь мудаком!
– Да сам ты мудак! Звонишь, будишь, просишь помочь и тут же мудаком обзываешь! – Он посопел в трубку, а потом добавил более спокойно: – Приезжай. Всё равно уже весь сон отбил… Дружище, блин…
– Спасибо, дорогой! – выпалил я и повесил трубку, но прежде, чем связь прервалась, из динамика донеслось отчётливое «тьфу!».
Кум жил на другом конце города и добираться туда на общественном транспорте пришлось бы не меньше двух часов. Чтобы не терять драгоценное время, я взял такси и уже минут через сорок вдавливал кнопку Лёхиного звонка. Тот долго не открывал. А может, мне просто так показалось. В конце концов, в моём состоянии любое промедление вызывало лишнее раздражение. Щёлкнули замки, дверь распахнулась. На пороге показался заспанный кум. Он, не здороваясь, развернулся на сто восемьдесят градусов и заковылял на кухню. Я вошёл.
– Ты кофе будешь?
– Да. Не откажусь.
– А мог бы… – то ли в шутку, то ли всерьёз буркнул кум.
Если бы это происходило в нормальном мире, я даже не задумался бы об этом, но здесь… Вполне вероятно, сказанное могло быть самым настоящим упрёком, а не шуткой. Выяснять это не хотелось, да и не до того сейчас было, поэтому просто прошёл следом за кумом и уселся на краешке мягкого кухонного уголка.
– Слышь, я тут в «Пивариум» вечерком с мужиками собираюсь, футболец посмотреть. Там экран большой, пивас достойный. Разливной. В общем, приличное такое заведение. Не свинарник, несмотря на название. Сегодня киевляне со «Спартаком» в Лиге чемпионов играют. Ты как?
– Нет, кум, я пас. Говорю же: проблемы. Не до футбола сейчас.
Признаться честно, даже если бы Лёха пригласил меня на этот матч вчера, всё равно отказался бы. Дело в том, что я заранее знал, чем он закончится и сколько голов будет забито. Удовольствия от просмотра такого футбола будет определённо мало. А просто пить пиво в компании малознакомых людей, которые к тому же будут полностью поглощены происходящим на поле, ещё скучнее.
– Как знаешь. А я схожу. Всё-таки принципиальные соперники и всё такое. Рубка должна быть конкретная.
– Раскатают москвичей, – проболтался я, не выдержав соблазна. – Один – четыре. У киевлян будет два дубля.
– А-а-а… Так ты у нас этот… Как его? Осьминог Пауль! – Лёха засмеялся и поставил на стол две чашки ароматного кофе.
– Ага. Типа того. – Я взял горячую чашку, заметил, что руки всё ещё дрожат, и вернул её на стол. – Лёха, мне деньги нужны.
– Ну, блин, началось. Я так и знал! По голосу же почувствовал! – Он пустил глаза под лоб и вскинул вверх руки. – Я же тебе сразу сказал, что касса взаимопомощи находится по другому адресу! Чё не понятно-то?! На фига ты вообще ехал?
Я сидел и почти физически ощущал, как по лицу и плечам стекает жидкая, смердящая, горячая куча дерьма, вылитая кумом прямо мне на голову. И дерьмо это было не стыдом и не неловкостью, а самой настоящей обидой. Только сейчас до меня дошло, что реплика по поводу кофе не была шуточной. Он и в самом деле не хотел угощать меня, а тем более помогать.
А стыдно мне не было по одной простой причине: если бы Лёха обратился ко мне с подобной просьбой, я бы сделал всё возможное, чтобы ему помочь. И не важно, в каком мире могло это происходить – в том или этом, – я всё равно помог бы.
Я сидел, молчал и просто смотрел в эти возмущённые глаза, которые выглядели совсем иначе, чем когда их владелец вынимал меня из петли.
– Что смотришь? Ты, кредит взять не можешь, что ли?
Для того чтобы конструктивно продолжить диалог, пришлось сделать срочную переоценку моральных ценностей. Я находился в мире, где деньги играют решающую роль. В любых вопросах. Никакие дружеские узы не могли перевесить и на йоту даже копейку. Точнее, дружеских уз здесь просто не существовало.
– Нет. Не могу. Я уволился с работы и… Слушай, я под проценты готов взять, если дело в этом.
– Ха! Нет, ну ты красавчик, Николай! Просто красавчик! Ну, реально! Ты увольняешься с работы, остаёшься с голой жопой, а потом приходишь ко мне и просишь дать тебе денег! Вершина непосредственности, честное слово! А потом, типа мимоходом, делаешь одолжение и великодушно соглашаешься даже проценты заплатить! Во как! Разбогатею теперь!
– Я бы не просил, Лёха. Просто ситуация и в самом деле – полная жопа. Меня менты прессуют. Убийство шьют. Мне спрятаться надо. Уехать. А денег даже на билет…
Кум демонстративно прикрыл лицо обеими ладонями и застонал.
– Я в шоке, кум! Если бы мне кто рассказал, что такое вообще возможно, я не поверил бы. Ты же сам только что сказал, что тебя менты ищут, что потеряться планируешь! И тут же просишь занять денег! Нет, ну не цирк ли? А? Или ты думаешь, что я тебе займу, а потом буду тебя вместе с этими ментами искать, чтобы своё вернуть?
– И ты даже не спросишь, что случилось?
– А мне-то на хрена это знать? Ты интересный человек, кум… Тебя обвиняют в убийстве, а ты собираешься ещё и меня в это втянуть?! Спасибо тебе преогромное! Я прям тронут!
– Понятно… – выдохнул я и стиснул зубы, чтобы больше ничего не добавить.
– Наконец-то! Понятно ему стало. Я же говорю: мне всё понятно было ещё тогда, когда ты меня звонком своим разбудил. – Он выпил остатки своего кофе и поставил чашку в раковину. – Ладно, давай закругляться, а то мне до вечера ещё выспаться надо. Футбол в семь начнётся. Ты подтягивайся, если что. Думаю, в пивнухе менты тебя точно искать не будут.
– Да пошёл ты… – не выдержав, тихо сказал я и ушёл.
Вернулся домой, достал из рюкзака металлоискатель, отобрал ценные монеты из коллекции, снял обручальное кольцо и золотую цепочку с шеи, стёр всю личную информацию с мобильника, удалил все файлы и операционную систему из ноутбука, выгреб остатки наличности из заначки и потащил в ломбард. За всё удалось выручить около двух тысяч долларов. К этому времени часы показывали половину пятого вечера.
Я прикинул, на что может хватить этих денег, и понял, что при самых благоприятных раскладах они закончатся уже через месяц. Максимум – через два. А рисковать остаться на мели, когда у тебя на руках маленький ребёнок, равносильно самоубийству. Нужно было увеличить имевшуюся сумму в разы, и я, впервые после визита к куму, порадовался, что вообще к нему обратился.
Конечно, идея была не нова. Многие писатели-фантасты уже не раз описывали, как путешественники во времени делают ставки на спортивные состязания и поднимают неплохие деньги. А в фильме «Назад в будущее» один крайне негативный персонаж таким нехитрым способом и вовсе стал чуть ли не властелином мира. И чем я хуже? Сегодняшний матч между московским «Спартаком» и киевским «Динамо» закончится полнейшим и, главное, неожиданным разгромом москвичей. В конце матча на табло стадиона «Лужники» будет светиться счёт «1–4».
Я прекрасно помнил этот матч. Мы смотрели его вместе с кумом. Он и в тот раз зазывал меня в пивную. Я отказался. Тогда Лёха просто приехал в гости, взяв в каком-то элитном супермаркете пару кило свежих раков и упаковку чешского пива. Маша накрыла потрясающий стол, и мы все вместе болели за киевлян, хотя в играх национального чемпионата откровенно недолюбливали динамовцев, как принципиальных соперников харьковского «Металлиста». Это был замечательный вечер. Наши выиграли. Голы были красивыми, настроение прекрасным, а жизнь казалась безоблачной и бесконечной.
На этот раз всё складывалось совсем иначе. Безоблачностью здесь и не пахло. Скорее, наоборот – над головой сгущались такие тучи, от которых мурашки бегали по коже, а дрожь в руках никак не хотела исчезать. Единственное, в чём я теперь был уверен, – это в результате предстоящего матча и в том, что могу с его помощью получить те деньги, которые нам с Юлькой были жизненно необходимы.
Если бы я знал, насколько ошибаюсь, то те тучи, которые сгустились над головой, показались бы лёгкими белоснежными облачками. Я провёл в этом мире почти целый месяц, но так до сих пор и не научился в нём жить, не допуская нелепых ошибок.
Отыскав ближайшую букмекерскую контору, сделал ставку на победу «Динамо» со счётом один – четыре. А немного поразмыслив и узнав сумму возможного выигрыша, поставил на игроков, которые должны забить голы. Такая ставка сулила выигрыш около тридцати тысяч долларов, которые букмекерская контора обещала выплатить уже на следующий день. Естественно, при условии, что ставка сыграет.
Букмекер, молодой, смазливый парень лет двадцати пяти, чем-то отдалённо напоминающий Криштиану Роналду, терпеливо разжёвывал мне условия игры на тотализаторе до тех пор, пока не узнал, какую сумму и на каких условиях я готов поставить. Он недоверчиво посмотрел на меня. Затем, всё так же терпеливо повторил условия ставки и замер в ожидании подтверждения. Я поспешил заверить его, что он всё верно понял, но букмекера мои слова не убедили в должной мере, и он спросил:
– Вы хотите поставить две штуки… Простите… Две тысячи долларов на победу «Динамо» со счётом один-четыре? При этом голы должны забить Баженов, Бангура и Милевский?
– Именно. – Я уже с трудом сдерживал улыбку. – Вы всё правильно поняли. Кстати, вам когда-нибудь говорили, что вы на Роналду похожи?
Во-первых, хотелось поскорее уладить все дела со ставкой, а во-вторых, нужно было как-то разрядить обстановку, иначе от напряжения воздух между мной и букмекером мог начать искриться. Однако для него этот вопрос послужил лишним подтверждением моей невменяемости.
– Вы понимаете, что даже в случае победы киевлян с этим счётом, вы не получите свой выигрыш, если голы забьют другие игроки? Ставка сыграет только при условии, что…
– Я всё прекрасно понимаю. И меня больше волнует вопрос, когда я смогу получить деньги, а не при каких условиях выиграю. Когда я смогу забрать тридцать тысяч долларов?
– В случае выигрыша, – снова уточнил «Роналду».
– В случае выигрыша, – подтвердил я.
Тот вздохнул, скорчил снисходительную мину, повёл плечами и вытащил из кармана мобильник. Всё его поведение говорило о том, что я зацикливаюсь не на том. Для чего уточнять сроки выплаты выигрыша, если никакого выигрыша не будет? Такая ставка сыграть просто не может! Её мог сделать либо сумасшедший, либо… Либо сумасшедший! Другого просто не дано!
Отчасти он был прав. В этом мире я и впрямь был носителем самого настоящего диагноза. Ошибся парень в другом: иногда даже сумасшедшие могут знать больше, чем все остальные.
Он отошёл в сторону, коротко с кем-то переговорил и, вернувшись на рабочее место, деловым тоном заверил:
– В случае, если ваша ставка сыграет, вся сумма выигрыша в национальной валюте будет перечислена на банковскую карту в течение суток. Карту вы можете оформить в любом отделении «Ностер-Банка» либо предоставить нам реквизиты вашей действующей карты прямо сейчас, при оформлении ставки. В таком случае деньги будут перечислены на эту карту. Наша букмекерская контора гарантирует выплату…
– Я понял. Этого вполне достаточно. Оформляйте.
После улаживания всех необходимых процедур букмекер наконец выдал мне квитанцию и в очередной раз одарил снисходительным взглядом. Если бы я не знал, в каком мире нахожусь, я, наверное, принял бы этот взгляд за проявление сочувствия. Сложилось стойкое впечатление, что после моего ухода из конторы парень подпрыгнул до потолка и выкрикнул какой-нибудь победный вопль. Что-то наподобие: «Юх-ху!» или «Да-а-а!». Я на его месте, наверное, сделал бы именно так.
Начало матча было назначено на восемь вечера, а в половине седьмого меня ожидал визит туда, откуда вообще не было гарантии вернуться за выигрышем. По привычке вскинул левую руку, чтобы посмотреть на часы, но, увидев пустое запястье, вспомнил, что заложил часы в ломбард. Пришлось спросить время у случайного прохожего, который, вместо того чтобы ответить, потребовал заплатить пятёрку за столь ценную информацию.
В запасе оставалось ещё два с лишним часа. Потратил их на плотный, неспешный комплексный обед и дорогу до районного отделения милиции.
Автор публикации
