Беспросветные тучи заволокли небо. Холодный ветер бродил по улицам заброшенного города и раскачивал мёртвые деревья. Лишь гробовая тишина обитала здесь уже много десятков лет. И только один звук нарушал её – шаги.
Стуча по дороге резиновыми сапогами, по улице брёл человек в пыльной куртке и покрытых заплатками брюках. Серые глаза престарелого мужчины неспешно озирали выбитые окна и покорёженные ограждения. То тут, то там валялись скелеты людей в изорванной одежде. В воздухе витал едкий кислый запах.
Старик остановился – у его ног оказался источник вони. Маленькое существо, похожее на краба без клешней и с жалом скорпиона, неспешно переползало дорогу. Мужчина нахмурил брови и поднял ногу, чтобы раздавить гада, но его остановила резкая колющая боль в затылке. Он выругался и приложил руку к этому месту.
– Даже не думай, – прозвучало в голове на ломаном русском.
Пальцы нащупали сферу с короткими острыми отростками по бокам. Мозговой клещ подавлял любые порывы к восстанию. Смирившись, Евгений – так звали одинокого путника – пошёл дальше.
На пути ему встречалось всё больше ракообразных гадов. Они были самими разными – от маленьких, похожих на креветок «пехотинцев», до омаров размером с небольшую корову, спины которых венчали хитиновые дула, готовые метать капсулы с газообразным ядом. Это и была армия пришельцев. И она с громким щебетанием и треском шла в очередной поход – куда-то на восток.
Евгений уже давно не слышал, что произошло с остальным миром, но, судя по этому шествию, война ещё идёт. А значит ещё есть над…
Резким уколом в затылок, похожим на удар током, мозговой клещ прервал это вольнодумство.
– Нет надежды. Земля пала, – протараторила мелкая сволочь.
Вскоре впереди показались генералы этой армии. Это и были сами пришельцы – солдаты не являлись представителями их вида.
Со стариком поравнялась тройка существ. Передвигались захватчики на четырёх шипастых лапах с ядовитыми жалами на концах. Между каждой парой лап свисали тонкие, но очень сильные клешни. Трёхпалые конечности сжимали разного рода инструменты, которые, как ни странно, являлись живыми существами – это были солдаты, селективно лишённые возможности перемещаться и действовать самостоятельно. Венчал закованное в панцирь тело купол из полупрозрачного хитина. В нём и находился настоящий пришелец – всё остальное было не более чем живым скафандром.
Внутри купола бултыхалась мутная жидкость – смесь органических веществ, поддерживающая жизнедеятельность инопланетянина. В ней смутно различался его силуэт – продолговатый ствол с множеством флюоресцирующих отростков.
Все три существа вдруг остановились. Огоньки на концах их отростков стали ярче.
– Человек, – раздалось в голове у Евгения, – пункт назначения?
– Жилище господина Хичрил, – ответил старик.
Существа сгрудились в круг. Огоньки стали часто мерцать и менять цвет – между ними состоялся оживлённый телепатический разговор. Даже армия ракообразных встала на месте. Спор генералов продолжался минут десять, после чего все они снова обратились к человеку.
– Иди.
Евгений благодарно поклонился. Отвернувшись, он утёр пот. В этот раз ему повезло. Многие пришельцы отличались садизмом, и им ничего не стоило разорвать первого встречного человека на куски просто ради веселья или из любопытства.
Невольно Евгению вспомнилось, как началось их вторжение. Это произошло лет тридцать назад. В один день на околоземной орбите показалось несколько шарообразных тел радиусом около пятнадцати километров каждое. Сперва астрономы приняли их за астероиды, но вскоре анализ показал, что объекты состоят из органики. И, мало того, им удалось зафиксировать процессы, свойственные живым существам – движение, циркуляцию жидкостей и даже сердцебиение.
Примерно через три дня после обнаружения от шарообразных существ отделился рой из многих тысяч мелких кораблей. Флагманы же – такое называние закрепилось за живыми сферами – разлетелись по планете и зависли над столицами стран мира. На четвёртый день бомбардировки из миллионов крабов-смертников уничтожили крупнейшие города до основания. На пятый день газовые атаки добрались до обитателей бункеров и тех, кто не подходил для планов захватчиков.
Параллельно с этим происходил отбор – мелкие корабли собирали генетически правильных людей и несли в штабы – уменьшенные копии флагманов, приземлившиеся вблизи незащищённых населённых пунктов. В итоге в распоряжении пришельцев, называвших себя зжинк’ами, оказалось более двадцати миллионов лучших образцов человеческого вида. Все остальные формы жизни – от животных до вирусов – были уничтожены зжинк’ским ядом – их аналогом хлора, не встречающимся на Земле. Этим ознаменовался конец Земли и начало Нового Риккз’а.
На людей у пришельцев были свои планы – они собирались сделать с ними то же самое, что и с фауной своей планеты. Для них люди были материалом, который можно было селективно преобразовать в необходимые формы путём телепатического контроля. Это была более сложная задача, так как люди, в отличие от обитателей Риккз’а, были не восприимчивы к зжинк’ским воздействиям. Но у пришельцев уже было решение, наработанное многими завоеваниями до Земли.
– Осторожно! – голос клеща прервал неприятные воспоминания.
Евгений замер. Прямо под его ногой грозно шипел крупный рак с чёрным пузырём на спине. Это был один из крабов-смертников – чёрный пузырь содержал в себе взрывчатое вещество, которого бы хватило, чтобы поднять на воздух небольшой танк. Старик резко отступил на шаг. Гад снова зашипел и побежал вслед за остальной армией.
Дальнейший путь остался без происшествий. Лишь тихое завывание ветра составило компанию старику и проводило его до самого пригорода.
Там, где кончались кирпичные дома, картина резко преображалась – воздух наполнялся звуками и запахами, вдалеке виднелись столбы красного дыма. Пригород находился в низине, и с вершины ведущей к нему дороги открывался панорамный вид на колонию зжинк’ов.
Инопланетяне были безразличны к архитектуре. Только осев здесь, они сравняли с землёй древние избы и построили на их месте свои причудливые живые особняки. Они представляли собой гигантских ракообразных с полостями внутри. Это делало всё поселение пришельцев мобильным – в любой момент дома могли буквально переползти в другое место, несмотря на свой вес в десятки тонн.
Между живыми жилищами шныряли сами зжинк’и, погоняющие людей-рабов. Люди даже не были связаны – мозговые клещи, свисающие с их затылков, и без того подавляли любые проявления воли. Эти инструменты зжинк’ов были единственными, кто обладал хоть какими-то зачатками разума.
– То, что я не контролирую тебя полностью, ещё не значит, что я к тебе милосерден, – к чему-то произнёс клещ Евгения. – Это всего лишь значит, что твои действия угодны мне. Шевелись! Хичрил уже наверняка заметил наше отсутствие!
Не дожидаясь очередного приступа боли, Евгений быстро, как мог, спустился к селению. Он стал петлять между групп людей, которых сводили к большому куполу в центре колонии. Мужчина глянул на часы – 15:00, время случки. Купол представлял собой генетическую лабораторию, где подбирались пары наиболее генетически совместимых людей. По странной зжинк’ской логике наибольшую совместимость имели кровные родственники. Возможно, отчасти это основывалось на их загадочной природе.
Хотя по всем параметрам они казались животными, но исследования учёных, проводимые на немногих пилотах сбитых кораблей-сборщиков, за короткий промежуток войны показали, что они ближе к плесневым грибам. Как грибы смогли развить разум, так и осталось загадкой – учёных зжинк’и уничтожали вне зависимости от их генетического совершенства.
Вскоре Евгений прибыл к имению господина Хичрил. Этот дом был необычен – он был намного больше остальных и отличался окрасом, что было странно, так как восприятие зжинк’ков позволяло им видеть контуры, но не цвета объектов.
Подойдя к порогу, мужчина замер – нужно было время, чтобы фасеточные глаза над «дверьми» узнали его. Где-то через полминуты серповидные створки разъехались в стороны, пуская человека внутрь.
Изнутри живой дом освещался лишь красным светом очага в середине. Толстая хитиновая труба выводила густой тёмный дым наружу. Из-за толстого панциря живого дома пламя не могло причинить ему вреда.
Где-то у противоположной стены послышалось шуршание. В тусклом свете показался скафандр господина Хичрил. Даже по меркам своего народа этот зжинк был очень стар – ему было почти полторы тысячи лет, и на данный момент именно он руководил этим регионом Нового Риккз’а. И именно это привело Евгения к его двору.
– Где ты был? – строго раздалось у него в голове. – Ты пропустил время случки.
– Простите, господин, но да будет вам известно, что я чересчур стар для этого.
– Стар?! – инопланетянин кинулся вперёд и остановился в считанных сантиметрах перед ним. – Насколько я знаю, ваш репродуктивный возраст начинается с 14 лет от рождения и продолжается до конца жизни.
– Боюсь, вы ошибаетесь. С возрастом у людей растёт вероятность рождения больного потомства. Поэтому моё отсутствие пойдёт только на пользу вашему делу, господин.
Хитиновая колба наклонилась к лицу старика. У господина Хичрил не было глаз, но его раб отчётливо чувствовал на себе строгий, полный ненависти взгляд. Ракообразный скафандр пришёл в движение. Господин медленно развернулся и подошёл к очагу.
– Сейчас! – визгнул клещ.
Мужчина сунул руку за пазуху и достал продолговатый колючий предмет. Он издал тихое недовольное журчание. С характерным звуком из обоих концов модифицированного мозгового клеща высунулось два толстых шипа.
– Не медли, идиот!
Евгений резко махнул рукой. С тихим «дзинь» живой дротик пробил прозрачный купол. Громкое хлюпанье дошло до ушей убийцы. Метательный клещ начал закачивать в питательную среду яйца мозговых клещей. Хичрил закружился, пытаясь вытащить острие. Он упал в очаг и разметал в стороны горящую слизь. Охваченный пламенем инопланетянин стал кататься по полу, пока не потух. Затем он поднялся, дрожа, и замер. Заражение прошло успешно – весь ствол зжинк’а был покрыт новорождёнными клещами, взявшими его под полный контроль. Опустошённый и умерший дротик был без проблем извлечён и брошен в заново разгоревшийся огонь.
Евгений стоял неподвижно, глядя на результат своей работы. За пазухой его куртки было припрятано ещё три дротика, но, на удивление, хватило одного. Невольно старик усмехнулся – каких революций не видела Земля, но революцию клещей не могли представить даже не просыхающие фантасты-наркоманы.
– Хватит смеяться! – завизжал затылочный паразит. – Действуй по плану!
– Ага, – буркнул Евгений, укрываясь в тёмном углу живой хижины.
Заражённый зжинк встал напротив дверей. Его огоньки замерцали, как сломанная ртутная лампа. Через какое-то время двери открылись, и другой пришелец переступил порог. Он подошёл, часто мерцая огнями. Вход закрылся за ним.
– Кидай! – крикнул клещ.
Евгений повторил движение, проделанное немногим ранее. Так же успешно. Через тридцать секунд под контролем клещевого коллективного разума оказалось уже два сильных и живучих тела.
– Отлично. Теперь отдай младшему дротики. Он знает, что делать, – клещ впервые не злился.
Мужчина выполнил приказ. Заражённый зжинк спрятал оставшиеся два дротика под дно своего скафандра и покинул жилище.
– Что теперь? – Евгений сложил руки на груди.
– Будем наблюдать. Возвращайся в стойло, – голос паразита странно переменился, стал более низким и басовитым.
Евгений понимал причину такой трансформации – клещи, заразившие своих создателей, были напрямую связаны с его паразитом. Он был, своего рода, центром их коллективного разума и контролировал их напрямую, словно мышцы или органы. Соединение с ними влияло и на самого клеща, преумножая его ментальные способности. Следствием этого и было усиление голоса. Обо всё этом ему рассказал сам паразит, нуждавшийся в его помощи для разработки плана. Всё-таки на первых порах клещ был далеко не так умён, как сейчас.
Неспешно старик вышел на улицу. Там его дожидался другой заражённый. Притворившись погонщиком, он повёл старика на другой конец колонии – к внушительной пирамиде из нескольких живых модулей, время от времени издававших громкий гортанный рокот. У больших овальных ворот уже собралась толпа рабов, только что выпущенных из купола для случки. Их неплотным кольцом окружали зжинк’и. Евгений без труда прошмыгнул в центр толпы. Пасть башни отворилась, и людей погнали в неё.
Внутри пирамиды было темно, но сухо и тепло. Несмотря на природную жестокость, пришельцы знали, как важно поддерживать здоровье своего скота. Переходя порог стойла, старик оглядел своих попутчиков. Рядом с ним шёл юноша лет двадцати. Он оглянулся на мужчину пустым взглядом и сглотнул слюну. Этот бедолага родился уже после войны, в этой колонии. Несчастный молодой человек никогда не был самостоятельным – с самого рождения на его затылке поселился жирный ядовито-зелёный клещ, полностью заменивший ему мозг. Его носитель даже не умел говорить – хозяевам это было попросту не нужно.
– Если будешь тратить время на гляделки, станешь таким же, – пригрозил голос в голове пожилого мужчины.
– Нам торопиться некуда, – прошептал он в ответ.
Толпа из примерно двухсот человек полностью вошла в стойло. С громким шуршанием ворота закрылись, погружая помещение в полную тьму. Понадобилось время, чтобы глаза привыкли. Единственным источником света была маленькая дыра в самой вершине пирамиды. В свете из неё с трудом угадывались помосты вдоль стен, по которым бродили вооружённые до зубов зжинк’и-надзиратели.
В центре стояла покрытая шипами башня. Из неё со склизким звуком стали выползать «работники» стойл. Это были огромные крабы с двумя щитами вместо клешней. Сильно толкая людей, они распределяли их по двум основным модулям – женскому и мужскому. Евгений вскоре оказался в соответствующей группе.
В отличие от «прихожей» в самих стойлах совсем не было света. Пол здесь был устлан мягкой пульсирующей субстанцией, напоминающей дублёную кожу. Люди стали расходиться вдоль стен и ложиться на пол. Старик без разбору улёгся, как только его рука коснулась шершавой стены. Стоило ему завалиться на бок, как со стороны входа послышались тяжёлые шаги. Кто-то большой приблизился к нему и провёл по лицу трёхпалой чешуйчатой конечностью. В нос ударил запах мускуса и тухлых яиц. Настало время кормёжки. Мужчина сел. Некто невидимый бухнулся напротив и поднёс к его лицу миску с тёплой питательной массой. Старик взял её и стал зачерпывать скудную пищу рукой. Масса не имела вкуса, но и противной не была. Тарелка быстро опустела, и невидимый кормилец забрал её.
Вокруг слышались шаги множества других существ. Евгений никогда не видел кого-либо из них, но клещ говорил, что это жители других завоёванных миров. Они были искусственно приспособлены к условиям Земли, чтобы исполнять грязную работу в колониях. У зжинк’ов это была расхожая практика со времён самых ранних завоеваний. Иными словами, первые инопланетные рабы появились у них почти десять тысяч лет назад.
После ужина настало время сна. Этого нельзя было определить изнутри пирамиды, но снаружи уже наверняка стемнело. Евгений лёг на спину и закрыл глаза. Живой пол под ним задрожал и пошёл волнами. По мнению захватчиков, такое воздействие помогало рабам спать. Это было совсем не так, но безвольные люди не могли возразить. Старик уснул с большим трудом.
Его разбудил грохот. Пол перестал дрожать. Кто-то неловко ткнул старика в лоб пяткой.
– Вставай. Нужно идти, – скомандовал клещ.
– А завтрак?
– Ты наел достаточно жира, чтобы вынести это. Ходу!
– Эх, – пошатываясь, старик поднялся.
Он быстро пошагал к дверям. Мимо него незаметно шмыгнуло несколько кормильцев. То тут, то там слышалось чавканье и стук тарелок. В паре метров послышались скрипучие шаги зжинк’а-надзирателя. Он пошёл за Евгением.
– Не переживай, я заразил его этой ночью. Он пойдёт с нами. На всякий случай.
Последняя фраза прозвучала странно, будто в оправдание. Старик решил не обращать на это внимания.
Охранник сопроводил человека до самого выхода. Вместе они покинули стойло и оказались на освещённой красным восходом улице. Петляя между купольными жилищами, они оказались на широкой асфальтированной дороге и вышли за пределы колонии. На ходу к ним присоединились ещё двое. У обоих на куполах были заросшие трещины – следы дротиков. Увидев их, Евгений успокоился. Его спутники были так же заражены.
При виде зжинк’ов, ведущих раба, ни у кого не возникало вопросов. Очень скоро дома пришельцев исчезли из виду, и четвёрка затерялась среди разваливающихся многоэтажек.
– Почему мы так торопимся? – Евгений целеустремлённо смотрел вперёд.
– Дротики созрели. Их больше, чем я рассчитывал, поэтому я и подключил остальных. Понадобятся ещё руки, чтобы их транспортировать.
Старик понятливо кивнул.
Путь был долог. Понадобилось пересечь половину города, чтобы добраться до нужного места. Им был один из множества домов, но у него было одно весомое отличие – примерно на уровне пятого этажа из стены торчал корабль-сборщик. Его бронированные щупальца безжизненно развевались на ветру, но огоньки вдоль похожего на мокрицу туловища ещё горели. Аппарат был жив.
Обычно зжинк’и собирали подбитые корабли, но этот каким-то чудом остался без их внимания.
Евгений уже собирался войти в подъезд, но заражённые инопланетяне опередили его. Они с ловкостью понеслись вверх по пролётам. Старик успел лишь вздохнуть. Он стал тяжко подниматься по ступеням.
– И почему мы не можем менять тела чаще? – клещ заворчал.
– Как будто я в этом виноват, – огрызнулся мужчина.
Через долгое время и множество потрескавшихся ступеней они всё-таки добрались до своего убежища. Дверь одной из квартир была открыта настежь. Засов был отодвинут. Из-за двери доносились звуки бурной работы.
Переступив порог, старик сразу увидел хитиновый борт корабля – он очень глубоко впился в дом. Чуть дальше от двери в квартиру был шлюз, ведущий внутрь воздушного судна. Старик неспешно вошёл и спустился в салон корабля. Там уже вовсю хозяйничали заражённые.
Приборная панель, больше напоминавшая открытые органы, была давно переоборудована в инкубатор с несколькими толстыми трубками, идущими к середине аппарата. В центре салона стояла большая колба из вполне земного стекла. Её заполняла питательная жидкость, в которой извивались и плавали полностью сформированные дротики. Около пятнадцати штук, не считая тех, которые заражённые уже собрали. Этого должно было хватить, чтобы заразить значительную часть колонии.
Заражённые, ставшие теперь полноценными тайными агентами, прикрепляли оружие к корпусу, ногам и другим местам, где их было сложно заметить. На глазах Евгения начинался закат некогда великой зжинк’ской цивилизации. Это было бы трагично, если бы не все те жизни, которые отнял этот высокоразвитый вид ради собственного удобства. Невольно старик улыбнулся, даже не обращая внимания на стоящий в корабле гнилостный запах.
Вскоре подготовка к диверсии была завершена. Троица зжинк’ов выстроилась перед носителем своего хозяина. Сам Евгений спрятал оставшиеся шесть дротиков под курткой. Нужно было двигаться назад.
Вся операция заняла всего полчаса. Ещё через полчаса революционеры, как ни в чём не бывало, вернулись в колонию. Пришельцы-диверсанты тут же разбежались по округе, выслеживая зазевавшихся сородичей. Революция началась.
Старик по приказу клеща стал расхаживать между домов, прикинувшись обычным заплутавшим рабом, на которого обычно не обращали внимания до времени случки или отбоя. Он внимательно следил, что происходило вокруг.
Один из диверсантов скрылся в доме господина Хичрил. Уже скоро туда стали по одному заходить незаражённые зжинк’и. Прошло около часа прежде, чем из широких дверей господского особняка вывалилось полтора десятка инопланетян. В куполе каждого была зажившая трещина – зжинк’и восстанавливались очень быстро. Небольшая группа отделилась от толпы и направилась к дороге из колонии.
– Они будут следить за инкубатором, – пояснил мозговой клещ.
Голос паразита претерпел поразительные изменения. Он уже мало напоминал человеческий – сильно расслаивался и вибрировал, расходился эхом. Казалось, что говорило какое-то существо огромных размеров. На всякий случай Евгений провёл рукой по затылку. Нет, сам клеш не сильно изменился. Лишь немного разбух.
– Что дальше?
– Как только колония будет заражена полностью, у меня будет достаточно ресурсов, чтобы выбрать более достойное тело. Тебе этого хочется, не меньше, чем мне.
– Да. Я только этого и жду. А что ты будешь делать после этого?
– Это уже не твоё дело. Ты сможешь уйти, куда захочешь, и жить в своё удовольствие. Этого достаточно?
– Более чем…
С этого момента началась самая спокойная, но в то же время томная часть плана – ожидание. Каждый следующий день стал похож на предыдущий. Люди просыпались, ели, отправлялись на случку, возвращались в стойла, ужинали и снова засыпали. Евгений активно включился в этот цикл, попутно наблюдая за происходящим вокруг.
Медленно, но верно жизнь в колонии менялась. Всё чаще старик замечал среди зжинк’ов заражённых. Время от времени он видел небольшие группки пришельцев, покидающие поселение и возвращающиеся с новыми партиями дротиков. С каждым днём в этих походах участвовало всё больше курьеров.
Всё это было результатом напряжённой работы клеща. Евгений чувствовал, как паразит дрожал и шевелил колючими отростками. Он даже утратил былую болтливость – настолько велик был его труд по контролю нескольких десятков тел.
Захват всей колонии занял около недели. Во многом это стало возможно благодаря господину Хичрил, который призывал случайных зжинк’ов к своему двору, где они и получали дротик. Пришельцы даже не замечали перемен в поведении собратьев – клещ достоверно симулировал нормальную жизнедеятельность колонистов. Благодаря этому очень скоро – примерно через неделю после заражения последнего зжинк’а – стало возможно выполнить вторую фазу.
Утром Евгений направился к куполу для случки. Внешне он почти не изменился, но его назначение преобразилось.
Хитиновые двери разъехались в стороны. В глаза ударил яркий биолюминесцентный свет. В середине округлого помещения стоял невысокий пьедестал из плоти. Вокруг него возились заражённые зжинк’и. На нём же самом возвышался плод их трудов. Нечто, что даже у выгоревшего Евгения вызвало отвращение и дрожь.
На своём постаменте гордо восседал гибрид человека и зжинк’а. На стандартную живую «раму» был посажен торс без рук и ног. Толстые чёрные сосуды объединяли их. Изо рта этого чудовища стекала слюна, глаза были полуприкрыты. Иногда оно дёргалось в безмозглом порыве. Черепная коробка была открыта, словно шкатулка. Большую её часть заменили специально выращенные толстые костяные пластины. Сам череп был пуст. Этот бедолага был сшит из множества людей, чтобы добиться максимальной совместимости с инородным телом. То же касалось нижней части урода.
Преодолевая омерзение, старик поднялся на пьедестал. От этого кустарного Франкенштейна исходила непереносимая, но не гнилостная вонь.
Сзади послушались тяжкие шаги заражённого. Мощная клешня обхватила клеща на затылке.
– Прощай, – паразит вдруг зазвучал хоть сколько-то дружелюбно.
Евгений закусил губу и зажмурился. Резкое движение. Ужасная боль. Старик упал на пол, крича, что есть мочи. Слёзы закапали на пол. Изнутри как будто жгло огнём. Считанные секунды показались адской вечностью.
Когда боль слегка поутихла, он смог встать на четвереньки. Как оказалось, пока он кричал, его оттащили от нового тела клеща. Самого гада прямо на его глазах усадили туда. Зжинк-санитар бережно опустил раздувшееся насекомое в пустой череп. Послышался тихий сосущий звук. Своды черепа сомкнулись.
Глаза выпучились, приняли осмысленное выражение. Клешни зашевелились. Все восемь штук приблизились к лицу, ощупывая его. Одна вдруг откинулась в сторону. Тот же зжинк подал хозяину найденное где-то в руинах зеркало. Клещ посмотрелся в него и неумело ухмыльнулся.
– Так вот, каково видеть по-настоящему, – говорить ему было ещё тяжело.
Он отбросил зеркальце и сошёл на пол. Их с Евгением взгляды пересеклись.
– Чего стоишь? Свободен, – процедило гибридное чудовище. – Можешь идти, куда хочешь. Ты больше не нужен.
– Спасибо… – старику было тяжело дышать.
Шаткой походкой он покинул купол и направился прочь из колонии. Без клеща он словно заново учился ходить. Было сложно думать. Боль всё не утихала. Но сквозь всё это пробивалась… радость. Впервые за долгие годы Евгений был счастлив. Он улыбался, несмотря ни на что.
С улыбкой он оставил позади бараки рабов, жилища пришельцев, всё поселение. Впервые он по своей воле прошёлся по заброшенным городским улицам, ища что-то. Он чувствовал, что без клеща не проживёт долго – под его действием организм быстро хиреет – но это совсем не удручало его. Он лишь хотел поскорее найти кое-что. И он нашёл.
Впереди показался знакомый дом. В нём был не менее знакомый подъезд. Тяжёлой поступью мужчина поднялся на свой пятый этаж. Квартира под номером 44. Цифры уже выцвели, но ещё были различимы. Дверь была открыта.
Старик переступил порог, разулся, скинул одежду. Буднично, будто вернулся с работы. Он прошёл на кухню, ностальгично покрутил ручки плиты, будто она работала. Затем открыл холодильник. Еда ещё выглядела свежей, хоть и высохла. Не мудрено – что плесень, что тараканы с крысами были давно истреблены.
Покинув кухню, он навестил уборную, после чего ушёл в жилую комнату. Здесь стояли его родные диван и телевизор. Старик сел, пощёлкал пультом. Телевизор, конечно же, не подавал признаков жизни, но и это не расстроило старика. Он заглянул в тумбу, на которой стоял телевизор. В верхнем ящике всё так же лежал блок сигарет и коробок спичек. Старик чиркнул одну – не отсырели, горят. Достал пачку сигарет, вынул одну, вышел на балкон. С него открывался неплохой вид на улицу, забитую брошенными машинами. Евгений закурил.
С непривычки лёгкие закололо, но сил кашлять уже не было. Докурив папиросу до середины, старик щелчком бросил её вниз и вернулся в квартиру. Уже с большим трудом он бухнулся на диван, вытянул ноги. Клонило в сон.
Его совершенно не волновало, что происходит с миром. Зжинк’и, клещи, люди – это всё уже не имело значения, осталось в прошлом. Будто это был сон. Хотелось лишь одного – забыться и, наконец-то, нормально, по-людски выспаться. Старик широко зевнул, с хрустом потянулся и крепко, мирно заснул…
Автор публикации
