Рынок буднично шумел. Рассержено гудели кары, орали зазывалы, курлыкали голуби, аппетитно пахло жареным мясом, а из переулков между торговыми павильонами воняло мочой. В один из таких и свернул мужик в спецовке. Дойдя до неприметного спуска в подвал с выцветшей вывеской «Рукоделие», он спустился по лестнице и скрылся за дверью.
«Дзынь» звякнул колокольчик, а золотой котик с полки помахал лапкой. На голову тут же села жирная муха, которую вошедший неуловимым движением раздавил в могучем кулаке.
Торговец поднял голову из планшета.
— В Шун-Си всё спокойно.
Торговец отложил планшет и внимательно осмотрел говорившего.
— Триумвират не спит.
Замок входной двери щелкнул, а торговец потыкал кнопки на терминале кассы, дождался пока в глубине торгового зала, где пылились на полке клубки разной шерсти, крючков и прочих коробок с бисером и пуговицами, прогудит, и махнул следовать за собой.
В зале для особых покупателей было сухо и прохладно.
— Ну, показывай!
— С доставкой твоего заказа возникли, скажем так, сложности.
— Насколько сложности?
— Ну, ваш заказ сейчас облаком плазмы, вместе с обломками корабля дрейфует в сторону светила, а погранцы пропивают премию. Оплату за заказ верну. Но.
— Но?
— У меня тут возврат прошёл – заказчика девушка не устроила. Но она, скажем так, на любителя. Будете смотреть?
— Буду, показывай.
Они прошли между стеллажами до большого стеклянного куба.
— Вот. Я уже её помыл там везде… Все чистенько, считай стерильно. Заказчик и попользовался-то пару раз – через три дня вернул.
— Ты её сам не того хоть?
Торговец оскорбленно фыркнул и разблокировал дверь.
— Шарх меня подери, а чего синяя та?
— Фиолетовая. Это младший матриарх с Гайды-Прайм.
— «На любителя» говоришь? Я б сказал, на тонкого гурмана. Вроде у Гайданианцев за секс с матриархами – смертная казнь?
Торговец пожал плечами.
— Любые желания за ваши кредиты.
— Пожалуй, откажусь. Уж лучше удава подушу, чем под Синим солнцем буду в петле качаться.
— Она, кстати, сто девяносто тысяч кредитов стоит. Но вам отдам за ваши двадцать две.
— И с чего такая щедрость?
— Я тоже не хочу в петлю, — торговец нервно дернулся, — и так двое суток не сплю пока она тут… А вы её, как обычных своих «подруг», быстро ушатаете и в утилизатор.
— Хм… — мужик обошел девушку, приоткрыл рот и вопросительно посмотрел на торговца.
— Им зубы в детстве удаляют – что-то со Служением связано.
— Варвары. Хотя так даже лучше. Волосы эти белые ещё…
— Перекрасите в свой любимый рыжий.
Были ощупаны грудь, живот. Все более хозяйскими движениями рук оглажены крепкие бедра. Обнаженная девушка стояла не шелохнувшись. Даже когда толстые пальцы с грязными ногтями нырнули внутрь, лишь потекли два ручейка из светлых, почти прозрачных глаз.
— Тесно, — пожаловался мужик и почесал выпирающий пах. – А чего она плачет?
— Когда мыл, видимо внутрь много воды попало.
— Ну-ну. Сто девяносто говоришь…
— И одежду ещё отдам. Там целый чемодан.
— Ладно, беру. Доставь на космодром в сто шестой док.
Торговец аж побледнел, сравнявшись по бледности с девушкой.
— Да шучу! – рассмеялся повеселевший мужик, хлопая торговца по плечу. – Тащи чемодан. И смазки пробей пару больших тюбиков.
— Итак, кукла ростовая надувная, модель «Подруга-М», — продавец подмигнул, — два тюбика лубриканта «Ром-Ваниль» по литру. Пакет?
— Да, давай.
— Итого, с учетом предоплаты в двадцать две тысячи кредитов, с вас — пятьдесят один кредит.
— Безнал, — улыбаясь сказал оператор геолого-добывающего комплекса, отбывающего в одиночную трехмесячную вахту в пояс астероидов, крепко сжимая чемодан со своей новой спутницей.
Автор публикации
