Соавтор

Думаю, она просто скучала. Так охотно прочла мою рукопись, что даже я, видавший немало альтруистов на своём веку, удивился. Роман всё же, не рассказ. И я подумал: «А почему бы и нет»? С этой фразы начиналось немало приключений в моей бесконечной жизни.

Она ответила даже раньше, чем я ожидал. И предложила встретиться, чтобы обсудить… Что обсудить? Детали, конечно. Сама предложила, заметьте! Не могу даже вспомнить, когда молоденькие девушки назначали мне свидания, пусть и деловые.

Так, что там у них теперь носят? Герой по-прежнему в белом? Ладно. Этот с виду непретенциозный, но изящный и костюм подойдет. Валентино Гаравани, поэт белого цвета. Не думаю, что она разбирается в модельерах, так что сойдёт за повседневный. Ресторан? Нет, пожалуй, летнее кафе. Все эти размышления и приготовления заняли уйму времени, так что создавать образ у зеркала пришлось наспех. Не показывать же ей то лицо, которое я вижу по утрам последние тысячи лет.

По дороге (выбрал парижский стиль) вспомнил про плющ. Лёгкая сетка из ротанга, увитая плющом, надежный щит, за которым можно забыть о городе вокруг. Лучше даже – вьющийся виноград. И, точно, не Париж, а Дордонь. Я крутанулся на каблуке, придя в восторг от собственной гениальности. Кафе получилось именно таким, как надо. И появился я там чуть раньше девушки. Она пробежала глазами (у нее оказались синие глаза с сиреневым оттенком) по немногочисленным посетителям кафе и остановила вопросительный взгляд на мне. Я коварно помедлил кивнуть в ответ, чтобы насладиться её смущением. О боги, эта девочка умеет краснеть! Замечательно. Красивая? Да, наверное. Везде такие разные критерии и стандарты.

Им не хватает принцев на белых конях. Ну вот, я здесь. Без коня вполне обойдёмся, я сам в белом. Встреча овеяна флёром делового разговора, пусть сама покажет, на что способна. Девушка заговорила. Что за голос! Голос – судьба. Я настолько увлекся, что забыл контролировать официанта, и он прошёл сквозь наш столик. Теряю форму. Но каков голос, а! Похоже, у девочки есть задатки Переводчицы, диковинка редкая в этом захолустном мире.

– Знаете, то, что я прочитала… это необычно для меня, приходится по работе вычитывать море скучных текстов, при этом выполняя корректорскую работу, увлечься смыслом при этом невозможно. Представьте себе, давно уже не перечитываю классиков. Мне вечно мерещатся неуклюжие обороты и неудачные метафоры. У вас же всё иначе. Но… – она замялась на секунду, – это же чтиво. Почему, зачем? При вашей силе слога, богатстве языка…

– Это намеренно, – я скрыл заинтересованность под небрежностью, – спрос, знаете ли. Из всего спектра популярных тем выбрал не самую противную для себя и…

Она делает возмущенные глаза. Воспринимает все слишком серьезно.

– Что вы будете пить, кофе?

– Латте с лавандовым сиропом, пожалуйста.

Я улыбнулся. Официант у столика отмер и принял заказ. Нет, надо всё же почаще выходить в люди, совсем отвык от человеческих нюансов общения. Себе я попросил эспрессо и ледяную воду. Тень от виноградных листьев играла в догонялки с солнечными пятнами прямо на поверхности нашего столика. Или в чехарду.

Девушка положила перед собой планшет и стала зачитывать замечания. Нет, какая умница!  Как чётко она уловила все нюансы. Мне захотелось отблагодарить ее чем-то особенным, и я создал цветочницу, задумчиво бродящую между столиками. Лаванда, она сказала? Пусть будет лаванда. Сиреневый букетик перекочевал из корзинки на столешницу. Почему, кстати, сиреневый, разве это не лавандовый цвет? Я проследил взглядом за удалявшейся цветочницей, в её корзинке сирень и лаванда были одного цвета. Моё упущение или шутка природы?

Моя собеседница приняла букет с достоинством аристократки в тридцатом поколении. Её губ чуть коснулась улыбка, но взгляд был спокоен и выжидателен. Пожалуй, я её недооценил. Не Переводчица, а нечто большее. Нет, вряд ли. Слишком долго я живу, чтобы убедиться: среди людей такое невозможно.

– Вы без ретуши выглядите гораздо приятнее, – вдруг сказала она и легко провела ладонью перед моим лицом. Ее ладонь пахла лемонграссом и мятой.

– Настоящий вы гораздо лучше.

Но как это у нее получилось?

Официант принёс кофе и вазочку с водой для букета. Могут ведь, когда хотят. Постойте, о вазочке я не просил. Неужели она…

– А виноград прекрасен, спасибо. Давно я не сидела в таком уютном местечке.

– Но как вы узнали? Мы встречались прежде? – я говорил ерунду, такие встречи не забываются.

– Нет, что вы. Я обычная. Только свежей лаванды в нашем городе не бывает, тем более в начале марта. Как и винограда в летнем кафе. Я просто чуть более внимательная, чем вы могли подумать, а вы чуть более рассеянный, чем обычно. И ещё… – тут она позволила себе улыбнуться, и словно солнечные зайчики метнулись из её глаз, – Мой дедушка был из ваших.

Невероятно, нечто за гранью возможного. А я, болван старый, забыл посмотреть на календарь этого мира, собираясь на встречу. Взглядом я завернул пространство вокруг нашего столика, сделал вспышку молнии с громом. По брезентовому навесу застучали крупные капли летнего дождя.

Я осторожно взял девушку за руку.

– Вы бы согласились стать…– я замешкался, решаясь.

– Соавтором? Конечно, да, – просто сказала она и отобрала у меня узенькую ладошку, – давайте вернёмся к роману.

Через год наш роман переводили на большинство языков мира. Не очень хорошо  переводили, насколько я могу судить. Надо бы поискать Переводчика. Или Переводчицу? А почему бы и нет?

А почему бы и нет?

.