Глажки должно было хватить как раз до конца серии. А там глядишь жаркое дойдет и кушать пойдем. Половинка в коем веке, вместо залипания в телефон, развалившись на диване в позе Набоковской Лолиты, решала сканворды, которые обычно валялись в туалете. Единственная сосредоточено грызла колпачок ручки.
«Грибы. Пять букв. Последняя «А», – бормотала она. – По-га-н … Нет, не влезает».
Она зачеркала написанное.
«Си-ня-в… Блин, тоже не влезает».
Ручка снова яростно задергалась.
«Бе-лы-е. Ну вот – влезло. Блин. Там же «а». Он снова принялась черкать, потом ойкнула и грозно подняла на меня свои прекрасные глаза.
– Вот зачем ты мне ручку подсунул? Видишь, что из-за тебя? А дал бы карандаш, стёрла аккуратно и не было бы дырки! Вообще не думаешь!
Несчастная страничка, заполненная корявыми буквами от силы на четверть, была больше похожа на приближающийся к эндшпилю «Морской бой» с синюшной дырой до следующей страницы на месте бедных грибов.
– Опята, – буркнул я, аккуратно отпаривая невесомое алое платье.
– Что «Опять я?», – тут же взвилась Любимая, – опять я ничего не делаю, а ты весь уработался бедный несчастный? Давай, давай, обвиняй меня, оскорбляй, унижай!!! Даунфорси и абъюзовай.
– Абъюзь, – на автомате поправил я.
– Вот да, еще и тупой меня называй. Дурой. Давай, еще ударь, пни. Ты же сильный мужик, а я слабая беззащитная девушка! А вот возьму сейчас и скончаю жизнь самоубийством.
– Покончу.
Крупные горючие слезы закапали на плед. Я отметил, что в такой позе делают сипуку и, на всякий случай, зная её последнее увлечение Страной Восходящего Солнца, попытался забрать ручку.
– Прекрати меня харасмить! – она попыталась отбиться, хаотично колотя меня своими нежными ручками.
Внезапно, Несравненная замолчала с остекленевшим взглядом.
– ААА!!! – включилась сирена ПВО, а слезы брызнули как из форсунок омывателя.
Я метнулся к ней.
– Что случилось? Где болит?
– Пааальчииик!!! СЛОМАААЛСЯЯЯ!!!
Безымянный пальчик уже слегка посинел и был неестественно выгнут. Пока Ненаглядная самозабвенно верещала, я схватил её за кисть и быстро вправил вывих.
Родная похоже ничего не поняла и продолжала упоённо придаваться страданиям.
– Сейчас лёд приложим …
– Лёд? Ты что, хочешь, чтобы я заболела?! – всхлипнула она, – в травмпункт меня вези.
Я вздохнул, поднял её на руки и понёс одевать.
***
«Представляешь, палец сломал мне. Ещё не хватало, чтобы сам! Который длинный. Ну средний, какая разница. В полицию? Не решила еще. На развод? Да нет, ты что, он же без меня пропадёт. Да и любит меня – ему ж без меня в зоне будет плохо. Я? И я люблю».
Я улыбнулся.
«Ну всё, чмоки поки».
Пока мы стояли в пробке, Милая последовательно обзванивала всех своих подруг.
– Долго ещё?
– Почти приехали. Болит?
Она побаюкала пальчик, скривила свои чувственные губки и вынужденно признала:
– Нет.
***
– Лёгкий вывих. Ничего страшного, – врач, осмотрев снимок, сел заполнять карточку.
– Можно?
– Да, конечно, – врач явно был в курсе современных веяний, и моё Солнце, быстро расставив переносной свет, сделала селфи на фоне рентгеновского снимка с выставленным вперёд забинтованным средним пальцем.
Я проверил её Инсту.
Стоит отметить, получилось эффектно: и когда успела себе тенями такие шикарные натуральные синяки нарисовать на лице и руках? И подпись-то классная: «Сломанная, но не сломленная». В посте – только интригующий анонс сторис на тему «Насилие в семье». Под постом уже было сорок тысяч лайков. И это за пару минут! Талант! Не зря у неё уже полмиллиона подписчиков. Я тоже с гордостью воткнул красную жопку. Так, глядишь, скоро и ипотеку выплатим.
***
Я нёс её к машине. Она доверчиво прижалась к моей груди и уютно посапывала – умаялась, бедная.
Как же я всё-таки люблю.
Автор публикации
