Столики обеденной зоны опустели. Липкие пятна от кофе поблёскивали в тусклом свете нависших ламп. Только они и пара скомканных бумажек от зубочисток напоминали о недавнем обеде.
Мария вздрогнула, когда в тишине проснулся холодильник.
Её начальница, заметила это и неодобрительно покачала головой.
– Маша, может, тебе как-то помочь? – Спросила Ольга, хотя в глубине души надеялась на отрицательный ответ
Мария виновато улыбнулась и пожала плечами..
Ольга, поняла, что никакой помощи от неё не ждут и расслабилась, сложив пухлые руки на стол.
– Ну это же непорядок, Маша. Синяки на руке – одно, но на лице… Это уже повод… – Она замолчала, размышляя, поводом для чего назвать Машин синяк, – Задуматься. – Осторожно закончила она.
– Я задумаюсь. – Неуверенно ответила Мария и отвернулась в сторону. Блестящие чёрные локоны прикрыли свежую ссадину на щеке.
– Да уже давно пора бы. Ты же отличный HR – значит, в людях понимаешь. А мужиков всегда выбираешь – один хлеще другого.
– Извините. – Голос Марии стал ещё тише.
– “Извините” – она МНЕ говорит! – Ольга раздражённо шлёпнула ладонью по столу, и заметив, как вздрогнула Мария, тут же почувствовала укол вины. – Не надо со мной на “вы”, пожалуйста. – Продолжила она спокойней. – И извиняться не надо. Я просто беспокоюсь, как за подругу.
На самом деле Ольга не чувствовала, что они с Машей – подруги, и когда Мария подняла на неё взгляд, почувствовала, будто её осуждают за неискренность.
– Ладно. Задумайся про своего Вову. – Ольга оттолкнула задом стул и встала.
– Вова хороший… – Незамедлительно пробормотала Мария.
– Тогда про себя задумайся! – Слова вылетели быстрее, чем Ольга подумала, и прозвучали резче, чем хотелось бы, поэтому она продолжила уже примирительным тоном. – Сегодня можешь пораньше уйти. Документов больше не будет.
Когда начальница скрылась за дверью, Мария опустила взгляд на кружку с остатками кофе. На поверхности чёрной жидкости покачивалось её собственное лицо. Молодое, почти детское, если бы у детей бывали такие усталые глаза.
Допивать кофе перехотелось. Она вылила его в крошечную раковину в углу, оттёрла кружку для безупречной белизны и прислонилась к стене. Некоторое время она просто стояла, ощущая как приятная прохлада бетона переползает сквозь блузку на кожу. Через минуту холодильник замолк и щёлкнул датчик движения, погрузив комнату в полумрак.
Она постояла ещё немного, пока за стеклянной дверью не показался силуэт уборщицы. Тогда она вздохнула и решила наконец отправиться домой.
Всю дорогу она размышляла, как стоит встретить Владимира, когда он вернётся с работы, но уже у двери квартиры поняла, что он дома. На лестничной площадке пахло его любимым гуляшом. Она вставила ключ и очень аккуратно открыла дверь, как будто так появлялся шанс войти и остаться незамеченной весь вечер.
Но Владимир был в коридоре. Он доставал сигареты из кармана куртки. Увидев Марию, он тут же сунул пачку в карман и подошёл к девушке. Пару секунд они молчали и Владимир смотрел ей в глаза, пытаясь разглядеть затаёную обиду в этих маленьких блестящих трансляторах грусти. Мария не двигалась. Но она никогда не делала первый шаг, поэтому Владимир обнял её. Сперва осторожно, но когда она положила руки на его спину – он с удовлетворением прижал её маленькую фигурку к груди.
Они поужинали, почти не разговаривая, и не упоминая о том, что случилось вчера.
Владимир помыл посуду и достал из холодильника пару бутылок пива.
– Посмотрим фильм? – Он мотнул головой в сторону зала.
– Давай – Мария слегка улыбнулась и кивнула.
Она сходила в туалет, а когда вернулась, Владимир уже пододвинул столик к дивану и открыл огромный пакет чипсов. На экране замерли первые кадры какой-то дорамы. Владимир явно выбирал не на свой вкус.
Она села рядом с ним, но он заметил, что слегка дальше, чем обычно. Владимир решил, что Мария имеет право немного отойти, и до середины фильма не притрагивался к ней. Сходив за очередной бутылкой, он решил, что выждал достаточно, и сел, прислонившись к ней плечом. Мария не реагировала.
Он сделал аккуратный глоток и положил руку ей на бедро. Она вздрогнула и слегка одёрнула ногу, но тут же, будто извиняясь, вернула её на место.
Владимир помрачнел.
– Ты всё ещё дуешься?
Мария помотала головой, и ему этот жест показался испуганным.
– Ты выставляешь меня каким-то… Я чувствую себя не твоим парнем, а каким-то похитителем. Как будто я тебя против воли заставляю здесь быть. – Быстро, чтобы не передумать, проговорил он.
– Извини – ответила Мария, и ему показалось, что её обычный извиняющийся тон немного изменился.
– Почему ты такая… жертва? Я теперь и виноват, что мне не нравится, когда собственная девушка от меня шарахается?! – Он начал заводиться и чувствовал это. Но так же он ощущал, что раздражение разъест его изнутри, если он промолчит.
– Я больше не буду. – Неуверенно пробормотала Мария, слегка отодвигаясь к краю дивана.
– Я не… – Раздражение Владимира спало, и он понял, что говорить нет смысла.
Он протянул руки чтобы обнять девушку, но Мария вдруг испуганно вскрикнула.
– Да Блядь! – Владимир швырнул недопитую бутылку на ковёр, и пышная пена быстро расползлась по ворсу.
Его раздражение вернулось сильней чем прежде. Мария заставляла его чувствовать себя кем-то отвратительным. Как будто каким-то непостижимым образом заставляла поверить, что то слабое и скользкое нечто, шевелящееся у него в груди – и есть его настоящая суть. Злая и не способная что-то контролировать. Это молчаливое оскорбление от того, кто должен доверять ему, чья искренняя улыбка была бы доказательством того, что Владимир – достойный человек.
Телефон Марии зажужжал и дёрнулся на столике. На экране высветилось: “Подумай насчёт своего Вовы”
– Это кто?! Ты ещё и жалуешься на меня на работе?! – Владимир пнул опустевшую бутылку под стол, но переборщил, и она оставила врезалась горлышком в ножку, оставив глубокую вмятину.
– Я не жаловалась… – Мария начала аккуратно вставать с дивана.
Глядя на это, Владимир окончательно взорвался. Он положил ей руки на плечи и рывком усадил обратно.
– Вот таким ты меня представляешь?! Вот так я себя по-твоему веду?! – Он отвесил пощёчину, и даже этого хватило, чтобы почувствовать, какая у Марии мягкая и гладкая кожа.
Чёрные локоны закрыли лицо девушки, и она сжалась в комок на диване. Больше она не пыталась убежать.
– Скажи что-нибудь! – Крикнул Владимир. Он чувствовал, как гнев снова начинает превращаться в чувство вины. Внезапно он осознал, насколько не хочет, чтобы это случилось. Нет ничего отвратительней вины. И он обязательно почувствует её, когда остановится. Если остановится
– СКАЖИ ЧТО-НИБУДЬ!!! – Снова заорал он и ударил ладонью по бледным рукам Марии. – ГОВОРИ СО МНОЙ, БЛЯДЬ! – Он ударил ещё несколько раз, но она продолжала молчать, закрывая лицо.
– ГОВОРИ! ГОВОРИ! ГОВОРИ! – Владимир несколько раз засадил её кулаком под рёбра, и она наконец убрала от лица руки. Но вместо слов из под густых локонов раздался только всхлип. Владимир замер, ожидая ответа. Раздался ещё один всхлип.
На экране узкоглазая парочка отвратительно отыгрывала флирт.
– Не о чем тут говорить, да? – Тихо проговорил Владимир, и ухмыльнулся. – И так со мной всё понятно же. Бью свою женщину.
Всхлип.
Владимир ударил со всей силы – как никогда не бил. В драке с кем-то некогда как особо прицеливаться и рассчитывать силу. Но сейчас беззащитный мешок с мясом лежал перед ним и позволял делать с собой всё что угодно.
Мария издала тихий хрип.
Владимир ударил ещё несколько раз, и заметил, что это уже не приносит особого удовольствия. Всё что кипело внутри, выплеснулось наружу, оставив в груди быстро затухающее удовлетворение, которое уже начал сменять страх.
Он аккуратно убрал волосы с лица Марии и заметил красную пену в уголках губ.
Большие детские глаза испуганно таращились в пустоту. Даже сейчас в них можно было увидеть какую-то сверхъестественную усталость.
Владимир быстро надавил на на тонкое запястье большим пальцем и убедился, что пульса нет.
Страх сменился жалостью к себе. С ним не должно было этого случиться. Этого с ним не случалось.
Слегка подрагивая, он медленно отошёл от дивана и отправился на кухню. Вернувшись, он положил на кофейный столик несколько рулонов мешков для мусора и поварской топор. Он откуда-то знал, что стоит остановиться – и он уже не сможет сделать всё что нужно, поэтому сразу разорвал этикетки на мешках и начал расстилать их поверх ковра.
Дальше нужно было опустить Марию на мешки. Пришлось сделать усилие, чтобы снова на неё взглянуть. Он опустился на колени перед диваном и взял её тонкую ладонь в свою.
Ужас и надежда одновременно взорвались у него в груди: ладонь Марии сжалась.
Девушка моргнула и направила взгляд на него.
Владимир быстро запихнул топор под диван, не отпуская руки Марии. Если она выживет – она никому не расскажет. Он её знал.
Она едва слышно всхлипнула и протянула вторую руку к его лицу.
Владимир неуверенно приблизился и позволил ей взять себя за шею. Её маленькие полные губы приоткрылись и она поцеловала его.
Он старался не обращать внимание на привкус крови, и положил ладонь на её бок. Что-то в груди Марии отвратительно хрустнуло. Но, видимо из за шока – она не заметила этого.
Мария продолжала целовать его, и освободив свою руку, засунула ему под футболку. Владимир вздрогнул от приятного прикосновения. Происходящее было ненормально, но ему хотелось думать, что Мария просто всё поняла. Она не держала на него зла. Да – ей хватило ума понять, каково это испытывать то же, что и он. Она понимала, что он страдает больше неё – от чувства вины. Она жалела его.
Владимир аккуратно стянул её лёгенькое тело вниз. Под его спиной зашуршали пакеты, а Мария уселась сверху. Она слизнула острым язычком остатки крови с губ и медленно провела пальцем вниз по животу Владимира.
Обычно она вела себя в постели как бревно, поэтому он не собирался упускать свой шанс только из за безумия всего, что только что произошло.
Она аккуратна сжала его член сквозь шорты и задрала футболку.
– Я боялся, что ты умрёшь… – Владимир всё-таки посчитал нужным что-то сказать. Неожиданно для себя он заплакал.
– Ты боялся, что убил меня,злючка. – Владимир не понял, звучало ли это как вопрос, или утверждение.
– Да… – чуть ли не прошептал он.
– И ты это сделал. Спасибо тебе. – Её рука оттянула резинку шорт вниз, и набухший член Владимира с увесистым шлепком упал ему на живот.
Владимиру не хотелось уточнять, о чём она говорит, ему хотелось только оказаться в ней. Он не отрывал взгляда от её тонких пальцев, когда они отодвигали в сторону полоску ткани между ног Марии. За тканью тянулась блестящая ниточка смазки.
С дрожью желания Мария опустилась на его член и удовлетворённо вздохнула, словно уже кончила, или точнее – так, словно закончила какое-то тяжёлое дело. Она подняла на Владимира глаза, в которых больше не осталось грусти. В них не осталось Марии – заметна была только прежняя её усталость.
– Ты достаточно зла причинил мне. И даже довёл дело до конца, как большой мальчик, за что я тебе благодарна. – Она плавно приподнялась и резко опустилась, шлёпнув задницей по его бёдрам. И ему снова перехотелось разбираться о чём она говорит. – Ведь я не могу причинять зло. Только возвращать его другим. Ровно столько, сколько получила.
Облизнувшись, она занесла кулак, и обрушила его на грудь Владимира прежде, чем тот успел что-то сказать.
Раздался хруст, и боль молнией пробежала по лёгким. Вместо крика он выдавил изо рта розовую кровавую пену.
Мария поднялась и опустилась на его члене – уже не было похоже, что это доставляет ей удовольствие. Будто она просто устало въезжала на коне в давно покинутые владения. Искреннее удовлетворение появлялось на её лице только когда она снова и снова опускала свои кулаки – слишком сильные для миниатюрной девушки.
Последнее что видел помутневший взгляд Владимира – когти на её тонких пальцах и корона из рогов в обрамлении роскошных чёрных локонов.
—
Ольга взяла телефон и одобрительно покивала головой. Маша написала, что съехала от своего Вовы и подумывает завести Тиндер.
Автор публикации
