Там, где я тебя нашел

Глава 1

Часовая стрелка на офисных часах из последних сил держалась на уровне четырех часов – вместо того, чтобы бессильно повиснуть на полшестого. Еще два долгих часа рабочего времени.

С шумным выдохом я небрежно бросил опостылевший телефон на рабочий стол. Еще час назад он перестал меня развлекать. Все соцсети и каналы с мемами просмотрены, от скуки я даже пролистал все посты с акциями ближайших магазинов на просрочку. Не то чтобы я планировал купить курицу-гриль в годах и умереть от кровавого поноса, просто больше совсем нечем было заняться.

В углу монитора всплыло уведомление о новом письме на электронную почту. Отправитель –Марина Кадушкина, менеджер чего-то там из нашего соседнего филиала. Тема письма – «Акт №128 от 05.06»

Я видел ее несколько раз в нашем офисе, она долго ковырялась в архиве, а потом с кучей папок отправилась восвояси. Вы видели когда-нибудь, как бобер тащит что-то тяжелое? Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, перехватывая ношу своими маленькими лапками. Если бы у бобров были имена, то этого звали бы Мариной Кадушкиной.

Почтовый клиент сразу же поместил письмо в папку «Мариноприемник», где ждали своего часа 38 непрочитанных писем от нее. Я скривил губы, раздосадованный тем, что заметил это письмо. Если бы я его не увидел, то его как будто не было бы, а так я буду испытывать муки совести, забив на него. Правда не долго, но все же.

По-хорошему, я должен был внести данные из прикрепленного файла в базу данных, но мне сейчас было некогда. Много работы, потом сделаю.

Никогда еще такого не было, чтобы я не успел выполнить всю отложенную работу до конца месяца, как того предписывает регламент. Кроме, разве что, последних нескольких месяцев. Или лет.

Я встал, потянулся и оглядел офис. Наша комната была сравнительно небольшой и вмещала, помимо меня, еще офисного планктона в количестве трех штук. Рабочие места были расположены у стен так, чтобы вошедший не видел содержимое мониторов.

Подобная планировка была нашим общим и пока что единственным примером сплоченности коллектива. Мы отбросили все разногласия и единым порывом ныли и скулили, как нам ужасно неудобно, и как повысится наша эффективность, если расставить мебель по-другому. Директор, которого этот недельный натиск порядком достал, потому что постоянно отвлекал его от игры в мини гольф у себя в кабинете, сдался и махнул рукой.

Переставили мебель, и с тех пор зажили, как люди. Единственным неудобством стала необходимость изображать бурную деятельность, когда кто-то входил. Я обычно делал серьезное лицо и сосредоточенно печатал. У меня на этот случай всегда был открыт текстовый документ с десятком страниц, исписанный случайным набором букв. Говорят, что если посадить обезьяну за печатную машинку и дать ей бесконечное время на бездумную печать, то рано или поздно она напишет «Войну и мир».

Не могу ручаться за точность цитаты и за то, кто именно это сказал. Какой-то закон чего-то там. Закон обезьяны, возможно.

Я был до этого еще далеко, но возможно, я тоже когда-нибудь напишу свою «Войну и мир». Однако для этого я должен стать либо Толстым, либо обезьяной. Либо толстой обезьяной.

Рядом со мной был стол Миши. Это был в меру упитанный парень в голубой рубашке с засаленными черными волосами. Рубашка его выглядела так, будто он в ней ночевал. Месяц подряд. Его нелепые очки напоминали два увеличительных стекла, делающие глаза визуально больше, как у грустного теленка. Я всегда удивлялся, как ему еще глаза не выжгло на солнце с такими-то очками. Несколько раз я видел его без очков, и это выглядело так, будто его глаза сжались на морозе.

Это долгое описание можно было бы сократить до одной фразы, но он был моим другом, и я никогда не позволил бы себе называть его задротом.

Миша, как обычно, увлеченно играл в свою любимую браузерную игру про эльфов, гномов и прочих фантастических тварей.

Напротив нас было два стола, один из которых сейчас пустовал. Валера был в отпуске уже неделю. Наверное, копает картошку на даче со своей мамой, а потом будет нам рассказывать, как он оттянулся на море. Или что он там обычно всем рассказывает, когда его никто не слушает.

– Давай, давай, мочи его! – яростно прошипел Миша, с силой вдавливая кнопку мышки.

Вика цокнула и закатила глаза, не отрываясь от телефона.

Вика – четвертый член и богиня нашего отдела. Не то чтобы она была прекрасна как Афродита, но по крайней мере, являлась особью женского пола и в довесок имела самомнение высотой с Эйфелеву башню.

– Коль, – медленно протянула она и соизволила наконец отлипнуть от инстаграма. – Уже двадцать девятое число, если мы не добьем все отчеты, то шеф будет в ярости. Давай я тебе скину пару договоров.

Последнее предложение должно было быть вопросом, но почему-то прозвучало утвердительно.  Формально проверять договоры было ее обязанностью, и сейчас она пыталась спихнуть на меня свою работу. Меня это всегда выводило из себя. Не люблю бездельников.

– У меня своей работы полно, – отрезал я.

– Козел, – равнодушно бросила она, снова уставившись в телефон.

– Коза, – пробурчал я в ответ.

– Козлы! – гыкнул Миша, и мы с Викой одарили его гневными взглядами.

Вечно он встревал куда не просят. Мы с Викой всегда вели подобные содержательные диалоги, это было нормой. Назвать меня козлом и получить в ответ козлиное приветствие было для нас так же естественно, как пожелать доброго утра или спокойной ночи. Хотя желать Вике спокойной ночи, а потом и доброго утра мне бы не хотелось. Не для того моя роза цвела.

На мгновение наши с Викой взгляды встретились – это был краткий мир, когда мы были в чем-то заодно. Но затем она сжала свои тонкие губы в линию и уткнулась в телефон. Ее светлые локоны полуприкрыли лицо, словно занавески, оставив торчать заостренный нос. Придвинь она телефон еще ближе, то смогла бы им перелистывать страницы на экране.

Глядя на неё я почему-то представил, как некий зверек с длинным носом обнюхивает мое лицо, щекоча своими усиками. Я поежился.

Вика увлекалась астрологией, нумерологией и еще какой-то херологией. Ее стол был завален фэншуйными статуэтками, купленными в лавках, продающих бесполезные побрякушки. Она даже хотела притащить денежное дерево в офис, но в нашей комнатке его негде было поставить. Мысль о том, что денежное дерево будет стоять далеко от нее и обогатит кого-то другого, уязвляла ее внутреннюю жабу. Не зря самой большой статуэткой на столе Вики была жаба с золотой монеткой на вытянутом языке. Мне кажется, она была ее тотемным животным.

В коридоре послышались шаги. Я быстро вернулся на место, Миша свернул свою игру, Вика убрала телефон. В тот момент, когда вошел Игорь из бухгалтерии, мы все выглядели очень занятыми и важными.

– Работаете? – ухмыльнулся он.

– В отличие от некоторых, – пробормотал я, раздраженный тем, что это была ложная тревога.

Я разглядывал только что напечатанное «роылыждтмылв» и думал, когда уже случайные буквы сложатся в слово. Это будет первым шагом к «Войне и миру».

– Ум заключается не только в знании, но и в умении применять знание в работе, – поставленным голосом произнес Игорь, будто выступая перед аудиторией.

– Гегель? – скучающим голосом обронил Миша.

– Кажется Цицерон. – задумался Игорь.

Он всегда цитировал умных и мертвых людей, и любил выражаться туманно и непонятно. Философ и главный мыслитель нашего офиса. Игорь закончил ускоренный трехмесячный курс по философии и собственноручно распечатанный им диплом висел на стене его кабинета. Сейчас, насколько я знаю, он ходил в кружок по философии, где в компании таких же одаренных персонажей разбирали философию Егора Летова. Пели его песни, а потом обсуждали их глубинный смысл.

– Не поделитесь ли бумагой, коллеги? – повернулся он к Вике.

Я оторвался от своей рукописи и поднял взгляд на Игоря.

В чем я действительно был хорош – так это в угадывании возраста. Ему было 20 лет. Или 30. Но точно не больше 35. У него был высокий лоб, который затекал в две залысины по бокам. Нет, не так. Линия волос напоминала кромку прибоя на песчаном пляже. И «вода» отступала – скоро вся голова покроется «песком», оставив лишь небольшие «лужи».

У него был вид древнегреческого мыслителя. Аристократический и с печатью интеллекта на лице. Это были его собственные слова. Сам я не видел ни одного древнегреческого мыслителя. По мне, так Игорь как Игорь. Такого с одинаковым успехом можно было встретить и на стройке, и за прилавком, и на помойке, дерущимся с голубями за еду.

– Этот вон, – указала Вика острием своего носа на Мишу, – всю бумагу на свои раскраски извел. Теперь самим мало.

– Это были комиксы, – обиженно буркнул Миша.

– Да пофиг.

– Одни копят, словно должны жить вечно, другие тратят, словно тотчас умрут, – снова процитировал кого-то мертвого Игорь, разочарованно разведя руками.

– Сам ты умрешь, понял! – возмутился Миша.

Вика хмыкнула.

Игорь сочувственно посмотрел на Мишу, и удалился, на ходу бросив:

– Кстати, шеф уехал до завтра.

Все облегченно выдохнули.

Я подвинул клавиатуру, сложил руки на столе и положил на них голову.

Разбудил меня Миша, когда было пора идти домой. Я с трудом разлепил глаза. Вика уже убежала.

«Вот и еще один тяжелый рабочий день закончен,» – подумал я потянувшись.

Дорога домой занимала сорок минут, и большую часть времени мы ехали вместе с Мишей. Жили мы относительно близко – с разницей в несколько остановок.

– Здравствуйте! – громко поприветствовал я старушку в подъезде.

Она неотрывно смотрела на меня с прищуром. Есть выражение лица, когда кого-то в чем-то подозревают. У нее же эта эмоция достигла совершенства, отточенная годами, и навсегда в впечаталась в лицо. Я даже не знаю ее имени, но все три года, что я снимал здесь квартиру, она смотрела так каждый раз. Всегда и на всех. А может у нее просто лицо от природы такое?

Я представил врача, принимающего роды. После долгой десятичасовой смены он вытаскивает младенца, который смотрит на него с таким выражением. Вскоре врач бросает карьеру и спивается, бессонными ночами изводя себя вопросом, что он сделал не так. Потому что столько осуждения во взгляде младенца не может выдержать ни одна психика.

Заперев за собой входную дверь и бросив ключи на полку, я едва сдержался от возгласа: «Дорогая, я дома!». Я напомнил себе, что моя девушка ко мне еще не переехала. Может чуть позже. Когда я найду себе девушку.

Пока пельмени варились в электрическом чайнике я включил ноутбук.

В мессенджере замигала иконка нового сообщения. «Наверное Миша опять свой спам шлет,» – подумал я, разворачивая сообщение.

И каково же было мое удивление, когда я увидел запрос добавления нового контакта.

«Даша Ягодка» хотела добавиться ко мне в друзья.

«Привет, красавчик! Пообщаемся?» – прочитал я в комментарии к запросу, и у меня от волнения вспотели ладошки. Развернув аватарку контакта, я с минуту любовался на красавицу модельной внешности в купальнике. У нее были влажные после купания темные волнистые волосы, идеальная фигура с ровным загаром. Ее томный сексуальный взгляд смотрел мне прямо в сердце… или чуть ниже.

Свернул фотографию я занес курсор над кнопкой «Добавить в друзья» и замер.

Из ступора меня вывело пищание таймера на кухне, который я установил на десять минут. Пельмешки готовы.

Я глубоко вздохнул и с силой отодрал руку от мышки, которая не хотела ее отпускать. Раскрутив проволку, которая фиксировала кнопку включения чайника я выключил пельмени и перелил их в глубокую тарелку. Затем направился в ванную и уставился в зеркало.

На меня смотрел накачанный, широкоплечий брюнет. Тело было будто соткано из одних мышц. Кубики пресса, мощные бицепсы и красивая осанка. Да, этот парень был определенно мечтой любой девушки. Я ухмыльнулся, а затем перевел взгляд со старой фотографии Ван Дамма, прикрепленной в углу зеркала, на свое отражение.

Ну, определенное сходство между нами было. Различало нас только несколько десятков килограмм и что-то еще. Возможно, божья воля.

Но я явно был слишком строг к себе, тем более если меня назвала красавчиком такая девушка.

Вернувшись с пельменями к ноутбуку, я добавил Дашу Ягодку в друзья и замер с нанизанным на вилку пельменем около рта. Она была в сети и печатала сообщение.

«Привет! Как дела, что делаешь?» – вскоре пришло от нее.

Я сглотнул, опустил пельмень обратно в тарелку и осторожно набрал:

«Привет. Дела хорошо, спасибо что спросила. Ем пельмени. А ты любишь пельмени?»

Я нажал клавишу отправки до того, как успел все обдумать.

Какой я идиот. Какие еще пельмени? Такая наверняка питается здоровой и дорогой пищей. Я на секунду задумался. Вареники?

Она снова что-то начала печатать.

«Пельмени – это круто. Чем увлекаешься, где работаешь?»

«Я коллекционер. Работаю директором одного филиала в крупной компании»

Ну не мог я сказать девушке моей мечты, что я никчемный перекладыватель бумажек. Я никогда об этом особо не задумывался, но если задуматься, то моя работа была совершенно бессмысленной и вряд ли была хоть кому-то полезной. Мы просто из офиса в офис перекидывали друг другу внутренние акты, не имеющие никакой ценности вне нашей компании. Однажды у нас месяц гулял по почте отчет по использованию туалетной бумаги в офисе. Никто не хотел его печатать и нести на подпись коллегам. В итоге кто-то собрал всю волю в кулак и взял на себя ответственность, похоронив его в своей почте.

«Вау! А что коллекционируешь?» – сразу же пришло сообщение от Даши.

Игрушки от киндер сюрпризов. Нет, серьезно, я гордился своей коллекцией. В ней были довольно редкие экземпляры, да и шоколад был вкусным. На кассе я всегда говорил, что-то вроде «Детишкам своим беру». Кассирша, как правило, натянуто улыбалась, даже не пытаясь скрыть, насколько ей плевать на эту информацию.

«Да так, редкие ценности,» – уклончиво ответил я.

«Ты такой интересный!» – пришло от нее. В конце были смайлики с сердечками вместо глаз.

Я откинулся на стуле и улыбнулся. Да, я такой!

Потом перевел взгляд на свою аватарку и дернулся к мышке. Надо срочно убрать эту картинку с котом, у которого на голове был шлем из арбузной корки. Вряд ли бы директор филиала поставил себе такую картинку. Что там богатые обычно ставят вместо фото?

Я открыл браузер и вбил в поиск: «Дорогие машины». Найдя красивую картинку Мерседеса премиум класса, я тут же заменил ей своего котика.

Мы общались еще около часа. Она была такой милой. Хвалила меня, еще несколько раз сказала, какой я интересный и необычный парень.

«А ты в каком городе?» – спросила она.

«В Пензе» – помедлив ответил я.

«Не может быть! Вау. Представляешь, я всегда мечтала побывать в Пензе. Покажешь мне город?»

Я слышал, как стучит мое сердце. Таких совпадений просто не бывает. Неужели сама вселенная мне помогает? Надо будет спросить у Вики, я как раз от нее слышал нечто подобное.

«Конечно,» – медленно напечатал я, уже обдумывая, куда ее поведу. Однозначно, я покажу ей, где продают самые вкусные чебуреки и парк. Да, парк! Там продают сладкую вату, и можно найти скамейку, не сильно обгаженную голубями.

«Супер. Ты просто прелесть,» – и смайлики с сердечками.

И дальше она поведала мне свою историю. Жила она в Москве, вела свой бизнес, вместе с парнем. Но он оказался козлом, и Даша ушла от него. Ей надоела вся эта роскошная жизнь и парни-мудаки. Она хочет развеяться и просто человеческого счастья. Найти такого простого, доброго и понимающего, как я. И она готова вылететь уже завтра, только вот беда, пока идет судебное разделение бизнеса, ее счет заблокирован. Если бы я смог оплатить ей билеты и расходы, то она прилетела бы ко мне, а как закончится суд, она сразу будет снова богатой, и мы ни в чем не будем нуждаться. Конечно же, она все вернет до последней копейки, за то, что я выручил ее в трудное время.

«И даже больше, если ты понимаешь, о чем я,» – закончила она, с подмигивающим смайлом.

Больше денег, – пожал я плечами – что тут непонятного.

«Это сколько в деньгах?»

«Не переживай, для тебя это не большая сумма,» – ответила она, снова со смайликами.

«И все-таки?» – медленно написал я, предчувствуя страшное.

«Пару сотен тысяч. Я кину тебе номер карты дяди, потому что мои счета заблокированы. Ты такой классный, уже представляю, как мы клево проводим время».

Я с трудом проглотил пельмень, застрявший в горле. Пару сотен тысяч…

Я открыл свой онлайн банк. Двести двадцать рублей на счету. Чёрт.

Я создал новый перевод на карту, введя присланный ей номер, представляя, как перевожу ей пару сотен тысяч. Как она радуется тому, что сделала правильный выбор, написав мне.

Несколько секунд я непонимающе смотрел на имя получателя: «Исмаил Джабраилович А.»

«Это ее дядя, – дошло до меня, она же говорила». Я сразу успокоился.

Я закрыл глаза и представил, как мы с Дашей, держась за руки бегаем среди фонтанов и беззаботно смеемся. В замедленной съемке и под красивую музыку.

Это был шанс, подаренный Вселенной, и его нельзя было упустить. Во что бы то ни стало я должен раздобыть эти деньги.

Очередь к банкомату растянулась на десятки метров. Я стоял в середине, передо мной было еще 5 человек, а возглавлял нашу колонну, кто-то с задатками ленивца. Очередь не продвигалась уже минут десять.

Банкомат находился в тамбуре, перед входом в отделение банка, который открылся минут десять назад. Мы, как цивилизованные люди, встали в шахматном порядке, перекрыв вход в банк, а сзади люди все прибывали. Возможно, кто-то из них думал, что стоит в очереди, чтобы попасть в отделение банка. Часть людей присоединилась по инерции, просто увидев прикольную очередь.

И тут, стоявшая передо мной бабушка обернулась и говорит мне:

– Да чего я тут стоять буду, возьми мои деньги, сам внесешь. – с этими словами она достала из сумки сверток и передала мне.

В замешательстве я стал разворачивать полотенце, под которым оказалась газета, а под ней была пачка пятитысячных купюр.

– Куда внести то? – запоздало крикнул я, когда бабушка уже почти скрылась из вида.

– На свое усмотрение, – махнула она рукой и ушла.

И тут все люди в очереди стали походить ко мне и отдавать свои деньги.

– Действительно, чего нам тут стоять, красавчик все сам порешает. – произнесла девушка, роясь в сумочке и доставая оттуда смятую пачку денег.

Мне пришлось вытянуть края футболки, создав импровизированное ложе, куда все небрежно складывали свои деньги, перед тем как уйти. Последней подошла маленькая девочка лет трех. Или десяти, но точно не больше пятнадцати. Она засунула руку в свою маленькую розовую сумочку.

— Это для Даши, – застенчиво сказала она, высыпала на деньги горсть конфет и убежала.

Я остался один с кучей денег. Даже не считая их, я знал, что тут пара сотен тысяч.

Негромко заиграла музыка.

«Я знаю точно: невозможное возможно,

Сойти с ума, влюбиться так неосторожно,» – запел знакомый голос.

Надо будет поменять песню на будильнике, ненавижу ее, подумал я, открывая глаза. Нет, сама песня отличная, но она всегда играла в самый неподходящий момент. В прошлый раз она прервала оргию с пришельцами. А ведь это было кульминацией всего сна, мне пришлось спасти целую галактику ради этого.

Залив хлопья пельменным бульоном, оставшимся с ужина, я уныло позавтракал. Потом уныло почистил зубы и начал одеваться. Я часто сидел с полунадетыми штанами и уныло смотрел вдаль, думая о бренности бытия. Это было моей утренней традицией. Но сегодня я думал о другом.

Подойду к шефу и попрошу в долг пару сотен тысяч. Он любил повторять, что мы ему как родные дети. Своих детей он, правда, называл дебилами, но нас, похоже любил. Хотя мы тоже были дебилами.

Я не рассчитывал, что он даст свои личные деньги, но ведь наша фирма была богата. Не знаю, почему я так в этом уверен, но заказывать канцелярию и воду для кулеров для целого офиса явно не каждый может себе позволить. Я вот не смог бы.

Точно, и удерживать ведь могут с зарплаты, а возможно и простят часть долга за мою прилежную работу. Приемлемо – надежный план.

Сменив унылое выражение лица на умеренно-унылое, я поспешил на работу.

Возле офиса уже были припаркованы BMW шефа и повидавший всякое дерьмо Matiz Вики. На весь офис машины были только у четырех человек. Два других мажора еще не приехали. Все остальные придумали много разных причин, почему у них нет машин. Неудобно, говорили они, на машине обленишься и растолстеешь. Один я мог честно признать, что я нищеброд, и при этом не заплакать. Я был слишком черств для этого и не плакал уже целый год.

– Привет, козел, – даже не взглянув на меня пробормотала Вика.

– Коза, – поприветствовал я ее.

Миши еще не было. Я плюхнулся в кресло и изобразил дружелюбную улыбку:

– Виконька, что у меня там сегодня по гороскопу?

Ее глаза сузились, изображая подозрительность и недоверие, а острие носа теперь указывало на меня. Ей на носу не хватало перекрестья прицела, благо место позволяло.

– С чего вдруг такие любезности? И что у тебя с лицом? – спросила она.

– Да просто отличный день, – пожал я плечами.

– А, это улыбка… – ощерилась она, показывая, как надо улыбаться, а заодно и щербинку между зубами.

– Ну чего тебе стоит, – взмолился я.

– Ладно, посмотрим, – она снова уткнулась в телефон, и через несколько минут тыканья по его экрану продолжила. – Ты у нас Телец. Сегодня тебя ждут хорошие новости, Меркурий благоволит во всех начинаниях, возможно начало новых романтических отношений. Во второй половине дня может появится крупная сумма денег. Пить алкоголь нежелательно, потому что Меркурий этого не любит, он за ЗОЖ. Еще тут сказано, что ты козел. Серьезно, так и написано.

Моя улыбка стала еще шире. Значит сами звезды мне помогают. И хорошие новости, и деньги будут, и романтические отношения. Значит сегодня же я отправлю Даше пару сотен тысяч, и она ко мне прилетит.

Миша бесцеремонно ворвался в кабинет, прервав мои мечтания. Он был как обычно мят и взлохмачен, на лбу испарина. Его живот тяжело надувался, растягивая ткань рубашки, которая вот уже месяц подряд, словно плотина, сдерживала этот натиск. Надо будет ему сказать, что стоит со всеми почестями отправить ее уже на заслуженный покой и надеть что-то другое.

– Там суета какая… – тяжело дыша просипел он. – Из главного офиса какой-то индюк напыщенный к шефу приехал. Говорил я вам, слухи давно ходят, что-то грядет.

Его глаза, и так обычно большие из-за очков, сегодня выглядели огромными. Если он всегда напоминал грустного теленка, то сегодня это был удивленно-испуганный теленок.

– Да успокойся ты, – махнул я рукой. – Фигня все это.

Хотя я понимал его беспокойство. К нам в офис никто не часто захаживали гости. Даже воду и канцелярию бросали на парковке и уезжали. Как рассказывала Маша, наш секретарь, такое отношение к нам было из-за долгих и утомительных торгов, где наши пытались выбить хоть какие-то скидки. Итогом этих торгов стала отмена полноценной доставки и человеческого отношения, которые, вроде как, были бесплатными. Зато на сэкономленные деньги мы брали туалетную бумагу. Как сказал шеф, мы должны быть рады, потому что в других офисах все из дома свою носят.

Не успел Миша сесть за свой стол, как открылась дверь, и мы увидели Машу. Ее длинные кудрявые волосы были собраны в хвостик. Она носила очки, но насколько я знал, зрение у нее было отличное. Во всяком случае, в очках она видела хуже, чем без них, и постоянно сдвигала их, когда надо было что-либо рассмотреть повнимательнее. Не думаю, что Миша был ее примером для подражания, а значит очками она создавала свой образ. Как и нарисованной родинкой, которая каждый день немного меняла местоположение. Может их учат этим хитростям в школе секретарш?

– Общее собрание, – объявила она. – Собираемся все конференц-зале.

– Я же говорил, – зловещим голосом произнес Миша.

– Не бзди, – подбодрил я его, вставая.

И в самом деле, что может случиться плохого, после такого прогноза от Вики.

Конференц-залом мы называли прихожую, потому что наш офис был маленьким и поместиться все могли только тут. Весь наш дружный коллектив в составе десяти человек собрался по стенкам, освобождая трибуну для выступления в центре. Все глупо переглядывались, никто не понимал, что происходит. Один я был спокоен.

Из кабинета шефа вышел тот самый напыщенный индюк, о котором говорил Миша. Мужчина в дешевом костюме, возрастом в 30 лет. Или 50, судя по лысине и седине. Он вышел в центр, оглядел всех безразличным, как у селедки, взглядом, и заговорил:

– Коллеги, я представляю руководство центрального офиса, и прибыл к вам с важными новостями, – его голос был занудным и монотонным. – Ваш филиал показал самые убыточные показатели за прошлый год.

– Это что еще значит? – спросила Вика.

Индюк смерил ее равнодушным взглядом и продолжил, уставившись в стену:

– Это значит, что вы все бесполезные и ленивые куски дерьма! – на последней фразе он повысил голос и перешел на фальцет. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и продолжил опять в своей монотонной манере. – Простите, не сдержался. Так вот, руководством принято решение о роспуске вашего филиала. Расчет по договору вы получите сегодня на карту, серую часть и ваши премиальные выданы вашему директору, он вам их раздаст. Всего доброго!

Он слегка поклонился и стал протискиваться к выходу. К его сожалению, дверь заслонял потеющий Миша, а места чтобы разойтись не хватало. С минуту все в ступоре наблюдали, как Миша с индюком пытались разминуться, и никому в голову не пришло сдвинуться с места, чтобы освободить им пространство для маневра.

Как только дверь за представителем руководства захлопнулась, все головы повернулись в сторону кабинета шефа, который подглядывал в приоткрытую дверь. Заметив на себе взгляды сотрудников, он выпрямился и вышел к нам.

– Чего такие хмурые? – в своей добродушной манере воскликнул он. Когда он улыбался, его большие усы приподнимались, отчего было ощущение, что улыбался он усами, которые тянули вверх уголки губ. Он был похож на большого моржа.

– Нас же уволили, – тихо прошептала Галя из бухгалтерии.

– Ну, ну, чего еще удумали! – воскликнул шеф, дружески хлопнув ее по плечу, отчего она впечаталась в стену. – Да, нами недовольны. Да, вы бесполезные и ленивые куски дерьма, но вы мои куски дерьма, и я не дам вас в обиду!

На лицах коллег стали появляться робкие улыбки надежды.

– Я этого так просто не оставлю! – громко сказал шеф. – Разве я вас хоть раз обманывал? Ну скажите, хоть раз вас подвел?

– Нет, – хором ответили мы.

Каждый в эти мгновения вспомнил как минимум несколько подобных случаев. И это только за прошлый месяц.

– Держитесь ребятушки, не падайте духом. Я во всем разберусь. А пока я продумываю нашу стратегию, Маша раздаст вам бумаги на подпись. Все, разойтись по местам, впереди еще куча работы! Соберемся еще раз через пару часов, а пока никому не выходить из кабинетов.

Он ушел к себе и заперся там, а мы уныло побрели по своим местам.

– Вот это хрень, – глядя в стол пробормотал Миша. – Что теперь будет?

– Шеф же сказал, что все порешает, – успокоил я его.

Вика кивнула:

– Он за нас там всех порвет.

Да даже если уволят, думал я, какая разница? Премиальные, серая часть, официальные, что там еще сказал этот индюк… Наверное, пару сотен тысяч наберется.

В это время зашла Маша и раздала каждому по листку бумаги:

– Подписывайте. Шеф сказал дату не ставим, он сам поставит, и вообще это чисто на всякий случай, когда он все решит, то порвет все заявления, – выпалила она скороговоркой, вспоминая все указания.

Я взял протянутый мне листок и стал читать:

«Директору ООО «Альдебаран»

Васильеву Дмитрию Олеговичу

От Менеджера по документообороту
Зайцева Николая Аристарховича

Заявление

Прошу уволить меня с занимаемой должности по собственному желанию с …»

Я пожал плечами и поставил свою подпись.

Забрав подписанные заявления, Маша упорхнула.

В кабинете повисла тишина. Работать совсем не было желания. Вика снова уставилась в телефон, Миша запустил свою игру. Я с полчаса полистал группы, на которые подписан, и решил идти к шефу. Не хотелось просить в долг при всех, лучше зайти к нему, когда он один.

Подойдя к его двери, я подергал ручку. Заперто.

– А он уже ушел, – сообщила мне Маша, единственная, чье рабочее место находилось в коридоре.

– Как ушел, когда? – опешил я.

– Да вот, минут пять назад.

Я выбежал на улицу и увидел, как шеф грузит чемодан и какие-то коробки в свою машину.

– Александр Иванович, – воскликнул я, подбегая к нему.

Он вздрогнул и резко обернулся. На его лице была смесь недовольства и какого-то детского замешательства, будто его в чем-то застукали. Но спустя мгновение он совладал с собой и широко улыбнулся усами:

– Коля, давай помоги, – кивнул он на коробки.

– Александр Иванович, тут такое дело, деньги… – начал я, хватаясь за тяжелую коробку.

– Никаких упаднических настроений, – прервал он меня. – Я же сказал, я во всем разберусь!

– Но, я не совсем про это…

– Никаких но, дружок! – хлопнул он меня по плечу, отчего я выронил коробку к нему в багажник. В котором уже лежал чемодан и три коробки поменьше. – Сейчас еду надрать им всем зад, потом вернусь и мы все обсудим.

– Но деньги… – растерянно произнес я, когда он уже садился в машину.

– Маша все раздаст, я дал ей указания. Ну все, не падайте духом, я вас не брошу! – с этими словами он закрыл дверь, завел машину и уехал.

Я медленно поплелся назад.

– Маш, ты когда деньги раздашь? – спросил я ее, когда вернулся в офис.

– Какие деньги? – округлила она глаза.

– Шеф сказал, что деньги, про которые говорил индюк он оставил тебе и ты всем раздашь…

– Я всем раздам?.. – еще больше удивилась она.

– Так он ничего не оставил? – уточнил я.

– Нет, – испуганно прошептала она, смотря на меня, как на коллектора.

– Ошибся, наверное. Значит приедет и сам раздаст, – примиряюще поднял я руки, пока Маша полицию не вызвала от испуга.

– Он в аэропорт поехал, у него билеты на три часа, – сообщила Маша.

– Ну, значит, позже вернется, – улыбнулся я ей, чтобы смягчить обстановку.

Остаток рабочего дня протекал скучно, как обычно. Уже перед выходом, мне пришло уведомление на телефон, о зачислении зарплаты. Одиннадцать тысяч, триста четыре рубля. Таковы уж были правила в нашей конторе, официально мы получали только прожиточный минимум, а остальное в конвертах.

Как только я зашел домой, первым же делом побежал к ноутбуку.

«Ну как дела, милый, не получила перевод от тебя. У тебя все хорошо?» – спрашивала Даша.

Что я мог ей ответить? Я мог наплести какой-нибудь ерунды, но настоящие отношения так не строят. Между нами не должно быть лжи, фальши и притворства. Собрав все свое мужество в кулак, я напечатал ответное сообщение:

«Да, сегодня был на собрании директоров, весь день в бегах, ну понимаешь, эти директорские дела. Перевести не смог, потому что какие-то задержки с переводами с Швейцарского счета. Но скоро они все починят, и я вышлю тебе деньги».

Я тяжело выдохнул. Не соврал, а малость приукрасил – это другое.

«Жду», – ответила она и значок ее присутствия в сети погас.

Весь вечер на связь она так и не вышла.

Шеф на следующий день так и не явился. И через день. Мы продолжали ходить на работу, потому что были полностью уверены в том, что он все решит и все вернется на круги своя. Даша на связь больше не выходила.

На третий день в девять утра мы всем коллективом пришли на работу и молча смотрели, как из нашего офиса выносят всю мебель.

– Уважаемый, – обратился к одному грузчику Игорь. – Что происходит? Нам бы на работу попасть.

– Какая работа, а? – сплюнул грузчик на землю, неся тумбочку. – Видишь, нет больше твоей работы, да.

Мы все повернулись на стук упавшей на землю таблички ООО «Альдебаран», которую открутил со стремянки один из грузчиков и не удержал в руках.

Из ступора меня вывел звук уведомления в телефоне. Я достал его из кармана и прочел смс:

«ПензаБанк предодобрил Вам кредит на 300000руб. с комиссией и процентами. Получите в любом филиале нашего банка…»

Я медленно убрал телефон в карман.

– Миш, – не поворачивая головы, обратился я к стоявшему рядом и тяжело сопящему коллеге. – Давай банк ограбим.

Мы с Мишей сидели в баре. Даже не верилось, что можно прямо так сидеть и пить, в разгаре рабочего дня. Дул приятный ветерок, рядом бродяжничали голуби. Люди спешили по своим делам: кто-то на работу, кто-то в поликлинику, кто-то по другим своим людским делам. И все осуждающе косились на нас, но мне было все равно. Я теперь безработный. Свободен, как голубь, могу теперь гадить и бродяжничать, как они.

– Может пойдем отсюда? – тихо спросил Миша, боязливо оглядываясь по сторонам.

– Мы первые пришли, – отмахнулся я.

Завсегдатаи бара смотрели на нас с неприкрытой неприязнью, потому что мы заняли единственную лавочку. И имели на это полное право, потому что данные господа приходили со своим, а мы купили пиво в баре. Их стоило бы опасаться чуть больше, если бы они могли встать с земли и не упасть в течении пяти минут.

Баром мы называли пивной ларек с одинокой скамейкой рядом посреди небольшого сквера, состоявшего из вытоптанной травы и голубиного помета. Иногда мы захаживали сюда, отметить какое-нибудь событие или просто расслабиться после тяжелого дня.

– Сам подумай, – продолжил я наш разговор, – У тебя ипотека, работы нет. Не факт, что ты сможешь устроиться в ближайшее время. Какие у тебя еще есть варианты?

Я использовал свой козырь, который берег до последнего. Ипотека сильно напрягала Мишу. Почти вся его зарплата уходила на жилье. Вместе с сестрой и ее мужем они взяли трехкомнатную квартиру в ипотеку на троих. Но Мишу они вскоре выгнали, однако он почему-то продолжал платить большую часть ежемесячного платежа. Как ему объяснили, часть этой квартиры все равно его, и он может приходить, когда захочет, но лучше, если он не будет этого хотеть. Они хотели бы ему искренне помочь и приютить его, но не хотят. И вообще, он молодой, и у него есть все шансы найти себе одинокую и богатую женщину со своим жильем. В итоге Миша в какой-то мере выполнил их план, и снимал комнату у какой-то бабушки.

– Ну не знаю, – продолжил он сопротивление, но уже вялое. – А если поймают? Я слышал, что в тюрьме насилуют таких как мы.

– Только если будешь отвечать на их ухаживания. Тем более, ты ни в чьём вкусе, – успокоил я его. – Тут главное все продумать. Попадаются только тупые, а мы составим план, как в фильмах.

– Нужна будет команда, вдвоем не потянем, – задумчиво протянул Миша.

Я ликовал. Он еще не согласился, но уже был близок к этому. Осталось немного надавить и дело в шляпе.

– Ну, тут тебе все карты в руки! – воскликнул я.

Миша был заядлым комиксоидом… Комиксодротом? Не знаю, как правильно это называется. Он обожал комиксы, смотрел все фильмы и мультфильмы про супергероев. Мог сказать, какой герой в каком выпуске впервые появился. Его специализацией, если можно так назвать, являлись команды супергероев.

– Помнишь, когда я в шутку предложил стать суперзлодеями, которые будут чиновникам, перед выступлением на камеру смешные усы маркером рисовать? Ты же моментально составил команду, которая нужна для этого. Даже костюмы прикинул, – я улыбнулся, вспоминая. – Как ты назвал главного злодея? Человек-карандаш, кажется.

– Да, помню, – хмыкнул Миша. – Человек-фломастер, вообще-то.

– Давай представим, что мы все-таки будем грабить банк. Кто бы нам еще понадобился? Учитывая наше окружение и знакомых, – поспешно добавил я, чтобы исключить людей, которые с нами даже разговаривать не станут.

– Давай подумаем, – его лицо стало серьезным. – Если мы не хотим попасть в тюрьму, то нам нужен оракул. Зная свое будущее легче уйти целыми и с деньгами.

– Вика! – догадался я. – Она же астролог, нумеролог, феншуйолог и коза.

– Точно, – кивнул он. – Кроме того, нам понадобится грубая физическая сила на случай, если будут проблемы с охраной или полицией. Берсерк.

Я задумался. Никто из знакомых, и знакомых знакомых не подходил на эту роль. Разве что, я сам – не зря же я изучал боевые искусства и качал мускулы. Но я еще не закончил свое обучение. Не все движения выучены из фильма «Двойной удар» и отжимался я пока с колен.

– Таких нет.

– Нет, – грустно повторил Миша. – Но без боевой мощи никуда. Еще было бы неплохо привлечь Игоря. Он философ и мыслитель, а лишние мозги никогда не будут лишними. Но Игорь собрал свою команду, они планируют устраивать митинг возле работы и стоять с транспарантами, пока на них не обратят внимания власти.

– Или местные не побьют…

– Или так, – согласился он. – Итого необходимый минимум – четыре человека. Мы с тобой, Вика и боец.

– А мы тогда кто в этой команде?

– Ну я буду как будто лысый и на инвалидной коляске. Который напрямую не участвует, но всех поддерживает, направляет и руководит операцией. А ты… Знаешь, в любой команде есть чувак без способностей, который всех бесит и под ногами путается, – он увидел мой взгляд и поспешно добавил, – зато пафосный! Благодаря его пафосу все думают, что он тоже крутой.

– Вика, Вика, Виконька… – пробормотал я. – Вы ведь с ней не ладите. Однозначно, уговаривать ее должен я, тебя она не послушает. Чтобы все было по-честному, с тебя тогда поиск твоего берсерка.

На лице Миши была смесь возмущения, протеста и удивления. Если последняя эмоция была коренным жителем его физиономии, аборигеном, так сказать, то первые захаживали нечасто и выглядели чужеродными. Сложно выглядеть возмущенным, с грустными глазами на пол лица. Он открыл было рот, чтобы возразить, но я не дал ему такой возможности.

– Решено! – хлопнул я его по плечу. – Нечего нам тут рассиживаться. До вечера мы оба должны выполнить свою часть работы. Созвонимся в десять.

Я поспешно встал и пошел в сторону остановки. С Мишей этот трюк всегда работал – главное перебить его, когда он пытается возразить, и закончить разговор. Догнать никого он не может, а потом уже и спорить поздно. Наверное, так же его и сестра с квартирой развела.

Всю дорогу до дома я обдумывал, как подступиться к Вике. Зачем ей это? Как я могу ее заинтересовать? Она не раз говорила, что ее знаний и талантов хватит, чтобы зарабатывать миллионы на астрологии. К ней могли бы ездить депутаты и олигархи за прогнозами. Она с легкостью выиграла бы «Битву экстрасенсов», если бы захотела. Да только не хотела. Слава ее не интересовала, а зарплаты хватало на все нужды. Значит деньги ее не интересуют, хотя в то же время она каждый день жаловалась на мизерную зарплату. Неоднозначный и разносторонний человек наша Вика.

Больше всего я боялся, что она откажется и сдаст нас легавым. И отправимся мы в Азкабан к дементорам, которые выпьют наши добрые воспоминания. Или что там еще делают в тюрьмах.

Может попробовать заинтересовать ее анонимным звонком? Как бы я поступил, если бы неизвестный мне человек сказал по телефону, что от моего участия в команде зависит судьба всего мира? Правильно, я бы даже трубку не взял, потому что незнакомые номера меня пугали. Я был хейтером у половины пабликов нашего города, пусть и анонимным. Один из таких звонков вполне мог быть от сотрудников НКВД. Не знаю, с чего бы им оскорбиться на хейт постов с котиками, из паблика «Мурлыки Пензы», но вдруг у них тоже были кошки. Мне до сих пор было немного стыдно, за то, что я назвал одного котика толстым. Это была его первая и последняя фотография на форуме. Я мог создать у него комплексы и навсегда разочаровать в людях. Не лучший мой поступок.

Зайдя в квартиру, я снова удержался от выкрика «Дорогая, я дома». Во-первых, Даша еще не приехала ко мне, а во-вторых, мое приветствие мог услышать только Ван Дамм на зеркале. Не стоит его приучать к этому, я не всегда буду жить один, а приступы ревности в будущем мне были ни к чему.

Все мои мысли снова и снова возвращались к идее анонимного звонка. Меня Вика никогда не воспринимала всерьез, а так есть шанс, что она хотя бы выслушает.

– Ты нужна нам! – проговорил я грудным голосом, глядя в зеркало. – Без тебя наша команда не справится. Ты была рождена для этого.

Ван Дамм одобрительно улыбался, но он всегда был слишком добр ко мне. Мне кажется, что он одобрил бы любое мое начинание, каким бы ужасным оно не было.

Я глянул на часы: четыре часа дня. Еще полно времени, чтобы придумать план разговора. Хотя эти часы не работали уже полгода, и навсегда застыли на отметке четырех часов, не было причины не доверять им.

Даша мне ничего не писала. Я набрал сообщение: «Дашенька, уже скоро, вот-вот добуду деньги».

В ответ высветилось уведомление: «Пользователь Даша Ягодка добавил вас в черный список».

Это было немного обидно, но ничего страшного. Вся переписка между нами сохранилась, и номер карты, на который нужно перевести деньги у меня был. Когда она получит перевод, то сразу поймет, от кого он. Да и всякое могло произойти: может она прячет меня от своего бывшего и раскроет ему всю правду только, когда билеты будут у нее на руках.

Я был слишком умен, чтобы поверить в первое, что приходит на ум. И тем более я был слишком умен, чтобы обижаться. Как говаривал Игорь, «на самом деле все не совсем так, как на самом деле, а немного сложнее». До сих пор не понимаю, что это значит, но для себя уяснил, что жизнь сложна и непредсказуема. Это какой-нибудь нытик бы сразу подумал, что его бросили, и стал бы убиваться, но не я.

Быстро заморгав, я вытер слезы – наверное, кто-то из соседей лук режет.

Значит времени совсем не осталось. Надо действовать быстро, уже завтра у меня должны быть деньги на руках.

Поручив своему подсознанию обдумывать план разговора с Викой, я сосредоточился на других, менее важных мелочах: какой банк мы будем грабить и как?

Благодаря способностям своего развитого мозга, я мог обдумывать много задач одновременно. Я ставил какие-то задачи в режим автообдумывания, перепоручая их подсознанию, а другие выдвигал на передний план. Благодаря этой способности, все задачи успешно запарывались.

Я вспомнил несколько фильмов про успешные ограбления. Будь я идиотом, то стал бы использовать приемы и стратегии из них, но в этом была грубая ошибка новичков. Да, в фильме банк ограбили с блеском, но беда в том, что полицейские их тоже видели, а значит, учли и подготовились. Нет, я должен быть непредсказуемым. Как выбирают банк в фильмах? Это должен быть максимально отдаленный от твоего дома банк, в идеале вообще в другом городе, чтобы тебя было сложнее отследить. Значит и искать грабителей будут в первую очередь в другом городе и на отшибах. Я же буду действовать наоборот. Хочешь спрятать что-то – положи это у всех на виду.

Прямо в моем доме было отделение «ПензаБанка», значит его и будем брать. И это никак не было связано с тем, что я был ленив и не хотел никуда лишний раз ехать. Нет, вовсе нет. В этом таился гениальный замысел. Ну ладно, может немного и да, но совсем чуть-чуть.

Я посмотрел на часы. Четыре часа дня, значит у меня еще есть время разведать обстановку и провести наблюдение.

Выйдя из лифта, я отсалютовал старушке-подозреваке, несущий пост. Она неотрывно следила за мной с прищуром, пока я проходил мимо. Я остановился и задумался. Потом несколько раз прошел перед ней вперед и назад. Ее голова, словно камера, поворачивала в мою сторону, следуя за моими движениями. Это могло стать проблемой: такой наблюдатель накануне ограбления мне был ни к чему. Я ведь планировал с мешком денег потом отправиться домой.

Интересно, у нее есть слепые зоны? Я вовремя удержался, чтобы не скорчить ей гримасу и не начать щелкать пальцами возле ее головы, проверяя реакцию. Раньше времени вызывать подозрения не стоит, вдруг у нее идет запись.

Я вышел из подъезда, но придержал дверь, не давая ей захлопнуться. На вид бабулька была старенькая, может со скоростью у нее плохо? Изо всех сил я открыл дверь и рванул внутрь. Пробежав мимо старушки, я направился к противоположной двери, благо подъезд был сквозной. Закрывая за собой дверь, я быстро обернулся. Она по-прежнему смотрела на меня. Чёрт! Не знаю на что именно я рассчитывал: что ее заклинит или что она не поспеет за моей скоростью и потеряет меня из виду. В любом случае, это не сработало. Эту задачу я тоже перепоручил своему подсознанию.

По-хорошему, надо было бы проверить что там с очередью на автообдумывание. Могло быть и так, что все застопорилось на обдумывании вопроса, почему меня пугает мысль проснуться однажды утконосом, и дальше очередь не продвигается. Серьезно, вы видели утконосов? Зачем так вообще жить…

Я выбрал себе идеальный наблюдательный пункт и уже целый час сидел на лавочке напротив банка. Ко мне подсаживались люди, их сменяли другие, а я все сидел. Чтобы не вызывать подозрений, я старался одним глазом смотреть на банк, а другим в телефон, получалось не очень хорошо.

Наблюдение осложнилось, когда ко мне подсела бабушка и начала кидать голубям горстями зерна.

– Гоша, ну дай ты другим поесть, что ты лезешь! – прикрикнула она. Я вздрогнул от неожиданности и не сразу понял, к кому она обращается. – Володя, не стесняйся, а то так голодным останешься.

Голубь Володя? А его дети будут Владимировичи? Я тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли, которые настойчиво занимали все мое сознание. Мне нельзя отвлекаться.

Из-за голубей я чуть не упустил важный момент – охранник вышел покурить. Он огляделся по сторонам и зашел за угол дома.  Отличная новость! Вторая хорошая новость заключалась в том, что у него при себе не было оружия. Ни пистолета, ни дубинки, ни меча за спиной и выглядел он совсем не устрашающе. Наш берсерк с таким запросто справится.

Но ждал я все-таки другого. Несколько раз я замечал, что к банку подъезжает грузовичок и деньги выгружают коробками, но тогда меня это мало волновало и деталей я не помню.

Меня снова отвлек голубь, который подошел к моим ногам и изучал шнурки. Как его там, Леша, Валера?.. Я покосился на бабушку и нежно оттолкнул пернатого ногой, пока она не видела. Нежно не получилось и он отлетел в сторону получив ускорение. Сразу после приземления он возмущенно расправил крылья и повернул голову к своей покровительнице, ища ее поддержки. Мол, ты видела, видела?! Все выглядело так, будто я пнул невинного голубя. Будто я совсем плохой человек, с гнильцой, так сказать. Бабушка заметила это и бросила на меня гневный взгляд.

Почему-то я не пользовался популярностью у пожилых женщин. Впрочем, это было не совсем так. Я не пользовался популярностью вообще ни у каких женщин.

Пока она не отдала команду голубиной стае растерзать меня, я решил покинуть место происшествия. Осторожно обошел всех птиц и отправился домой.

Вряд ли я сегодня застану грузовичок с деньгами, а даже если и так, то это все равно не даст мне понимание графика его приездов.

На очереди был разговор с Викой.

У меня уже были примерные намётки плана. Звонок должен быть анонимным. На этот случай у меня был второй телефон и полотенце. Я видел такое в фильме, если говорить через полотенце, то голос будет неузнаваем. Не как у Бэтмена, конечно, но все же.

По поводу темы разговора план был менее намётан. Притворюсь влиятельным анонимным нанимателем, который ищет себе наемников для дела. Если согласится, то раскрою себя, если нет, то я вне подозрений.

Старый телефон на удивление включился, спустя пять лет пребывания в коме. Он был кнопочным, с поцарапанным экраном, но для моих целей вполне годился. Я набрал номер Вики нажал кнопку вызова.

– Чего? – немного раздраженно ответила она, спустя пару мгновений.

Не очень-то вежливо так отвечать на звонок с незнакомого номера.

– Это Виктория? – проговорил я, прижав полотенце ко рту и стараясь максимально изменить голос. Моим ориентиром были криминальные передачи, где свидетель с замазанным лицом и измененным голосом сдавал своих подельников.

– Ага.

– Виктория, у меня к вам дело. Не спрашивайте откуда я вас знаю… – начал я.

– Козел, хватит прикалываться, – вздохнула она. – Чего тебе?

– Как ты… – я опешил.

Как она так быстро меня узнала?

– Ты звонишь со своего номера, придурок.

Я тихо выругался, прикрыв микрофон ладонью. Телефон-то я использовал другой, только без сим-карты он не работал, пришлось переставить со своего.

Мой тщательно проработанный план показал мне средний палец и сообщил, что на этом его полномочия всё. Нужно быстро придумать новую стратегию. Я обратился к своему подсознанию – все-таки ему поручили эту работу. Подсознание ответило, что в первые слышит о такой задаче. Как обычно… Я раздраженно послал его к черту, оно ответило тем же.

Ни в коем случае нельзя спрашивать в лоб. Я должен подвести разговор так, чтобы она думала, что участие в ограблении банка ее идея. Я смотрел достаточно фильмов про манипуляции сознанием, чтобы разбираться в этой теме.

– Ну, – поторопила меня Вика.

– Мы будем грабить банк, ты с нами? – выпалил я, не успев обдумать, что надо сказать.

– Банк? – удивленно переспросила она.

– Ну да. Подумай, козочка, мы безработные, денег нам не видать, продукты стоят дорого, нефть подорожала, инфляция, кризис, глобальное потепление, – я просто перечислял факты, надеясь задавить ее количеством.

– Я согласна.

– Новую работу искать долго, у Миши ипотека… Что?

– Говорю, что я согласна.

– В смысле согласна? – опешил я. – Ты что, готова в любой блудняк вписаться? Вот так просто?! А если у меня плана нет, а если я тебя подставлю и смоюсь с деньгами, а тебе потом в тюрьме макароны…

– Коль, – устало перебила она меня. – Давай выкладывай свой план…

Глава 4