Давно нас ожидают
Далёкие планеты,
Холодные планеты,
Безмолвные поля…
Командор Джефф.
Браун сидела за пультом и всматривалась в монитор. На её лице гуляла тревога.
– Что не так? – поинтересовался Джефф.
– Командор, двигатели не запускаются. Какое-то поле, возможно магнитное что-то сделало с трансформаторами. В общем, не вдаваясь в подробности, упала мощность по всем системам, мы не наберём нужной скорости, чтобы сойти с орбиты Марса. Пострадала и навигация. Теперь понятно, почему почти все зонды потерпели аварию.
– Как это мощность упала. Такое возможно?
– Не знаю, но это случилось. Я всё перепроверила. Нам не покинуть орбиты.
В подтверждение слов инженерши по корпусу корабля прокатилась вибрация.
– Плохо работает бортовой компьютер, операционная система сбоит, – продолжала Браун, – мы в заднице.
– Пробуй запустить двигатели. Должен быть какой-то выход.
Немезида снова вздрогнула, по корпусу прокатился зловещий треск.
– Надеть скафандры! – скомандовал Джефф.
Ему, как никогда, сейчас нужно было везение. Ну хоть малую толику. Улететь подальше из этого места. Там, в космосе, у них появится время выйти наружу и произвести хоть какой-то ремонт. Чтобы добраться до Земли и лечь на её орбите. Оттуда их вытащат. Запустят орбитальный модуль и пристыкуются. Он даже готов выйти наружу, если стыковочный узел окажется повреждён. Валить отсюда, и поскорее. Но чёртов монитор вдруг покрылся рябью.
– Запускай дублирующую программу, делай что-нибудь.
– Плохо, командор, операционная система посыпалась, – констатировала Браун, – нас ожидает посадка на Марс. Или просто падение.
– Что ты несёшь? Шаттл сконструирован для посадки только на одну планету. Тебе ясно? Полетела цифра? Включай мозги и переходи на ручное управление, будем считать с карандашом в руках.
Дженнифер пробежала пальцами по клавиатуре.
– Резервный двигатель запустить можно, но ненадолго. Мы будем снижаться по круговой орбите, – она указала на карту, – здесь расположено плато Меридиана. Оно достаточно ровное. Будет дуть боковой ветер. Нам придётся задействовать всю систему торможения. Другого выхода нет, командор. Готовьтесь, будет жёстко.
– Что мы забыли на этом чёртовом Марсе?
– Командор, надо принимать решение сейчас. Иначе будет поздно. А там – поглядим. Распакуем груз, разведём гидропонику. Обживём пещеру поглубже. Дождёмся колонистов. Они, по идее, уже стартовали. Я рассчитала траекторию посадки. На Марс шаттлы ещё не садились. Гравитация меньше земной, но атмосфера разрежена. Ещё как потрясёт. Когда коснёмся поверхности, жмите на все тормоза, и не жалейте резины.
Джефф выдохнул.
– Проклятье. И проклятый Марс. Ну почему я? Лучше я подохну на корабле. Хоть гроб у меня какой-то будет.
– Ваш гроб всё равно упадёт на Марс, – сказала Дженнифер, как-то нехорошо улыбаясь, – готовьтесь, до выдачи тормозного импульса десять секунд. Команда уже введена.
– Не смей садиться на это дерьмо. Я запрещаю.
Но сопла выплюнули сноп пламени. Это и был тормозной импульс. Командор потянулся было руками к горлу инженерши, однако волна перегрузки вдавила его обратно в кресло. Перед глазами поплыл марсианский ландшафт. Лицо Дженнифер снова стало бесстрастно.
– Теперь мы попробуем сесть, этого ещё никто не делал, значит мы сделаем первыми.
Немезида выбросила последнее пламя и сопла двигателей окончательно погасли. Корпус дрогнул. Послышалось едва уловимое шуршание.
– Что это? – спросил обречённо Джефф.
– Трение атмосферы о внешнюю оболочку. Будет усиливаться.
Корабль снижался, вибрация нарастала, корпус дрожал. Стекло лобового иллюминатора покрылось мелкими трещинами.
Джефф подумал, что эта посадка – чистой воды авантюра. Наверное, так и было. Но он вспомнил слова генерала Петерсона перед стартом. Сейчас он понял, что генерал говорил на полном серьёзе. Теперь всё зависело от Дженнифер. Только она и могла это сделать. В иллюминаторе показалось плато. До поверхности оставалось около ста метров.
Если даже они благополучно сядут, Джефф и представить себе не мог, что он дальше-то станет делать. Скафандр снять будет нельзя. Придётся всё время менять баллоны и заправлять кислородом. Это если при посадке не сдетонирует его запас и не сорвёт редуктор. Насколько им хватит воздуха? Потом он начнёт вонять и чесаться, потому что не будет условий помыться. Дженнифер говорила что-то про семена, которые надо посадить. Семена, палатки, оборудование находились в контейнере для колонистов, который они спустили на Марс. Его ещё поискать надо. Он никогда не работал в теплице, и никогда не хотел. У него всегда было других дел по горло. А если живот разболится, или голова? На Земле он бы сбегал в аптеку, вызвал врача. Где-ж на красной планете аптека, супермаркет, ремонтная мастерская? Кое-какие запасы на корабле имеются. А дальше? Судьба колониста его не привлекала, и он считал это добровольным рабством. Когда их показывали по телевизору, брали у них интервью, Джефф крутил у виска пальцем и называл их безмозглыми гамадрилами. Какого чёрта он сюда летит? Ведь это же дорога в один конец, и когда-нибудь, а возможно и очень скоро, он здесь сдохнет. Его не похоронят как положено, а просто присыплют марсианским песочком, или придавят валуном. Или раскачают над пропастью и сбросят на дно глубокого каньона. Безо всякой молитвы. Если ещё кому-то с его телом придётся возиться. А так он и останется валяться, обжигаемый радиацией, обдуваемый марсианским ветром до скончания жизни самой вселенной. Он что-то читал про людей, которых называли попаданцами. Но тем, кем становился он сейчас, иначе как пропаданец, не назовёшь.
Когда-то давно, во времена лунной программы, весьма задорный и популярный шлягер утверждал о скором цветении яблонь на красной планете. Это звучало вполне романтично. Мечта целого поколения. Кто не мечтает о цели, тот никогда её не достигнет. Вот она, цель, теперь уж во всех иллюминаторах красуется. Но вместо радости на душе командора плясали черти самой преисподней. Потому что об этом Джефф никогда не мечтал. Полмира ему позавидует чёрной завистью. Станет ли он знаменит? Да какая теперь уже разница!
Как и предрекала Браун, посадка оказалась жёсткой. Шаттл коснулся поверхности Марса едва развернулись шасси и подпрыгнул. Тормозной парашют сработал поздно и раскрылся не сразу. Снова прыжок. Тряхнуло так, что клацнули зубы, а подбородок стукнулся о забрало шлема. Джефф выругался, шепелявя прикушенным языком. С потолка сорвало плафон, и он пролетел в сантиметре от лицевого щитка. Головной обтекатель раскалился докрасна и графитовые пластины одна за другой откалывались, ударяясь об днище. Трение атмосферы вперемешку с песком перешло в протяжный вой, а корпус трясло в лихорадке. Браун что-то кричала, указывая на ручной тормоз, но Джефф и так его удерживал изо всех сил. Даже в разреженой атмосфере было видно, как сгорают покрышки колёс. На скорости около двадцати миль стойка переднего шасси лопнула, и Немезида клюнула носом. Пропахав поверхность плато пару сотен метров, корабль развернуло, и он, наконец, остановился. Оторванное колесо прилетело и шлёпнулось на аварийный люк, вмяв его в салон.
Джефф откинулся назад и отпустил ручник. Повсюду трещало, шипело, щёлкало. Над головой искрила проводка. Дженнифер освободилась от ремней и подошла к командору. Сквозь треснутое лицевое стекло было видно, она улыбалась. Она протягивала ему руку, и что-то говорила. А он не слушал, и тупо пялился в монитор, на котором уже с момента схода с орбиты ничего не было. И тут в его голову пришла дурацкая мысль: а идут ли у неё ещё месячные?
Эпилог.
Бортинженер Браун.
Включив светофильтр шлема, Дженнифер стояла на краю изломанного утёса и всматривалась в марсианское небо. В синеве показалась звёздочка. Это спускаемый модуль корабля Илона Маска шёл на посадку.
В отличие от командора, Дженнифер знала, что будет делать. Теперь в её распоряжении целая команда. Она объяснит и покажет им всё, что нашла на Фобосе. Она отыщет все марсоходы, использует топливо Немезиды, она сумеет собрать из того, что имеет стартовый модуль. Они поднимутся к Фобосу, и снова взойдут на борт инопланетной конструкции. Они разберутся во всём и починят корабль.
Мы – это они, – думала Дженнифер, – и мы отправимся домой. В наш настоящий дом.
Она приняла эстафетную палочку и приняла вызов вселенной. Она завершит начатую далёкими предками миссию. Тут как-то некстати на ум явились слова советника президента по вопросам безопасности Руперта Белла о неразглашении технологий. Что же, придётся теперь кое-кому разгласить.
Я верю, друзья, караваны ракет,
Помчат нас вперёд от звезды до звезды,
На пыльных тропинках далёких планет,
Останутся наши следы!
Автор публикации
