Высокое белое здание с острой треугольной крышей украшали коричневые фахверки, пересекающие три верхних этажа старинного немецкого здания, построенного в 1435 году, так указывала надпись под самой крышей фасада. Два нижних этажа выделяли деревянные зелёные ставни на белых окнах. Широкая входная дубовая дверь, покрашенная в цвет, фахверков, приглашала гостей внутрь. Под зелёными зонтами с рекламными надписями какой-то немецкой пивоварни, среди белых столиков, с большими пивными кружками в руках, улыбкой на лице и рыжими косичками, бегала дочь отельера, притягивая к себе вожделенные взгляды мужчин и завистливых женщин.
Группа «учёных» с чемоданами в руках проследовали за отельером. На первом этаже находилась мясная лавка. Хозяин сам производил ассортимент в неё. Помещение было поделено на два ресторана, бар и кухню. На другой стороне здания находилось ещё одно строение. Весь низ оборудован под колбасный цех. А второй и третий были апартаментами семьи хозяина. Гер (Хер) Мунигер готовил настоящие баварские колбаски, «шинки», копчёности и прочее. Всё это высшего качества. А как он гордился своим мастерством! Из Мюнхена и Нюрнберга приезжали повара лучших ресторанов и богатейших домов покупать продукцию мастера.
– Живут же люди, — озираясь по сторонам, отметил электрик Вася.
– У нас не хуже, — парировала Людмила.
– Где? – Спросил Лёха.
– Где-где? В Караганде. Вы молодой человек, не знаете, вот и не говорите. – Людмила враждебно настроилась к Алексею. Во-первых, не считая его себе ровней, ведь она – «учёная», а он «зэк». Во-вторых, смотрит на ту же немку, как и её сыночек. За него она горло любому порвёт!
– Караганда не у нас, а у казахов. – Лёха помнил, он помотался за «Зенитом» по миру, и всякий раз удивлялся, узнавая что-то новое.
Нет, такой наглости Людмила терпеть не могла. – Вы молодой человек, сначала познакомьтесь с правилами общения с интеллигентными людьми, а уж потом пасть свою вонючую раскрывайте, — переходя на фальцет, взвизгнула она.
Да, раньше бы Алексей «порвал» эту «хабалку», но не теперь. Стереотип, что тюрьма делает из людей ещё больших преступников, неправда! Лёха после норвежской стал совершенно другим человеком.
Попал он туда за драку с полицейским на стадионе, обычное, в общем-то, дело в среде «околофутбольной».
Там познакомился с «учёным на всю башку» Евгением. Это полностью поменяло мировоззрение Алексея. Оказалось, что кулаками можно творить добро и спасать мир. Женька сидел в тюрьме, за поджог. Он, биолог, изучал животных в Африке, жил в палатках, часто голодный, немытый, но счастливый. И вот один норвежец приехал в отпуск на сафари, купил лицензию и застрелил леопарда, которого изучал биолог. Сердце оборвалось у Евгения, это было равнозначно убийству ребёнка или близкого человека. Простить такое невозможно. Он отправился по следам охотника, узнал, где тот живёт, нашёл и отомстил. Чтобы норвежский стрелок не сомневался, что это месть за леопарда, отчаянный учёный выследил, как хищный зверь, жертву. В гараже поймал, связал и изнасиловал охотника ружьём, не снимая мушки. А дом в это время уже пылал. За поджог и насилие над личностью учёный получил четыре года норвежской тюрьмы.
Правосудие в том государстве самое гуманное. За такое преступление Евгений “мотал” бы срок на родине как бессмертный Коннор Маклауд из «Горца». Вечным можно сидеть сто лет и даже больше. Но не учёному, который защищает исчезающие виды животных. И Алексей радовался, что это был норвежский полицейский, которого он отлупил, а не питерский. Всего-то год, ерунда.
Евгений так много рассказывал Лёхе про животных, про их жизнь, искренне удивляясь, когда Лёха говорил, — так они же звери, что с них взять?
– А мы кто? – Учёный смотрел на собеседника изумлённым взглядом.
– Люди! Нас создал Бог! – Отвечал ему Алексей, гордясь тем, что он не верит в теорию эволюции.
Женя не переубеждал товарища, а просто продолжал рассказывать о различных биологических видах. Как-то тема зашла о приматах. Чем больше Лёха слушал, тем явственней видел параллели в своей жизни и том, что рассказывал биолог о шимпанзе.
– Вы знакомы с учёным Евгением Степновым? – Спросил Алексей у профессора Птицы ещё в автобусе.
– Евгением Петровичем? Слышал, он пострадал за науку. Если говорим об одном и том же человеке, — ответил профессор.
– Ха, я с ним сидел вместе! – Радостно воскликнул Алексей. Все в автобусе обернулись на собеседников.
– Зэк! – Констатировала Людмила. – Ещё смеет с приличными учёными разговаривать. Изолировать надо таких от солидного общества. – И отвернулась к окну.
Лёха посмотрел на женщину и подумал, — «Нужно быть «бонобо» со стажем, чтобы с такой сукой подружиться».
Женька в тюрьме рассказывал, что на берегах реки Конго, живут два вида шимпанзе, обычные, там правят самцы и вечно воюют между собой. А на другой стороне реки, карликовые шимпанзе «бонобо». У тех матриархат. Все конфликты они решают сексом. Вот какой-нибудь самец всех обидел, наорал, за ним будут самки через весь лес гнаться, поймают и сексом с ним займутся, чтоб не злился. Такой подход Лёхе понравился, правда, на стадионе так конфликт решать сложно, а вот когда Алексей устроился охранником в магазин, метод сработал. В первую же неделю на него наорала начальница, он попробовал с ней испытать метод бонобо, оказалось, это работает. Ещё как! Да и с другими сотрудницами всё складывалось замечательно. Лёха согласился, если эволюция существует, то он эволюционировал от бонобо.
(продолжение следует)
Автор публикации
