С утра Донер уже не воспитывал своих солдат, а отдавал им чёткие команды. Ева укладывала снаряжение. На её лице читалось беспокойство.
– В чём дело?
– Я подумала, что пещера не так опасна, как лагерь. Давайте скорее отсюда уйдём.
В словах Ланке имелся резон. В палатке лежал неведомый шар. Конечно, он охранялся, но неизвестно что кому в голову взбредёт. Да и Донер что-то какой-то другой.
Надев скальные ботинки, мы двинулись к южной скале. Ева не видела, как я спрятал на дно своего рюкзака подсумок с патронами, а за спиной на поясе закрепил наградной кинжал.
Мы поднимались по склону, я шёл замыкающим. Время от времени я посматривал в бинокль и видел, как внизу суетятся солдаты. Возле складской палатки стоял Донер и что-то говорил Крюгеру.
– Что произошло с Куком? – спросила Ланке, – может, Донер его специально прикончил?
– Не думаю, что он хотел его убивать. Просто Кук допустил оплошность, и всё вылезло наружу. Кук сам себя погубил. Но если бы он осторожничал, тогда бы мы не узнали о свойствах порошка. Донер должен доставить шар своим хозяевам, это его основная задача, а дисколёты Гитлера лишь для отвода глаз. Даже фюрер не знает о шаре. Или знает, но не придаёт этому значения. Донеру надо было убедиться, что транспортировать шар безопасно. Он не откажется от своих планов и потащит его на субмарину. Если он оставит шар здесь, в Берлине ему не сдобровать. Однажды он уже прокололся. Во второй раз получит пулю.
У входа в пещеру я осмотрелся и ещё раз глянул вниз. Лагерь был словно на ладони. В пещере мы без труда отыскали наскальную живопись и поднеся фонарик поближе, я стал внимательно её изучать. Это была совсем не мазня доисторического питекантропа. Очень даже приличная графика с соблюдением пропорций и мелочей. Немыслимо, но факт. Возле каждого элемента имелась пометка. Как если бы это был технический чертёж какого-нибудь агрегата с указаниями и нумерацией компонентов. Со стороны рисунок не казался подробным, его надо было рассматривать вблизи.
Человечки на нём превращались в уродцев. Так вот, что написал тот, кто высек нишу в скале и положил в неё шар. Я вытащил карту. Интересная скальная конфигурация. И если прикинуть по времени, то очень давно, в каком-нибудь кайнозое, она должна была располагаться на уровне моря. Когда-то здесь зеленели леса и бродили динозавры. Человек, или его предок не существовал даже в проекте. Кто? Кто создал шар и что это за иероглифы? Почему здесь нарисованы именно человечки? Кем нарисованы? Донер тоже рассматривал наскальную живопись. Насколько внимательно?
Я невольно огляделся. В этом месте побывала неведомая человечеству раса. Значит. В истории Антарктиды был период, когда её посещали не земные обитатели. Они преодолели космическое пространство и высадились на ещё тёплый континент, этакая технологически развитая цивилизация. Здесь не напрасно спрятали и надёжно упаковали то, что мы отсюда забрали. Господи, это надо засунуть обратно. Вот почему в первый раз Донер побоялся это вывозить. Теперь он имел чёткий приказ. Я достал блокнот и расчертил таблицу. Сверху вниз и по диагонали, я рисовал человечков, стараясь это делать, как можно похоже на оригинал. Возле каждого рисунка символика. Последний уродец со щупальцами, а рядом треугольник. После чего снова человечек. Почему человечки? А почему тогда мы человечки? Они превращаются в монстров-уродцев. Скорее всего, в монстра уродца превращался и Кук. Мать твою. Ведь труп Кука почему-то не замерзал. Значит, в его теле шёл процесс, выделяющий большое количество тепла. Кук подозревал, во что превращается, и пытался подальше убраться от лагеря. Эти рисунки – предупреждение для другого разумного существа, или, скажем, далёкого потомка, как табличка на столбе с проводами под напряжением. Не влезай – убьёт! Донер об этом догадался. Однако не знал свойств самого порошка. Теперь руны. Или не руны, но письмо без сомнения. Что оно означает дословно, наверное не узнать. Но примерно и означает, что написано на столбе. В середине центрального иероглифа был нарисован в разрезе шар, и в нём почти доверху порошок. Понемногу картина вырисовывалась. Изображение шара казалось рельефным, и Ева тогда на него невзначай надавила. Вот так и открылась шкатулка. Сама по себе картинка была таковой, как топографы накладывают две кальки друг на друга из разных элементов, получая в итоге общий слайд. Почему тот, кто сюда это положил, не уничтожил своё творение? А потому, что планировал снова вернуться и воспользоваться этой штуковиной. Просто на время спрятал. Туда, где разумной жизнью тогда и не пахло. Почему же они не вернулись? За миллионы лет многое изменилось. Скорее всего, создателей контейнера с содержимым попросту нет. Нас тоже когда-то не станет. Эти рисунки – подробная инструкция, руководство к эксплуатации для своих же потомков. Следующий вывод просто кричал. Здесь спрятали оружие. С собой таскать не захотели в силу принципов безопасности. Оружие массового поражения, способное уничтожать целые миры. Донер доставит шар своим хозяевам, и они проведут испытания. Постараются воссоздать формулу или состав порошка.
Я откинулся к стене и потёр лоб. Ева установила фотоаппарат на треноге и делала снимки. От этой дурацкой вспышки можно было ослепнуть. Когда она закончила, перевалило за полдень. Я надавил на центральную руну и ниша открылась. Сейчас там казалось пусто. Но я знал, что не пусто. Я пошарил внутри.
– Что вы там забыли, там уже нет ничего, – удивилась Ева.
– Давай ты. У тебя рука тоньше. Там обязательно что-то есть. Иначе грош цена моим рассуждениям. Попробуй достать.
Ева встала на четвереньки, и залезла рукой в углубление. Выпрямившись, она протянула мне нечто.
– Очень странно, но я нашла.
Ева с опаской, держа двумя пальцами, протягивала мне треугольный зелёный предмет размером с портсигар. Я повертел его перед глазами. Тетраэдр, похожий на металлический, с плоским основанием и цилиндриком на вершине. Всё встало на свои места.
– Что ещё за чертовщина? – спросила Ева.
– Понимаешь, это мы, люди. Изобретая оружие, мы не задумываемся о защите. Мы пытаемся придать ему максимальные поражающие свойства. Сначала куют меч, а уже после трудятся над кольчугой. Они это сделали сразу. Как-то иначе мыслили. Тот, кто положил сюда яд, не мог не озаботиться о противоядии в силу склада своего ума. Просто Донер его не искал. Не искал потому, что не знал об истинном назначении шара.
– А ты знаешь?
Я весело усмехнулся.
– Раз нашёл, значит знаю. Нам надо кое-что сделать.
– Расскажи мне.
– Ева, я всё узнал из рисунков и рун. Донер не всё прочитал. Это лежало здесь не для нас. Для тех, кто хотел к нам пожаловать в гости ещё разок. Но вряд ли уже заявится.
– Кто заявится? Откуда заявится? Чушь какая-то. Треугольник какой-то.
– Главное, для чего, и я знаю, что делать с этой штуковиной. Там это тоже нарисовано. Ева, всё очень просто. Это люди привыкли усложнять себе жизнь, запутывать так, что сам чёрт не разберётся. А здесь всё просто, коротко, ясно.
Я аккуратно завернул тетраэдр в брезент и уложил во внутренний карман. Донер, Донер, так кто же за тобой стоит?
На выходе из пещеры нас поджидал Донер. Он стоял, прижавшись к скале, и широко улыбался.
– Полковник, судя по тому, как долго вас не было, вы изучали наскальный рисунок. Или чем-то ещё занимались. С ума сойти, пока вас дождёшься, околеешь к чертям собачьим.
– Что это значит?
Донер вскинул пистолет.
– Стой где стоишь, и ты, Ланке даже не рыпайся, посмотрите полковник вниз.
Я поднял бинокль. Солдаты валялись в скрюченных позах, а Крюгер лежал на спине с раскинутыми руками. Одна палатка оказалась повалена, из другой валил чёрный дым. Немыслимо. Как он умудрился расстрелять всех? Скорее всего, имелись подручные исполнители, от которых он тоже избавился. Донер был мастером на этакие штучки. В принципе, его действия укладывались в логическую цепочку. Шар вскрыли, узнали, что внутри, потом он устранил свидетелей, которые теоретически всё же могли добраться до береговой линии и просигналить вахтенным Викинга. Теперь он пришёл за нами.
– Как я их, а? Почти и пикнуть не успели. А вы тут неплохо устроились. Верный солдат вермахта, национал-социалист до мозга костей и английская шпионка. Как романтично!
– Донер, какого чёрта ты сотворил. Зачем ты сюда припёрся?
– Понимаете, эта дорога ведёт дальше. На ту сторону хребта есть проход. Пусть себе капитан Викинга думает, что я спился и угробил команду, а я пойду по другому пути. Вот и всё, полковник. Вы тоже мне не нужны. При всём уважении к вам и вашей подружке. Я мог бы вас бросить здесь просто так. Но с вашими навыками оставлять вас в живых было бы неразумно. На карту поставлена судьба человечества. Бросай сюда плёнку, которую вы отсняли.
– Ты кое-что забыл в этой пещере, приятель, – ответил я Донеру, – небольшой пустячок, который ты не нашёл рядом с шариком. Но пустячок этот важный. Если станете играться с порошком.
– Что ты там мелешь?
Я достал из кармана зелёный предмет и повертел в руке.
– Это тоже лежало в нише, ты плохо искал.
Донер невольно опустил пистолет.
– Что ещё за дерьмо? Да ты просто блефуешь.
– Не блефую, дружище, искать надо лучше. Лови! – я подкинул тетраэдр в сторону Донера.
Донер протянул было руку, и я метнул из-за спины кинжал. Лезвие вонзилось в грудь по самую рукоятку. Донер выдохнул, и повалился на снег. Ланке смотрела широко раскрытыми глазами.
– Меня ты тоже, да? – промямлила она.
– Зачем? Глупо идти во льдах без напарника. Даже если уверен в своих силах. Вот тебе наглядный пример. Лучше обыщи его, не бойся, он готов.
Ланке извлекла из рюкзака Донера шар. А во внутреннем кармане меховой куртки оказалась подробная карта прохода. Это и был маршрут эвакуации, Донер изначально не планировал возврат на корабль. Мы уложили тетраэдр с шаром обратно в нишу. Туда же я поместил тетрадку со своими записями. Нас ждал долгий путь. Путь, по которому ходил Донер. Но раз прошёл он, значит, пройдём и мы.
Я огляделся. Это была моя Антарктида. Я не позволю её загадить всяческим Донерам, Гиммлерам, фюрерам. Я вернул ей то, что хотел у неё украсть Донер. И она мне за это улыбалась. Улыбалась каньонами и горами. Улыбалась внезапно прояснившимся небом. Я чувствовал её благодарность. Я знал, она мне поможет и в этот раз.
У тебя есть меч, а я лишь тем оружием владею, что боги мне вручили в дар.
Одиссей, Троя.