– Так студенты, говоришь? – мужик усмехнулся.
– Студенты! – подтвердил Володя, – Всё лето впереди, вот решили себе недельную прогулку устроить!
Группа второкурсников геологического института устраивалась на отдых. Володя Крутов, как старший своей команды, будучи комсоргом факультета, принял негласное руководство на себя ещё в самом начале. Возражающих не нашлось, поскольку это устраивало всех – меньше забот, больше времени для отдыха.
В туристический отряд набралось около десяти человек со своего же факультета. Хотелось живой романтики, запахов дымных костров, и чтоб дождь по палатке, и песня под скрип вековых кедров!
– Ребята, только не ныть: устали, мол, домой хочу! – сразу предупредил участников Крутов, – Тем более, четыре девушки в отряде!
Комсорг комсоргом, но Володя Крутов с одобрения ребят не стал предупреждать спасотряд о выходе своей группы в маршрут. Все знали, что будут поставлены в жесткие условия, и сразу пропадёт свобода действий, начнутся ограничения по времени, а это уже не отдых. Да и маршрут выбрали не длинный – как раз на неделю без напряга!
Полчаса на самолёте, три часа на автобусе – и вот они уже шагают по тропе, всё дальше и дальше отдаляясь от Чиронги, небольшого посёлка в прибайкальском краю. Тайга встретила ребят ароматным запахом трав, пропитанных знойными лучами июльского солнца. Хотелось петь, и Юрка Дементьев не выдержал:
Я не знаю, где встретиться
Нам придётся с тобой!
Глобус крутится, вертится,
Словно шар голубой!
– Эй, бард, под ноги смотри! – крикнул кто-то из парней, старательно подстраиваясь под ритм шагов уходящей в тайгу группы.
Часа через два появились признаки первой усталости. Девчонки не ныли, но было видно, что не интересовали их больше поросшие низкорослым кедрачом сопки, не завораживали слух переливы горного ручья, вдоль которого проходила еле заметная тропка.
– Володь, может, перекур устроим? – спросил, догнавший Крутова, Стёпка Велихов, – девчонки на износ пошли, не втянулись пока!
– Вот до излучины дойдём, там и отдохнём, тем более время к обеду идёт! – махнул рукой Крутов.
Подходя к излучине ручья, заметили дымок от костра. Возле него сидели трое. Мужики крепкие, видать, из местных. Один бородатый, здоровый детина метра под два ростом, трогал прутом здоровенный кусок мяса, подвешенный над костром.
– Возьмёте в вашу компанию?! – приветствовал их взмахом руки Крутов.
– О, да у нас гости! – воскликнул второй, поднимаясь с расстеленного на земле лапника.
Ребята с шумом валились на землю, стряхивая с лиц надоевший пот, стягивали с плеч потяжелевшие от долгой ходьбы рюкзаки, и с наслаждением растягивались на траве, забывая поздороваться с невесть откуда появившимися соседями.
Третий мужик, небольшого роста, с какими-то испуганными глазами, молча подбросил в костёр несколько веток сушняка и, вздохнув, исчез в близлежащих зарослях кедрача.
– Так студенты, говоришь? – повторил здоровяк, – Из Города?
– Оттуда!
У Крутова, единственного из группы, была паняга, и он аккуратно поставил её под дерево, стараясь не уронить.
– Ишь, ты! – мужик протянул руку, – Фёдор! А это Николай! – он кивнул на второго мужика, – Михаил сейчас вернётся. Это тот, который за дровами пошёл.
– Я понял!
– Чего ты так с ней? – Фёдор взглядом указал на панягу.
– А! – наконец-то дошло до Крутова, и он засмеялся, – Спирт там! Мало ли что, вот с собой взяли!
Вернулся третий. Принёс целую охапку хвороста. Так же молча подкинул несколько веток в костёр, а потом отошёл в сторону и прилёг под раскидистым кустом дикой малины.
Отдохнули замечательно. Мясо, прожаренное на огне, уплели за несколько минут, поскольку хозяева радушно предложили весь кусок поделить между гостями. Ну, а Крутову пришлось поделиться спиртом – таков таёжный закон.
Отдохнувшие ребята цепочкой уходили по тропе. Они с благодарностью помахали таёжникам. Ладонь Крутова, протянутая бородачу, утонула в его огромным и жёстких пальцах.
– Вы это, – замялся здоровяк, – нас не видели, хорошо?
– Конечно, какое нам дело до встреченных в тайге людей! У нас своя дорога, у вас своя!
– И ещё, – добавил детина, – я видел у тебя на карте маршрут вдоль Агафьиных болот проложен. Не ходили бы вы там! Места нехорошие, с дурной славой!
– Ребята, подождите! – крикнул своим Крутов, – Я сейчас!
– Газ болотный, ядовитый, говорят, до ужаса! – продолжил мужик, – Сразу за второй излучиной на Большую сопку возьми. Увидишь её, она там одна такая.
– Это ж километров пятьдесят кругаля делать! – возразил Крутов.
– Ну, сам смотри, я тебя предупредил….
Здоровяк ещё раз пожал руку и пошёл к костру.
Крутов догнал своих.
– Чего он? – поинтересовался Дементьев.
– А, болотами пугает! Говорит, черти там водятся! – усмехнулся комсорг.
Они шли и шли. Тропа то уходила в сопки, то опускалась в распадки. Отдыхали ещё несколько раз, стараясь максимально сократить время отдыха, потому что приближающиеся сумерки уже явно плыли над тайгой, нагоняя на отряд уныние и тревогу.
– Ну, чего сникли все?! – стараясь быть весёлым, крикнул Крутов, – Вон до того кедра рукой подать. Дойдём и баста, отдых на всю катушку!
Лагерь разбили быстро. Костёр яростно пожирал сухие ветки, и треск его эхом разлетался по уставшей от дневного зноя тайге. Понемногу уходила усталость, горячий чай теплом разливался по жилам, и снова хотелось жить! Расставленные палатки окунули в романтику среди таёжной шири и все понимали, что сделали важный шаг в своей выбранной профессии. Девчонки присели возле Юрки Дементьева, и он с упоением терзал гитарные струны, стараясь аккуратно выделить каждый звук, каждую ноту.
Жужжали надоевшие комары, тем более до болот было рукой подать. Все понимали – где болота, там и комары.
– Я вот всё думаю – странные мужики попались нам у излучины, – присевший возле Крутова Дима Степанов бросил в огонь докуренную сигарету, – Один вообще какой-то, словно пришибленный!
– Просто браконьеры они, что ж тут странного! – сказал Крутов, – А ты откуда думал свежее мясо на угощенье? Тот, здоровый, попросил никому о них не рассказывать! Да и ружьё я приметил под кустами. Ветками забросали с глаз долой. Третий просто трусоват немного, поэтому и молчал всё-время. Так-то!
– Слушай, комсорг, ты что-то про чертей говорил! – отложил гитару Дементьев. Все сгрудились возле Крутова.
– Черти не черти, а давайте решать, как свой путь продолжать будем!
Он рассказал им про газ, который смертельно опасен для жизни. Если пройти болота без ночёвки, то есть шанс остаться меньше покусанными комарьём, да и лишний день на берегу Реки, на которую они выйдут в конце маршрута, будет не лишним.
– Володь, а сколько до Реки? – спросила одна из девушек.
– Пять дней пути, ребята! – потёр висок Крутов, – Мы ж только начали. Так что вся романтика ещё впереди!
Он развернул карту и показал маршрут:
– Браконьеры вот этот путь предложили!
– Какие браконьеры? – спросил кто-то, но видимо, поняв о ком идёт речь, больше не задал ни одного вопроса.
После дебатов решили всё-таки идти вдоль болот – не хотелось терять лишние день-два. Рассчитывали пройти быстро с минимальными остановками.
Вышли рано утром, наскоро свернув палатки. Крутов обернулся на залитый костёр:
– Прощай брат! Сколько вас таких ещё будет на нашем пути!
Спёртый воздух Агафьиных болот ворвался в лёгкие внезапно.
– Вот зараза! – выдохнул кто-то из ребят.
– Идём размеренно, без остановок! – предупредил ещё раз Крутов. Он почувствовал лёгкое головокружение, и ему стало неспокойно. Зачем сюда повёл? Для чего?
Через полчаса дышать стало совсем трудно. Тропа петляла по самому краю топи, то отдаляясь от неё, то приближаясь вновь. Крутов постоянно оглядывался, слыша, как где-то позади охали девчата, и тяжёлое дыхание парней вселяло беспокойство. Сил оставалось мало и хочешь, не хочешь, а организм требовал отдыха. Комсорг собрался было объявить привал, но заметил в стороне, аккурат возле небольшой сопочки, крышу избушки. Зимовье!
По мере приближения к жилищу, воздух, казалось, становился чище. Даже комариный писк затихал, оставаясь у этих проклятых болот. Когда группа вышла на поляну, у одной из девушек случилась истерика. Она вместе с рюкзаком упала по землю и громко зарыдала.
– Ну, всё, Володь, надо менять планы! – остановился возле расстроенного комсорга Дементьев.
– Да, Юра, надо! Весь наш настрой был рассчитан на железный организм…. Всё, ребята, ночуем и утром назад к месту последней ночёвки! – крикнул он своим обессиленным спутникам.
Зимовье оказалось старым, заброшенным много лет назад. Сгнившие доски крыши кое-где сползали со сруба, но в любом случае этот было жильё. Пусть не комфортное, с почерневшими от времени нарами, зато со стенами. Даже отсутствие двери оставалось незамеченным для уставшего отряда.
Разбили пару палаток. До вечера было ещё нескоро, а некоторые уже укладывались спать. Одни расположились на скрипучих палатях избушки, другие просто сидели у разожженного костра и молча смотрели на огонь. Кто-то залез в палатку и изредка вздыхал, нагоняя тоску и уныние. Даже Юрка, неунывающий балагур, не брал в руки гитару, а сидел возле Крутова и ковырял палкой тлеющие ветки костра.
– Что-то не то мы сделали, – толкнул он плечом комсорга, – Может, обходной тропой надо было!
– Так и пойдём, – согласился Крутов, – как только на старое кострище вернёмся. А ребята пусть отдыхают. Смотрю, весь задор пропал возле этого болота.
– Действительно, место какое-то странное.
Ближе к вечеру все отправились спать, а Крутов всё сидел возле огня и винил себя за неправильно принятое решение. Где-то на болотах охнула птица. Комсорг вздрогнул от неожиданности и всмотрелся в темноту. На другой стороне поляны среди распушившихся кустов малины заметил человеческий силуэт.
– О, как! – удивился он, – Эй, кто там прячется?! Подходи поближе!
Силуэт не шевелился, но луна, выглянувшая из-за сопки, осветила его настолько, что Крутов смог определить мужчину в плаще, которые так облюбовали рыбаки. «На того браконьера похож, что встретили возле излучины – подумалось ему, – Как звали-то? Фёдор, кажется!»
– Фёдор, ты? – крикнул Крутов в темноту.
Силуэт ещё немного постоял, сделал шаг назад, и малиновые ветки скрыли его от посторонних глаз.
– С кем разговариваешь? – услышал комсорг за спиной Юркин голос.
– Почудилось, наверно.
Он рассказал ему про видение.
– Бывает, – успокоил Крутова Дементьев, – Газ болотный, миражи всякие. Бывает!
Вот только комсорг был уверен, что никакие это не миражи и не видения, а просто стоял человек в сторонке и наблюдал за ними. Зачем, почему?
На следующий день они вернулись к первому кострищу. Весь путь прошли в полном молчании. Спешили, словно, бежали от чего-то страшного и неповторимого, которое так и не свершилось, не произошло, но преследовало их по пятам, не проявляя себя.
А возле кострища, посовещавшись, решили вовсе свернуть маршрут, посчитав его неудачным и не продуманным. Крутов взял всю вину на себя, но его никто ни в чём не обвинял, просто все хотели скорее вернуться в Город, а потом разъехаться по домам, благо, до начала занятий ещё оставалось время.
Выйдя к излучине, устроились на отдых. Крутов с Дементьевым долго ходили по берегу в поисках кострища.
– Здесь костёр был, Юра! – то ли спрашивая друга, то ли убеждая себя, ворчал Крутов, – Вот, на этом самом месте мы мясо ели, помнишь?!
– Должны же следы быть! – соглашался тот, – А здесь дерево поваленное лежало, на нём тот, второй, сидел!
Крутов отошёл к малиннику и поднял засохшие ветки.
– Нашёл! – радостно вскрикнул он, показывая всем старое заржавевшее ружьё.
Забыв про отдых, все сгрудились возле комсорга.
– Не так что-то, – авторитетно сказал кто-то из ребят, – Это здесь не один год пролежало. Вон ветки совсем сгнили!
– Мальчики, домой надо! – засобирались девчата.
Город встретил ребят пышущей от асфальта жарой и шумом выезжающих на дачи автомобилей. Мысль о встреченных браконьерах не давала Крутову покоя. Он ходил из угла в угол по комнате общежития, которое опустело на летний период. Остались лишь те, которым некуда было ехать, с разрешения деканата коротали летние дни, снуя по затихшим коридорам, заглядывая в комнаты то за солью, то за спичками, то просто перекинуться парой слов.
Заглянул Дементьев.
– Ты разве не уехал? – удивился комсорг.
– Мои предки на юге, так что я в твоём распоряжении! – оскалил белые зубы Юрка.
– Ты о чём?
– Знаю, знаю, что задумал! В Чиронгу вернуться хочешь? – хитро прищурился Дементьев, – Деньги-то есть?
– Найдём! – обнял друга Крутов.
В таёжных посёлках своё течение времени. Постоянной работы у жителей нет, поэтому весь день пылят по улицам в разные стороны допотопные мотоциклы, спешат на велосипедах по неотложным делам полураздетые загорелые ребятишки, да бабы изредка, выбивая пыль, стучат палками по длинным половикам, развешивая их на верёвки в своих дворах.
В местном магазине толстая продавщица подозрительно осмотрела вошедших. Дементьев примирительно направился к прилавку:
– Добрый день, хозяюшка!
– Городские что ли? – не ответив на приветствие, поинтересовалась она.
– Городские. Нам бы из охотников кого-нибудь! – Юрка предусмотрительно достал из кармана портмоне.
– Да у нас, почитай, все охотники! – завидев деньги, смягчилась продавщица, – Конкретно кого-то надо?
– Тех, кто на Агафьины болота ходил! – уточнил Крутов.
Продавщица удивилась:
– У нас туда никто не ходит – гиблое место. Это не вы ль недели две назад сюда приезжали? Вас ещё много было?!
– Может, ходил кто-то? – увёл разговор в сторону Дементьев.
– Кроме Гоши Силантьева никто туда не ходил, я это точно знаю! Да и он со своими дружками туда сдуру попал! Ушли четверо, вернулся один, так вот! Может, его надо?
– Значит, его! – мотнул головой Крутов.
– Тогда нам водочки пару бутылок, колбаски немного, ну и ещё чего-нибудь. Для закуски! – подмигнул толстухе Юрка.
Этого мужичка трудно было назвать Гошей. Скорее, Георгием, потому что лет ему было уже под пятьдесят, да и выглядел он неважно, но заметив бутылки в руках ребят, воспрянул духом, выпятив свою поросшую седыми волосами грудь:
– Гостям всегда рады! – он потёр ладони и старательно вытер их о давно не стираные брюки, – Все вопросы, братаны, потом! Вижу, что они у вас есть! С закуской напряг, а поскольку вы со своей, то все проблемы отпадают!
– На Агафьины болота ходил? – нетерпеливо спросил Крутов, дожидаясь пока Силантьев умилённо вздохнёт после выпитого стакана.
– Люська-продавщица что ли сказала?
– Были мы там, – Дементьев подсел к Гоше, – совсем недавно были.
– Ну, вы даёте! – удивился Силантьев.
Он замолчал, словно собираясь с мыслями. Потом молча налил себе ешё стакан и выпил, откусив ломтик нарезанной колбасы.
– Нас четверо корешей было, – начал рассказ Гоша, – Выросли вместе и всю жизнь здесь прожили. А потом, лет семь назад, дёрнул нас чёрт на Агафьины болота забрести. Знали, что туда нельзя, испокон веков предки наши туда ни ногой, а мы вот…. Короче, браконьерили мы тогда лихо: работы нет, жёны ругаются, дети, как оборванцы ходят. А так мясо сбывали шоферам, а те, наверно, дальше в город. Ещё шлёпнем? – глянул он на ребят.
– Давай, только в меру, а то и дорассказать не успеешь! – усмехнулся Юрка.
– Успею…. – Гоша выдохнул и опрокинул в рот наполненный стакан. Водка подействовала, и он уже мутнеющим взглядом осмотрел ребят, – Знаете, что дальше было? Место там есть, возле поворота ручья, излучина. В этом самом месте мы табор разбили. Темнеть уже начало, а тут он.
– Кто? – не выдержал Крутов.
– Кто-кто, сохатый! – обиженно взглянул на него Гоша, – Кто же ещё!
– А дальше?
– Федька Малюта ружьё схватил и за ним, только кусты затрещали. Колька Мохнатый с ножом следом! Он тихий, Колька, только нож пуще ружья бережёт. Берёг…. Так вот.
– Ну, и…? – не выдержал Юрка.
– Короче, мы вдвоём с Мишкой Лабудой у костра остались. Мишка хилый, он у нас вроде поддержки был. Только к утру мужики не вернулись! Мы так и прождали их всю ночь. Слышали, что где-то на болотах сохач ревел, да только темно было, куда пойдёшь? Всё надеялись мы, рассвет ждали. Иначе, как мясо донести по темноте-то? Я задремал. Очнулся, а Мишки нет. Кричал долго – бестолку.
Страшно было, а пошёл к болотам. Может, думаю, меня ждут. Только ружьё на тропинке нашёл….
– Это? – спросил Крутов, вынимая из рюкзака двустволку с обломанным прикладом.
– Это… – ошарашено посмотрел на парней Гоша, – это где ж вы его нашли? Моё это, мы его всегда на охоту брали! Батькино ещё.
– На вашем таборе и нашли, возьми! – протянул ружьё Крутов.
– Я с ним тогда на табор вернулся, потом спрятал от греха подальше. Целые сутки ещё возле костра сидел, дрожа от страха. А когда понял, что конец, сюда вернулся. Может ещё? – Гоша жалостливо посмотрел на Дементьева.
– Наливай! Так что дальше-то было?
Силантьев помахал указательным пальцем: дай, мол, допью! Крякнул от удовольствия:
– Мужики потом рассказывали, что видели моих друзей на излучине, а близко подходить побоялись. Знали ведь, что погибшие они давно! А, кстати, – Гоша икнул, – вы меня почему расспрашиваете-то? Хотя…. Меня милиция целый год пытала, а раз нет трупов, то и дела никакого нет! Разве мог я друзей своих….
– Так, значит, на болота больше ни ногой?
– Ни-ни…. Какой я охотник? Семь лет, как пью её, горемычную! – он указал взглядом на опорожненную бутылку, – Жена в город подалась, дети разъехались…. Теперь у меня один путь – к друзьям…. А они почему-то за мной не приходят….
Гоша, насупившись, замолчал. Он прислонился головой к стенке, скрестил на груди руки и уснул.
Уже в автобусе Дементьев спросил Крутова:
– Как думаешь, это те мужики были, о которых Гоша рассказывал?
– Думаю, да, только заковыка одна есть – как же мы с ними разговаривали, если уже семь лет, как они умерли?
– Задача…. – согласился Юрка, – Не может же быть общего помешательства у десяти человек сразу! Да и ружьё Гоша признал!
– Призраки, наверно! – подытожил Крутов, – Я думаю так: спасали они нас от беды, недаром возле болот мне этот Фёдор померещился! И совет его тогда вспомнил!
– Может, просто болота такие, Володь? Сам же говорил – газ болотный, миражи….
– Только вот Гоша Силантьев настоящий, а, значит, было что-то на этих Агафьевых болотах! – и добавил, – Только мы этого никогда не узнаем…. Кстати, мясо того сохатого мы и ели на таборе тех браконьеров! Как думаешь, может такое быть?
Несколько лет спустя, уже будучи геологом, Володя Крутов ещё раз попал в эти места. Там он и услышал повторно рассказ о сгинувших когда-то на Агафьевых болотах мужиках. Мол, направляют они, эти пропавшие, по нужному маршруту редкие туристические группы, всячески оберегая тайну гиблых болот. А местные жители, рассказывая посторонним о давнем происшествии, добавляют в эти рассказы всё новые и новые детали. Так и не разберёшь теперь где правда, а где вымысел. Последний участник тех событий недавно скончался, перепившись бормотухи. Так вот!
ПОНЯГА – устройство для переноса утвари, трофеев и припасов у охотников. Представляет собой прообраз рюкзака. Прообразы рюкзаков и различных разгрузочных систем имеются в истории многих народностей.
Мистика
Автор публикации
