Рассказ №6 LET’S FALL IN LOVE

Эх, Резерфорд побери, снова радиационный фон на поверхности повысился. Вон график заполз за красную линию, и датчик бьется в истерике. Не иначе как ветром надуло зараженной пыли из другого полушария. Значит, Правящий Комитет снова объявит локдаун и запретит все выходы на поверхность.

Тоскливым взглядом Флай обвела подземную операционно-жилую камеру. Стандартный одноместный бокс в нормативной комплектации, чистота и стерильность. Из мебели только интеллектуальное кресло-трансформер, оно же – диван-кровать. Да из пола по требованию поднимается стол – рабочий или обеденный – и стеллаж с набором комбидрессов.
На дисплей-стенах в реальном времени менялись графики радиационных и температурных трендов, изобары, карта ветров и прочая гео-аналитика, с которой работала Флай. При желании на экраны можно было вывести любое изображение – например, имитацию окон со сменой времени суток и сезонов. Или создать весенний березовый лес с едва раскрывшимися, еще мятыми листочками. Берег моря на закате… Но Флай была слишком занята и предпочитала не отвлекаться на декорации.

Но сегодня ее решительно все раздражало – пустота камеры, безжизненный яркий свет, ноющая боль в левом виске. Резерфорд побери, неужели началось выгорание? Во вторник Флай прошла очередной медосмотр, и врач посоветовал ей больше отдыхать, заниматься спортом и чаще посещать бокс эмоциональной подзарядки с сеансами вдохновляющей 7D реальности. Но лучшее средство – это, конечно, секс.
У Флай был назначенный ей Службой Сопряжения партнер – Игл. Но в последнее время он стал уклоняться от процедур. То ли слишком занят был на работе, то ли утратил вкус к этому трудоемкому занятию…
От воспоминаний о последней отмененной процедуре настроение окончательно испортилось. Но Флай не любила киснуть. Надо взбодриться! Она хлопнула в ладоши и отчетливо скомандовала: «эспрессо». Через пару секунд перед ней возник легкий столик и чашка с неестественно ароматным синтетическим напитком. Флай сделала обжигающий глоток и сразу же почувствовала себя лучше.

Внезапно пространство камеры окрасилось сиропно-розовым цветом, из ароматизаторов прыснул пряный мускусный запах, и в воздухе часто запульсировало виртуальное сердечко. А из круговых колонок зазвучала задорная песенка позапрошлого века «Let’s fall in love». Этот древний шлягер был обнаружен при разборке чудом сохранившихся музыкальных архивов и немедленно стал хитом – Служба Сопряжения стала использовать его как позывной для приглашений вступить в секс-контакт.
«Как кстати! – встрепенулась Флай, но тут же нахмурилась. – Даже слишком кстати. Только подумала и пожалуйста… Неужели Комитет снова негласно разрешил Службе Порядка использовать мыслеуловители?» И сама же отмахнулась от подозрений: а, неважно! Важно, что предложение отвечало ее потребности.

«Let’s fall in love», –  фальшиво подпела мелодии Флай и приняла голосовое сообщение.
– Хай, я – Октопус, – голос потенциального партнера был пропущен через модулятор и звучал очень толерантно – гендерно-нейтрально. – Свободен? Как насчет потрахаться?
Флай откинулась на спинку кресла, которое сразу же размягчилось, потеплело и приняло комфортную для тела форму. Щелчком пальцев активировала свой голосовой модулятор и ответила:
– Я – Флай. Можно и потрахаться. Кинь мне свою визуальную визитку.

Было слышно, как Октопус довольно шмыгнул носом. «Похоже, совсем еще зеленый мальчик, – решила Флай. – Сексуальный энтузиаст. Такие часто сопрягаются в ущерб работе. Зато пыла у них – обожгись. Может получиться недурственно».
– А ты какого пола – инжекторного или реципиентного? – нахально поинтересовался Октопус.
Флай напряглась:
– По инструкции партнер не обязан раскрывать о себе конфиденциальную информацию.
Октопус понял, что допустил бестактность и поспешил загладить неловкое впечатление:
– Прости, никакой дискриминации. Я так, чтобы разговор поддержать… А вдруг ты захочешь в реале…
– В реале? С первого раза? – оскорбленно вскинулась Флай. – Да за кого ты меня принимаешь, Резерфорд тебя побери?

Она уже хотела дать отбой. Но Октопус угадал ее намерения и зачастил извиняющимся тоном:
– Нет, подожди. Это была ошибка. Я всего лишь о том, какую тебе визитку? Ты кого предпочитаешь: инжекторов или реципиентов?
Для опытной Флай было очевидно, что мальчишка ничего не перепутал, а решил внаглую перескочить через ступень общения. Как все юнцы, он был нетерпелив. Но в его пылкой невоздержанности было что-то трогательное. И возбуждающее.
– Пришли любую, на свой вкус.
– А если тебе не понравится, можно будет поменять? – вибрировал в голосе инфантильный страх быть отвергнутым. Флай понимающе усмехнулась:
– Можно, – и в порядке маленькой мести добавила. – Но только один раз.

Флай еще раз прослушала куплет из «Let’s fall in love», и вскоре перед ее глазами сгустилось 3D изображение – бесполая фигура, затянутая в блестящий серый латекс. На ровном теле нигде ничего не выступало, не сужалось и не расширялось.
«Вот дурачок, – беззлобно подумала она, – надо же было такое выбрать! Этот стерильный червяк только отбивает желание. Нужно было использовать гендеры – обязательно угадал бы, если не с первой попытки, то со второй уж точно».
– Мимо, – уязвила мальчишку Флай. – Поменяй личинку. Но учти – третьего раза не будет!
Повисла долгая пауза. Флай казалось, что она слышит лихорадочный шелест мыслей в голове Октопуса и потеет вместе ним от страха неверного выбора.
«Let’s fall in love» – вторая личина оказалась женщиной с гипертрофированными формами. Старушка Барби отдыхает! Значит, так Октопус представляет себе идеальную партнершу? Похоже, что вкус у мальчика далек от совершенства.
– Ну как? – с трепетом поинтересовался Октопус.
Флай проглотила готовое сорваться с губ слово «кошмарно» – она уже настроилась на секс и не хотела отказываться от счастливо подвернувшегося шанса. Ну и что, что мальчик вульгарен? Контакт с ним станет для нее новым опытом…
– Окей, сгодится.
– Можно готовиться?
– Давай! – согласилась Флай.

Она снова хлопнула в ладоши и скомандовала: «интим». Яркое потолочное освещение сменилось приглушенным напольным, по дисплей-стенам замелькали картинки сплетенных тел, тихо зазвучала романтическая мелодия с наложением характерных вздохов и стонов, а интеллектуальное кресло преобразовалось в кровать.
– Все готово, – отрапортовала Флай. – Я подключаю возбудители к эрогенным зонам.
– Я тоже, – отозвался юный Октопус.

***
Флай удовлетворенно хрустнула суставами и мечтательно промурлыкала:
– Клянусь Резерфордом, славно размялись.
Ее тело сочилось горячим потом, сердце все еще продолжало отбивать ускоренный ритм. А голова была восхитительно пуста – ни одной мысли о работе.
Октопус оказался фантастическим секс-партнером. Какое понимание природы реципиентного тела! Не оставил без внимания ни одной эрогенной зоны – вплоть до ладоней, подушечек пальцев, ступней… Этот мальчик, казалось, знал тело Флай лучше, чем она сама. Какая интуиция! Какая совершенная техника! Не то, что у Игла, который различал от силы три чувствительные точки и давил на них со всей дури, как на педали силового тренажера.
– Может в следующий раз попробуем в реале? – все еще задыхаясь, спросил Октопус. – Теперь ты можешь назвать мне свой пол?
– Могу, – счастливо рассмеялась Флай. – Я реципиентная.
– Я тоже, – ответила Октопус.
– Эх, Резерфорд тебя побери!