Рассказ №16 Место под солнцем

Четверо молодых людей остановились перед подъездом обветшалой пятиэтажки. Небо раскрасилось предрассветными лучами, на блеклых листьях засохшего кустарника около дома поблескивала роса. Девушка-пацанка облизнулась, но с места не сдвинулась.
— Ну? — парень в униформе цвета хаки топнул по пыльной дорожке берцем. — Готовы рискнуть и заглянуть в эту старину?
Четыре пары глаз пробежались по зданию, треснутые окна, облупленная штукатурка, козырек над единственным подъездом съехал на левый бок, ступеньки у крыльца выглядели рыхлыми, выдержат ли, если на них наступить…
Блондинка поправила лямку цветастого сарафана, и первая двинулась к перекошенной подъездной двери. Хруст бетонной крошки прозвучал в предрассветной тишине слишком громко, ребята заозирались, блондинку же это подтолкнуло поспешить и дернуть дверь, та прошуршала по основанию крыльца и застряла.
— Да хорош вам. Лучше уж в этой развалине сныкаться, чем ждать, когда солнечные лучи испепелят нас, как и… — голос блондинки оборвался стоило ей пересечь порог.
Пацанка сделала шаг к крыльцу, но ее за руку поймал парень в рваной футболке.
— Инга, стой. Дай нам все с Егором проверить для начала.
— Да пошел ты, Тимур, — Инга скинула его руку. — Сколько раз тебе говорить, что я не трусиха?
— А-а-а-а, — крик заставил поежиться. — А-а-а-а. — Он нарастал, он шел будто сразу со всех сторон и кружился стаей голодных воронов. — А-а-а-а. — В нем сплетались голоса мужчин, женщин, детей. — А-а-а-а.
Инга побежала к двери и скрылась за ней. Парни переглянулись.
— Выбора нет, — подмигнул Тимур и отправился за девчонками, звучно шлепая по пяткам сандалиями со сломанной застежкой.
Егор обернулся и пошел к дому спиной, всматриваясь в пустырь, который они за ночь преодолели. Ни одного здания рядом, выбора и правда нет или зайти в странную пятиэтажку, или рыть себе яму, потому что солнце на рассвете жгло так, что хотелось выть и сдирать с себя кожу живьем.
В подъезде воняло затхлостью, Егор приоткрыл губы и задышал через рот. Осмотрелся. Оксана прижималась к стене, закрыв руками лицо, ее тормошила Инга:
— Что случилось? Ты в порядке? Это ты орала?
— Нет. Нет. Нет, — повторяла Оксана, как сломанная игрушка, да она и напоминала куклу. Потрепанную. Сарафан кроме цветов обзавелся пятнами грязи, стройные ноги — расписными царапинами, приклеенные ресницы осыпались.
Тимур прижался рядом с блондинкой к стене и в шутку толкнул ее в плечо.
— Ксюх, ну ты чего?
— Не называй меня так! Я — Оксана! Можно, Ксана или Окси. Как угодно, только не Ксюша, юбочка из плюша!
Тимур поднял руки.
— Ладно, ладно, — и подмигнул Инге, — не благодари, зато вывели ее из ступора.
Инга шикнула и кивком намекнула, чтобы Тиму скрылся сглаз, провела по спутанным светлым волосам Оксаны.
— Все хорошо. Мы пережили еще одну ночь, рассвет нас не спалит. Переждем его здесь и подумаем, что делать дальше, куда идти.
— Да куда идти-то? Лучше б я осталась со своими.
— С больными родными? — спародировал Айболита Тимур.
— Да! Да, лучше бы с ними! Никого же вокруг нет? Куда мы премся с вами? Зачем? Никого нет в живых! Неужели вы еще этого не поняли? Сначала этот гребаный кислотный дождь, потом ураганы, свихнувшиеся звери и насекомые — планетушка наша, любимая Землюшка решила, наконец, избавиться от паразитов-вредителей. Нет никого больше! Нет!
Оксана не сдерживаясь кричала, била кулаками по стене, топала туфлями с отломанными каблуками. Инга пыталась ее прижать к себе, успокоить.
— Не нагнетай, люди живучие. Мы же, вот, встретились.
— Ага. Случайно. Зачем вы вытащили меня из руин?
— Надо было дать тебе окочуриться? — буркнул Тимур.
Но девчонки его не услышали или сделали вид что не услышали.
— У тебя истерика. Выдохни. — Инга вытерла слезы Оксане. — Мы живы. И мы идем дальше, мы обязательно кого-нибудь еще встретим, вот увидишь, все будет хорошо. Егор слышит подсказки, у него внутренний навигатор какой-то, обещал нам, что рассвет мы встретим не на улице и вот. Дальше пойдем, есть где-то безопасное место. Его не может не быть. Во всех фильмах показывали бункеры, островки… Вот и мы что-то такое найдем. Обязательно найдем, надо только держаться вместе, по одиночке ни как.
Кого она убеждала? Случайную попутчицу или себя?
— Мы все равно сдохнем. — Оксана оттолкнула Ингу и оторвалась от стены. —Не от солнца, так с голоду, Может, мы уже сдохли, просто еще не осознали.
Тимур сел на пол, скрестив ноги, и осматривался, голос его звучал тихо, словно он как и Инга говорил для себя:
— Поверь, ты бы не просто осознала, ты бы этого не забыла. Вы ведь все видели, что случилось с людьми после кислотного дождя? Видели, как вздувались волдыри, как они лопались и разбрызгивали гной, перемешанный с кровью. А как полчища всякой живности выползала из земли, стоило на нее ступить человеку, они облепляли его, жужжали, щелкали, шелестели. Бац и даже скелета не оставалось, так горстка пыли, которую тут же подхватывал ветер. Продолжать? Как люди друг друга грызли, как все опустились на дно — инстинкт выживания вышел на первое место. — Тимур щелкнул пальцами. — Раз и нет больше человека, есть только зверь. Р–р-р-р.
Оксана зажала рот рукой, сдерживая рвотные позывы.
— Прекрати! — бросил Егор, он подошел к входной двери, потянул за ручку, но полотнище застряло в трухлявом крыльце. — Не закроется плотно. — Дернул еще раз, дверь поддалась, но вот замок оказался сломан. — Порыв ветра легко откроет, впустит сюда солнечные лучи. Надо бы подпереть чем-нибудь. Ну так, на всякий.
Но ничего в холле первого этажа не было, ни стула, ни ящика — только слой нетронутой пыли.
— Может, тогда поднимемся выше? И там переждем? — предложил Тимур.
Инга подошла к лестнице.
— Давайте осмотрим квартиры, может, остался какой-нибудь нз? Хоть водички глотнуть, а то и повезет, если консерву какую найдем.
— Да я готов даже сырую гречу погрызть. — Тимур подскочил, взбежал на один пролет и скрылся. — О, гляньте, да тут раритет раритетнейший — лифт со складывающимися дверцами.
Раздался металлический скрежет.
— По виду, вполне себе рабочий. Я, конечно не технарь, но…
Тимур выглянул и протянул руку Инге.
— Прокатимся?
— Ты словно на крутой тачке прокатиться предлагаешь или на породистом жеребце, — Оксана скривила губы, поднимаясь по лестнице. — Только одежка не соответствует, — она брезгливо отмахнулась рукой.
— А что с ней не так? — Тимур щелкнул растянутой резинкой на выцветших трико с растянутыми коленками. — Это же по последнему писку моды. Ни у кого таких нет.
— Да-да, и деду тому они были ни к чему, — не удержался от упрека Егор, оставляя в покой входную дверь и направляясь к лестнице.
— Ой, ой, а ты свой костюмчик типа на складе нашел?
Тимур скрылся из виду, вновь загрохотало, видимо, он раскрыл дверцы лифта.
— Прошу вас, мадам, — сказал он Оксане, которая первой поднялась на пролет.
Вошла ли она? Инга поспешила к ним, Егор тоже. Дверцы раскрыли темную коробочку, иначе ее не назовешь, Оксана заглянула внутрь, вот же любопытная. Тимур возьми и закрой дверь, шутник хренов, а дверца возьми и заблокируйся. Замерцала красная лампочка, и лифт медленно пополз вверх.
— Выпустите меня. — Оксана дергала прутья дверцы, тыкала на разные кнопки, но ничего не помогало.
Случайные, по мнению Оксаны, спутники пытались ее поддержать, они следовали по лестнице за кабинкой, издающей противный скрежет, и вздрогнули, когда лифт застрял ровно между этажами.
— Это кто ето там тычет в кнопки без разбору? — раздался старушечий голос. — Я вам щас потыкаю. Ишь, фулюганы. Неча тут тыкать.
— А-а-а-а, — закричала Оксана, она упала на пол лифта, встретилась взглядом с ребятами и протянула палец, показывая, что из него текла кровь.
— Что это? — недоумевала Инга. — Что случилось? Ты обо что-то поранилась?
— Да, бля! Я неуклюжая Ксюша! Мне, бля, больно, ты не понимаешь, дура?
— Эй, эй, полегче, красотуля, — Тимур щелкнул ей по окровавленному пальцу.
Оксана зашипела, отдернула руку, встала на колени и прорычала:
— Урод! Это ты меня в эту коробку запихнул! Избавиться захотел? Ингу трахнуть хочешь? Так я разве помеха? Это от Егорки тебе нужно избавиться. Да и то вряд ли наша пацанка тебе даст. Вот меня бы попросил, я бы хоть отсосала. Хотя нет. Я слишком голодная, я бы откусила твою колбаску и похрумкала. Хрум. Хрум.
— Идиотка, заткнись! — Тимур сжал кулаки.
— А чего это? Жалко стало? Я бы еще и кокошонки твои заглотила. Они там у тебя как? Всмятку или успели свариться вкрутую от жаренького солнца рассветного?
Тимур ударил по дверце лифта. Почти. Его кулак поймал Егор.
— Уймись, у нее болевой шок. Все по-разному реагируют на боль.
— Ой, какой весь из себя хорошенький. Но все мы с гнильцой. А ты еще и с синьцой, — Оксана расхохоталась. — Сколько у тебя татух? Есть живое место? Или весь разукрашенный?
Егор не отреагировал мимикой, но потянулся расправить закатанный рукав, теперь уже остановили его — Инга.
— Ты же сам сказал, не слушать ее. Лучше думайте, как ее вытащить.
— А-а-а-а, — Оксана стала прыгать в кабинке. — Мать вашу, выпустите меня из это гребанной штуковины!
Поведение блондинки не понравилось невидимой бабульке.
— Это что ето опять там творится-то, а? Это чего ето ты там устроила? Вот бы я высекла тебя, ишь как говорит-то она, да еще и емущество чужое портит. Негодяйка!
Раздался свист. Не человеческий, а будто веткой или прутиком кто размахнулся. Оксана завизжала, парни засуетились.
— Быстрее! Ищите, чем можно дверцу раскрыть. — Егор забежал на второй этаж и стал дергать ручки дверей.
— А если лифт поедет? — Инга не отрывала взгляда от черной кабинки, будто так могла удержать ее.
— Надо подумать, как заблокировать его движение и быстро блондиночку нашу вытащить. — Тимуру повезло первому, дверь одной из квартир с шорохом отворилась от его толчка. Вроде бы легкого, но, видимо, замок был слабеньким, этого хватило, чтобы впустить незваного гостя и выпустить мерзкий смрад. Тимур натянул на лицо футболку и, дыша через раз, пошел обследовать одну комнату за другой, вернулся довольный с молотком. Инга успела метнуться на третий этаж, принесла отвертку, Егор притащил полотенца.
— Если у Оксаны кровь, так обмотать можно, — объяснил он, заметив недоумевающие взгляды.
Вот только, пригодились полотенца для другого. Оксана перестала кричать. Не просто так. Лифт со скрежетом поднялся на второй этаж и дверцы раскрылись, от увиденного вывернуло всех. Егор тяжело дышал, прислонившись к стене, Инга села в углу пролета между этажами и смотрела, уставившись в одну точку, только Тимур быстро пришел в себя, вытер рот и зашел в лифт.
— Мать твою. Откуда здесь прутья? Они же раскромсали ее в фарш… Это… Ребзя… А что, если нам…
— Не смей! Даже говорить об этом не смей! — подбежала Инга, сдерживая рвотные позывы, накрыла то, что осталось от Оксаны и вытолкнула Тимура.
— А что такого-то? Это же ради выживания. Мы голодные…
— Иди гречу погрызи, идиот, — сквозь зубы выдавил Егор.
— Ой, ой, какие мы все правильные. И даже тухлые яблоки с заплесневелым хлебом не будете? — Тимур отправился к квартире, которую обыскивал.
Инга и Егор переглянулись, урчание желудков подтолкнуло последовать за человеком, от кого ребята хотели бы на самом деле держаться подальше.
Вонь в квартире разъедала ноздри, от нее слезились глаза, но Егор с Ингой, зажав носы, раскрывали шкафчики, искали что-то кроме найденных тухлых яблок и заплесневелого хлеба. Повезло не им.
— Пивка для рывка? — Тимур со звонким чпоком вскрыл бутылку пенного. — Я, конечно, понимаю, что это винам там и коньякам года придают особого вкуса и повышают стоимость, но знаете, что — какой бы срок годности не был у этого чуда, все лучше, чем ощущение вечного сушняка.
Он с наслаждением буквально в несколько глотков выпил содержимое бутылки и тут же открыл вторую.
— Хозяин-то, видать, бухариком был, заныкал в шкафчике на черный день напитка. Гадкого по мне. И все же, чувак — мерсибо. Твое здоровье!
Вторая бутылка опустела.
— Ты бы поосторожнее, хрен знает, что там на самом деле хранил мужичок… — предупредил было Егор.
Но было поздно. Тимур упал на пол, его скрутило, как моток проволоки, он подергивался, пытался вдохнуть, напоминая рыбину. Под ним растеклась лужа. Желтоватая. Инга отвернулась и зажала рот, но мычание все равно вырвалось. Егор вытолкнул ее из квартиры, а сам задержался, присел возле Тимура, похлестал по щекам, заставил два пальца в рот засунуть, в глазах у него смешались страх и желание жить, он послушался, перекатившись на живот, вот только вышло не пенное, а кровавое месиво.
— Что там в бутылке было за варево? Химоза какая-то, — вытирая о брюки ладони, Егор закрыл дверь в квартиру. — Ты как?
Инга кивнула, сделала глубокий вдох, встала со ступеньки и поежилась.
— Предлагаю дождаться полудня, когда солнце не будет так жарить, — Егор подошел к ней, растер руки.
— Может… Обследуем другие квартиры?
Егор смотрел на девушку-пацанку и не мог понять, неужели ее не напугало то, что произошло с Тимуром?
Инга скрипнула зубами, в многочисленном пирсинге бликанули лучи опасного светила. Она считала мысли Егора и не стала ждать поддержки, развернулась и шаркая кедами пошла вверх по лестнице.
На третьем этаже ничего не нашли, на четвертом лишь сгнившие помидоры и заплесневелые блинчики. Кто-то планировал позавтракать, разложил все красиво на тарелочках. Не успел. Покинул жилье, среагировав на сирену, точно покинул, ведь трупов в квартире не было.
На верхнем этаже начались трудности с дыханием, словно Инга и Егор поднялись на высоченную гору. Инга встала спиной между двумя квартирами, зажмурилась.
— Представляю, как мы едем с тобой в закрытой кабинке на высоте три тысячи над уровнем моря, мы впечатлены пейзажами, нам холодно и одновременно жарко, ведь мы друг друга согреваем объятиями…— Инга обняла себя и легонько раскачивалась.
— Инга! Инга! — Егор встряхнул ее. — У тебя кровь из носа!
— На какой высоте кровь закипает? Как высоко мы поднялись? — Она не видела Егора, она была там, в кабинке на канатной дороге. Она вцепилась в сидения, которые видела только она. Красные струйки на подбородке стали шире, они же потекли от ушей.
Инга упала, у нее не было сил. Она не могла дышать. Егор пытался помочь девушке, он взял ее на руки и поспешил на первый этаж. Несколько раз чуть не оступился, удержался буквально зубами за воздух, но не успел. Снова.
До первых лучей в странный дом зашло четверо, в полдень дверь открыл только один.
— Ну ты монстр. Молодец! Мы в тебе не сомневались, — зазвучало в голове у Егора — Идем дальше, в нескольких километрах мы видели еще несколько выживших.
— За что? Почему? — шептал Егор. — Лучше бы я тоже сдох.
— Э нет. Генетика твоя твердит другое. Ты силен. Ты переживешь многих. Но чтобы тебе добраться до нас, до цивилизации, тебе нужно выложить тропинку из трупов. Ты уж прости. И сдохнуть не получится, и отказаться не сможешь. Иди. Лови новых спутников. Не вздумай им сказать лишнего, они должны попасть в старые дома, напитать их демонов, отвлечь, тогда…
Егор зажал уши, он не хотел слышать командный голос, тот появился несколько дней назад, когда Егор сдался, у него не было сил выкопать яму, не было мест, где спрятаться и переждать рассвет, он лег на землю, распластал руки и смотрел на просыпающееся небо. И тут в виске что-то щелкнуло, зазвучал голос: тихий, далекий.
«Эй, ты чего? А ну встань! Всего в нескольких метрах есть колодец…»
Первая мысль была, что он сбрендил, но в пятках защекотало и Егор все же пополз, ощупывая землю и победно вскрикнул, когда нашел крючок и открыл с его помощью дверцу. Внутри было темно и душно. Зато безопасно. Правда, тесновато…
Переждав рассвет, Егор открыл дверцу и осмотрел колодец внимательнее, его ждал там приятный сюрприз. На смену кед, узких штанов, майки, открывающей цветные тату и накаченные мышцы, пришел удобный костюм цвета хаки и берцы. Довеском оказалась фляга с водой, тухловатой, но как же она была вкусна вместе с божественными сухарями. Ради этого стоило использовать подвернувшийся под руку штырь. Инстинктивно. Среагировав на шевеление и хрипы.
— Спасибо, — поблагодарил он человека, оставшегося в колодце. — И ты это… Прости. Сам же понимаешь, мне все это нужнее. Я молод, а ты все равно уже был одной ногой там…
В следующий раз голос подсказал, что одному выжить сложнее, Егор поверил. Ведь даже если это говорил всего лишь глюк, то очень полезный глюк и почему бы к нему не прислушаться.
В разрушенном до основания магазинчике Егор встретил сухонького мужичка, вместе они спасли тетушку, застрявшую в земной трещине, державшей ее, как голодный зверь добычу. Голос подсказал, где найти избушку. В ночной темноте разглядели они силуэт, окруженный хлипкими деревцами. Вот правда же избушка, Егор даже смеха ради посмотрел нет ли у нее курьих ножек, залез в подвал, там еще не успели разграбить соленья, а мужик с теткой в дом зашли. Охи, вздохи раздались, ну а что, все мы люди взрослые.
Голос озвучил то, о чем Егор и сам подумал, оставить парочку и уйти, не прощаясь. Вот только, сейчас он понял, то были стоны другого толка. Тогда Егор принес первую жертву и получил заряд бодрости. Егор-то решил, что это из-за забродивших солений, но…
Не знал он, что встретил Тимура не просто так, не осознал, что Инга зря выглянула из укрытия, не понял, что Оксану не нужно было забирать из руин, не верил, что голос вел их через пустырь не ради спасения, а ради того, чтобы накормить демонов.
Егор хотел провалиться сквозь землю, он не хотел двигаться, хотел остаться у этого дома до нового пика солнечной вспышки, но не смог. Инстинкт выживания слишком силен. Или не инстинкт, а паразит, что пробудился в жилах Егора и вел его к следующей голодной заброшке.
Солнце слепило, но хотя бы не обжигало, редкие деревья дарили тень. Егор нашел ягоды, не чувствуя вкуса их съел и услышал… не голос в голове… а реальный крик о помощи. От треснувшего на двое ствола к нему шла девушка с розовыми волосами, она смотрела на Егора округлившимися глазами.
— Они… Они… Их не стало… Всех… Они… Они… Расплавились, как масло…
— Забудь. Солнце опасно только в первые часы после рассвета, ты жива и это главное. Нужно двигаться, найти место, где спрятаться.
— Да. Да, точно. Куда мы пойдем? — она кивала, как собачонка на приборной панели авто.
— Не важно. Идем прямо. Подальше отсюда.
— Думаешь, там есть что-то?
— Что-то точно есть, — усмехнулся Егор, у него закололо в боку, резануло в желудке, он увидел образ дома, ожидающего путников, нужно пойти на девять часов. — А знаешь, что, предлагаю свернуть направо, видишь там вдали верхушки деревьев. Что, если там лес. А лес — это что?
— Что?
— Лес — это жизнь.
«Ну и что ты задумал?»
Голосу не понравилась идея Егора, но Егору на это было плевать.
— Да пошел ты. Я хочу оставаться человеком, а не тем, кто… — Егор посмотрел на спутницу и не стал продолжать, может, будет шанс оправдаться перед собой, спасти эту жизнь, хотя бы эту жизнь.
Голос возмущался, просил сменить траекторию, Егор старался не слушать его, шел вперед, тянул за собой девушку беспрестанно спотыкающуюся.
— Ой, — спутница осела из ее груди торчала самодельная стрела из ветки.
Запоздало Егор понял, лес был уже занят и новых жителей там не ждали, ведь это голодные рты, а ресурсы и без того ограничены. Не спас он девушку, как и не спас и себя, может, и правда нужно было голос послушать?