Рассказ №19 Корми

Мир изменился. Болезнь пронеслась стремительной, кровожадной птицей. Разрубила время на «до» и «после». Разделила человечество на здоровых и голодных. Заставила искать убежище.
Планета будто подхватила лихорадку от людей и укуталась в постоянное лето, длившееся третий год.
В этом новом мире нашел своё место парень по имени Лев. Сегодня ему исполнилось восемнадцать лет, но рядом не было никого, кто мог бы его поздравить. Он бродил возле гаражей, которые могли послужить временным домом людям нового времени.
Тёмные волосы, отросшие до плеч, прилипли к потному лицу. Было нестерпимо жарко. Майка покрылась пятнами на спине и груди, неприятно приставала к немытому телу. За пояс шорт был заткнут пистолет макарова с полной обоймой. В новой реальности ты не имел права выходить на улицу без оружия. Хотя Лев старался не тратить пули без острой необходимости.
Он давно не встречал здоровых и это беспокоило его. До него долетали слухи о Потрошителе – маньяке, который охотился на людей и пожирал их. Льва удивляло, откуда брались эти слухи, если от Потрошителя никто не уходил живым?
Двери гаража, напротив которого он остановился, были раскрашены выцветшим граффити. Рисунок изображал морду льва. Грива взлохмачена, оскал застыл в беззвучном рыке. «Символично», – подумал Лев. Здесь мог кто-то быть. Не обязательно здоровые, могли прятаться и голодные, как он их называл. В квартале отсюда Льву не повезло, хотя вещи и мусор говорили о недавнем пребывании жильцов.
– Эй! Эй, люди! Я здоровый! Есть здесь…
Голодный спрыгнул с крыши гаража и повалил Льва на спину, накрыв своим горячим телом. Лев вытащил пистолет из-за пояса, но напавший локтем выбил его из рук.
– Сука, слезь с меня! – пыхтел Лев, тщетно пытаясь сбросить голодного с себя. Тварь щелкала зубами возле шеи, на которой вздулись канатами вены. Лев упирался одной рукой противнику в грудь, другой оттягивал от себя за грязные волосы, чтобы (не дай бог!) тварь не укусила. Слюна голодных очень заразна. Она передает мутировавший вирус бешенства, превращая человека в агрессивного каннибала.
Пистолет лежал в стороне – не дотянуться. Лев заметил краем глаза движение. Медленно из гаража выходила женщина с ребенком. Их глаза горели голодом, а из оскаленных ртов брызгала вязкая слюна. «Папочка поймал добычу, вся семья, айдате кушать! – подумал Лев, – Ладно, хватит изображать птицу со сломанным крылом».
Лев согнул ноги в коленях, уперся ступнями в тело голодного, изо всех сил толкнул. Напавший издал утробный звук, похожий на отрыжку, и отлетел назад. Лев перекатился на четвереньки, поднял из пыли оружие и резко вскочил на ноги. Голодный, поднялся.
– Не подходи, – приказал Лев, целясь в мужчину и медленно пятясь назад так, чтобы держать в поле зрения женщину и ребенка. Он не хотел убивать голодного. Они же люди, в конце-концов!
Раздался звонкий крик: «Хэй!». Выстрел. Затем ещё два.
Девчонка, не старше пятнадцати лет. Чумазая. Спутанные рыжие волосы завязаны красной банданой. Черная майка с логотипом рок группы, выцветшие джинсы и ядовито-салатовые кроссовки. Она улыбалась во весь большегубый рот.
– Цел?
– Да. Ты как нельзя вовремя.
– Хех. Тебе повезло, что я охотилась недалеко.
– Лев, – протянул руку для знакомства парень.
– Ха! Прикольно, тогда я – Тигр, – она не спешила. Прежде чем ответить на рукопожатие, внимательно осмотрела его загорелую шею и руки. Искала укусы.
– Я Александра, но зови меня Аля. – девочка кусала нижнюю губу, над чем-то задумавшись, – Почему ты не стрелял? Тварь была у тебя на прицеле.
– Остался один патрон.
– Серьезно? Как же ты жил без патронов?
– Как синичка! – улыбнулся Лев, показывая крепкие зубы.
Аля шутку не оценила.
– На самом деле, голодный не бросился бы на меня. Во второй раз. Я поймал его глаза.
– Поймал его глаза? Ты чокнутый? – Аля приподняла брови, ожидая продолжения.
– Понимаешь, что я заметил… Голодные, они как дикие звери. Если смотреть, не мигая в их глаза и не испытывать страха, они не нападут.
– Ты гонишь. Докажи!
– Что мы, в пятом классе что ли? Не буду я ничего доказывать. Ты случаем, не богата оружием?..
***
Аля рассказывала о жизни «до». Как жила с бабушкой и очень хотела собаку. Верную и умную. Льву было скучно. Путь до убежища с оружием, где прятались еще шесть ребят, был не близкий. Он вспомнил штуку, которую проделывал со своей пятилетней сестренкой. Когда она взахлеб начинала рассказывать ему новости из садика, он перебивал её, задавая уточняющие вопросы. При этом нарочно перевирал какую-либо услышанную деталь. Это очень раздражало малышку и доводило до слез. Лев умел быстро успокоить сестренку шуткой или скорченной рожицей. Он скучал по ней. Боже, он и не думал, что настолько любит эту маленькую обезьянку.
– В общем, стоим мы с бабушкой в зоомагазине…
– Постой! А как твоя мама согласилась на собаку?
– Я профессиональный уломатель. – не сбилась Аля, – Стоим мы с мамой, значит, в магазине. Там такой классный спаниель! Короче, мы его купили и назвали Лорд.
– Подожди, ты же говорила овчарку?..
– Ну да. Ты чем слушаешь? Овчарку. Назвали Грей.
Лев почувствовал неприятный холодок внутри. Аля очень быстро и легко переключалась. Лишь на долю секунды подвисая взглядом, будто внутренне меняя направление. На всякий случай он спросил, как брат отнесся к собаке.
– Он очень завидовал, – ответила Аля, хотя пару минут назад говорила, что она единственный ребенок в семье.
«Отлично. Она еще безумнее голодных» – подумал Лев.
– Ты слышал о Потрошителе?
Они обошли по дуге два тела, которые лежали на асфальте. Запах смерти стоял нестерпимый, и Лев едва сдерживал рвотные позывы. Аля поспешила признаться, что это её рук дело. И еще, что она – первоклассная охотница на тварей.
– Конечно, слышал, – невнятно ответил Лев, чувствуя себя героем сюрреалистичного сна.
– Мы со Стёпой выследили его.
– Это который лидер вашей группы?
– Да. Он мой парень, кстати. Ещё со школы за мной бегал. Мы затащили Потрошителя на крышу пятиэтажки и сбросили его оттуда. Бум! Его голова разлетелась, как арбуз. – Она изобразила руками это самое «бум» и чуть не споткнулась.
– Скоро до вашего убежища? Темнеет уже.
– Минут пять.
Пять минут затянулись на полтора часа, и у Льва появилась запоздалая мысль, что они ходят кругами.
«Вот же повезло…»
Лев и Аля не включали фонарики, чтобы не привлекать внимание голодных. Шли по проезжей части, обходя брошенные машины, когда из-за короба остановки послышался звук: «Чавк. Чавк. Хлюп.»
По звуку было похоже, словно кто-то ел сочный арбуз без помощи рук.
– Тихо. Оно занято и нас не заметит, – шепотом сказал Лев и двинулся дальше.
Но Аля считала иначе.
– Эй, мудак! Выходи! – крикнула она и посветила фонариком в сторону звука. Что-то замерло. Затаилось. Аля сделала шаг к остановке, держа в одной руке фонарик, в другой пистолет. Лев попытался ее остановить, положив руку на плечо. Девчонка с раздражением сбросила руку и приблизилась к голодному. Луч фонаря осветил старика. Голый череп обтягивала тонкая кожа, а скрюченное тело колыхалось волнами морщинистых складок. Он держал в руках труп младенца. Чавкающие звуки издавал беззубый рот старика, когда он пытался откусить мяса, но не мог. Он сосал и мусолил ручку ребенка, умирая от голода и без возможности насытиться.
– О, смотри кто тут у нас. – Аля улыбалась, как полоумная, – Давай, Лев, показывай своё колдунство.
Голодный уронил труп ребенка и бросился на Алю. Она с размаху припечатала лицо твари рукояткой пистолета. Нос брызнул кровью, как разорвавшийся водяной шарик.
– Ты спятила? Сейчас темно. Тем более, ты разозлила его.
Кровь залила лицо старика. Пальцы, похожие на сучковатые ветки дерева, собирали липкую жидкость. Шершавый язык слизывал драгоценное лакомство.
– Он не выглядит злым. – заметила Аля, – Приручи его. Или пристрели.
В это мгновение старик вновь пошел на девчонку. Она ударила его ногой в живот, заставив согнуться. Добавила ударом локтя по сгорбленной спине. Старик завыл.
– Прекрати! – Лев был в ярости, – Он не виноват в том, что стал таким.
– Убей его, если не хочешь, чтобы он мучился, – она продолжала избивать голодного. Лев не выдержал.
Он оттолкнул Алю от полумертвого старика и наставил на нее макаров.
– Он не виноват! Никто из них не виноват! Можешь ты это понять или нет?! Мы можем помочь им. Можем вылечить… – на последних словах ярость оставила Льва, он обессиленно опустил руку, сжимавшую пистолет. В уголках глаз защипало. Лев ушел в темноту. Он не обернулся, когда услышал выстрел. Лишь слегка вздрогнул.
Аля молча догнала его через дюжину метров. Они шли дальше. Мимо разграбленного магазина и сгоревшей машины. Мимо развороченного ларька и окон темных домов. К оружейному магазину «Подвал», где должны были быть её друзья.
По ее словам, в «Подвале» были спальники и палатки, туристическая посуда и очень много оружия на любой вкус. Их группа состояла из семи человек младшего и старшего подросткового возраста. Они объединились почти с самого начала, стойко охраняя лакомый склад оружия от любых посягательств. Лев подумал, что это довольно-таки по-свински: держаться особняком от остального погибающего мира, не подпуская к себе, не помогая тем, кто нуждался в помощи.
«Я размышляю, как старик, – печально подумал Лев, – Или как подросток, которого не взяли в крутую компанию. Ну и что с того? Они те, кто упражняется в стрельбе по живым и совокупляется, как кролики». В последнем он был уверен. Кажется, он встречал компанию похожую, когда-то…Они получали от жизни все, что можно было, несмотря на гнойные прыщи и черные угри, несмотря на лишний вес и полное отсутствие гигиены. У одной девушки было настолько страшное косоглазие, толстые очки и брекеты, которые она не чистила, что нужно было хорошо напиться, чтобы захотеть её. Откуда Лев знал это? Может быть, они встречались раньше, может быть, не вся болтовня Али пролетала мимо ушей. У него сильно разболелась голова. Свинюшки в оружейном магазине. Брекеты. Запах гниения. Три таблетки аспирина, проглоченные без воды, не помогали. Льва не покидало ощущение, что что-то сильно неправильно в рассказах Али. Тошнота подкатила к горлу, когда они подошли к месту.
–Аля, – прохрипел он севшим голосом, – как давно ты не была здесь?
– М? Денька три-четыре. Может пять или… Сейчас не так просто следить за временем, знаешь ли.
– Денька три-четыре?! Три-четыре! Может, три-четыре месяца? – голос Льва сорвался на крик.
– Успокойся, ты чего разорался? – спросила Аля, заходя в помещение через распахнутые настежь двери, – Стёпк! Степааааша! Я вернулась! Где вы, эй?
Ответа не последовало. Она окинула равнодушным взглядом зал, представляющий собой нелицеприятную разруху.
– Странно. – пробормотала она, – Они никогда не уходили все сразу. Может оставили записку… Поищи.
Лев стоял в дверях, его темный высокий силуэт заслонял дверной проем. Его била мелкая дрожь, но он не заходил внутрь. Он уже был здесь. Три месяца назад. Шесть свинюшек для его Лизы. Головная боль начала понемногу отпускать, тошнота отступила, когда он все понял.
Он вырубил её подвернувшейся под руку бейсбольной битой, когда Аля стояла к нему спиной, разглагольствуя о превратностях времени. Связал пластмассовыми стяжками руки. Недалеко от «Подвала» Лев добыл продуктовую тележку, куда погрузил бесчувственное тело Али. Он вез ее по тротуару к своему нынешнему дому.
По пути они не встретили голодных.
– Ты бестолковая, знаешь об этом? Как можно было перепутать три дня с тремя месяцами? – хотя Аля все еще была без сознания, Льва это не смущало. Он давно хотел выговориться. – Знаешь, мне кажется, что все, что ты мне рассказала, было полной чушью. У меня серьезное подозрение, что в твоей голове не хватает извилин. А может, ты сама веришь в то, что происходит в твоих фантазиях? А ты знала, маленькая свинюшка, что те, кого вы презрительно зовете тварями, могут излечиваться? Знала? Конечно, нет. Зачем вам думать об этом, правильно? Потрошитель должен кормить свою сестру.
Супермаркет разграбили в самом начале. Люди смели все полки и опустошили склад, что было кстати для Льва, искавшего постоянное укрытие для себя и Лизы. Склад находился в задней части магазина. Одно широкое окно с крепкой решеткой, две толстые металлические двери, одна из которых вела во двор, другая непосредственно в зал магазина. Ключи Лев нашел быстро, его мать когда-то здесь работала и он неплохо ориентировался. Комната главной кассы представляла собой помещение три на два метра. Лев выкинул оттуда шкаф с бумагами, стол и стул, счетные машинки. А вот сейф оказался прикручен к полу, поэтому выкидываться не хотел. Затем Лев натаскал в комнату подушки, одеяла и пледы, сооружая что-то вроде постели, хотя Лиза не оценила его старания.
Аля очнулась, когда он тащил ее за шкирку по скользкому кафелю. Она брыкалась, кричала до боли в горле, пытаясь схватить все, до чего могла дотянуться. Бесполезно. Механически двигаясь, он волок ее дальше.
Они уже были возле металлической двери комнаты Лизы. Лев одной рукой открыл замок и затолкнул Алю внутрь помещения. Закрыл на ключ и позволил себе спокойно выдохнуть. Дальше Лиза справится сама.
Комната была завалена разнообразным тряпьем, которое образовывало что-то вроде птичьего гнезда. На полу были разбросаны пластиковые игрушки из набора зверей зоопарка со следами зубов. Сломанные цветные карандаши беспорядочно лежали в ворохе мусора. На стенах местами выдрана штукатурка. В комнате стоял теплый, тяжелый дух, состоящий из запаха человеческих экскрементов и протухшего мяса. Аля съёжилась возле спасительной двери, проверила пустые карманы. Конечно, он оставил её без оружия. Что-то шевелилось, просыпаясь новому гостю. Из гнезда появилась Лиза.
Темные, как у брата, волосы сбились в колтуны и свисали до плеч. Нос картошкой, с легкой горбинкой, пухлые губы измазаны в темно бардовом, как вишневое варенье. Круглое детское лицо усыпано беспорядочной россыпью веснушек. Последнее, что увидела Аля были глаза девочки. Огромные, сине-зелёные, как шторм в полотнах Айвазовского.
Лев слышал за дверью довольное урчание Лизы, насыщающейся своим лекарством. И последнее бормотание Али.
«Я выберусь. Я запру его здесь. С ней. Он будет кормить её собой, кусочек за кусочком, пока не закончится сам. Для чего еще нужны старшие братья, если не для этого? Корми её… корми…»
Лев зажмурил глаза и ждал. Он ждал, что однажды, Лиза выздоровеет.