Рассказ №23 Семейные проблемы

1
Женька, близоруко щуря глаза, разглядывала носок. Мужской, размер на сорок пятый, чёрный, один. Такой априори не мог принадлежать их семье, дому. Определённо, чужой. Дело в том, что Добрыня, её муж, подобные не носил. Какие угодно носил: жёлтые, белые, зелёные в полоску, но не чёрные – бзик такой. Да и размер ноги деликатный, всего сорок первый, при Женькином тридцать девятом, а других мужчин в квартире не водилось. Жили они вчетвером: Женька, Добрыня, их девятилетняя дочка Федька («любимая» свекровь упёрлась рогом: «Феодосией назовём, и всё тут», Женьку никто и не спросил) и девяностолетняя бабушка, мама «любимой» свекрови, никуда за положенные метражи не выходившая, почти глухая. Квартира принадлежала ей, а Женька с Добрыней ухаживали за немощной старушкой и мечтали, что когда-нибудь жилплощадь достанется им по наследству.
Мать семейства взяла в руки телефон:
– Алло, Добренький, это я, – муж работал шофёром, на звонки отвечал почти всегда, за исключением случаев, когда дрых в перерывах между рейсами.
– Женька, я не заеду обедать, мне хватит того термоса, который ты собрала.
– Хорошо, тогда выкупаю бабушку и напечатаю статью. Добренький, а откуда у нас дома один чёрный носок?
– Какой?
– Ну, чёрный, с белой полосочкой сверху?
– Грязный?
– Н…нет, вроде почти чистый. Это важно?
– Безусловно. Только я чёрные не ношу, ты же знаешь. И почему один? Женька, ты не следишь за порядком?
– Дык я… под диваном нашла, когда пол мыла. То есть ты не в курсе?
– Слушай, отстань с ерундой – думал, что-то серьёзное, раз трезвонишь. Я на трассе, извини. Пока.
Женька вздохнула, пошла к бабушке.
– Вера Родионовна, вы не знаете, откуда под нашим диваном взялся чужой носок?
Бабушка ей улыбалась и кивала головой:
– Погода сегодня чудесная, но я гулять не пойду, ноги болят, голова кружится; вот дочка навестит и выведет на улицу под яблоньку.
Женька, вздохнув, проворчала:
– Дочка уж два месяца глаз не кажет, а во дворе не яблони, а берёзы с сиренью, – и громче. – Чуть позже мыться пойдём.
Откуда всё-таки носок? Не к Федьке же приставать с расспросами?
2
Вера Родионовна тщательно втирала крем в сморщенные руки, после чего села перед зеркальцем и стала себя разглядывать. Ну, да, это она, Вера Родионовна Сипоренко. Или Данилова? Одна из памятных фамилий – девичья, вторая – замужняя, только какая из них одна, а какая вторая, забыла. Ум – не её, чужой ум. Вот глаза серые, водянистые – её, нос крючком, губы узкие – её, лишь морщин много, лезут, непрошенные. Сейчас намазалась антивозрастным кремом для лица, французским, тридцать лет назад купленным – значит, морщины исчезнут. Руки не мешало бы омолодить, да крем жалко, мало осталось, на донышке. Опять же, возраст. Верочке уже шестьдесят лет. Дочка поздравила, зять, вчера приходили. Кандидатскую защитила, тема: «Влияние глутаминоксоглутаратаминотрансферазы на эволюцию морских растений». Или «Специфика подсчёта рибулозо-бисфосфата-карбоксилазы-оксигеназы на поверхности земного шара»? Чужой ум, забыл, какую тему Верочка выбрала. У неё был замечательный ум: три языка, университетское образование, 538 книг в домашней библиотеке, десять сортов чая и поминутный режим дня для дочки. Или для внучки…Или для внука?
3
Добрыня тормознул у ворот домика ближайшей к городу деревушки, в которой обитали родители Женьки. Тёща предыдущую неделю грызла нервы своей дочери, а та, в свою очередь, мужнины, так как некому, оказывается, картошку сажать: у самих радикулит, давление; Митька, Женькин брат, запил, а нанимать со стороны работника дорого. Самая подходящая для сего случая кандидатура – зять. Но Добрыне зачем сие нужно? Он для них чужой, не ко двору пришёлся ещё со времён, когда их дочку замуж позвал: тунеядец, урод и безбожник (почему безбожник, непонятно). Урожаем картофеля родственники делиться не планировали, а потрудиться на посадке призывали, при чём через дочку давили. Добрыня целую неделю сопротивлялся, но, когда Женька смешала слезу с визгливыми нотами, сдался.
– Ага, явился, не запылился, – прищурила ядовито-зелёные глаза нарисовавшаяся на крыльце тёща.
– День добрый, Светлана Анатольевна. Может, вам помощь какая на огороде требуется?
– Требуется, ещё как требуется. Пошли, покажу.
– Я ж с дороги. Угостите хоть чаем.
– Чаем пусть тебя жена угощает, дорога не так длинна, сидишь себе с комфортом в салоне, не мёрзнешь, музыку слушаешь, ноги не в кирзачах, носочки вон белые напялил, кроссовочки…
– У меня без чая трудоспособность понижается, до обеда проковыряюсь, а там супчика попрошу.
– Ах, ты ж, трутень, как есть трутень, у нас в роду таковых не было!
– Как насчёт чая?
Тёща, ворча под нос о том, что не понимает, как подобный чуждый элемент прибило к берегам их славного семейства, налила-таки зятю стакан чуть тёплого чая, пахнущего листом мяты, и пододвинула блюдо с сухарями. Добрыня почти решился пошутить насчёт 100 грамм, просто ради того, чтобы полюбоваться, как багровеет от возмущения свекруха, но не стал, обратив внимание, что та и без намёка на гостеприимство уже в стадии кипячения. Допил чай, внаглую стащив кусок рафинада, вздохнул и поплёлся в огород. Светлана Анатольевна семенила следом, давая ЦУ (ценные указания). Зять молчал, настроение, и без того раздражённо-обиженное, совсем испортилось. Тёща все три с половиной часа, что Добрыня, обливаясь потом, сажал картошку, стояла над душой и вопила о том, как тот неправильно отнёсся к столь ответственному мероприятию: сажать нужно в ямки, а не в канавки, золы сыпать меньше, а удобрений больше, навоз вкапывать глубоко, а росточки ровно на 10 см землёй засыпать. Добрыня молчал, кроша зубы и мечтая о баньке на берегу озера с удочкой и пивом. Когда осталась одна борозда метров на пять, не выдержал; буркнув: «Сами досадите», воткнул лопату в рыхлую землю, отёр пот с лица, сел на травку, вытряхивая землю из кроссовок и уже не белых носков; встав, сплюнул и направился к машине. Тёща верещала следом:
– Как есть чужой! На своём огороде небось трудился бы не покладая рук, а тут – не себе, и ладно?
Зять, однако, сел за руль и рванул в город, с горечью катая в голове мысль: «Вот так семьи рушатся».
4
Чужой класс встретил явление Федьки равнодушно, но, услышав, как её зовут, разразился противным хихиканьем со всех сторон: «Как, как, как?». Девочкака набычилась. Она не хотела учиться с 3 «А», но её родной 3 «Б» уехал к Деду Морозу в Великий Устюг аж на три дня, весь, только Федька осталась. У родителей не оказалось в наличии столь огромной для их семьи суммы, а сидеть дома все три дня мама не разрешила, потому что дочка не больна, следовательно, обязана переваривать знания. В её 3 «Б» изначально собрались дети с редкими именами: Аристарх, Божена, Гузель, Магдолина, Король, так что Феодосия вполне вписалась, но в противном чужом 3 «А» водились одни Светы, Саши, Алисы, да Денисы. Они смеялись над Федькой, но глянув на насупленную физиономию, вскоре отстали. Переключились на игнор, а она и рада, три дня потерпит, наверно. Вот получит паспорт, сразу сменит имя – говорят, так можно. Ей нравится – Ежевика, так зовут лучшую кошку из книжки. И фамилию сменит. На Собачкину – Федька любит собак, хотя читает о кошках. Отчество, пожалуй, оставит: Ежевика Добрынична Собачкина – классно! Уроки закончились. Тоскливо…Почти всех разобрали, а мама запаздывает, оставила на продлёнку. Сказала, что вызвала врача к бабушке. Сидят впятером за партами, ждут учительницу, потом гулять пойдут. В класс заглядывает девчонка, наверно, из четвёртого, дылда рыжая.
– У вас нет, случайно, девочки Феодосии?
Федька отчего-то пугается и прячется под парту, остальные отрицательно машут головами: «Нет, такой нет». Когда через полчаса заплаканная мама Женя хватает дочку на улице за руку: «Ну почему, почему? Почему на звонки не отвечаешь, не выходишь? Я жду целый час, переволновалась не знамо как…», Федька теряется.
– Я испугалась.
– Чего? Чего ты испугалась?
– Не знаю. Класс чужой.
5
Женька бросилась навстречу мужу. Он вернулся с рыбалки. Рыбу не привёз, но сам довольный и рожа красная.
– Ты представляешь, Добренький, я поняла, откуда носок.
– Какой носок?
– Ну, тот, чёрный, помнишь, я спрашивала?
– Не помню. И откуда?
– В первом классе Федьке нужен был носок на урок технологии тёмный, они мишку шили. Я коричневый не нашла, время позднее, бегать по магазинам некогда, купила чёрные. Из одного она шила, а другой потерялся. Не понятно только, он, что, два года под диваном валялся?
Добрыня зарулил в душ. Настроение великолепное: рыбалка, баня, озеро, пиво, и Женька не ругается. Интересно, ей что, Светлана Анатольевна не звонила, не ябедничала?
Вера Родионовна, чистая и помолодевшая, сидела в гостиной за столом и улыбалась. Она вспомнила! У неё – внук, Добрынюшка, хороший мальчик, пионер, на плавание ходит, английский язык учит. И название своей диссертации вспомнила, просто сейчас запамятовала. Так что ум у неё хороший, они ещё повоюют!
– Федька, как дела? – на пороге детской появился сияющий отец с мокрой головой.
– Нормалёк, пап, – хмыкает дочь. – Завтра уже в свой класс учиться пойду.
– Свой лучше?
– А то…Хотя и 3 «А», вроде, нормальный. Алиса жвачкой угостила, а Светка подсказала, как слово «прокажённый» пишется.
– Пошли-ка, дочь, гульнём втроём? В киношку, попкорн полопаем?
– Ух ты, только можно на новый фильм? «Чужой» называется – Божена говорит, классный, они ходили. Там про котов-воителей, как к ним инопланетный робот-кот внедрился, а его вычислили с помощью криптонита…
– Ну-у, может, лучше в парк с аттракционами и мороженым?