Рассказ №15 Кбра

Солнце палило нещадно. Прохладное море, призывно помахивая зеленоватыми волнами, заманивало курортников на раскалённую сковороду жёлтого песка. Уставших от невыносимого зноя и попавшихся в эту ловушку, оно тщательно смазывало солёной водичкой и бросало назад на песок, где они продолжали обрабатываться беспощадным светилом, время от времени переворачиваясь для равномерной прожарки.
Четверо отдыхающих, двое парней и две девушки, вдоволь наглотавшись морской воды, больше часа бродили по маленькому посёлку в поисках жилья. Разгар сезона — всё занято.
— Нету, милые, нету, — с сожалением разводила руками старушка у калитки последнего домика. — С радостью бы, но всё занято.
— А не знаете у кого есть? — девушка с короткой стрижкой чуть не плакала. — Может, кто ещё не заехал. Нам бы до утра, переночевать. Автобус-то уже ушёл. А завтра мы в другом посёлке поискали бы.
— Нет, милые, ни у кого нет. У нас все отдыхающие постоянные. За год расписывают, кто когда заезжает.
Парни, глядя друг на друга, пожимали плечами, на девчонок жалко было смотреть.
— Мам, пошли их к Касатонову, — выглянула из летней кухни раскрасневшаяся женщина в цветастом переднике и с ножом в мокрых руках, — может, сжалится бирюк.
— А знаете, — старушка заговорщицки зашептала, — вы пройдите вон туда, за поворот. Там в низинке домик, небольшой, всего две комнаты. Мужик там живёт… со странностями, но, может, пустит.
— А что с ним не так?
— Нет, мужик он неплохой, только нелюдимый. Не разговаривает ни с кем, всё молчком. Нигде не работает. Рыбку ловит, но отдаёт за копейки. И постояльцев не пускает — на что живёт, неизвестно.
— Спасибо, бабушка.
Четвёрка, приободрившись, отправилась в указанном направлении. Только радость была преждевременной — дома никого не оказалось, на дверях, как заставка Game over, висел большой амбарный замок.
— Ну что, приплыли, — один из парней, который повыше, снял рюкзак и пнул калитку, о которую разбилась их последняя надежда.
Второй, худощавый, оказался менее пессимистичным:
— Зато на жилье сэкономим. Предлагаю на освободившиеся деньги купить палатку и поселиться на берегу. Будем, как древние люди жить охотой и рыбалкой. Кстати, никто не видел, мамонты здесь не пробегали?
Девушкам этот вариант не понравился. У одной, Нины, опять намокли глаза, а вторая, с роскошной косой, стала вглядываться в море, приложив руку ко лбу.
— Мамонтов не видела, а вот динозавр, из местных, кажется, появился. И что-то мне подсказывает, что это наш хозяин.
В стороне от пляжа к самодельному причалу швартовался катер.
— Пожелайте мне удачи, — пошла покорять это морское чудище.
На ходу расплетая косу, девушка направилась к берегу. Дойдя до песка, соблазнительница начала стаскивать с себя футболку, кроссовки и шортики. Когда она добралась до причала, образ был готов. Перед хозяином лодки с мотором предстала фея с потрясающей фигурой, длинными распущенными волосами и в купальнике, по общей площади уступающем игривой бейсболке.
— Здравствуйте! Не подскажете, где мне можно найти хозяина вон того симпатичного домика?
— Зачем он вам? — спросил мужчина средних лет с рельефной мускулатурой, в широких брезентовых штанах и выцветшей майке десантника.
— У меня к нему дело, — девушка принимала позы одна эффектнее другой.
— Его нет дома, — угрюмый собеседник продолжал возиться с оборудованием на катере, даже не взглянув на соблазнительную модель.
— Да, это я уже поняла. А не знаете, где он?
— Знаю.
— Подскажите, пожалуйста, я была бы вам очень обязана.
— На рыбалке.
Ещё никто не разговаривал с ней так пренебрежительно. При других обстоятельствах она дала бы хаму пощёчину, но сейчас приходилось терпеть. Тем временем рыбак закончил такелажные работы, выгрузил на причал ящик с рыбой и выпрыгнул сам.
— Кстати, меня Зоя зовут, а вас?
— Сергей.
— Очень приятно. Сергей, скажите, а, случайно, не вы хозяин домика?
— Я. Комнату не сдаю.
Это была не только самая длинная фраза владельца жилья, но и первая, которую он произнёс по собственному почину. Не дожидаясь реакции собеседницы, Сергей перекинул через плечо ремень тяжёлого ящика и зашагал, припадая на левую ногу, к берегу.
— Но поймите, у нас безвыходная ситуация. В посёлке ни одной комнаты, а автобус уже ушёл.
— Соболезную.
— Чурбан бесчувственный.
Последнюю фразу девушка произнесла, заразившись краткостью собеседника, но и она не произвела на мужчину никакого впечатления.
Возле калитки худощавый паренёк, которого все звали попросту Саньком, попытался сразить красноречием хозяина необходимой им комнаты, но в ответ получил лишь кивок мужчины назад, на плетущуюся следом Зою:
— Я всё объяснил вот ей.
После короткого совещания перед калиткой, длинный, Андрей, попытался воззвать хозяина к совести — мол, не может мужчина так поступать с девушками. Однако все его речи не были удостоены внимания. Понурив головы, четвёрка пошла в посёлок.
Парни купили пива и уселись на берегу, а девушки всё же пошли на второй заход по дворам. Через полчаса они присоединились к своим спутникам. Единственным результатом их поисков стали полдюжины горячих чебуреков, которые тут же были почти все съедены, заменив горемыкам ужин.
В конце концов, решили друзья, провести ночь на пляже не так уж и плохо — и романтично, и приключение. Ночи тёплые, песок прогретый. Каждый взял с собой в отпуск что-то подстелить для отдыха под южным солнцем — есть на чём лежать и чем укрыться. Побродив по берегу, ребята насобирали палок, выброшенных морем, и через некоторое время быстро наступившая ночь озарилась светом костра.
— Может пойти рыбки у хозяина попросить? — кивнул Санёк в сторону домика, неподалёку от которого они расположились. — Сейчас на костре зажарили бы. Вкуснотища.
— Ага, у него снега зимой не выпросишь, — вдруг вскинулась Зоя. — Ты голодный, что ли? Вон чебурек остался, можешь съесть.
Ребята посидели ещё, поплавали для полноты ощущений в ночном море, обсохли, насладились тишиной и собрались устраиваться спать.
Идиллию нарушил рёв мотоциклов. Мощные фары вырвали из темноты незадачливых туристов, а вслед за грохотом и светом на берегу появились пятеро, затянутых в кожу, байкеров.
— Смотрите, чуваки, наше место занято. Плату будем брать или отпустим?
— Это они удачно здесь остановились.
— Можно и отпустить, если они будут с нами ласковыми.
Гогоча и отпуская сальные шуточки, мотоциклисты окружили невезучую четвёрку. Санёк попытался решить дело миром, Андрей отважно бросился вперёд, но оба были мгновенно сбиты с ног и оглушены мощными ударами. Кто-то сзади схватил Зою за руки, а подошедший бородатый бугай одним рывком содрал с неё футболку. Где-то сбоку визжала, как поросёнок, Нина.
Как Зоя ни старалась, вырваться не получалось. Бугай повалил её на песок. Одной рукой он прижимал девушку, а другой пытался стянуть с неё шорты. Внезапно он навалился на неё всей тушей и перестал двигаться. После этого попытки Зои освободиться, наконец, увенчались успехом.
Фары погасли, Нина больше не вопила. В темноте перед собой Зоя скорее угадала, чем увидела мускулистую спину недавнего знакомого. Какие-то тени налетали на него, но разбивались как волны об утёс и откатывались обратно. Зоя хотела окрикнуть Сергея, но острая боль в затылке остановила её. Мелькнуло яркое звёздное небо, тёмные волны, а потом песок встал вертикально, и всё пропало.
***
Сонная муха ползёт по потолку. «Откуда она взялась? А потолок? Где я?» — Зоя вспомнила события последних мгновений и осмотрелась. Она лежала в чистой постели на старой обшарпанной кровати с металлическими спинками в комнате, обставленной по-спартански. Пустой стол, две табуретки, неожиданно комод в стиле рококо, полка с посудой за занавеской. Такая же тряпица закрывает нижнюю половину небольшого окна. Тщательно побелённая печь, вешалка для одежды у двери и голая лампочка под потолком — вот и всё убранство.
Девушка попыталась подняться, но острая боль вернула её на место. Пощупав голову, она обнаружила тугую аккуратную повязку-шапочку. Других повреждений она не нашла. Одежда, кроме порванной футболки, была на месте. «Очевидно, я у Сергея» — подумала она, и, как бы в подтверждение её мыслей, дверь открылась. На пороге стоял её спаситель.
— Вы получили битой по затылку, — хозяин дома присел на табурет рядом с кроватью, — череп целый, только кожа рассечена. Я прихватил на скорую руку, пока придётся потерпеть. Утром съездим в больницу. Там зашьют нормально и сделают рентген — возможно сотрясение. Всё, спите.
После такой, невероятно длинной для себя речи, Сергей молча встал с табурета и вышел в соседнюю комнату.
— А где ребята, где Нина? — крикнула ему вдогонку Зоя и сразу пожалела об этом из-за острой боли в затылке.
— Не знаю. Убежали, наверное. На пляже никого не осталось. Байкеры уехали одни, — Сергей заглянул в комнату и щёлкнул выключателем. — Всё, отбой.
Долго размышлять о случившемся не получилось. Заснула Зоя почти сразу.
Разбудило её глухое рычание. «Неужели в соседней комнате собака?» — удивилась девушка. Тем временем рычание сменилось ритмичными стуками, а затем криками на незнакомом языке. Любопытство оказалось сильнее страха. Превозмогая боль, Зоя поднялась и открыла дверь.
Все эти звуки производил Сергей. Он метался во сне, кричал и бил в стену кулаком. Зоя включила свет и попробовала разбудить хозяина. Проснувшись, он сначала недоумённо посмотрел на девушку, но потом произнёс:
— Я кричал во сне?
— Не только кричал, но и куда-то бежал, а ещё с кем-то дрался.
— Извините, со мной это бывает. Не обращайте внимания. И, — взгляд Сергея блуждал по Зое, — идите спать.
Девушка сообразила, что её слишком откровенный купальник не очень подходит к ситуации, и закрылась руками.
— Там над вешалкой полка есть, — бросил Сергей, поворачиваясь к стене, — подберите себе что-нибудь.
Ничего подходящего среди вещей хозяина не нашлось. Но на отвороте форменной куртки Зоя нашла булавку, и это решило проблему. Из огромной полосатой майки получилось очень симпатичное платьишко. Удовлетворившись проделанной работой, девушка улеглась спать.
Однако уснуть не удалось. Через несколько минут из соседней комнаты опять донеслось рычание и крики. Пришлось раненой снова вставать и будить Сергея.
— Извините, я мешаю вам спать, — смутился хозяин.
Взволнованный кошмарами, ночной Сергей разительно отличался от вечернего грубияна. Кроме того, за спасение от насильников Зоя готова была простить ему всё что угодно.
— Постарайтесь уснуть. Я посижу рядом и не дам кошмарам вам присниться.
Здоровый накаченный мужик покорно повернулся к стене и накрылся с головой. Зоя была поражена такой сговорчивостью.
Воспользовавшись случаем, она осмотрела комнату. Мебели здесь было ещё меньше, чем в соседней. Компанию потёртому кожаному дивану составляли только сколоченный из какого-то бывшего шкафа компьютерный стол и, смотрящееся чужеродно, новое офисное кресло. Зато на стенах не оставалось даже сантиметра пустого места. Всё было занято полками. Они висели над маленьким окном, над столом, над диваном, одна даже приютилась над дверью.
Большую часть полок занимали книги. Здесь были и маленькие томики в мягких переплётах; и солидные, пахнущие кожей, фолианты; и переплетённые кустарным способом слепые книжицы самиздата; и многочисленные стопки «толстых» журналов.
Отдельное место занимали фотографии. В основном это были пейзажи. На нескольких красовалось море, но преобладали виды Африки. Объединённые одним стилем, они не оставляли сомнения в авторстве хозяина дома хотя бы потому, что на одной из полок лежал профессиональный фотоаппарат и несколько объективов. Часто со снимков смотрела улыбающаяся негритянка. Зою поразило не количество фотографий этой девушки, а как та была снята. Безошибочным женским чутьём она поняла, что фотограф к модели неравнодушен.
Пока гостья рассматривала всё это, хозяин уснул. Зоя выключила свет и осторожно, стараясь не шуметь, открыла окно. Свежий, пропитанный йодом и солью, воздух ворвался в комнату, опьянил и закружил голову. Яркие звёзды зазвенели трелями цикад. Луна аккомпанировала им, ритмично шелестя морскими волнами. В такую ночь невозможно спать. Но слабость напомнила девушке о себе, и Зоя направилась в свою комнату.
В это время Сергей опять застонал во сне. Добровольная сиделка погладила его плечо и прошептала: «Тихо, тихо, всё хорошо». Как ни странно, мужчина успокоился. Но только Зоя дошла до двери, он опять зарычал. Пришлось вернуться и повторить процедуру. Чтобы не бегать туда-сюда, девушка присела на диван. Следующие полчаса прошли спокойно. Время от времени Сергей начинал ворочаться, но быстро успокаивался от лёгких поглаживаний нежной ручки.
Сон сморил девушку. Боясь отойти от беспокойного пациента, она сама не заметила, как легла рядом. Вдвоём им было тесно на узком и неудобном диване, поэтому, когда Сергей перевернулся на спину, спящая Зоя обняла его и удобно устроилась на широком плече. Сквозь сон, продолжая поглаживать его, она радовалась, что ещё никогда ей не было так уютно, тепло и никогда она не чувствовала себя такой защищённой.
Проснулась гостья от запаха кофе. Через открытую дверь в соседнюю комнату виднелся стол, а на нём — готовый завтрак. Зоя вспомнила, как она оказалась на диване, и ей сначала стало стыдно, но потом, подумав, она решила, что это пикантное обстоятельство поможет ей расшевелить мужчину. Хозяин уже не казался ей таким грубым. Она поймала себя на мысли, что он даже нравится ей.
Стоило вспомнить о Сергее, он тут же появился.
— Проснулась? Как голова?
Подражая хозяину в многословности, Зоя показала большой палец.
— Кран во дворе. Завтрак на столе. В больницу едем через час.
— Может, не стоит? Я хорошо себя чувствую.
— Рана кровит, зашить надо.
— Как я поеду? Это, — девушка продемонстрировала заколотый булавкой кусок тельняшки, — только для дома.
Хозяин кивнул на вешалку. Проследив за его взглядом, Зоя увидела свой рюкзак.
— Нашёл на пляже.
— А ребя…, — начала гостья.
— Были, — прервал её Сергей, — я их прогнал. Ты есть будешь или убирать?
— Всё. Бегу.
За завтраком Зоя, решив, что ночные события достаточно сблизила её с угрюмым хозяином, начала расспросы.
— Серёж, извини, что напоминаю, а на каком языке ты кричал? Ты что, иностранный шпион?
— Нет, я завербован марсианами.
«Ого — подумала девушка — оказывается, он шутить умеет».
— А если серьёзно?
— Это тигринья. В Эритрее на нём говорят.
Вспомнив фотографии, Зоя подумала, что на них слишком часто присутствовали люди в военной форме, и выглядели они не как африканцы.
— Ты там служил?
— В том числе.
— Почему ты кричишь по ночам? Ты извини, конечно, я лезу, куда не надо, но мне так жалко было, когда ты стонал.
Сергей нахмурился, ему была неприятна эта тема, но Зоя смотрела на него такими жалостливыми и преданными глазами, что он невольно размягчился.
— Это после контузии.
— Ты из-за этого такой неразговорчивый?
— Отчасти. Контузия спровоцировала демофобию.
— Ой, что это?
— Ну, в общем, мне нельзя находиться там, где много людей.
— Как же ты собрался в больницу ехать?
— Таблетку приму. Всё нормально будет.
Женское любопытство не позволяло Зое остановиться. Фотографии негритянки не давали ей покоя. Целых три минуты она боролась с собой и не выдержала:
— А…, девушка на фотографиях… Она кто?
— Переводчица.
Зоя уже стала привыкать к минималистической манере общения. Она поняла, что в этом доме говорят прямо. Отбросив условности, она задала вопрос «в лоб»:
— Ты любишь её?
— Да.
— Как её зовут?
— Звали… Кбра. В переводе — Слава.
— Ой, прости. Просто ты так уверенно сказал «да». Я думала, что она жива. А что случилось? Она погибла? Там же война?
— Не в бою. Соседи закидали её камнями за связь с русским.
Глаза Зои округлились. Она зажала себе рот обеими ладошками и с ужасом смотрела на Сергея. Десятки чувств, сотни мыслей, тысячи слов мелькали у неё в голове, но она сидела, не говоря ни слова, не в силах произнести ни звука. Сергей тоже молчал, но ему нужно было выговориться, невозможно держать в себе то, что он носил много лет. Через несколько минут он произнёс:
— Она ждала ребёнка. Пошла в деревню поделиться радостью с родителями, а они выгнали её из дома. Тут на неё все и набросились.
По тому, как Сергей заиграл желваками, Зоя поняла: он не остался в стороне.
— Ты отомстил?
— Я был на задании. У нас в части любили её. Ребята через одного местного, который стучал на нас, передали, что высокий чин из Москвы прилетел к нам, и его повезут в эту деревню что-то там показать. Потом на деревню был совершён арт-налёт. Живых не осталось. Только семья Славы.
— Это ты? Ты их спас?
— Когда я узнал обо всём, то сразу помчался в деревню и успел их увести.
— Но зачем?
— Я обещал Славе заботиться о них.
— Но они же предали её. Твоё слово потеряло силу.
— Моё слово никогда не теряет силу. Я офицер. А они обычные тёмные крестьяне. Они заблуждались и поняли это.
— Ты думаешь?
— Ну, это же они вынесли меня после контузии.
Много слов ещё хотела сказать Зоя, но мысли путались. В чём-то она соглашалась с Сергеем, что-то не могла понять. Всё переплелось, перемешалось в её голове.
Через несколько минут Сергей позвал её с улицы — пора было ехать на обследование. Сотрясение оказалось несильным, но по настоянию врачей Зоя пролежала в больнице неделю. Затем приехали родители и забрали её в Москву. Там они долго таскали её по специалистам, а потом в университете возникли срочные дела, требующие её обязательного присутствия. Всё это время Зоя помнила о Сергее. Она чувствовала, знала, что нужна ему. В том, что ей он нужен ещё больше, она боялась признаться даже себе. Однако в посёлок девушка вырвалась только через три месяца.
Одинокий домик на берегу встретил её амбарным замком и заколоченными окнами. Соседи ничего не могли сказать определённо. Говорили, будто бы Сергей продал его за гроши кому-то из отдыхающих. Опечаленная девушка прошлась по берегу и села на самодельном причале. Рядом, привязанный, качался на холодных волнах знакомый катер. На носу у него под белой краской проступали закрашенные чёрные буквы — Кбра.