Рассказ №15 Горбатого могила исправит

Лидочка безумно любила Василия. Ну и что, что пьёт, ну и что, что нет передних зубов. За то, когда трезвый, такой ласковый, такой заботливый. А кто сейчас не пьёт…ничего, терпимо.

Когда девушка узнала, что беременна, не могла дождаться мужа с работы, чтоб обрадовать.

– Ну, по этому поводу надо выпить, – глаза Василия светились счастьем. – Ты давай там на лёгкий труд переходи, нельзя тебе напрягаться.
– Да что ты, ещё рано, – Лидочка достала из холодильника припасённые пол-литра, – только в семь месяцев. А ты кого хочешь, мальчика или девочку?

Лида работала в супермаркете, работником зала и кассиром. Часто приходилось перетаскивать тяжёлые коробки с продуктами.

Василий же не имел постоянной работы, месяц, два и его увольняли за пьянку. То дворником, то грузчиком, то разнорабочим…
Девушка наполнила рюмку и положила вермишель в тарелки.
– Только одну, ты обещал. Ты теперь будущий папа, так что держи себя в руках.

– Ну, это, конечно, одну, честно, – муж опрокинул в себя горячительное и занюхал соленым огурцом. – давай на вторую ногу, а то что, мне, на одной скакать?

Лидочка вся сжалась, опустила глаза и вышла из кухни.

– Ну что ты, Лидок, не грусти, – бормотал ей в след Вася, бог троицу любит, вот щас последнюю, точно…

Когда Лида проснулась ночью, свет на кухне ещё горел. Муженёк спал сидя, положив голову на стол, рядом валялась пустая бутылка.
Она еле-еле перетащила его в кровать и со слезами уснула.

Подруг у Лидочки не было, сказывались робкий характер и святая наивность девушки. Были только коллеги-приятельницы. Они, узнав новость, от всей души отговаривали её, убеждали сделать аборт. Зачем плодить нищету, что ты сможешь дать ребёнку с таким отцом! Но Лида закрывала уши и уходила в подсобку, слёзы наворачивались на глаза, но она была непреклонна.

Мама девушки, добродушная, работящая крестьянка, раз в три месяца приезжавшая к дочери, помогала чем могла. Деньгами, соленьями, овощами с огорода. Она говорила так: «Даст Бог заиньку, даст и полянку». Лида очень её любила. Она всех любила.
…

Роды протекали тяжело. Вводимые препараты не облегчали мучений. Вася ждал в коридоре, вскоре к нему подоспела тёща.

– Раиса Михайловна, она уже три часа кричит, меня выгоняет, я прямо тут готов умереть, – всхлипывал Василий, обнимая старушку.
– Да угомонись, не она первая, терпи как она терпит, – тёща поджала губы, учуяв от зятя дух перегара, – опять напился?!
– Мне просто необходимо было, разве трезвым такое выдержишь, – Василий стал дышать в сторону.

И тут вышла из родовой врач.

– Поздравляем, у вас двойня, мальчик и девочка! Лидии нужен покой, не тревожьте её.

Василий плюхнулся на стул и заплакал, закрывая лицо руками.
…

Лёшенька и Светочка росли болезненными и тихими. Много денег уходило на лекарства малышам. Одежду для них часто отдавали соседи и знакомые. Что-то покупалось на Авито.

К тому времени, как детей отдали в детский сад, Василий совсем распустился, и во время запоя стал поднимать на Лидочку руку. Девушка устала замазывать тональным кремом синяки на лице. Да и детей нужно было спасать от такой жизни. Отцом он себя не чувствовал, всё больше становился чужим и жестоким. Ему надоела семейная жизнь. И Лида приняла решение уйти от мужа. Она тихо собрала вещи, и ушла на съёмную квартиру. Благо, помог материнский капитал.

Жизнь потекла своим чередом. Василий спивался, Лида тянула детей и работу, на которой все были недовольны её частыми больничными.
…

Шли годы, пришло время отдавать детей в школу. Бабушка привезла из деревни два букета гладиолусов, белые и оранжевые. Света, с большими бантами, и Алёша, в костюме и галстуке, были чрезвычайно торжественными. Мама не могла на них налюбоваться.

На линейке, где было шумно и весело, в толпе родителей мелькнул знакомый силуэт. Василий! Они не виделись три года. Но что это? Он ли это? Чисто выбрит и подстрижен, в модной толстовке и джинсах, улыбка во все тридцать два зуба. Он помахал Лиде.

После линейки, они вчетвером шли по аллее и молчали. Светило солнце, на небе ни облачка. Легкий ветерок покачивал верхушки, начинающих желтеть, деревьев.

Василий начал первым.

– А я с вашим уходом, представляешь, до того…- и осёкся. Не хотелось при детях говорить, что допившись до белой горячки, он убегал от зомби в окно второго этажа. Хорошо, что только ногу сломал. В общем, с того раза больше ни капли. Как вышел из больницы, с ужасом взглянул на свою жизнь и завязал. Устроился на работу, на завод, вставил зубы, приоделся. И так затосковал по семье, что хоть на стенку лезь. И вот решился прийти на первое сентября. – Не прогонишь? Возвращайтесь, умоляю, со старой жизнью покончено…
…

И зажили они теперь тихо, мирно и благополучно. Дети души не чаяли в отце, он проверял их уроки, они катались на велосипедах, а зимой в лесу на ватрушках. Ели вместе вкусную пиццу и ездили всей семьёй к бабушке в деревню. Даже решили завести собаку.

Но случилось страшное.

Лидия, пройдя трёхмесячные курсы, устроилась банковским работником, выдавала пластиковые карты. И приехала на завод, где работал Василий, раздать рабочим новые карты.

Закончив свою работу, она пошла в туалет. И за тонкой перегородкой своей кабинки услышала возню. Стоны стихли.
– Ну давай скорей, что ты возишься, – шептал женский голос.
– Да сейчас, сейчас, ооо…какая ты сладкая, киса моя, подожди, сейчас, – отвечал мужской голос.

Что-то кольнуло Лиду в сердце. Мужской голос принадлежал Василию. Она вышла из кабинки к умывальнику и стала ждать подтверждения своему предположению.

Сердце женщину не обмануло. Из кабинки вывалились муж с какой-то блондинкой, красные и запыхавшиеся. Она просто посмотрела ему в глаза, и, не обращая внимания на лепетания, залепила пощёчину и пулей вылетела за дверь.

Лида шла по дороге и её душили слёзы.
– Ну, почему я не могу быть счастливой, неужели это невозможно! За что мне всё это…горбатого могила исправит. Ну что ему ещё не хватает? Как, как можно быть таким подлецом! Провались ты пропадом!

На этот раз, она подала на развод и с детьми уехала к маме в деревню.

Дети спрашивали, что случилось, как же любимый папочка, почему они уезжают? Но она отвечала, вырастете, поймёте. Они и смирились.

У бабушки хорошо. В деревенской школе мало уроков задают, коза Манька даёт вкусное молоко и малину можно есть прямо с куста.

Лидия подрабатывала пока почтальоном. На молочную ферму, где работали почти все женщины деревни, не захотела. А через год вышла замуж за местного бригадира трактористов и прожила с ним до старости.