Рассвет ещё не наступил. Густой мрак безлунной ночи трогал сердце по-особенному: будто всё страшное уже случилось, и теперь можно просто жить дальше. Капитан Данилов вышел на палубу — в своё любимое время суток, когда небо ещё принадлежит ночи, но в нём уже угадывается перемена. Металлическая кружка обжигала ладони, солёный вкус моря бодрил, казался крепче самого чая. Кругом стоял мёртвый штиль. На горизонте проступала тонкая алая полоска.
Из камбуза неторопливо выбрался вахтенный, с такой же кружкой, от которой шёл горячий пар.
— Третий день штиль… Не к добру это. Надо бы к берегу, — забормотал он тревожно.
— Отставить разговоры о берегe, — спокойно произнёс Данилов. — Здесь начнётся шторм, когда нас тут уже не будет, — добавил он ободряюще.
— Только гляньте, какая волна! — почти вскрикнул моряк.
Из-под воды медленно выныривал полупрозрачный купол величиной с корабль. Он погружался, вновь появлялся, словно огромная тень пробовала на прочность гладь моря. Данилов, перегнувшись через фальшборт, наблюдал с живым любопытством.
— Надо же… — задумчиво произнёс он.
Купол всплыл у левого борта, спустя несколько секунд — у правого. Затем лёгким толчком задел «Геракла» — так назывался корабль Данилова. Палуба мягко качнулась.
На палубу высыпала команда. Шум голосов мгновенно разрушил звенящую тишину штиля.
Волна отплыла на несколько метров, и в первой полосе рассвета стали различимы щупальца. Неизвестный объект походил на гигантскую медузу.
— Всем сохранять спокойствие, — произнёс Данилов ровно, и голоса сразу стихли.
На горизонте вспыхивал восход, отражаясь в насыщенных красках утреннего моря. Но отражение не повторяло неба — словно художник-фантаст показывал миру своё собственное видение, а вода расставляла акценты и добавляла характер. «Геракл» тяжело и уверенно скользил по глади рядом с прозрачным спутником, который, как призрак, вновь и вновь появлялся то у одного, то у другого борта.
Данилов обернулся к экипажу:
— Свяжусь с берегом. Сообщу о происшествии. Работаем в штатном режиме.
— Всем по постам, — добавил он. Спокойствие капитана казалось безграничным.
Палуба опустела. Солнце медленно поднималось всё выше. Утренняя встряска не повторялась. К полудню, измученный бесплодной связью с берегом, Данилов решил лично осмотреть корабль. Раздражённый, он быстро мерил палубу шагами, пока на очередном развороте не заметил странное полупрозрачное желе по периметру борта. Он подошёл, коснулся вещества, на ощупь похожего на плотную клеёнку. Долго разглядывал облепившее борт щупальце — такое, словно чудовище решило поглотить корабль вместе со всеми, кто на нём.
За спиной послышались шаги.
— Что это, капитан? — дрожащим голосом спросил боцман.
— Берег выясняет, — ответил Данилов. Воспоминание о недавнем разговоре с диспетчером заставило его голос чуть дрогнуть.
— Не верят? — догадался боцман.
— Фотографиям, данным приборов — тоже. — Капитан усмехнулся и хлопнул медузу ладонью, будто старого знакомого.
— У нас проблемы? — боцман не сводил с него глаз.
— Проблемы будут, если начнётся паника. Проследите, чтобы никто из команды тут подолгу не задерживался.
Нос «Геракла» дрогнул, вытянулся вперёд и заблестел. Перед кораблём, словно вытекая, вырос его прозрачный двойник — гибкий, стеклянный, похожий на огромный лизун. На его борту стояли призрачный капитан и призрачный боцман. Прозрачный «Геракл» стремительно набирал ход, и вскоре исчез за линией горизонта.
— Надо же… — восхищённо прошептал Данилов.
