Рассказ №12 Full Sintetic. Полностью синтетический.

За человеком этим тянулся странный в несколько метров след, как будто рябь прошла по только что улегшемуся снегу. Между тем Генка отчетливо видел, как минуту назад незнакомца перед его глазами не было, как и взъерошенного снежного покрова.
Незнакомец быстро повел головой вокруг и увидев вывеску «Горилка» в четырёх метрах впереди себя, торопливым, но немного неуклюжим шагом направился туда. Он был не высок ростом, тучный, но энергичный. Одет он был странно, как актер только что игравший в постановке «Кин-дза-дза» и сбежавший прям со сцены, чтобы промочить горло. Генке не нравился театр от слова совсем, но потешные питерские персонажи, к которым по всей видимости относился наблюдаемый им человек, ему нравились очень. Хотя Генка не собирался закупаться сегодня алкашкой, он с детективным ощущением «истории» проследовал за незнакомцем за стеклянную, красную дверь дворца питейных напитков.
Очереди не было. Незнакомец подошел к кассе с минуту другу повозился со своими карманами, видимо ища кредитку для оплаты, и когда нашел сделал свой заказ достаточно громко:
– Мне лучший виски, что у вас есть.
«Не просыхает – подумал про себя Генка, – предпоследняя стадия – эйфория: гулять, так на полную. А потом вместе с отступающим похмельем придет понимание, что пропиты последние, чувство опустошенности и бессмысленности жизни». Генка на несколько секунд провалился в собственные воспоминания. Его вернул к реальности голос продавца за кассой.
– Возьмите Чивас Риджэл, 18 лет, выдержка в дубовых бочках, чистый Шотладский, отменное качество – деловито говорил молодой парень.
– Да, давай, давай – заторопился незнакомец.
«Обули тебя дядя по первое число, – продолжал констатацию фактов, проснувшийся в Гене сыщик, – ещё шоколад купи вприкуску за полкосаря…». Не успел он додумать эту мысль, как незнакомец схватил, поставленный перед ним у кассы бутыль, в один миг скрутил крышку другой рукой и залпом приложился к вскрытому пойлу. Продавец аж чуть не подпрыгнул, видимо подумав, что платить посетитель не собирается:
– Эээ, оплата! – вскрикнул он беспомощно, пытаясь при этом передать в голосе угрозу.
– А да, – промямлил незнакомец, оторвавшись от горла, и приложил странный прибор к устройству считывания пластиковых карт.
Продавец выпучил глаза, и выдохнул лишь тогда, когда терминал издал знакомый умиротворяющий писк и отстучал чек. Не отойдя ещё от шока, он еле выдавил из себя:
– Спасибо за покупку. Странный у вас смартфон.
– А этот, – покрутил незнакомец в руках штуковину с торчащими проводами, – да, очень старая модель, на распродаже взял, сказали запрограммирован на весь XXI век, не обманули.
– Может что-то ещё?
– Нет благодарю, после первой не закусываю, – сказал незнакомец, хитро оглянувшись на Генку.
«Да ты батя мысли, никак читаешь» – пошутил про себя Генка Сковородкин.
Незнакомец, развернулся на месте на сто восемьдесят градусов, и после краткого:
– Благодарю! – запрокинув повторно бутыль, снова сделал впечатляющий глоток.
– Нстоящий! – проронил он причмокивая, проходя мимо Гены.
– Да, кто ж его знает… – сказал Геннадий, поведя головой по кругу, делая вид что осматривает полки магазина, а сам уже начал медленно разворачиваться вслед за незнакомцем.
– Да даже, если и подделка, уж в стократ лучше, чем синтетика в 23-м – не думая отмалчиваться, сказал незнакомец, выходя уже в открытую дверь магазина.
Генка подумал про магазин с поддельным алкоголем, на одной из улиц с домом под номером двадцать три.
– Хорошо живете, от бормотухи сразу на Чивас перешли – бросил Генка, выходя вслед за желтым персонажем.
Незнакомец был лысым без шапки, в желтом жилете со странной выкройкой, кучей застежек без замков и пухлыми карманами, как будто бы собрался на сафари. Вид его не внушал никаких опасений, скорее Генка начинал ему сопереживать и побаиваться за него, что такой странный тип непременно может попасть в беду. Лицо у желтого было хоть и не молодым примерно около 45-50 лет, но какое-то открытое и наивно детское, с скрюченным носом и большими голубыми глазами, широко раскрытыми блюдцами глядящими по сторонам.
– Это называется – сделать правильный выбор… – сказал незнакомец, застыв на месте. И продолжил спустя пять секунд, – всё ж лучше помереть от естественных причин, чем жить вечно неестественную жизнь.
– А разве такая бывает, жизнь она всегда же естественная? – не улавливая мысль сказал Генка, считая, что так быстро опьянеть алкаш со стажем не может. Он уже стоял рядом в полуметре, и разглядывал во всю, странную неказистую фигуру желтого пришельца.
Незнакомец обернулся к нему лицом, будто только сейчас заметил, что с ним разговаривает живой человек, а не плод его воображения. В глазах его читалась неподдельная тоска, человека давно покинувшего свой дом, и которому только что напомнили об утрате.
– Да, не сразу, но постепенно можно оказаться по ту сторону естественного.
«Во стелет – подумал Генка, – уличная философия, моё любимое», – и протянув ладонь для рукопожатия, сказал:
– Меня Гена зовут.
Секунд пять незнакомец стоял, смотря на застывшего с протянутой рукой Геннадия и нето оценивал его, нето витал в своих мыслях, но в итоге пожал его руку, со словами:
– Веран.
– Вот это имя, вы еврей по национальности?
– Только на десять процентов, имя образовано от имен моих родителей Веры и Натана Мельхельместеров.
– Ааа. «Это не самое странное имя, которое я слышал» – подумал про себя Гена.
– Будите? – протянул он на четверть опустошенный бутыль.
– Нет, я днем завязал пить, – сказал Гена с чувством собственного достоинства. Раньше бывало он бухал днями на пролет, на последних курсах универа, но во взрослой жизни он осознал, что такая развязанная жизнь прямая дорога в нищету. Чтобы пробиться и жить по-человечески нужно работать, и работать много, в том числе в выходные.
– А я наоборот, только начал, – широко расплылся в улыбке Веран, – я вообще можно сказать только начал жить.
Улыбался он красиво, почти неотразимо, если так можно выразиться в отношении 45 летнего мужчины вполне обычной внешности. Это была почти голливудская улыбка, понял Генка, как у актера.
– Вы играет в театре? – сразу же спросил он.
– Где? Где? – смешался тут же незнакомец, а потом застыв на пять секунд, сразу же спохватился – Ах, нет. Я далек от искусства, я обычный торговец, мелкий предприниматель. – снова стал он улыбаться, глядя своими голубыми глазами прямо в Генкины, но на этот раз улыбка его была намного сдержаннее.
«Да, ещё один бедолага хлебнувший на почве неудачного стечения обстоятельств суровой стихии бизнеса» – подумал Генка, у него были друзья, кто рвался стать предпринимателями с минимумом капитала, и все прогорели.
– А вы чем занимаетесь?
– Я преподаю: игра на фортепиано, гитара, иногда подрабатываю курьером.
Генка знал, что это крайне низкий социальный статус, и иному бы он не стал так вот выкладывать о себе столько фактов, но он хотел получить некоторое расположение незнакомца, хотя и не понимал для чего, просто по общаться, наверно, а для этого требовалась хотя бы базовая открытость, базовый уровень доверия.
– А понимаю, понимаю, – творчество и свобода действий, – опять с пяти-шести секундной задержкой сказал Веран.
– А вы чем торгуете?
– Да, мелкими безделушками. Всякой низкопробной синтетикой, – почти с досадой сказал незнакомец.
– Ну, кто как может, так и вертится в этом мире, – сказал Генка, почувствовав неловкость момента, и пытаясь разрядить атмосферу улыбкой – в конце-концов на что спрос, на то и предложение.
– Это да, это да. Но все это в прошлом, теперь никакой синтетики! – Снова торжествующе заулыбался желтый незнакомец, стоящий посреди заснеженного закоулка на углу дома с вывеской «Горилка».
И в этот самый момент, когда даже Гена проникся настроением и духом освобождения от пут судьбы своего нового товарища, Веран неожиданно выронил из своей руки бутылку с Чивесом, как будто потеряв контроль над рукой. Бутыль упал в снег не звякнув, лишь янтарно-желтая жидкость в нем плеснулась и вылилась небольшой отрыжкой на белый снег.
– О нет, – промямлил обмякающий Веран.
– Вам плохо? – с тревогой взяв его за локоть спросил Гена.
– Мне? – словно опомнившись и глядя почти не понимающе в глаза парня в свою очередь спросил Веран. – Нет. Просто, просто…
– Давайте я прислоню вас к стене, – сказал Гена и начал его подводить к стене дома.
– Да, спасибо. Сказал Веран почувствовав опору за спиной. Он поднял голову к небу и застыл на десять секунд.
Генка смотрел на него молча, соображая в какой момент ему стоит набрать «скорую».
– Послушайте, – вдруг заговорил Веран очень по-деловому – вы очень участливы ко мне, но боюсь мне придется вас огорчить мой молодой новый друг, похоже время мое на исходе. По моим расчетам я должен был жить в вашем времени несколько суток. Но расчеты оказались ошибочны. Реальный алкоголь ускоряет метаболизм и разрушает синтетические организмы в моем теле за считанные минуты. Похоже мне осталось всего пятнадцать, может быть двадцать земных минут.
Генка слушал полураскрыв рот, пытаясь понять бред это или что-то связанное с его работой, которую он сначала посчитал чем-то вроде торговли китайским ширпотрепом, а теперь думал про наркоту, которой возможно закидался его новый знакомый перед походом в алкомаркет.
– Что ж, даже эти минуты несравненно ценней… – он замолчал на полуслове – Послушайте Гена, вы хороший человек, я думаю вам можно передать аккредитатор, он конечно дешевка, но какое-то время позволит вам… И стал вытаскивать из кармана свой странный девайс, которым он расплатился десять минут назад в магазине.
Гена попытался остановить его руку:
– Стоп, стоп, давайте я сейчас вызову «скорую» и они вас приведут в норму, может у вас просто давление скачет.
Но Веран крепко сжал его руку у локтя и начал быстро и очень четко говорить, глядя ему в глаза:
– Нет, Геннадий послушай. Ты всё не так понял, я из будущего, не отрицай того что видел сам. Я появился у тебя на глазах. Это сингулярность, штука сложная, но главное, что она работает, мы с тобой связаны родственными связями, поэтому я появился именно перед тобой. Я живу в другом времени, а это всего лишь искусственно созданное тело, моя копия, в ней прибывает мое сознание и умерев здесь я умру и там, так устроен мир. И «скорая» твоя мне не поможет. У меня в голове встроенный чип напрямую в мозг, он вычисляет все возможные вариант развития событий, просчитывает все с точностью до погрешности в 1%, я уже увидел все варианты развития ситуации в этом времени для моего тела, они все фатальны. Чип в моем мозгу это все мелочи, пережитки ещё конца XXI века, в наше время случились вещи пострашнее.
Веран перевел дыхание и продолжил:
– Люди перешли к прямой генерации синтетической материи. И сейчас в моем времени только лишь 14% окружающей атмосферы и предметов имеют естественное происхождение. Это тело и то мое, в моем времени, все сделано из синтетических атомов, и ядер, все сгенерировано суперкомпьютером. Он же через сингулярность материализовал меня здесь в нескольких метрах от тебя. Сначала люди ликовали, что смогли победить материальность. Мы стали творцами любого вида материи в неограниченных количествах, в доли секунд создавая любые сложные биологические и механические структуры. Но ценой всему этому стала «не настоящая» полностью синтетическая жизнь. Если каждый атом вокруг тебя и в тебе искусственный, то и вся жизнь приобретает искусственный «вкус». Да, жить ты можешь сколько хочешь, есть что хочешь, чувствовать, что пожелаешь; но все становиться гладким, пластичным, предсказуемым, как бы пластмассовым, только без самой пластмассы. Алкоголь вообще не имеет ничего общего с вашим, в нашем времени это как горький леденец, от которого можно лишь слегка поморщится, но испытать что-то серьезное, потрясающее сознание не получиться. Наш мир – это мир абсолютного психического и физического здоровья, наполненный синтетическими разрешенными наркотиками. Они воздействуют напрямую на нервную систему без веществ, прямыми импульсами. Девяносто девять процентов людей пропадают безвозвратно в галлюциногенных мирах, наполненных всеми мыслимыми удовольствиями. Это фильм «Матрица», который популярен в вашем времени, в чистом виде, и суперкомпьютер действительно лишь пытается сберечь остатки человека в самом человеке, когда самому человеку уже все равно на себя.
За те десять минут, что я был в легком, но настоящем алкогольном опьянении, все мои синтетические системы разладились. Чип ещё пытался организовать работу наноботов и вывести все токсины из организма, но теперь он потерпит крах. Моя кожа и легкие дышат не синтетическим воздухом, ваш воздух наполнен «вредными», естественными оксидами. Чип начал блокировать поступление этих веществ, а вместе с ними и кислорода. Я уже отключил его, чтобы он окончательно не лишил кислорода мои легкие. Но теперь наноботами некому управлять, и они будут съедать мое тело как чужеродную опухоль, по мере того, как происходит обмен через кожу и легкие с внешней средой. В нашем времени вся среда и атмосфера имеют иной химический состав, оптимизированный для синтетических тел, идеальный и очень далекий от вашего.
Он замолчал на несколько секунд. Гена тоже молчал, на него свалилось темное гнетуще понимание, что такое нельзя выдумать, и появление. Появление из ниоткуда на его глазах. Странно, сначала он это помнил, а потом забыл.
– Я читаю твои мысли, Гена. С помощью нейротрансмиттера также встроенного ко мне в мозг. И я также смог подавить твое внимание к той части памяти, которая помнила мою материализацию. Это волновой принцип – передачи мысленных сигналов, усиленных трансмиттером. Но теперь я не блокирую твои воспоминания, мне важно, чтобы ты мне поверил. Тебе нужно будет, кое-что сделать для меня. Забрать мои вещи. Тело мое будет аннигелированно наноботами, а вот вещи останутся. В том числе и аккредитатор. Остальные непонятные тебе штуки, просто закопай куда-нибудь поглубже в землю, от них не будет никакого толку в вашем времени, они взаимодействовали с моим временем через чип у меня в голове.
– Хорошо. Я сделаю всё, что вы просите. – выдавил из себя Гена, все ещё пребывая в смешанном состоянии.
– Да, просто помоги мне дойти до неприметного угла и накрой этой пленкой, он достал что-то бесцветное из одного из карманов. Она маскировочная. Пока я буду разлагаться, меня не должен никто видеть. А через час сложи её и забери вещи. Аккредитатор, ты уже знаешь, как им пользоваться. У него есть срок службы, около недели на ваше время, но зато нет лимита. Сколько захочешь совершить покупок столько он и даст сделать. За транзакции не волнуйся он так устроен, что транзакции генерируются случайным, но естественным для ваших процессинговых центров образом, ни у кого не возникнет никаких подозрений. Когда он перестанет работать просто закопай его в землю, как и все остальные вещи.
– Можно вопрос? – понемногу Гена стал приходить в себя.
– Да кончено.
– А много таких путешественников во времени?
– Конкретно в ваше время очень мало. Я видел всего 42 заявки. Совсем мало учитывая, что на Земле в мое время живет 97 миллиардов людей. Синто-людей правда. Видишь ли, ваше время ничем не примечательно, кроме крайней загрязненности окружающей среды, я бы сказал, что это почти зона «Чернобыля», правда и туда есть желающие телепортироваться, только поэтому это не самый крайний экстрим. У нас есть рекомендации от суперкомпьютера, куда можно телепортироваться с гарантией возврата. Мой же тур полностью пиратский, это черный рынок, туризм для экстрималов в один конец. Этот прыжок не рассчитывал суперкомпьютер, так как риск здесь не приемлем. А как ты помнишь наш суперкомпьютер очень «заботиться» о людях. Но свобода наша, тем не менее не ограничена. Разбег по времени равен почти двадцать лет, часть расчетов я сделал вручную, что-то посчитал с помощью суперкомпьютера, не посвящая его в план целиком. Вот идиотская машина, пятьдесят процентов и всё! Риск не приемлем, ты понимаешь?
– Да, понимаю кажется. Но зачем вы так рисковали?
– Зришь в самый корень. Наверно, я бы нашел безопасный способ попить настоящего виски и даже выбраться живым из «зоны с неприемлемым риском». Вот только в архивах нашей семьи некий Геннадий Сковродкин был крупным бизнесменом, и из архивов было не понятно каким образом он, будучи преподавателем музыки стал владеть новаторским бизнесом машин, генерирующих сверхнизкие частоты, которые способны соединять мионы в искусственные атомы, опираясь на математический аппарат Чебышева. Я долго об этом думал сопоставляя это с тем, что мне известно. И самое из всего смешное и ставящее в тупик – это эмблема нашего бренда в виде бутылки с виски, что довольно странно для научно-производственного объединения, управление которым досталось мне в наследство. В итоге я решил довериться своему чутью, – снова заулыбался своей голливудской улыбкой Веран, обнажая ровные белые идеальные зубы.
Гена сглотнул. Похоже на его руках умирал будущий потомок, владелец крупной корпорации, создающей искусственную материю будущего и отправляющей людей в прошлое.
Пятнадцать минут пролетели незаметно. Сердце Верана остановилось, а на его лицо легла сначала прозрачная, а потом непроницаемо белая, как снег, пленка-маскировка. Гена стоял рядом, курил. Мысли прыгали в голове, не желая становится в один логический стройный ряд. За следующий час он передумал их тьму тьмущую: сначала, он хотел всё закопать в том числе и аккредитатор, и тем самым предотвратить или отодвинуть будущую «синтетическую жизнь». Потом, хотел разбогатеть с помощью аккредитатора и всю жизнь не работать, и жить в свое удовольствие, как живут звезды и топовые блогеры его времени. Затем начал всерьез думать о неизбежности будущего, и что борьба за место в нем, хотя и сложнее судьбы богатого парня, но зато несет в себе раскрытие тех тайн, о которых в таком количестве поведал ему Веран. Технические революции, о которых видимо только он один теперь знает, они могут свершиться на его глазах, с его участием. И они ведь свершаться с ним, или без него! Сигарета обожгла пальцы, Гена выкинул бычок, поднял жёлтый желет, набитый всякими штука из будущего и тихо сказал про себя:
– Синтетика, так синтетика.