Рассказ №10 Отрадница-Полуночница

От конечной остановки электрички по едва заметной лесной тропинке, спотыкаясь об корни деревьев и чертыхаясь, шел очень серьёзный и прагматичный аспирант кафедры космических технологий политехнического университета. Серьёзного аспиранта звали Павлом Григорьевичем Старожиловым.
Полгода назад Павел Григорьевич счастливо женился и старался угождать любимой супруге во всём. И вот сейчас его, столичного жителя, занесло в уральскую глушь исключительно по просьбе обожаемой, беременной жены Глафиры, которая умолила мужа поехать в заброшенную деревеньку Лешаковка и забрать рукописи своего отца, внезапно скончавшегося в родовом доме.
После хлопот с транспортировкой тела в столицу, похорон и поминок дочь не могла заставить себя вернуться в дом, который был свидетелем последних часов её отца, Никифора Спиридоновича Мощевитина.
После смерти жены Никифор Спиридонович отдалился не только от дочери, но и от столичной жизни и бытовых проблем, погрузившись в свои исследования. Глаша же винила отца в том, что его не было рядом, когда у мамы обнаружили последнюю стадию онкологии, когда она за месяц сгорела от болезни, когда кричала от боли, когда, умирая, искала глазами отца. С особой горечью вспоминала она последние слова мамы:
– Передай папе, чтобы не винил себя…
Глаше казалось, что отец и не думал себя винить. Пропадал в своих фольклорных экспедициях, надолго уезжал в заброшенную уральскую деревушку, где не было ни удобств, ни связи. Зато были тишина, покой и одиночество.
Отец Глафиры –профессор филологии, почётный академик всевозможных академий и член разнокалиберных фольклорных сообществ – обожал одиночество и своё родовое гнездо. И вот известный филолог, изучающий старославянский уклад, песнопения и обряды, Никифор Спиридонович Мощевитин, скончался в доме, построенном ещё его прадедом в некогда процветающем, многолюдном уральском селе. Прадед был справным хозяином, строил дом добротно, из мощных кедровых брёвен, чтобы служил он верой и правдой многим поколениям Мощевитиных.
И дом служил. Верой и правдой. Радовал хозяев в годы процветания, выстоял во времена лишений и невзгод. Был он свидетелем того, как хирело село, с потерей церкви утратив свой статус. А потом обезлюдела и деревня. Брошенные, беспризорные дома ветшали, обваливались, исчезали в зарослях борщевика и одичалых яблонь. На удивление крепкий дом Мощевитиных, не подвластный разрухе, гордо стоял на пригорке и терпеливо ждал редких приездов хозяев.
Никифор Спиридонович отправился туда в начале лета, чтобы поработать над своей монографией, описывающей поведение и характеры сказочных существ, встречающихся в сказаниях, сказках и былинах Уральской земли.
***
Тело умершего, совсем не старого ученого, случайно обнаружили грибники, зашедшие в дом попросить воды. Никифор Спиридонович абсолютно голый лежал посреди горницы на охапке пожухлых, разлапистых веток папоротника вперемешку с уже начинающими подсыхать цветами иван-чая. На лице учёного застыло блаженное, расслабленное выражение. Самое удивительное было то, что мужское достоинство Никифора Спиридоновича находилось в “полной боевой готовности”.
Сколько пролежало тело в доме, не брались сказать ни криминалисты, ни судмедэксперты. Не смотря на летнюю жару, окоченелый труп не думал разлагаться, а вздыбленный пенис не собирался менять положение.
Причиной смерти медики назвали острую сердечную недостаточность.
Глафира с трудом выдержала похороны, шквал сплетен, грязных намёков и жадно-любопытных расспросов.
После сорокового дня издательство стало мягко намекать на то, что им хотелось бы получить хотя бы черновики рукописи, так как немалый аванс за монографию был автору уже выплачен, и первая часть книги отдана в печать. И у родственников, учёного, как правопреемников, есть некие обязанности перед издательством.. .
Вот и пробирался теперь Павел Григорьевич к заброшенной деревеньке, чтобы забрать рукопись непутёвого тестя и решить, наконец, все вопросы с издательством.
***
В доме, не смотря на августовский жаркий день, было прохладно. Сквозь пыльные, давно немытые окна пробивались солнечные лучи, вместе с тенями создавая на половицах причудливые узоры. В воздухе, в солнечном свете, сверкающими столбиками кружилась пыль. Кто-то прибрал с пола папоротник и иван-чай. Но этот кто-то не стал заморачиваться с мытьем полов и окон. Однако запустение дома было уютным, ничуть не раздражающим, располагало к умиротворяющим размышлениям и отдыху.
Павел опустился на старый венский стул, поставил дорожный баул на пол, огляделся. Возле печки, на столе, вверх донышками были сложены тарелки и чашки и другая посуда, маленький холодильник с открытой дверцей зиял белой пустой пастью, в углу скромно притутулился мини-генератор, у окна вальяжно стояла софа, покрытая небольшим ковриком с изображением трёх богатырей, прижавшись к ней бочком, высилась этажерка, на которой сложенные аккуратными стопками лежали листы с отпечатанным на машинке текстом. Печатная машинка была тут же, на нижней полке. Посередине комнаты стоял круглый стол из светлого дерева и несколько венских стульев.
Павел вздохнул, встал, запустил генератор, подключил холодильник, выложил в него продукты, купленные на станции. Ему предстояло переночевать в доме: нужная электричка будет только завтра ближе к вечеру.
Попив чайку с бутербродами, Павел Григорьевич сел на софу и от нечего делать взял с этажерки первую попавшуюся под руку стопку листов и начал читать. Нужно же было себя чем-то занять!
***
«… важно так же отметить тот факт, что в деревне Лешаковка издавна бытуют предания о нечисти, несколько отличающейся от общеизвестных существ, встречающихся в старославянском фольклоре. Судя по песням и сказкам, которые передавались здесь из уст в уста, представители здешней нечисти выступают не только приносящими вред, но и весьма ключимными персонажами с аутентичными прозвищами, привычками и повадками и даже с особым внешним обликом. Исходя из собранного материала, можно, пожалуй, составить локальный бестиарий деревни Лешаковка… »
– Ну и чушь! – в голос расхохотался прагматичный аспирант. – И за эту чепуху дают научные степени и относятся к ней всерьёз! В двадцать-то первом веке!
Похихикивая, Павел Григорьевич продолжил чтение. Делать-то было всё равно нечего.
***
«… Любопытным представителем, а вернее, представительницей, “лешаковской нечисти” можно считать Домоведку. Эта нечисть относится к отряду домовых, банников и прочих существ, оберегающих жилища. С одним существенным отличием: она обладает женскими половыми признаками и весьма ревностно воспринимает вмешательство домовых-мужчин в свою деятельность. Домоведка, по преданиям, помогает понравившейся хозяйке дома сохранять женскую привлекательность для мужа, предупреждает в семье измены, облегчает женщинам течение беременности и роды. Домоведки так же содержали в холе и неге домашнюю скотину, отвечая за её плодовитость. Но горе той хозяйке, что не сумела найти общий язык с Домоведкой! Ждали такую недальновидицу измены мужа, одиночество, язвы на лице и полное запустение хозяйства. В отличие от домовых в мужском обличье, Домоведки довольно привлекательны: ростом примерно в три локотка, фигуристые, с большими грудями и попой, ладони и ступни крупные, но изящные. Вьющиеся, густые, русые волосы доходят до пят и скрывают наготу. Но иногда Домоведки одеты в домотканые сорочки до пола с вышивкой по подолу и рукавам… ”
– Интересно, поладила бы моя Глаша с Домоведкой? – пробормотал Павел. – Неплохо было бы! А то уже два раза на сохранении полежала… Господи, что за чушь я несу? Ну и ну!
Павел снова погрузился в чтение, не обратив внимание на странные шорохи и тихие вздохи, доносившиеся из-за печки.
***
«… Во многих сказках и присказках данной местности фигурирует, так называемая, Лесовушечка-Тетерюшечка. Обитает эта бесовочка в лесу, на земляничных полянах. С виду напоминает Лесовушечка молодой грибок-подосиновик. Ручки-ножки у неё крохотные, тельце тугое, крепкое, не более 7 вершков. Жёсткие волосы свои укладывает она венком на голове и прячет под гладкую, плотную шапочку из красной кожи. Лесовушечка-Тетерюшечка была особо почитаема молодыми вдовами. Она могла пожалеть, приласкать вдовицу, доставить ей удовольствие, какое та от мужа получала. Пойдёт горемычная в лес, ляжет в траву на земляничной поляне и позовёт:
– Лесовушечка-Тетерюшечка,
Ты приди ко мне подруженька,
Избави меня от тоски и горечи,
Приласкай во мне сокровенное,
Сокровенное, для всех тайное…
После таких посещений возвращались солдатки да вдовушки домой повеселевшие. Но если нетронутая девка из любопытства к Лесовушечке сходит, не видать ей сватов в своём доме, навек незамужней, непросватанной останется… »
– Вот уж не ожидал такого, – Павел озадаченно потер щеки. Отросшая щетина слегка колола ладони.
– Лесовушечка-то – девочка по вызову для озабоченных дамочек. И внешность у неё многообещающая… Да, интересное местечко эта деревушка фольклорная! И кто там у нас следующий?
Павел Григорьевич нетерпеливо потянулся за последней стопкой листов.
***
«…Ещё одним интересным персонажем исключительно местной “женской нечисти” можно считать Отрадницу-Полуночницу. Отрадницу очень почитала мужская половина деревни и терпеть не могла женская. Выкликать, вызвать Отрадницу можно было лишь в ночи полнолуния с мая по сентябрь. Если Полуночницу выкликивали несколько мужчин сразу, она приходила к самому сильному и красивому.
Отрадница-Полуночница могла принять любой облик. Какой хотел её видеть мужчина, такой она и становилась. Всегда желанная, неутомимая в ласках. Она могла любиться, «тетериться» с мужчиной ночь напролёт без устали, возбуждая его раз за разом. Для того, чтобы заполучить Отрадницу, мужчина должен был подготовить любовную постель из листьев папоротника и цветов иван-чая. Затем раздеться догола, сесть на ложе и произнести:
Ладушка ты, госпожа Отрадница,
Приди порадуй меня, Разласка милая,
Открой для моего елдака луношко,
Дай погладить своё гузнышко,
Ослобони моих шулят от тяжести,
Подари мне ночку радости…
В преданиях говорится, что Отрадница предпочтение отдавала молодым и неженатым мужчинам. Однако, не брезговала и женатыми и контингентом постарше. Тем, кто смог удержаться и не вызвать её дважды за полнолуние, дарила Полуночница вскоре жену любящую и темпераментную. Того же, кто хотел её ласк необузданных не единожды, лишала Отрадница мужской силы, а то и жизни… »
***
Павел задумчиво вертел в руках последний листок рукописи.
– Нет-нет! Это всё сказки и выдумки! Я серьёзный человек, не верю в эту ахинею! – нервно бормотал он. – Никаких Отрадниц не существует!
При этом Павел вспоминал, когда последний раз был близок с женой. Три месяца назад? Больше? Из-за тяжёлой беременности они были вынуждены воздерживаться.
– Бред! Бред! Это всё – бред!! – выкрикнул Павел и выбежал из дома.
На опушке леса он видел заросли папоротника, а прямо за домом, в низинке, помнится, гордо торчали вверх пики иван-чая с ярко-малиновыми цветками…
Над одиноким домом на холме висел круг бледной, равнодушной Луны.