Рассказ №3 Шумный дух

«Я воевал во Вьетнаме! Доброе утро!» − орал сосед, которого пытались уложить на носилки фельдшер и водитель скорой помощи.
− Горе то какое… − крестились бабушки у подъезда. – Не дай бог…
− А он что, воевал во Вьетнаме?
− Да нет, он шизофреник, видать кина насмотрелся. Экшона. Его из лифта в таком состоянии выковыряли.
Отдохнув недельку под нейролептиками, сосед поведал причину, по которой его триггернуло: в зеркале лифта он увидел уродливую девочку с одним глазом, тремя ртами и сросшимися пальцами на ручках. Девочка сказала: «Бу!»
Двумя днями ранее пенсионер дядя Витя выбежал на лестничную площадку без штанов, без белья, зато в носках и тапочках, выкрикивая: «Стой! Ну подожди, смотри, я обулся!» − чем сильно удивил курящих между этажами парней.
Оказалось, дяде Вите привиделась красивая молодая голая девка, вошедшая в спальню со словами: «Привет, там было не заперто. Хочу к тебе под одеялко, дедушка». После девка откинула полог одеяла, сказала: «Ну не… У тебя ногти страшные, сначала грибок вылечи» − и ушла.
Заволновались, что в подъезде завелась нечисть, шумный дух, полтергейст.
Когда у художника по дереву загорелся станок, внезапно потеряли голос все собаки, а музыкальная колонка местного студента упала из окна на продавалку носков («Сто рублей три пары! Покупаем выгодно!»), стало понятно, что шумный дух не любит шума.
Жильцы скинулись и освятили подъезд. Регулярно стали лопаться лампочки ночной подсветки, погас фонарь над входом.
Решили, что возможно, дух не православный. Чтобы наверняка, обратились сразу к ребе и католическому священнику.
На первом этаже развернулось драматическое действие: десяток крупных бородатых мужчин в ночных сорочках и цадик проводили обряд изгнания диббука. Жгли благовония, раскачивались в такт молитве. Священник тем временем зашёл в кабину лифта и начал читать Rituale Romanum. В зеркале опять появилась страшная девочка-циклоп: «Ой-йой, парень, смотри с такой латынью ещё дьявола случайно не вызови. Как у вас тут интересно…» − девочка выглянула на лестничную площадку. Представители общины резко перестали молиться. Ребе задул в шофар. Падре схватился за сердце. Дух заткнул уши и исчез.
Ненадолго все выдохнули. Кажется, экзорцизм удался. Но тут сгоравшие ароматные субстанции начали вонять умершей кошкой, извалявшейся в навозе, наевшейся лука, и заполировавшей его корвалолом. Запах не выветривался две недели.
Вызвонили экстрасенса. Девушка гот в пирсингах и тату закатила глаза, поводила руками по воздуху и поставила диагноз: это дух мертворождённого в шестидесятые годы ребёнка, мать которого принимала талидомид. Изгонять духа экстрасенс отказалась, поскольку не её специализация, а вот чтение чаинок и изготовление оберегов – обращайтесь в любой момент. И вообще, призраки должны сами находить путь из потустороннего мира в человеческий.
Кайынгчы с шестого этажа привёз родственника-алтайского шамана. Тот рискнул стучать в бубен, проводя обряд. На выходе шаман вдруг растянулся, дверь с силой сорвалась с доводчика и размозжила ему ногу. Очевидно, обряд не возымел действия.
Жильцы сдались и стали ходить на цыпочках. Кто-то съехал. Про подъезд сняли репортаж в местный выпуск новостей, который остался без особого внимания общественности. Духа перестали видеть, зато начали слышать. Он ходил по квартирам, и иногда, не жалея эпитетов, комментировал мыслительные навыки их обитателей.
Дарья Алексеевна, только что с отличием окончившая пединститут и поступившая на работу учительница младших классов, сидела на страничке у какого-то мужика и заметно розовела щёчками.
Дух заглянул к ней через плечо и спросил прямо в ухо: «Чё за старпёр?» − ответом послужил вопль ужаса, впрочем, скорее наигранного, чем искреннего, ведь стоило духу сказать: «Ладно-ладно, ухожу, проорись тут пока…» − как Дарья Алексеевна утухла. (Что поделать, так принято у всех приличных дам: в помещении объявился призрак – возвышай голос и падай в обморок.)
− Подожди! Я в отчаянной ситуации! Мне нужна помощь потусторонних сил! Ты можешь исполнить желание?
− Я те, чё, старик Хоттабыч? Я полтергейст!
Дарья Алексеевна поникла. Во взгляде обнажилась бренность, тщетность, тленность, напрасность проходящих дней.
− Старпёр, что ли, желание?
− Он не старпёр, он взрослый и мужественный!
− Мужественный? Он же дрищ. И где тут отчаянная ситуация?
− Мы вместе работаем. Он высоконравственный семьянин.
− И когда это кого-то останавливало? Он хоть в курсе твоих симпатий?
− Как я могу сказать ему такое? Он директор школы!
− Я вижу, что не физрук. Не сказать, а показать. Взгляды, флирт… А что за школа? Через дорогу?
− Да.
− Я там периодически плещусь в бассейне. Даже не замечает никто… Ладно, я помогу со старпёром.
− Серьёзно?
− Только от тебя требуется неукоснительное соблюдение моих инструкций. С этого дня никаких брюк, исключительно платья и юбки. И каблуки, я люблю каблуки, а не этот ортопедический ужас, который ты носишь. В конце каждой недели ты выбираешься в кабак, одна или с подругами – без разницы. Ты скачиваешь приложение для знакомств и начинаешь ходить на свидания.
− Но я не хочу на свидания, я хочу отношения со стар… С директором!
− Тебе нужна практика в общении с парнями, к тому же, когда появится выбор, возможно, любовь всей жизни к директору рассосётся.
Поначалу Дарья Алексеевна сочла подобное поведение неприемлемым для учительницы младших классов. А вдруг, кто-нибудь из родителей школьников увидит её в клубе или ресторане в компании сомнительных мужчин, с несомненным намерением сегодня ночью по спальне коником скакать? А что если кто-нибудь из отцов учеников увидит её в приложении для знакомств и захочет с ней тёплой близкой дружбы? А если из матерей?
Утром следующего дня, собираясь на работу, она долго не могла найти свои любимые, удобные сандалии. Дух приколотил их под потолком гвоздями к бетонной стенке. Пришлось идти в туфлях, и ничего страшного не произошло.
Освоиться в ресторане было сложнее. Какое-то время Дарья Алексеевна просидела в углу, как мрачный жнец на вечеринке братства, но вскоре поняла, что на танцполе нет боли, и намахнув пару коктейлей для смелости, пустилась в пляс.
Прошло пять месяцев. Бабушки сплетничали и откармливали полк голубей у подъезда хлебными крошками:
− Дарьица-ангельчик из сто десятой, такая шалашовка стала, не дай бог!
− Была такая умная, теперь все мозги на передке…
− Ещё и залетела не пойми от кого, кто ж её такую замуж возьмёт то.
− Дак она увела из семьи мужика, сейчас вместе живут.
− По залёту?
− Беременная, говорят, не от него. Как бес вселился в девку.
− Хорошо, хоть нечисть с подъезда куда то сгинула. Только шумно стало, пьяные дебоши с музыкой.
− Полтергейст сгинул? И давно?
− Да уж месяцев с пять как нет…