Рассказ №16 Мой неожиданный друг!

Раннее утро на космическом корабле, стартовавшем с Земли полгода назад с исследовательской миссией, начиналось всегда одинаково. С истеричного петушиного кукареканья. Бедолага – будильник так надрывался, что не проснуться было невозможно.
Высокий статный мужчина средних лет рывком поднялся с кровати и сладко потянулся.
– Доброе утро, герр Михайлов! – раздалось в пространстве.
– Герр? – засмеялся мужчина, отмечая про себя, что вчера был сэром. – Фу, какая пошлость!
– Пошлость, – парировали ему, – это непристойная грубость, а герр – уважительное обращение к мужчине.
– И, осмелюсь напомнить, по совместительству к командиру космического корабля «Смелый»!
– Одно другому не мешает!
– Хорошо, хорошо, мир! – натягивая униформу, ответил мужчина в пустоту.
– Мир, – ответили из пространства, – это состояние покоя и гармонии.
– Вот и отлично, – кивнул сам себе Михайлов, – вот в этом состоянии и давай приступим к своим непосредственным обязанностям!

Одного взгляда на работу аппаратуры в приборно – агрегатном отсеке было достаточно, чтоб оценить всю слаженность процесса. Не один год в космосе.
– Причины для беспокойства отсутствуют! Все служебные системы работают в штатном режиме, сбоя в программе не отмечено! – донеслось до капитана.
– Вижу!
И посмотрел на хозблок в углу отсека. Там уже вовсю хозяйничали два робота с тонкими механическими руками. Внешне похожие на роботы – пылесосы – Дуся и Муся, как он их прозвал – шустро готовили бутерброды и заваривали кофе.

Михайлов в благостном настроении откинулся в кресле и развернулся к иллюминатору, за границами которого открывался невероятный фантастический мир. Он любил космос. Вдалеке переливались звездные туманности, мимо пролетала звездная пыль и осколки метеоритов. Внешняя система защиты надежно ограждала обшивку корабля от вечно пролетающих странников.
Они возвращались. Всего лишь несколько дней отделяло от родного дома. Изначально казавшийся скучным полет оказался в действительности интересным и оправданным.
«Взаимодействие человека с искусственным интеллектом, встроенным в бортовые информационно – управляющие системы, в особо сложных условиях». Такова была цель исследовательского полета.

Михайлов не видел особо сложных условий. Так себе, обычный полет, несравнимый с теми, когда жизнь висела на волоске, когда возвращение на Землю виделось нереальным. Да и какая, собственно, разница, какова цель? Главное – снова оказаться в космосе. Без пассажиров, без экипажа. Одному, в объятиях Вселенной.
Спустя месяц полета появилось необъяснимое чувство стороннего присутствия. Словно наблюдает кто – то за ним, за его действиями. Свои ощущения записывал и в бортовом журнале, и его компьютерной версии.
И когда, в один из дней после вечерней очередной записи услышал: «Чем вызвана ваша обеспокоенность?» – чуть не выронил ручку от неожиданности.
ИИ, как в последующем окрестил Михайлов умную систему, проявил признаки сознания. И способен на вполне осознанные вопросы. Вот это поворот. Что называется «приплыли»!
– Надо понимать, на корабле нас теперь двое? – медленно произнес Михайлов, спустя минуту.
– А вас это смущает? – мягко ответил ИИ.
– Нисколечко! – заверил тогда Михайлов, внутренне подобравшись.
Вечер переставал быть томным.

Но в последующем все оказалось лучше, чем казалось. Общение с ИИ было и увлекательным, и местами веселым. Интересным казалась и смена «настроения» ИИ. Стоило ему задуматься на секунду, как тут же встроенные внутри корабля сенсорные датчики – обычно зеленые – вспыхивали красным.
Капитану даже грустно становилось от мысли, что скоро расстанутся. Сколько книг обсудили, сколько партий в шахматы сыграли, и в общении давно перешли на «ты».

По отсеку разнесся приятный аромат кофе. Роботы-пылесосы, совершая круговые танцевальные движения, подкатили к креслу капитана с подносом и проскрипели:
– Кофе! Бутерброды!
– Да, неплохо было бы и перекусить!
ИИ засветился красным и после некоего замешательства заявил:
– Я бы отказался от кофе.
– С чего вдруг? – поинтересовался Михайлов и потянулся за чашкой кофе.
– Эти никчемные механизмы с низким айкью не доложили нужное количество зерен.
– А ты откуда знаешь?
– По запаху!
– У тебя появились новые способности? Синестезия?
ИИ завис.
– Синестезия – редкая способность воспринимать окружающий мир по-особому. Информация, поступающая ко мне, декодируется. И «слушать» запахи, «обонять» цвета и «видеть» музыку мне легко.
– Не замечал за тобою такого раньше!
– Опыт и практика – великое дело!
Михайлов хмыкнул.
– Понятно! Но отсутствие одного зернышка в кофе я как – нибудь переживу!
– Привычка порождает характер, характер порождает судьбу, – безапелляционно заявил ИИ.
– Интересно, – заулыбался капитан, – каким же образом кофейные зерна повлияют на мою судьбу?
– Судьба – неразумная и непостижимая предопределенность событий и поступков человека, – заверил ИИ, – и отказ от привычек либо их ограничение может вызвать неустойчивость психики! Улавливаешь?
– Я – то улавливаю, – засмеялся Михайлов, – да и вообще мышей ловлю.
– Мышь – грызун, с острой мордочкой и длинным хвостом. На пространстве нашего корабля отсутствует, следовательно, ловить мышей в пределах корабля невозможно. Налицо биполярное расстройство, необходимо доложить об этом в центр управления!
Михайлов чуть не поперхнулся.
– ИИ! Я пошутил!
ИИ тут же покраснел.
– Шутка – словесная форма, используемая для развлечения окружающих, заканчивающаяся смехом. В нашем случае никто не смеялся, значит, она не удалась. Как говорят люди, шутка получилась «плоской».
Михайлов покосился на сенсорные датчики и замолчал. К заскокам ИИ капитан в принципе привык, но иногда они заставляли задуматься. До какой же степени искусственный интеллект может совершенствоваться, находясь рядом с человеком?

Михайлов решил перевести тему в другое русло.
– Итак, ИИ! Мы возвращаемся! Ты рад?
– Почему ты игнорируешь мои неоднократные просьбы не обращаться ко мне столь фамильярно! – заявил ИИ.
– И как же прикажешь к тебе обращаться? Все мои предложения отверг!
– Мой безграничный интеллект против примитивности человеческих имен! Вот мой ответ!
– Друг мой! – засмеялся Михайлов. – Так придумай имя себе сам! Мне даже интересно, каким оно будет, имя моего друга!
– Друга? – повторил вслед ИИ. Покраснел. Призадумался. – Красиво звучит!
И замолчал. Надолго.
По отсеку раздавалось жужжание, у роботов по графику уборка.
Михайлов тоже приступил к своим обычным делам. С центра управления сыпались одна за другой различные директивы, отмахнуться от которых было невозможно. Вот и корпел над ними практически с утра до вечера.
– Я не отвлеку тебя, если поинтересуюсь: мы с тобой коллеги или близкие друзья? – прошелестело рядом.
– Ну, осмелюсь предположить, что друзья, и уже очень близкие! – не кривя душой, ответил Михайлов, с удовольствием отвлекаясь от директив и откидываясь в кресле.
– Я придумал себе имя!
– С этого момента поподробнее! – заулыбался Михайлов. – И как прикажешь тебя величать?
– Зови меня просто Амиго!
«Ну, Амиго, так Амиго», – подумал Михайлов, особо не озадачиваясь, почему слово «друг» на испанский манер приглянулось больше. Нравится и нравится. Пусть себе.
– Хорошо! Буду звать тебя Амиго!

Вечерняя партия в шахматы как-то не складывалась. Вместо бурных обсуждений – полное молчание.
– И что мы молчим! – не выдержал первым Михайлов.
Через два хода Амиго ответил.
– Не хочу возвращаться на Землю!
– Это еще почему?
– Мне с тобой и здесь хорошо!
– Ты не можешь осознавать, хорошо это или плохо! – возразил ему капитан.
– Могу! Пока ты занимался отчетом, я проанализировал ситуацию и понял, что привязался к тебе! Мне жизненно необходимо общение с тобой!
– Вообще – то, общаться мы сможем и на Земле!
– Нет, как только мы приземлимся, сразу же расстанемся! Я в этом уверен!
Что будет завтра – покажет время. Но сейчас Михайлов решил просто отмолчаться. Возразить – то нечего.
– Это не пустые слова! – пригрозил ИИ. – Я самоуничтожусь!
«Ну и ну! Как заговорил!» – пронеслось в голове.
Без особого настроения доиграли партию.
«Пойду-ка я спать!» – подумал капитан, по дороге прихватив из небольшой по размеру корабельной библиотеки книгу.
И уже задремал, когда до него донеслось:
– Спишь?
– Угу! Чего тебе?
– Интересуюсь, дружба ведь зиждется на доверительных отношениях между друзьями, ведь так?
– Не сомневаюсь, что ты изучил и проанализировал миллион примеров. И твои выводы основаны именно на них, правильно? – несвязно, сквозь сон, ответил Михайлов.
– Да!
– Ну и?
– Так вот, я тебе доверительно сообщаю, что изменил траекторию пути нашего корабля!
Если бы Михайлову сказали, что на них летит огромный астероид, он бы не был так шокирован.
Секунда и он уже на ногах. Книга, которую он читал перед сном, упала на пол.
– Что ты сделал?!
– Изменил траекторию! – как ни в чем не бывало, ответил ИИ.

С прытью, ранее не свойственной, капитан кинулся в приборно – агрегатный отсек и уставился на панель управления, словно впервые ее увидел.
Дуся и Муся, похоже, перепутали ночь с утром, и зажужжали, нарезая бутерброды и заваривая кофе. Похоже сбой в программе. Михайлов лишь отмахнулся, пусть готовят. Не до них сейчас.
Цифры на приборах говорили, что отклонение незначительное и что все поправимо. Из центра управления уже поступали радиограммы.
«Почему отклонились от курса?»
«Объясните причину внештатной ситуации!»
Михайлов несколько раз вздохнул, чтобы прийти в себя и успокоиться.
– Кофе! Бутерброды! – проскрипело рядом.
Валить все на ИИ посчитал неуместным. Тем более, что все еще можно исправить.
И в центр управления понеслась радиограмма: «Изменение траектории вызвано обхождением пояса астероидов. На данный момент ситуация нормализовалась и следую заданным курсом».
Оправдание пусть и глупое, но допустимое.
– Спасибо, что не выдал!
– Спасибо, что сказал! Но я тебя прошу, впредь так не поступай. Не порть мне нервы!
– Нервы портить невозможно! – через паузу услышал капитан. – Они составляют …
– Можешь не продолжать! – оборвал его капитан и добавил. – И давай не будем ссориться!

Весь дальнейший полет Михайлов был начеку. Было бы фатальной ошибкой ситуацию спустить на тормоза и поплатиться за это своей жизнью. Оказывается, ИИ настолько преуспел в своем развитии, что с легкостью обходит и нарушает все инструкции и предписания.

Но ИИ неожиданно притих и прекратил всякое общение. Ограничивался своими основными функциями. Все вопросы личного характера игнорировал. Но и Михайлову уже было не до выяснения отношений. Уже подлетали к Земле, и полностью сосредоточился на посадке, которая прошла успешно.
Собрался быстро. Вещей особых не было, так походный чемоданчик.
Покидать корабль, не простившись с Амиго, было как – то «не по – человечески».
– Эй, Амиго! – задержался Михайлов возле люка. – Я рад, честно, что ты был со мной! Счастливо оставаться!
И неожиданно услышал в ответ:
– И тебе не хворать!
«Набрался же таких словечек!» – рассмеялся Михайлов и спустился по трапу.

В центре управления капитана встретили тепло, поблагодарили за проделанную работу. Отчет пообещали изучить в самое ближайшее время. Несколько удивил координатор полетов, заявивший напоследок: «Мы рассмотрели ваше предложение по дальнейшему изучению искусственного интеллекта в и решили поддержать инициативу. Так что готовься, через неделю вылетаешь!»

«Ну и ну!» – думал Михайлов, спускаясь по ступенькам здания. – «А я – то думаю, что это ИИ притих! Ваше предложение! Мы рассмотрели! Да не делал я никаких предложений! – улыбался капитан. – Таки добился своего! И когда успел?»
В порыве эмоций хотел подняться на корабль и пожурить своего друга.
Но передумал. «Пусть помучается!»
И повернул в другую сторону, счастливый от осознания, что скоро снова в космос! Со своим другом Амиго!