Рассказ №23 Путевые заметки купца герра Кшиштофа.

«Заметки эти путевые сделаны мною во время поездки в страну чудесную, где правит, по слухам давним, великий царь, ещё мальцом покорившим множество земель. Говорят, что жена у него – не простая женщина, а сам дракон, которого царь, как говорят, «оседлал» ещё в юности. И говорят, что у землях у него мир и покой. И товаров много всегда. И подданные живут в благоденствии и без всякого страха, потому как сыновья и дочери у этой удивительной пары драконы наполовину или на одну четверть.
Однако, еду я туда не по интересу, а по делам государственным и денежным. Дары мне надобно привести от нашего государя благородного, обменять товары наши на тамошние, да цены разузнать.
Через несколько стран наш караван ехал. Перепродавал я в каждой по много товаров и до самых дальних земель доехал уже совсем не с тем, с чем выезжал. Зато при деньгах.
Так, за несколько месяцев мы доехали до границ страны той далёкой. За ней действительно был мир и покой. Дороги здесь спокойные. Люди приветливые, но, как кажется мне, немного пугливы и осторожные.
Через несколько дней мы достигли самого замка.
Поистине величественное место, друг мой. Но не менее интересе и город, что раскинулся под ним. Здесь все дома каменные, люди держат скот только в закрытых хлевах, никогда не оставляя его под открытым небом. Я спросил пару крестьян, с чем связано это. Мне ответили, что иногда над городом пролетали какие то неведомые существа из местных лесов, куда не отваживаются заходить люди. И они то и дело уносят домашний скот. Но, что заняло моё внимание, никогда даже не пытались уносить людей, а едва видя их, тут же бросались наутёк, как пойманные воры.
Люди дружелюбные, путников любят и, стоит только начать расспрашивать их, как они начинают говорить без умолку, перепрыгивая с одной темы на другую. Мне стоило большого терпения и времени, прежде чем мне рассказали много интересного о здешних правителях. Эти люди как мне попутно рассказали много всякой всячины, не имевшей отношения к цели моего путешествия, но показывающего наглядно, чем живёт местный люд.
Царя своего люди боятся и любят. Даже скорее любят, потому как принёс он стране процветание. Жену его больше боятся, потому как, говорят, ведьма она. Появилась, говорят, из ниоткуда, околдовала в своё время молодого царевича, уговорила его прогнать с трона отца, могучего волшебника. С тех пор много-много лет правит вместе с ним. Царь, говорят, человек добрый и сердечный, но слушает царевну и советуется с ней даже в мелочах. А она каждый день при трапезе подсыпает ему дурманящие порошки, чтобы не спадал с него заговор и не прекращал он любить её больше, чем кого-либо на свете.
Подсел ко мне один старик, узнав, что интересуюсь я царской четой, и рассказал мне, что много лет уже они правят. За это время царица не изменилась, а царь, будучи совсем юнцом, постарел. Очень, говорит он, то странно, что родила она ему много детей. И все силы и храбрости немеренной. А сама не изменилась, хоть всем нам известно, как меняется даже самая прекрасная девушка после десятка рождённых детей.
Со смешанными чувствами, но с невероятным интересом жду возможности лицезреть их.

Сегодня величайший день в моей жизни, ибо удалось мне увидеть то, с чем не сравниться ничего в нашей родной стране.
Приняли меня сегодня в замке царском. И что это был за приём!
В огромном тронном зале, увешанном картинами, изображающими, как мне объяснили, сцены из их жизни и правления, стоят на возвышении два трона, украшенными камнями невероятной красоты. Перед ними, в центре зала раскинут огромный ковёр, на красный, как принято у нас, а блестящий, будто сплетённый целиком из золотых нитей. По обе стороны от него стоят невероятного роста стражники, целиком одетые в доспехи, так что и за людей я их поначалу не принял.
Но удивительнее всего те, кто сидят на тронах. На одном – старый высокий человек, в белой мантии, под которой виден белый с позолоченным нитями кафтан, какой больше пошёл бы царевичу, нежели царю. Сам он стар, лицо и шея тонкие. Взгляд цепкий, внимательный, будто пронзающий насквозь. Не могу передать в письме, как неприятно было стоять перед посреди зала перед этим взглядом, не будучи способным не отойти, не спрятаться. Будто всё, что я держу за душой, в тот миг стало его ему известно. В прочем, в конце я заметил, что взгляд этот временами слабеет. Иногда лицо его становится совсем безучастным, он будто бы задумывается о чём то или даже засыпает. Телосложения он худощавого и видно, что годы берут своё.
Слева же от него сидела на таком же троне женщина, которую, признаюсь честно, сначала про себя назвал наложницей, ибо она годится царю разве что во внучки. Её нельзя назвать совсем молодой. На красивом румяном лице мало морщин, фигура статная, взгляд внимательный, мудрый, но не пробирающий до костей, как у царя, а скорее ободряющий. Будто бы ей и не надо видеть никого насквозь.
Троны их стоят на равных. Более того, встают они с них одновременно, и заметил я, что перед тем, как дать ответ на любой вопрос, смотрят друг другу в глаза, совсем немного, но после этого один из них говорит, а второй только изредка кивает. Когда они сидят, царь часто даёт царице старческую усталую руку, а она нежно поглаживает её. Между ними, как кажется, царит согласие, какое только можно пожелать мужу и жене.
Их заинтересовал мой рассказ о нашей стране и они оба пригласили меня завтра на обед, чтобы послушать мои истории и обговорить вопросы торговли. Должен признаться, я немного боюсь. Страшно мне оказаться один ни один с этими взглядами.

Приняли меня сегодня на царском обеде.
Не считая обоих правителей присутствовали на нём два царевича. Это мужчины большого возраста, судя по виду, многое повидавшие. Крое них была ещё пара купцов, прибывших пораньше меня.
Царь с царицей очень заинтересовались нашей страной. Они долго расспрашивали меня, так что будто бы даже позабыли об остальных.
Перед трапезой, однако, я заметил, как царица высыпала в кружку мужу какой то порошок. Тот увидел это, не ничего не выказал, ни словом, ни взглядом, будто так происходить постоянно.
Сам царь говорил и ел мало. Он производил впечатление человека уставшего смертельно. В какой то момент мы обнаружили, что он уснул. Тогда царица сама поднялась, встала за его спиной и потёрла ему руками голову и шею.
От этого царь проснулся, активнее, чем был и, как ни в чём не бывало, продолжил разговор.
Царица пригласила меня прийти через несколько дней, чтобы обсудить дела торговые.
Среди приближенных услышал я, что век царя, дескать, почти прошёл. Он прожил намного больше, чем положено человеку.
Расспросил я одного из знатных вельмож. Этот старый человек сказал, что ещё его отец был юношей, когда царь с царицей начали править. Молодой царевич, ища себе магического питомца по заданию отца, привёл во дворец дракона, прошёл с ним все отцовские испытания, победив своих старших братьев. Но отчего то невзлюбил отец его дракона и, под предлогом, что из-за дракона царевич не может найти себе жену, приказал дракона прогнать. Царевич отказал и поцеловал дракона, к которому привязался, как к другу. А дракон, взял, да и превратился в прекрасную царевну. Рассердился тогда отец и попытался убить её, но вместе пара победила его и изгнала. После чего воссели она ни трон и стали править, как один.
Царь тогда выглядел моложе своей жены и в народе уже тогда шептались, что она околдовала его. Где это видано, чтобы жена была старше мужа? Но шли годы, жили они душа в душу, никогда не ссорились, все дела делали совместно. Царь из юнца превратился в мужчину, затем поседел, осунулся. А царица старела еле-еле. Уже и сыновья их давным-давно повзрослели, а она всё ещё женщина молодая. И поговаривают, что после его смерти, которая близка уже, должен старший сын занять престол. Но царица ведь тоже правит. И царь хочет, чтобы она правила после него.
Я спросил про порошок, который подсыпает царевна царю. Вельможа легко ответил, что это, дескать, зелье, продлевающее жизнь. Царевна придумала его для мужа, как поговаривают, используя при его приготовлении собственную кровь.
Я стараюсь держаться подальше от подобных разговоров, ибо мне не хочется, чтобы меня втягивали в придворные интриги.

Прошло несколько дней, но меня всё не звали в замок, потому как занемог царь и царица перестала принимать гостей, кроме лекарей.
Поговаривают вокруг, что всё-таки отравила она его. Но мне кажется это неверным. Ибо сдаётся мне, что жена, прожавшая со своим мужем столько лет в любви и согласии, не может желать ему смерти.

Через ещё несколько дней приняла меня госпожа.
В этот раз царевна сидела одна. Царю нездоровилось и она единолично принимала гостей. Довольно много смысля в деньгах, она долго торговалась со мной. Должен признать, мне давно не встречалось столь умной и мудрой женщины. Впрочем, от меня не укрылось, что она была очень задумчива.
Мы договорились продать мой товар, обменяв его на местные редкие растения и драгоценные камни. Она попросила меня задержаться, чтобы узнать больше о странах.
В подарок она вручила мне диковинную вещь, в которой надо повернуть ключик, чтобы она волшебным образом начала крутиться и издавать птичий свист.
После приёма мне довелось поговорить с одним из царевичей. Тот очень любит мать, говорит, что жена не должна править вместо мужа и тем, более, одна. Потому, как только царь умрёт, ей лучше будет отдать престол одному из сыновей. И, скорее всего, между последними начнётся борьба за трон, так как нынешний царь взошёл на престол, будучи самым младших сыном. Тогда почему так же нельзя поступить и сейчас?
Безусловно, он в своём праве так думать. Женщины не должны быть правителями. Во всех прочих странах все именно так. Но ни в одной другой стране нет женщины, подобной этой.

Прошло несколько дней и моя встреча даже не знаю, когда уже состоится, так как здоровье царя ухудшается. Люди спрашивают: «Почему царевна не омолодит его, раз он такая ведьма?»
Все здесь живут в преддверии чего то важного.
Я же, тем временем, завёл знакомство с одним местным купцом. Он согласился в будущем, в последующих моих поездках продавать местные товары подешевле в обмен на товары из нашей страны.

Мои расспросы всех подряд не остались незамеченными. Царевна позвала меня к себе.
Она была мрачна, но не из-за того, что я пытался узнать о них, как можно больше. Она не скрыла, что век её мужа подходит к концу и что будет после, она сказать не может.
«Но покуда я здесь царевна и моё слово здесь закон и правда, я готова рассказать тебе всё, что ты захочешь узнать, дабы удовлетворить твоё любопытство» – Так сказала она.
Но с условием, что я не должен рассказывать о том, о чём она не хочет говорить всему миру, потому записываю сюда только то, что было позволено.
На вопрос мой, является ли она ведьмой она даже просияла лицом.
– Да, я учёна в магии. Волшебник, что заколдовал меня, превратив в дракона, случайно вручил мне и необычный дар. Но мои возможности совсем не так велики, как говорят люди. Я не могу спасать от смерти и от старости.
На моё возражение, что мудрость, получаемая с годами, сама по себе даёт могущество, она возразила: «Долгая жизнь тяжела, если проживать её без любви и привязанности. Пусть она и велика, но теперь, когда мой любимый вскоре покинет нас, моё долголетие станет мне только обузой».
Моё любопытство удовлетворено не окончательно, однако пока есть над чем подумать. Полагаю, побыть здесь ещё некоторое время. Благо местные люди очень гостеприимны и любопытны.

Царь умер. Об этом объявили во всём городе и с ворот замка.
Люди плачут на улицах. Повсюду уныние. В главном соборе провели всеобщую молитву за упокоение умершего.
Закрылись все лавки. Сейчас не время говорить о деньгах. А себя с поздравлю, что успел решить эти дела до столь ужасного события.

Удивительно, но царица соизволило пригласить меня как гостя, на похороны, в замок. Туда пришёл, наверное, весь замок и половина города. В замке не осталось ни одного свободного места. Все были в тёмных одеждах
Большая гроб с умершим царём стоял посреди тронного зала, окружённый могучими рыцарями, и множеством цветов. Вокруг столпились придворные и гости. Первой, в полной тишине, подошла к нему царица. Она была полностью в чёрном. Лицо было полно скорби, которую невозможно передать словами. Она склонилась над царём и нежно поцеловала его в засохшие старческие губы. По её лицу потекли слёзы и она прошла дальше, не сказав ни слова.
За ней к отцу подошли их сыновья и дочери. Некоторые из них шли вместе с внуками. Большая часть дочерей выглядели старше матери. Они поочереди склонялись над царём, говорили несколько слов и проходили вслед за царицей.
За ними пошли вельможи, затем слуги. Я не подходил, так как царь это не мой и я посчитал себя недостойным приближаться к нему.
Царица села на трон и смотрела за приходящими и уходящими людьми. Дети обступили её полукругом. Некоторые дочери плакали, не сдерживаясь. Из всех них всё равно царица была самой потерянной.
После прощания дети обступили гроб, взяли его и, под пение молитв, медленно, со степенностью, достойной великого правителя, отнесли его в царскую усыпальницу.
После все вновь собрались в тронном зале, где состоялась молитва. Царица встала на колени посреди зала. Вслед за ней встали на колени и все остальные. Даже я, хоть и не имею отношение к здешней вере, не смог противиться этому единому порыву.
Был объявлен десятидневный траур.
В городе, по приказу царицы весь день людям раздавал хлеб и деньги.
Мне показалось это странным. У нас деньги и хлеб обычно раздают по праздникам. Некоторые шептались, что царица хочет так задобрить народ, который боится её и считает ведьмой.

Следующие несколько дней в замок приходили люди со всех концов царства и даже из соседних стран, которые высказывали сожаления и сочувствия правительнице. Они преподносили ей подарки и получали дары в ответ. У меня не было подарка, достойного столь великого человека, потому я просто попросил принять меня. В тронно зале не было никого, кроме стражи и огромной вереницы пришедших. Пока я ждал своей очереди, мне довелось услышать, как один из вельмож подошёл к царевне и громко доложил ей, что не все в городе и даже замке соблюдают траур. Есть те, кто не делает этого, из злого ли умысла или же просто от нежелания.
Царевна ответила ему: «Траур наш есть выражение нашей скорби. Скорби по тому, кого мы любим и кого лишились. Невозможно заставить полюбить. Особенно того, кто уже мёртв. Потому тее, кто не хотят соблюдать траур, могут этого не делать.»
Меня она сразу же узнала и даже сделала усилие, чтобы вежливо улыбнуться.
Когда я принёс ей свои сожаления, она махнула рукой. – Я принимаю их, любопытный чужестранец. Но думается мне, раз ты ещё не покинул нашу страну, то твоё любопытство ещё не удовлетворено.
– Да, госпожа.
– Потому я устрою тебе приём. Когда моей душе станет легче. А пока что прими от меня ещё один подарок. – Она вручила мне со своих рук шарф из необычного густого меха.

В город входит много солдат. Ходят слухи, что сыновья готовятся прогнать с трона мать и поделить его между собой.
Я начинаю опасаться, что больше мне не удастся поговорить с царицей. На днях ко мне подошёл вельможа со свитой и предложил мне, при следующей встрече с правительницей, передать ей письмо от одного из её сыновей.
Я опасаюсь, что это может быть заговор. Но и отказать важному человеку не могут.
Мне удалось купить меха, драгоценные камни и дерево. Несколько купцом согласились продать мне их, чтобы потом купить наши товары. Если моя память не подводит, по возвращению к нам я смогу сделать на этом большое состояние.

Царица вновь захотела встретиться со мной. Когда я явился, она отвела меня в отдельную комнату, где мы остались с глазу на глаз. Она была всё также мрачна, но даже при этом я чувствовал в ней уверенность, доступную, возможно только мудрейшим, которые даже не зная будущего, могут предвидеть его точнее любого гадателя.
Дальнейшее записано доподлинно и с разрешения величайшей царицы.
Прежде всего я передал ей письмо, предупредив, от кого она.
Она прочла его после чего у неё будто бы отлегло от сердца.
– Они не могут удержаться. – Сказала она с некоторой радостью и, увидев моё непонимание, объяснила. – Я знала, что они не смогут долго терпеть меня на троне. Женщина не должна править без мужчины. А я больше не смогу выйти замуж.
– Госпожа моя. – Я не смогу удержаться и поклонился ей в ноги. – Вы прекрасны. Я уверен, что в каждой стране найдётся множество желающих взять вас в жёны. Разумеется, они не будут ровней вам, но если так надо для блага страны, то такая ли это большая цена?
На некоторое время я испугался, опасаясь, что сказал лишнее. Но она лишь понимающе улыбнулась, чем ещё раз показала свою мудрость. – Мой молодость лишь внешняя. Настоящую я отдала одному. И вместе с ним она ушла. И мои дети сделают все возможное, чтобы я никогда не вышла замуж, потому как они сами хотят занять трон. И они его получат. Это письмо – тому доказательство. Я не хочу держаться за трон. Я верно служила своему мужу. Но теперь, когда его нет, я стала здесь чужой.
Тут бес дёрнул меня за язык и я спросил её, не предвидела ли она, что её муж умрёт раньше её и ей придётся остаться одной.
Она помрачнела тут же. На мгновение от её величественного спокойствия не осталось и следа. Но лишь на мгновение.
– Я знала. Я предвидела это. Но в счастье, которое постигло меня, когда я встретила молодого царевича, я сказала ему, что мы будем вместе всегда. И умрём в один день. Он хотел это услышать. И я сказала ему это. Потому что и сама хотела в это верить. – Она немного помолчала и на её лице отразилось сожаление.
– Я ошиблась. Я изготавливала зелье из собственной крови, которое продлевало ему жизнь, отсрочивая старость. Но рано или поздно этот момент должен был наступить. Мне следовало сказать ему, что так будет. Что ему нужно связать себя с простой смертной и только тогда он сможет обрести счастье и умереть в один день со своею возлюбленной. Но я не сказала и тем обрекла на страдание и себя и его, ибо не ничего печальнее, чем видеть, как силы покидают того, кто дорог тебе, и самому чувствовать, как немощь медленно и неотступно накрывает тебя.
Слушая её я не мог не сказать: Но разве вы не были счастливы?
– Была. Но цена этого оказалась теперь слишком высокой.
Дальше она пообещала рассказать о своих планах, если я принесу ей клятву молчать об этом. Я поклялся, ибо любопытство моё было выше всего остального.
По этой причине я не могу записывать это.
На этом закончилась наша встреча. Я поклонился ей в ноги. Она одарила меня красивыми бусами.

Сегодня царица объявила приём, на котором должны присутствовать и все царевичи. Я не мог не пойти туда, так как мне было очень интересно, чем это закончиться. На базаре говорили, что она хочет задобрить царевичей. Другие, напротив, говорили, что она заманивает их, чтобы убить.
Когда же я пришёл туда, произошло неожиданное. Выйдя в центр зала, царица сказала следующее: «Я знал, как все любили моего мужа. Как вы страдаете по нему. И как не любите меня. Я знаю, что мои собственные дети тяготятся моим присутствием. Долгое время я жила с нашим царём, была ему женой, другой и соправителем. И потому вы терпели меня. А сейчас я стала вам чужой».
В этот миг со всех сторон послышались успокаивающие голоса. Все наперебой бросились успокаивать царицу, убеждая её в своей преданности любви. Но она остановила их один движение и продолжила: «А посему я не хочу быть причиной убийств и заговор. Многие хотят моего ухода. И я после смерти мужа чувствую себя здесь чужой. Потому мои милые подданные, я ухожу схожу с трона и прямо сейчас передаю престол моему старшему сыну. А сама покидаю страну.»
Не передать, какой чудовищный гомон начался в следующий миг. Казалось, началась настоящая буря. Кто-то падал перед ней на колени, умоляя остаться, кто-то радовался уходу. Царевичи стояли около тронов и переглядывались, пытаясь понять, не является ли это обманом или насмешкой.

Только царица стояла посреди этого шторма, как каменная скала, стойко и вместе с тем смиренно ожидая своей участи. Все успокоились, когда старший царевич со свою женой подошёл к матери, преклонил перед ней колени. По её приказу принесли царскую корону и она надела её на голову сыну, потом сняла свою корону со своей головы и надела её на голову жене. И тут же перед местными богами были объявлены они новыми царём и царицей. А сама женщина, уже переставшая быть царицей и ставшая просто вдовой, покинула зал, уйдя в свои покои.

Вопреки моим ожиданиям, братья не стали немедленно драться за корону. Все приняли волю матери и народ, как мне кажется, с облегчением встретил нового царя.
Это тем лучше, что мне удалось снарядить караван.
Перед отъездом я даже успел на аудиенцию к новому правителю. Он одарил меня небольшим количество меха. По новому царю видно, что сердце его несказанно радо случившемуся, но и немного удивлено. Сказать по правде, все немного удивлены случившемся. Ходят даже слухи, что царица на самом деле плетёт заговор и все случившееся лишь часть её хитрого плана.
Когда я осведомился, можно ли мне перед отъездом увидится с ней, мне сказали, что она спешно уехала с небольшой свитой. Это произошло так тихо, что никто даже не узнал. Вот так и покинула это чудное королевство царица-дракон.

Возвращаюсь с хорошими подарками и чудными историями, кои не были описаны в этих записках по причине скудности бумаги.

Я было грешным делом думал, что закончилось мой приключение. Но на границе с соседней страной повстречалась мне сегодня небольшая повозка. Привлекла она мой внимание только тем, что вёл её высокий опрятный мужчина мужчина в хорошем костюме, хотя сама карета выглядела совершенно не богатой.
Перекинулся я парой слов с кучером, а на голоса наши выглянула из кареты та самая царица. Она была в чёрной траурной одежде, совсем не похожей на царскую.
Когда она увидела меня, на её печальном уставшем лице появилась улыбка.
– Вот и ты, любопытный чужестранец.
– Госпожа. – не удержался я. – Зачем же вы сбежали?
– Я не сбежала. Я уехала подальше от места, где теперь меня не ждут. Моя жизнь окончена вместе с моим мужем. Быть может, проведя остаток жизни в путешествиях, пока есть силы, я обрету покой.
Я спросил, нужны ли ей деньги.
Она сказала, что вывезла с собой немного, но теперь, когда она уже не правит, то не откажется от небольшой помощи, по крайней мере, пока не остановиться и не осядет где-нибудь ещё.
Я дал ей денег и не попросил ничего взамен. Как подарок за ту историю, которую я записал на этих страницах.
Если встретите на пути вашем небогатую карету, в которой будет ехать статная и красивая не по годам женщина, полностью одетая в чёрное и с печальным усталым лицом, то знайте, что, быть может, это и есть та самая царевна-дракон. Чья история, по видимому, закончилась на моих глаза.

Сим прощаюсь с читателями.

Герр Кшиштов»