Рассказ №28 Я – Корректор

1
С чего бы начать эти записки? Пожалуй, представлюсь. Меня зовут Сергей Волков и я — Корректор. Что, уже представили, как я пялюсь в монитор и правлю бесконечные тся/ться? Нет-нет. Писать с ошибками я и сам мастак. Те шибко грамотные ребятки просто корректоры. А я — Корректор. С большой буквы. Я не вычитываю скучные договоры или опусы юных графоманов. Моя работа — искать и исправлять ошибки самого Мироздания.
Звучит как бред сумасшедшего, верно? Не спешите с выводами. Постараюсь объяснить всё, не впадая совсем уж в заумь. Тем более, что на том уровне я и сам не всё понимаю.
Слышали что-нибудь про ноосферу, информационное поле Земли и другие подобные вещи? Нечто на стыке науки, эзотерики и фантазий писателей-фантастов? Так вот — мысли, сны и знания людей действительно влияют на наш мир. Когда хомо сапиенсов на Земле было совсем немного — это не имело значения. Сейчас, когда нас больше восьми миллиардов — мы грозная сила.
Эмоции. Переживания. Мысли. Музыка. Книги. Картины. Знания. Слова. Всё это копилось и множилось миллионы лет. В том самом информационном поле.
О! Приведу понятный пример. Знаете, что бывает с компьютером, когда его память забита под завязку? Не только чем-то полезным, но и всяким «мусором»? Так, что ресурсов уже почти не остаётся? Правильно. Появляются тормоза, лаги и глюки. Ошибки.
Что-то похожее происходит и с ноосферой, только сбоит она по-своему, своеобразно. С вами случалось не находить что-либо на привычном месте? Вроде всегда кладёте ключи в сумку или карман, а тут вдруг никак не можете найти. В итоге они оказываются в неожиданном месте, и вы совсем не помните, как их туда засунули. Так вот — может и не клали вовсе. Считайте, что это «сбой Матрицы».
Что-то подобное я и ищу, только в совсем других масштабах. Ох. Лучший вариант объяснить, чем именно я занимаюсь — рассказать о моём последнем деле. Во-первых, всё случилось недавно и детали ещё свежи. Во-вторых, меня тогда едва не прикончили.
2
По вступлению может показаться, что я этакий герой-одиночка, но это не так. Нас, Корректоров, и правда немного, но всё же мы действуем небольшими группами. В то утро мне как раз позвонил один из моих «коллег».
Сплю я крепко, а потому сначала долго не мог разлепить глаза, а затем не сразу понял, что противные трели — это звонок, а не будильник.
— Алло!
– Серый! Я сейчас скину адрес, мчи скорее. У нас Пробой. Рыжему, похоже, каюк!
Миша Малой выдал это всё скороговоркой, как всегда глотая окончания. Я и слова вставить не успел, а из смартфона уже пошли короткие гудки. Пробой? Что за фигня? В смысле, Рыжему — каюк?!
От последней мысли весь сон улетел махом, а я рывком вскочил с постели. Пока я в спешке одевался, провибрировал телефон — Малой скинул адрес. Перезванивать ему даже не пытался, понимал, что он в тот момент не взял бы трубку. Наверняка уже на месте, последствия разгребает.
Пока ждал лифт, пальцы сами собой тыкали в экран — вызывали такси. Как это мы профукали Пробой? Насколько всё плохо? И что, чёрт возьми, случилось с Рыжим? Нас и так немного и, если таким опытным Корректором и правда что-то стряслось, это огромная потеря.
Такси приехало на удивление быстро. Водитель пытался завести дружескую беседу, но по моему озабоченному лицу быстро понял, что разговора не получится.
Пробой случился относительно недалеко от моей берлоги — навигатор показал, что доедем всего за полчаса.
Что такое Пробой? Иногда ошибки в ноосфере копятся, образуя что-то вроде «нарыва». Если не принимать мер этот «гной» прорвётся из инфополя в реальный мир и случится катастрофа. Обычно Корректоры успевают заметить все вовремя, подправить ошибки и избежать последствий. В этот раз что-то пошло не так.
Зелёная линия маршрута в навигаторе к концу поездки превратилась в красную. Что бы ни стряслось, проехать там стало проблематично. Скверно. Выходит, Пробой был не самый маленький.
Вскоре мы подъехали на место. На перекрёстке собрались скорая, пожарная машина и пара полицейских уазиков. Сирен при этом я не услышал, как и не увидел особой суеты.
– Это что там? — удивился водитель.
– Вот пойду и узнаю, — ответил я, выбираясь из такси.
Случилось всё у наземного перехода, идущего через дорогу в две полосы. Движение в одну сторону и правда оказалось перекрыто, а часть дороги и тротуара огородили жёлтой лентой. Внутри огороженного участка толпились полицейские, по периметру, не смотри на ранний час, собралось множество зевак. Задача передо мной стояла простая — осмотреться, послушать, о чём говорят люди. Собрать информацию. Народ переговаривался о том, что произошёл теракт. Кто-то, мол, заложил бомбу. Кое-как я протолкнулся поближе к месту происшествия.
На момент Пробоя рядом с переходом стоял серый «Форд-фокус». Водитель, видимо, выбежал на секунду в ближайший магазинчик. Неведомая сила выбила у авто все стёкла, капот выглядел так, словно его сдавила и смяла огромная пятерня. Остальное, включая колёса и фары, каким-то образом осталось целёхоньким.
Стоящий у «зебры» покосившийся светофор напоминал одновременно мягкие часы с картины Дали и подтаявшее эскимо. Недавно обновлённые, сияющие белизной прямоугольники «зебры» тоже изменились — половина их от чего-то растеклась по асфальту большой белой кляксой.
Я не эксперт, но на взрыв бомбы это походило мало. Для простых очевидцев последствия Пробоя выглядели иначе и, похоже, это «иначе» в версию теракта вписывалось.
– Да смертник это был! Я сама видела. Рыжий мужик, страшный!
Я резко обернулся. Позади стояла грузная женщина лет пятидесяти. Говорила она вслух, но не обращалась ни к кому конкретно. Выглядела как типичный персонаж передачи «Дежурная часть». Из тех, что дают интервью вроде «Ну, мы сидели, выпивали, а потом вдруг Витька Петьку ножом пырнул». Так себе свидетель, но…
– Ого! Смертник? — проявил я интерес.
Женщина сразу оживилась, поняв, что сможет «сесть на уши».
– Точно говорю! Я, значит, у перехода на той стороне стояла, светофор ждала. Гляжу, а на этой стороне какой-то чудной рыжий мужик. Стоит, руками в воздухе машет, нервный какой-то, суетной. Тут вдруг рядом со мной другой мужик остановился, белобрысенький такой, помоложе первого. Забубнел чего-то под нос и пальцем стал на рыжего показывать. Тот вроде услышать не мог, далеко ведь и машины шумят, но как почувствовал чего-то, как уставился вдруг прямо на нас! А потом вдруг ррраз и кааак бабахнуло! Я думала – оглохну совсем! — затараторила она.
— А Рыжий бородатый такой был, да? — спросил я.
— Даа, — тётка отступила на шаг, посмотрев на меня с подозрением.
— А куда потом тот белобрысый делся, вы не видели?
— Нет-нет, не видела. Пора мне, — Тётка стремительно растолкала стоящих рядом зевак и поспешила прочь, несколько раз оглянувшись через плечо. Какой же я осёл! Кто угодно испугается, заподозрив, что ты знаком с террористом-смертником. Не успел даже расспросить её нормально. Хотя, что нового можно узнать? Очевидно, что Саня Котов по прозвищу Рыжий был прям на месте Пробоя, когда всё случилось. После такого не выживают.
Почему-то меня беспокоил блондин, которого видела тётка. Хотя, чего в нём особенного? Мы, Корректоры, действительно чудно выглядим во время работы. На нас часто обращают внимание и пальцами тоже нередко тычут.
Я постарался выкинуть «свидетельницу» из головы. Нужно найти ребят из своей команды. Миша Малой сейчас наверняка где-то среди полицейских. Он сам когда-то носил серую форму, пусть и недолго, а после писал какие-то заметки о правоохранительных органах. Работа в СМИ до сих пор оставалась его официальным прикрытием. Ребята в серых мундирах обычно недолюбливают «журналюг», но Малой для них почти что свой.
Зато Таню я вскоре разглядел среди зевак. Как я её раньше-то не заметил? Татьяна у нас человек приметный — худющая, но крепкая и ростом под два метра. Вполне могла бы быть звездой какой-нибудь волейбольной команды.
Таня выглядела спокойной. Лишь краснота в уголках глаз — от еле сдержанных слёз, да непривычно короткие, рубленые фразы выдавали её подавленное настроение.
Она быстро ввела меня в курс дела. Саня Рыжий любил ночные и утренние дежурства. Вот и в этот раз мотался по улицам ранним утром и в какой-то момент отписался в чатике нашей команды. Мол, Ошибку нашёл. Через десять минут ещё сообщение — Ошибки вдруг начали множиться с бешеной скоростью. Дальше — тишина. Шум поднял Малой, когда, проснувшись утром, обнаружил в интернете кучу новостей о возможном теракте. Аккурат в тех местах, где Рыжий выходил на связь последний раз.
— Не понимаю, как от одной ошибки всё так быстро в Пробой перешло? Сашка погиб! — сказала Таня. По щекам её всё-таки побежали слёзы. После её вопроса пришло понимание того, почему меня беспокоил упомянутый толстухой белобрысый парень.
— Слушай, я сейчас глупость скажу. Тут, в общем, тётка одна видела какого-то мутного блондина…
Когда я пересказал услышанное от свидетельницы, Таня плакать перестала, зато нахмурилась.
— Серёж, ты что? Хочешь сказать это Катализатор был?
Она только спросила, а я сразу почувствовал, что щёки начинают гореть. Рассказываю тут байки о том, как Белобрысый — Рыжего увидел! Всерьёз говорить о Катализаторах непринято, ибо это легенда. Миф, которым пугают новичков, да в редкие часы отдыха вполголоса обсуждают под пивко.
Мол, есть на свете такие люди, если окажутся рядом с напряжением в инфополе — быть беде. Они словно притягивают Ошибки, усиливают их или даже провоцируют. Есть ещё другая версия этой байки, совсем уж невероятная. Катализаторы, дескать, умеют управлять возмущениями ноосферы, усиливать Ошибки и провоцировать Пробои. Вот же бред!
— Ой, да не слушай меня! От нервов это всё. Пойдём лучше Малого найдём. Работы теперь невпроворот будет!
3
Каждый Пробой действительно подкидывает Корректорам много работы. Тут ведь как всё устроено — одна незначительная Ошибка может вызвать другую, та третью и дальше они могут посыпаться лавинообразно. Корректоры называют такое Каскадом, и он может привести к Пробою. Дальше — больше. Ситуация становится похоже на порочный круг. Пробой вызывает дальнейшее возмущение в ноосфере, что провоцирует всё новые «глюки». Если за всем этим не уследить, в конце концов может случиться такой сбой, что полгорода разворошит. Несколько крупных катастроф подряд и дальнейшее возмущение ноосферы вывернет наизнанку весь мир.
Точное место новых возмущений инфополя предсказать очень сложно. Известно только, что они непременно появятся в близлежащих к первому Пробою районах. Поэтому наша команда предупредила другие известные нам группы Корректоров и распределила, кто за какие участки отвечает. Начались поиски. Даже времени скорбеть о потере товарища нет…
На следующий день я неспешно бродил по выделенному для работы району. Со стороны могло казаться, что какой-то тунеядец праздно шатается по улицам. На самом деле хаотичными передвижения Корректора можно назвать лишь поначалу. Как только найдутся первые незримые для других признаки Ошибок — начнётся целенаправленная работа.
Я где-то читал, что некоторые математики хороши в своём деле потому, что их мозг работает иначе. Числа и цифры для них не абстрактные понятия, а нечто имеющее цвет, форму, а иногда и запах. Возможно, мозг Корректоров тоже работает иначе и потому мы порой видим и ощущаем мир по-другому.
В какой-то момент у меня резко кольнуло в затылке и висках. Похожее ощущение ломоты бывает, когда откусишь слишком большой кусочек мороженого. Я тут же остановился как вкопанный и принялся вертеть головой, оглядываясь и прислушиваясь к ощущениям. Стоит понять общее направление и затем Корректора начинает тянуть к Ошибке практически как стрелку компаса к полюсу.
Вскоре я шёл целенаправленно и на праздношатающегося уже не походил. В какой-то момент мне пришлось остановиться, пропуская выезжающую со двора Газельку. Не знаю, что в этот момент заставило меня обернуться, но тут-то я заметил его. Парень лет двадцати пяти стоял ровно на том же месте, где я «почувствовал» волнение в ноосфере. Он даже головой крутил почти также! Белобрысой головой. Первым порывом было поспешить к нему, расспросить, поймать, разобраться. Не стал. Мало ли блондинов на свете? Совпадения никто не отменял.
Я продолжил путь, следуя зову Ошибки. Других Корректоров в этом районе быть не должно. Да и практически всех московских ребят я знаю, как минимум в лицо. Если этот Блондин и правда Катализатор, то, скорее всего, он будет идти в том же направлении, что и я.
Вскоре мне вновь попалось место, где хорошо ощущалось волнение в инфополе. Я как можно быстрее сориентировался, уточняя направление, и поспешил туда, едва не перейдя на бег. Отдалившись метров на сто принялся ждать. Время тянулось, Блондин всё не появлялся, а внутри всё зудело от ощущения, что Ошибка где-то рядом. Когда я принялся ругать себя за идиотизм и паранойю появился Белобрысый. Ох! Неужели всё-таки Катализатор? Лучший способ узнать — дойти до места, где образовалась Ошибка, и посмотреть, как он будет себя вести.
В этот раз инфополе нарушилось в недостроенном здании, стоящем на отшибе. Серый бетонный «огрызок» в три этажа высотой. Скорее всего — очередной «мини-ТЦ», хозяева которого разорились раньше, чем смогли достроить его до конца. Все типичные признаки заброшек на лицо — изрисованные стены, запах мочи, мусор. Где-то тут, на верхнем этаже и зрела Ошибка.
Я остановился, прищурил глаза, сосредоточился. Одно из окон третьего этажа, зияющее, как и соседние, тёмной квадратной дырой, вдруг преобразилось. На мгновение я увидел его чистым и застеклённым. Таким, каким оно никогда не было и уже не будет. Вот и Ошибка! Медленный взмах рукой и видение исчезает. Честно, я сам не до конца понимаю, как именно мы это делаем, но такие вот глюки инфополя Корректоры чаще всего просто «смахивают». Как ненужное уведомление на сенсорном экране.
Увы, «неправильное» окно оказалось лишь малым проявлением Ошибки. Самое сильное волнение инфополя происходило внутри грязной серой коробки. Пришлось заходить внутрь.
Полумрак, обломки под ногами и усилившийся запах мочи. Я увлеченно искал лестницу, чтобы подняться наверх и, честно говоря, на время вообще забыл про Блондина. Иногда останавливался и мысленно тянулся к Ошибке, умудряясь исправить некоторые её проявления, даже не видя их. Двигаясь вдоль одной из стен, я вдруг наткнулся на аккуратный пролом в ней. Шахта лифта. Значит, лестница где-то недалеко.
Так и оказалось. Вскоре я уже поднялся на третий этаж. Одна из стен тут оказалась покрыта граффити. Нарисовали его чёрной краской, но в тот момент рисунок сверкал и переливался всеми цветами радуги. Я сосредоточился и «смахнул» ошибку. Прошла секунда, и рисунок вновь зарябил, причём ещё сильнее. Что за чёрт? Повторяю попытку. Вновь неудача! Озарённый догадкой я подскочил к окну, выглянул наружу и успел увидеть входящего в здание Блондина.
Сомнений не осталось совсем. Как только этот парень приблизился к заброшке, Ошибки стали множиться. Он точно мог воздействовать на инфополе и действовал вполне осмысленно и целенаправленно. Та толстая тётка-свидетель говорила, что Блондин однозначно видел Рыжего, работающего в самом эпицентре. Если Катализатор спровоцировал Пробой — это самое настоящее убийство.
Ошибки множились прямо у меня на глазах. Теперь цветные кляксы метались по всем стенам вокруг меня. По спине побежал ручеёк пота, настолько сложно стало всё это сдерживать. Тут-то меня и осенило — всё усиливается от того, что Катализатор поднимается на вверх. Ему, как и мне, удобнее работать, если подойти поближе. Что если и в остальном наша «работа» похожа? Значит, его можно банально отвлечь!
Я решил не мериться с ним способностями, а банально настучать ему по морде. Пусть-ка попробует сосредоточиться на инфополе, когда ему прилетит по башке! Решительным жестом «смахнув» часть ошибок, я, стараясь не шуметь, двинулся в сторону лестницы. Надо внезапно выскочить из-за угла, когда этот урод поднимется на этаж…
В плане был изъян, подумать о котором помешал захлестнувший адреналин. Последний раз я дрался ещё в школе и не сказать, что с большим успехом. Застать Блондина врасплох мне удалось, и первые неуклюжие удары даже достигли цели — кулак правой руки ткнулся куда-то в скулу, удар левой пришёлся в плечо. Кто-нибудь обученный драться наверняка бы сбил соперника первым же ударом. От моих тычков Белобрысый оправился довольно быстро и шустро перешёл в контратаку. Хоп! Парировал следующий удар. Оп! Резко сблизился, заодно вцепившись в кисть моей правой руки. Бам! В глазах сначала потемнело, а затем тьма рассыпалась салютом разноцветных звёздочек. Это Блондин с силой боднул меня головой в лицо. Ноги подкосились, в ответ успел лишь вцепиться в противника так же крепко как он в меня. На заваленный мусором пол валимся вместе. Каким-то чудом умудряюсь не приложиться затылком об бетон, а вот спину в нескольких местах пронзает боль — приземлился на множество каким-то мелких обломков, и, кажется, стекляшек. Блондин, оказавшись сверху, времени не терял, и, устроившись поудобнее, принялся меня душить.
Едва ли у меня получилось разжать хват, если бы пальцы левой руки не нащупали большой осколок бутылочного стекла. Хрясь! От боли заорали мы оба — стеклянная заноза впилась не только ему в щёку, но и мне в ладонь. Блондин отпрянул, хватка ослабла, и я смог стряхнуть его с себя. Кровь заливала Белобрысому лицо, прыти у него заметно поубавилось, но всё же сопротивлялся он отчаянно. Вцепившись в друг друга, мы катались по полу, пока не оказались в опасной близости от шахты лифта. В пылу схватки я этого даже не заметил. Стараясь не дать противнику вновь оказаться сверху, я рванул его куда-то в сторону и… через мгновение мы рухнули вниз с высоты третьего этажа.
Спасло меня то, что я оказался сверху, и тело Катализатора смягчило удар. Правое колено всё равно ударилось о какой-то бетонный обломок и боль «прострелила» всё тело. В остальном же я легко отделался. Чего не скажешь о Блондине. Одного взгляда на его окровавленное лицо с остановившимся взглядом хватило, чтобы понять — падения он не пережил. Твою мать!
Я с трудом скатился с трупа. Моё тело, особенно несчастное правое колено, отозвалось болью, но уж лучше так, чем лежать на покойнике. Голова немного кружилась, но две мысли в ней всё-таки родились — нужно исправить Ошибки и попытаться связаться с командой. Лишь бы смартфон оказался таким же противоударным и крепким, как о нём в рекламе говорили…
4
Нетрудно догадаться, что раз эти строки написаны, значит, мне повезло. Экран телефона оказался покрыт сеткой трещин, но всё-таки он работал. Прежде чем отключиться я даже смог «дотянуться» до ноосферы и немного поработать над Ошибками. Хотя, находясь далеко внизу и в «пришибленном» состоянии сделать я мог немного. Главное — этого хватило, чтобы успели подоспеть другие Корректоры.
Досталось мне неслабо — несчётное количество синяков, ушибов и порезов, трещина в ребре и серьёзная травма колена. Распоротую стеклом ладонь замотали бинтом так, что она стала похожа на большую кошачью лапу. Печатать, кстати, неудобно.
До того как я достал ноут и начал излагать всю эту историю, меня навестила Таня. Корректорам удалось всё замять. Для полиции в той заброшке произошёл несчастный случай. Блондин неизвестно зачем туда полез и сам грохнулся с высоты. По официальной версии меня там даже не было.
В то, что погибший был Катализатором, поверила лишь Таня, да и та сомневалась. Все, кому передали мою версию событий, решили, что я столкнулся с агрессивным сумасшедшим, а потом слишком сильно ударился головой и несу бред.
Таня, как могла, проверили биографию Блондина. С полгода назад он вдруг бросил престижную работу, оборвал общение с родственниками и друзьями. Никто не знал, чем он занимался. Всё это отлично вписывалось в версию с помутнением рассудка.
Когда Таня попыталась хоть кого-то переубедить, то столкнулась с насмешками и даже агрессией.
– Никто просто не хочет поверить, — сказала она, прежде чем уйти.
И знаете что? Я никого из них не осуждаю. Ни капельки. Почему? Расскажу ещё одну, уже совсем короткую историю.
Она из тех времён, когда я и Малой только учились быть Корректорами. Молодые и зелёные, мы обалдели от реального устройства мира и своего места в нём. Одним из инструкторов тогда был пухлый мужичок, которого абсолютно все звали просто Михалыч. Сейчас он «служит» где-то на родине, на Дальнем Востоке. Тогда же обучал салажат здесь, в Москве.
Однажды, на одном из занятий, Михалыч вдруг прервал свою «лекцию» и обратился к Малому:
– Я ж вижу, что ты спросить чего-то хочешь. Так не тяни кота за яйца!
Миша секунду помялся, а потом очень неуверенно, запинаясь, заговорил:
– Ну, мы вот инфополе корректируем. Это… не даём всяким бедам случаться, чтобы люди не гибли. Но при этом же сами говорим, мол, это от того, что людей стало слишком много. Ну, и это… Раз сама Природа решила, что нас надо подсократить в числе, то может и зря мы того… Мешаем.
Я тогда аж невольно голову в плечи вжал, ожидая ругани и злости. Однако же Михалыч лишь усмехнулся по-доброму. И ответил очень спокойно:
— Ты что же, малец, правда думаешь, что никто до тебя об этом не думал? Ты вот что скажи — наши-то способности что? Откуда взялись? Не Природой разве даны? Если Вселенная только того и хочет, чтобы человечество сдохло, то от чего среди людей есть мы, Корректоры? Не думал об этом? Вижу, что не думал! А надо было. Если бы не мы, то уже бы давно – ба-бах и всё, fatal error! Раз уж появились и работаем, значит всё не просто так!
Мне тот разговор очень хорошо запомнился. Похожие рассуждения я потом слышал не раз. Мысль о том, что Природа не зря создала Корректоров, стала для многих своеобразной мантрой. Мол, предназначение у нас данное самой Вселенной. Мы не мешаем Мирозданию саморегулироваться, а человечество спасаем.
Только я теперь постоянно вот о чём думаю: а кто тогда создал Катализаторов? У того Блондина тоже был дар, и он явно знал, что делает. Полжизни, даже больше, я жил уверенный, что спасаю мир.
А что если я и мои друзья просто Ошибка, которую кто-то пытается исправить?