Рассказ №10 После тридцать первого

Пролог

Свет мигнул, и он оказался в комнате совершенно один. В ушах ещё стоял отзвук последнего удара кремлёвских курантов. Мужчина оглядел праздничный стол, накрытый на две персоны, и тяжело вздохнул. Пригубив шампанское, он осторожно поставил бокал обратно. Напиток был совершенно безвкусный. Поднявшись со стула, человек распахнул окно. Снаружи стояла непроглядная тьма. Ни одно окно не светилось в соседних домах, да и сами дома были неразличимы в холодном мраке. Ни звука не доносилось с улицы. Не шумели радующиеся празднику городские жители, не было слышно хлопков взрывающихся петард, всполохи салютов не озаряли небо. Мужчина подошёл ко входной двери и медленно открыл её. За дверью он обнаружил точно такую же комнату, как та, в которой он находился. Точно такой же накрытый на две персоны стол и сидящего за этим столом человека, как две капли воды похожего на него.
— Здравствуй, Егор, — печально улыбнулся тот.
— Здравствуйте, Георгий Викторович.
— У тебя получилось?
— Надеюсь, но точно мы сможем узнать только через двадцать лет.
— Не думай о времени. Эти двадцать лет пройдут как один день.
Сидящий мужчина сделал приглашающий жест рукой, и вошедший сел за стол. У них впереди был долгий разговор.

I

В обед Егор получил письмо. Не на электронную почту, а обычное бумажное письмо в белом конверте.
Стоя в подъезде около стройных рядов почтовых ящиков, он с недоумением разглядывал конверт без обратного адреса. В том месте, где обычно указывают имя отправителя, было написано только одно слово — «Юра». Егор догадывался, кто мог отправить ему послание таким архаичным способом. Дядя Юра всегда был немного эксцентричен, но каждая его новая выходка удивляла, как в первый раз.
На самом деле у родителей Егора не было братьев, а Юрий Викторович был очень близким другом семьи и после смерти отца мальчика старался компенсировать его отсутствие в меру своих сил. Он появился в жизни Сергеевых внезапно, почти двадцать лет назад, и с тех пор ни одно сколько-нибудь значимое событие не проходило без его участия. Он регулярно присутствовал в жизни семьи и давно считался её полноправным членом. За четыре года, прошедших до трагической автокатастрофы, они с отцом Егора стали лучшими друзьями, и после похорон Виктора Андреевича поддерживал вдову и сына покойного морально и материально. Хотя «поддерживал» не самое точное слово, он приложил все силы и средства для того, чтобы семья, лишившаяся любящего отца и мужа, ни в чём не нуждалась.
За шестнадцать лет, прошедших со смерти Виктора, он ни разу не пытался занять его место и всегда оставался только другом. Верным и надёжным другом для Анастасии Павловны и мудрым наставником для подрастающего Егора.
Сам Егор разменял уже четвёртый десяток, но к советам и наставлениям старшего товарища прислушивался до сих пор и старался следовать им неукоснительно. Ещё будучи юношей, он понял, что дядя Юра обладает уникальной способностью предугадывать события и почти всегда оказывается прав.
Молодой человек сунул конверт в карман и, подхватив пакеты с продуктами, направился к лифту. В подъезде запах мандаринов смешивался с еловыми ароматами, создавая неповторимую атмосферу приближающегося праздника. Выходя из лифта, он столкнулся с соседом, волокущем набитые под завязку мешки для мусора. Степан радостно протянул раскрытую ладонь.
— С наступающим, сосед!
— Взаимно, – Егор ответил на крепкое рукопожатие, чуть поморщившись.
Жилистый Степан, как обычно, сдавил руку чуть не до хруста.
— Веришь, нет, вторую ходку делаю. Ленка дома инвентаризацию затеяла. Говорит, в новый год без старья войдём. Весь хлам на помойку велела выкинуть. Какой же это хлам? — он сокрушённо покачал головой. — Нормальные ведь вещи выбрасывает.
Егор сочувственно улыбнулся и, достав из кармана ключи, шагнул к двери своей квартиры.
— Ты с кем этот Новый год отмечаешь? —не унимался сосед.
— С матушкой. Дядя Юра обещал присоединиться, посидим втроём. Потом Свету заберу и к друзьям вместе поедем.
— А вы не вместе встречать будете?
— Не, я с её родителями не особо лажу.
— Когда вы, наконец, поженитесь? Сколько уже вместе, года два?
— Три.
— Чего ждёшь? — ухмыльнулся Степан. — Уведут девку. Вот я и уведу.
Егор снисходительно осмотрел кряжистого пятидесятилетнего мужичка и с сомнением покачал головой.
— Сомневаюсь.
— Да я и сам знаю, что не жених уже. Вот лет двадцать назад…
— Лет двадцать назад ты даром никому нужен не был. Скажи спасибо, что я тебя подобрала, — в приоткрытую дверь выглянула соседка. — Дома дел невпроворот, а он тут лясы точит. Дуй на мусорку!
— Здравствуйте, Елена Васильевна, — Сергеев улыбнулся. — С наступающим!
— И тебя, Егор. Забегайте к нам со Светочкой, как нагуляетесь. К нам много гостей собирается. До утра планируем праздновать, и вам тоже будем рады.
— Обязательно заглянем, — молодой человек перешагнул порог квартиры и закрыл за собой дверь.
Света с самого утра уехала к своим родителям готовить праздничный ужин. Они решили в этот раз встречать Новый год раздельно. В феврале следующего года Егор планировал сделать предложение свей девушке, несмотря на неприязнь будущего тестя, приурочив событие к её дню рождения. Пока отношения не были официально узаконены, отец Светы позволял себе оказывать некоторое давление на дочь, но вскоре это должно было закончиться.
Переложив продукты из пакетов в холодильник, Егор растянулся на диване и полез в карман за телефоном. Рука наткнулась на письмо. Он совсем забыл о нём. Достав конверт, Сергеев осторожно надорвал его и вытряхнул содержимое. На диван выпал сложенный вдвое листок бумаги, исписанный знакомым убористым почерком. Письмо, как он и предполагал, было от дяди Юры. Снедаемый любопытством молодой человек развернул письмо и начал читать.

II

«Здравствуй, Егор.
Хочу сразу тебя попросить дочитать это письмо до конца, каким бы странным оно тебе не показалось. Знаю, что у тебя возникнет много вопросов и ты можешь усомниться в моём психическом состоянии, но заверяю тебя, что всё написанное ниже чистая правда. Уверен, в конце концов ты поверишь, потому что знаю тебя лучше, чем кто-либо.
Ты помнишь, как мы познакомились? Конечно, помнишь. История нашего знакомства обсуждалась в кругу семьи неоднократно, и всё же я попрошу тебя прервать чтение и ещё раз мысленно перенестись в тот день».
Егор послушно отложил письмо и, закрыв глаза, начал вспоминать события двадцатилетней давности. Он помнил утро первого января и уставших после праздничной ночи родителей. Помнил, как безуспешно уговаривал маму отпустить его одного на каток и как, дождавшись, пока утомлённые взрослые уснут, оделся и выскользнул за дверь. Помнил, как мчался через пустой двор и как жадно глотал на бегу морозный воздух. Помнил заснеженный город и редких прохожих на практически безлюдных улицах. Помнил, как услышал сзади мамин крик: «Егор, вернись!»
Дальнейшее отпечаталось в памяти очень ярко. Обернувшись, он увидел спешащую за ним маму. Ветер трепал длинные распущенные волосы. Одной рукой она придерживала борта запахнутой шубы, другой размахивала в воздухе, стараясь удержать равновесие. Домашние тапочки скользили, ноги разъезжались, но она пыталась бежать, выкрикивая его имя. Словно из ниоткуда на пустом перекрёстке возникла чёрная «Audi 80», сердце Егора оборвалось, по ушам резанул визг тормозов. Размытая тень метнулась под колёса машины, сбив с ног остолбеневшую женщину, в последнюю секунду успев предотвратить трагедию. Так дядя Юра героически ворвался в жизнь Сергеевых.
Егор не единожды представлял, что было бы, не окажись Юрия Викторовича тогда рядом. Сейчас он будто заново очутился в теле одиннадцатилетнего мальчишки, замершего на тротуаре и осознавшего, к каким плачевным последствиям могут привести его необдуманные поступки. Ослабевшими пальцами он поднял письмо и продолжил чтение.
«Как бы дико это не звучало, но моё появление в тот день на перекрёстке не было случайным. Я знал о том, что может случиться в это время в этом месте, и помог твоей матери избежать смерти. Изначально я планировал перехватить тебя ещё во дворе и вернуть домой, но, к сожалению, не успел, поэтому пришлось импровизировать на ходу.
Ты не мог не заметить моё феноменальное везение. Собственно, всё своё состояние я получил благодаря тому, что знал грядущее. Вспомни хоть один случай, когда я ошибся в прогнозах того или иного спортивного события».
Действительно, дядя Юра фанател от спорта, и все его пророчества касательно результатов того или иного матча всегда сбывались. Когда не стало отца Егора, они много времени проводили вместе, и совместный просмотр спортивных трансляций стал одним из их любимых времяпрепровождений. Заинтригованный Егор вернулся к письму.
«Я не маг и не ясновидец. Просто я живу в этом временном отрезке уже не первый раз. Да, я из будущего, но не все события идут по тому же самому пути. У тебя может возникнуть законный вопрос, почему, зная будущее, я не спас твоего отца? Потому что он не должен был умереть. Поверь, мне его смерть причинила боли ничуть не меньше, чем тебе. Я думаю, ты уже начинаешь догадываться, что я не просто путешественник во времени. Я – это ты из будущего.
Сейчас ты думаешь, что у дяди Юры начались проблемы с головой или я тебя разыгрываю. Именно такие мысли сейчас тебя посещают. Знаю, потому что был на твоём месте.
Для меня прошло уже сорок лет с того момента, как я потерял маму на этом злополучном перекрёстке. В этот раз мы лишились отца. Он погиб по дороге в аэропорт. Ты, конечно, помнишь, кого он ехал встречать. Если бы умерла мама, то встречать ему было бы некого. В моей реальности последствия тоже были плачевными. Отец пристрастился к спиртному. В смерти мамы он винил меня. Мы стали часто ругаться и в конце концов прекратили общение, но он хотя бы остался жив.
Сегодня ночью тебе выпадет уникальный шанс изменить прошлое. Пока бьют куранты, ты сможешь вернуться в первое января двадцатилетней давности. У тебя будет возможность спасти мать, а позже и отца. Я не смог спасти обоих, потому что события моего прошлого шли совсем по-другому, и я не ожидал таких последствий от своего вмешательства. Однако ты сможешь всё изменить.
Понимаю, что поверить в это сложно. Повторю, что сам был на твоём месте, и сомнения грызли меня так же, как и тебя сейчас. Если бы я поддался им, то ты бы потерял мать в детстве и рос с отцом-алкоголиком.
Помнишь, как часто нас принимали за отца с сыном, так мы были похожи. Мне даже пришлось отрастить бороду и длинные волосы, чтоб скрыть сходство, становящееся всё более явным по мере твоего взросления. Я всегда старался избегать фотообъективов, и моего изображения нет почти ни на одной фотографии до того, как я кардинально поменял свой образ.
Теперь ты понимаешь, почему шрам от укуса собаки на твоей ноге так похож на мой. Сколько раз на праздники я дарил тебе именно то, что ты больше всего хотел? Я знаю, что не ошибся ни разу, хоть ты и не говорил, чего хочешь. Это, конечно, ничего не доказывает, как и то, что Юрий и Егор — это варианты греческого имени Георгий. Поэтому ниже приведу несколько фактов из твоей жизни, о которых я знать не мог.
Никто, кроме тебя, не знает, что в восемь лет на дне рождения одноклассника ты украл у его отца дорогой набор ручек Parker, но потом, испугавшись, выбросил украденное в карьер.
В десять лет ты первый раз поцеловал девочку в губы, от неё пахло арбузной жвачкой. Это было в детском летнем лагере, и с тех пор тебя тянет к короткостриженым брюнеткам.
В том же лагере ты первый раз серьёзно подрался и проиграл, а потом в отместку рассказал вожатому, что побивший тебя мальчик курит в лесу. Вот только кроме него попалось ещё четверо детей, их всех отправили домой. Бедняги так и не узнали, кто их «заложил».
В детстве тебе часто снился сон о том, как ты убегаешь от снежной лавины, но в шестнадцать лет эти сны прекратились. Об этом ты тоже никому не рассказывал. Как и о том, что после таких снов ты иногда просыпался в мокрой кровати.
Ты очень сильно горевал после смерти отца. Даже встречи с психологом не помогли тебе заглушить эту боль. Очень часто ты жалеешь, что не можешь повернуть время вспять и всё исправить. Этой ночью у тебя появится такая возможность.
Ты можешь спросить, почему я не сказал тебе об этом раньше. Всё просто, я знаю себя, и если бы дал тебе больше времени на раздумья, то только всё усложнил бы. Сейчас ты знаешь, что будет только один шанс вернуться, и решение тебе нужно принять до полуночи. Времени на сомнения нет. Ты можешь отказаться, и я даже смогу тебя понять, но не простить. В любом случае, мы больше не увидимся. Если ты откажешься использовать этот шанс, то я не смогу больше смотреть тебе в глаза. Если согласишься, то займёшь моё место, а я, наверное, исчезну вместе с этой реальностью. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, я свой уже сделал.
Сейчас ты, независимо от принятого решения, должен позвонить матери и сказать, что не сможешь встретить Новый год с ней. Ты обязан дать мне шанс побыть с ней вдвоём напоследок. При любом твоём решении это будет последняя моя возможность провести с ней время.
Главное, что тебе надо знать о прошлом, это то, что оно не любит меняться и будет всячески препятствовать любым изменениям в судьбе других людей. Чем значительнее будет твоё вмешательство, тем сильнее будет сопротивление. Именно поэтому мой предшественник не успел спасти маму в моей реальности, а я только в последний момент успел вытащить её из-под колёс автомобиля. В то же время на нас прошлое реагирует слабо и старается не замечать, пока наше присутствие не угрожает глобальными изменениями в общей картине реальности. Как человек, не спешащий к врачу при слабых симптомах болезни, оно будет игнорировать тебя до тех пор, пока твоя деятельность не станет мешать её планам. Пользуясь этим, я в своё время совершил несколько удачных инвестиций. Увлечение спортом в юности тоже помогло сделать ряд правильных ставок на исходы крупных матчей. Как оказалось, моё финансовое благополучие не особо тревожит Вселенную.
Теперь перейдём к самой неприятной части – к процессу перемещения. Оно станет доступно на очень короткое время через портал, который откроется за кухонным окном твоей квартиры с первым ударом курантов. Ты помнишь, как при выборе тобой квартиры для покупки я настаивал именно на ней? Теперь ты понимаешь почему. Никаких дополнительных манипуляций совершать не нужно. Всё, что от тебя требуется, это шагнуть в открытое окно до того, как прозвучит последний удар колокола.
Я понимаю, что сделать это будет непросто. Решиться шагнуть в неизвестность с шестнадцатого этажа очень нелегко, но я знаю, что способен на это решиться. Надеюсь, у меня получилось воспитать себя правильно, я очень старался.
Уверен, что в этот раз всё получиться так, как нужно.
Желаю нам удачи!»
Егор отложил письмо и вышел на балкон. Закурив, он задумчиво посмотрел вниз. Ему было страшно. Всё прочитанное казалось диким бредом, но в то же время он понимал, что верит дяде Юре. Мужчина вспомнил, сколько раз мечтал вернуться в прошлое и помешать отцу сесть за руль в тот день. Неужели он сможет упустить пусть и небольшой, но шанс всё исправить?
Зайдя в комнату, он взял телефон и, пролистав список контактов, нажал вызов.
— Привет, мам! Слушай, я, наверное, не успею подъехать, дела срочные появились. Начинайте без меня, — Егор сглотнул подступивший к горлу ком. — Пока. Я тебя люблю.

III

Шумное семейство Кузнецовых с гостями вывалило на улицу. Раскрасневшийся от выпитого Степан придирчиво осматривал придомовую территорию на предмет установки пиротехнических зарядов, в большом количестве закупленных перед праздником. Елена Васильевна с подругами кутались в шубы около подъезда, дети с воплями бегали по двору, кидая друг в друга снежки. Мужская половина компании мелькала сигаретными угольками и негромко обсуждала новогоднюю речь президента.
— Здесь нормально будет? — Степан указал в центр двора.
— Смотри, чтоб в окна не полетело, — Елена Васильевна зябко поёжилась, — или, как в прошлом году, чтоб не получилось.
— Не получится. Мы сейчас его закрепим как следует. Не перевернётся в этот раз.
Он огляделся, высматривая в толпе снующей по двору детворы сына.
— Мишка, поищи палок, крепких, коротких, штуки четыре!
— Ща, — отозвался отпрыск и исчез за углом дома.
Спустя минуту за домом раздался его громкий возглас. Степан кинулся звук. Ребёнок замер над каким-то темным бесформенным предметом, напоминающим мешок для мусора. Мужчина подошёл ближе и наклонился, уже догадываясь, что он сейчас увидит. На асфальте, в луже крови, неестественно вывернув конечности, лежал Егор. Кузнецов посмотрел наверх, в квартире Сергеева горел свет, а окно на кухне было открыто.
Степан, аккуратно взяв сына за плечи, развернул к себе лицом.
— Беги к мамке, скажи, пусть скорую вызывает, — он тяжело вздохнул, — и полицию.

Эпилог

— Неужели не было другого выхода? — мужчина смотрел на свою копию с лёгкой брезгливостью.
— Мы с тобой это уже не раз обсуждали в прошлом, Егор, — покачал головой Георгий Викторович.
— Называй меня Юра, я уже привык к этому имени, — Юрий Викторович перешёл на «ты».
— Хорошо, Юра, — собеседник поморщился. — Как ты это сделал?
— Обманул. Спровоцировал самоубийство.
— Ну что ж, интересное решение. Как мама?
— Я ей всё объяснил. Было нелегко, но она поняла.
— Молодец, что подготовил. Если бы исчез ты, а потом ей ещё и о смерти сына сообщили…
— А вдруг у него получилось бы? Вдруг в этот раз он бы всё исправил?
— Юра, ты знаешь, сколько нас тут? Конечно, знаешь, в тебе память каждой предыдущей копии, включая меня. Ты знаешь, что всегда кто-нибудь умирает.
— Да, во время перемещения я получил воспоминания о всех предыдущих попытках, как и ты в своё время. Так же, как у всех остальных, у меня не хватило духа убить свою юную копию. Я постоянно откладывал убийство, пока не понял, что слишком привязался к пацану и не смогу сам лишить его жизни.
— Я надеюсь, что теперь мир сможет встретить первое января следующего года. Если через двадцать лет он не появится на пороге твоей квартиры, то у нас всё получилось, и круг, наконец разорван. Рассказать тебе всё ещё в детстве было хорошей идеей. Я неплохо тебя подготовил.
— Почему с нами это происходит?
— Не знаю. Возможно, мы так сильно переживаем смерть близких, что заставляем мир возвращаться к моменту, когда всё можно изменить. Мы, как компьютерный вирус, мешаем стабильной работе системы, и единственный способ избежать окончательной поломки, это откатиться до предыдущей версии.
— Похоже на правду. И где мы теперь?
— Продолжая аналогию с компьютерным вирусом, могу предположить, что нас помещают в карантин. Я предпочитаю называть это место тридцать вторым декабря. Первое января для нас не наступит никогда, мы застряли навсегда между предыдущим и следующим годом. Это неизбежно, но благодаря тебе весь остальной мир теперь сможет двигаться дальше.
Георгий Викторович поднялся со стула и направился к выходу из квартиры. На пороге он обернулся и приглашающе махнул головой.
— Пойдём. Познакомлю тебя с остальными. Возможно, нам всем предстоит провести здесь целую вечность. Хотя есть надежда, что однажды файлы, помещённые в карантин, будут удалены безвозвратно.
За окном забрезжил рассвет тридцать второго декабря.