Рассказ №12 Ведьма и дракон (скаардская народная сказка)

Деревенька терялась в белых шапках так, что только вокруг печных труб, по-птичьему тянувшихся к небу, виднелись прогалы деревянных крыш. Никто давно не радовался снегу. И только ребятишкам были нипочём козни старухи зимы. У детворы свои забавы – построить крепость, устроить бой снежками, покататься по ледяному озеру и подготовиться к смене месяца Декабря месяцем Январём.
После вчерашнего случая люди сидели по домам и с ужасом в глазах пересказывали друг другу случившееся.
Ведьма Хексвинд забрала мальчишку Фрэльзер. Не сама, конечно. Ведьмы предпочитают использовать других для своих злых дел. Юнас Фрэльзер вместе с деревенскими катался по льду, когда на озеро легла огромная крылатая тень. Мальчишки бросились врассыпную. Кто был поближе к берегу – попрятались в прибрежных голых кустах. Не повезло только Юнасу. Самый безрассудный и азартный, он катил дальше всех, к опасной середине. В мгновенье ока дракон схватил свою лёгкую добычу и сразу повернул к Замерзшему лесу. Крики бедного Юнаса растворились в белом пасмурном небе.

Лисса Фрэльзер, только что поставившая в печку рыбный пирог, бессильно оперлась о косяк и беспомощно смотрела на толпу разгоряченных ребят, сообщивших ей о брате. Шесть пар глаз следили за её реакцией и ни в одних она не видела спасения. Только страх. Чего же ожидать от десятилетних мальчишек, самих перепугавшихся до смерти? Слова застряли в горле вместе с рыданиями. Ребятишки, перешёптываясь, разбредись по домам.
Это была уже не первая пропажа в их деревне. Эрик Хэлль слишком поздно пошёл домой, говорят, его унесло весеннее половодье. Петтер Пул не вернулся из леса, когда все дружно собирали ягоды к празднику Соллья. Сын Тормодов Рэндальф просто вышел осенней ночью во двор. Юнас стал двенадцатым мальчиком, кого забрала ведьма Хексвинд.
Сколько бы жители деревни не молились богам и сколько бы не резали жертвенных овец, а дети пропадали каждый год. Иногда серебряный дракон налетал на деревню и хватал самого маленького. Стрелы отцов, пытающихся защитить своих детей, отскакивали от крепкой драконьей шкуры.
«Дракона защищает древнее колдовство», – говорили женщины.
Вылазки в сторону Замерзшего леса не давали никаких результатов. Обессиленные поисками, мужчины снимали доспехи, складывали оружие и еще долго не могли уснуть в мыслях о спасении и защите деревни.

– Совсем старуха Хексвинд хочет нас выжить из этих мест. С тех пор, как она поселилась в наших краях, нет нам житья. Зимы начинаются, когда еще лежат тыквы, а заканчиваются в мае. Снегопады идут чаще, озера промерзают раньше и глубже обычного, вода стала холодней, ягоды не вызревают. Словно старая ведьма накрыла наши края своим белым ледяным платком и хочет заморозить. Даже небо белое.
Ведьме Хексвинд служит серебристый дракон. Она вырвала и спрятала его огненное сердце. Пока не найдется смельчак, который убьет Ледяную ведьму и её дракона, не видать миру теплых дней.
А теперь закрывайте глаза. Я спою вам вашу любимую колыбельную песню…
Матушка, пока была жива, рассказывала эту легенду засыпающим детям.
Юнас представлял, как он отрубит ведьме голову, а Лисса была уверена, что дракон – заколдованный князь.

Открывшаяся дверь впустила в дом клубы морозного воздуха, а следом и высокого румяного парня с топором.
– Куда это ты собралась?
Лисса, уже одетая в самое тёплое, подготовившая большую меховую торбу для дальнего похода, от неожиданности вздрогнула и подняла на него красные от слёз глаза.
– Вы уж вернулись, Сигердр?
– На сильном морозе хорошо работается, – он покрутил-провернул топор в крепкой руке. – Ты куда?
– Юнас пропал…
Лисса начала было говорить, но, не справившись с разрывающим изнутри отчаяньем, зарыдала и стала оседать на пол. Сигердр подхватил её и прижал к широкой груди.
Рассказ Лиссы вышел сбивчивым, а вот её желание спасти брата было непоколебимым. Он понял это сразу, пока гладил её вздрагивающие плечи и пушистую шапку, думал, что никого не останется из семьи Фрэльзеров, если Замёрзший лес погубит и Лиссу. Он не позволит темным силам забрать его невесту!
На поиски брата Лисса не хотела брать никого – ни подруг, ни дровосеков из артели. Сигердру стоило больших усилий уговорить её взять его с собой. Уже в сумерках они подошли к его дому. Он прошмыгнул внутрь, стараясь не потревожить отца и мать, чтобы переодеться взять оружие и верёвку. И уже через некоторое время они вместе направлялись прочь от деревни.

Ночь сменилась днём, когда красавица Лисса и дровосек Сигердр вошли в самое сердце Замерзшего леса. Вокруг них были те же самые сосны и кедры, тот же снег по колено, только всё это наполнилось тишиной. Нетронутые человеком снеговые шапки словно ограждали их от остального мира – его звуков, цветов и запахов. Деревья стояли плотной стеной, а редкие кусты в кольчуге из игольчатого инея, недружелюбно топорщились.
– Здесь надо идти очень осторожно, – прошептал Сигердр. Девушке показалось, что слова его зависли в воздухе и упали вниз, разбившись точно сосульки на мелкие осколки.
Из глубины леса медленно стала выплывать белая дымка.
– Смотри, Лисса!
– Снежный туман?
– Это ведьма Хексвинд хочет, чтобы мы повернули. Идём вперёд. – Парень уверенно взял её за руку и повёл за собой.
Туман стал плотным как молоко. С открытыми глазами Лисса чувствовала себя слепой и старалась одной рукой касаться чёрных стволов деревьев, которые еще были видны в этом тягучем снежном мареве. «А туман-то тёплый!» – подумала девушка, – да и деревьев стало меньше».
– Стой! Мы, похоже, или вышли из леса, или нашли логово ведьмы.
– Ты оставайся здесь, а я пойду проверю.
– А как ты найдешь меня?
Парень на секунду задумался.
– Пой! Я услышу твой голос и пройду сквозь любой туман или снег. Он будет вести меня, как Северная звезда.
Он поцеловал её в лоб и, не отрывая глаз от любимой, сделал шаг назад, в глубокое марево белоснежного тумана.
Лисса прислонилась к теплому стволу. Из тысячи песен, которые она знала, ей вспомнилась только одна. Та самая, которую пела мать.

Засыпай, ангел мой, засыпай,
Ты нескоро ступишь на берег.
Ты уходишь в далёкий край,
Где брусника и дикий вереск.
И пока бродишь ты далеко,
Я сплетаю венок молочая
И любви своей огонёк
По следам твоим отпускаю,
По низинам, поросшим горам,
Где медвяные птичьи трели.
Защищу и от бед, и от ран,
Наклонившись к твоей колыбели.

Когда Лисса открыла глаза – туман вокруг неё рассеялся, но всё ещё продолжал стелиться по земле между деревьями. На неё неотрывно смотрели два огромных золотых глаза.
Песня застряла в горле. Лисса вздрогнула и замолчала.
Дракон! Он был огромен. Девушка видела только голову и шею в тугом ошейнике; тяжелая цепь, покрытая инеем, скрывалась в тумане.
Из ноздрей дракона выходил тот самый туман, который окутал ближайший лес и скрывал остальное тело дракона.
– Продолжай петь! – послышался Лиссе необычный голос. Он был тихий, шепчущий и одновременно раскатистый и напомнил треск поленьев в костре.
Девушка сильнее прижала к груди меховую торбу.
– Продолжай!
– Это ты со мной говоришь?
– Я.
– Ты умеешь говорить?
– Умею.
– Почему ты меня не убил?
Тихий, чуть раскатистый выдох колыхнул воздух вокруг Лиссы.
– Ты пришла ко мне без оружия.
– Я ищу брата, которого ты похитил.
– Это не было моим желанием. Ведьма заставила меня. – просипел дракон.
– Ты говоришь шёпотом, чтобы ведьма не услышала?
– И это тоже. Цепь сдавливает мне горло и лишает сил. Ведьма обманом победила меня, вырвала сердце и спрятала его в своей печи. Без него мне не одолеть её.
Лисса протянула руку к серебристой морде дракона. Будто только что выловленную рыбу погладила. А дыхание было тёплым, согревающим. Нетрудно представить, если бы дракон дышал огнём. И цепь такая крепкая и тяжёлая, что выдержит любой корабль. Сколько же лет он мучается в этом ошейнике?
– Что ты будешь делать, если я освобожу тебя?
Взгляд дракона стал жестким:
– Убью ведьму и улечу на небо чтобы встретиться со своими братьями – Небесными драконами.
– Почему же они не спасут тебя?
– Не всё так просто. Колдовство может убить и меня, и их. Только моё огненное сердце способно растопить лёд вокруг, не причинив никому боли.
– Ты знаешь, как убить ведьму?
– Наивная девчонка! Неужели ты собираешься сама сделать это?
– У меня нет выбора. Я хочу вернуть брата и спасти деревню и от тебя, и от ведьмы. И если для этого придётся кого-то убить или умереть самой, то я сделаю всё, что в моих силах!
Дракон запрял ушами и принюхался к чему-то поверх сосновой верхушки. Долго молчал, возвращая ощущение тишины и пустоты вокруг. Золотой глаз неотрывно смотрел на Лиссу.
– Раз в год ведьма меняет кожу, чтобы возродиться молодой и сильной. Между месяцем Декабрём и месяцем Январём, когда все люди радуются смене времени, украшая свои жилища и устраивая застолья, радуется и ведьма. Минута полночи – не Декабрь – не Январь – время её обновления. Она проводит ритуал и становится беспомощной, уязвимой. Пока свет утренней зари не упадёт на неё, её надо облить водой из Мёртвого озера, воткнуть янтарный кол в старое сморщенное сердце и поджечь огнём, который можно добыть только на древнем кладбище.
Лисса слушала, стараясь запомнить каждое слово своего неожиданного союзника.
– Получается, мы с тобой хотим одного и того же. Как тебя зовут, дракон?
– Я не помню.
– Я – Лисса. Как освободить тебя?
– Достань из печи моё сердце, и тогда я вновь обрету свою силу. Ведьма кормит меня сердцами людей.
Лисса похолодела.
–Ты съел моего брата?
– Нет. Ещё нет. Но поторопись. У тебя всего три дня, чтобы застать брата в живых.
– Я помогу тебе, но с условием, что ты перестанешь нападать на деревню.
– Договорись. А песня?
– Спою. Но песню слышишь не только ты. Тут ходит мой друг и ты не должен его съесть!
– Обещаю.
– Мы вместе спасём тебя.
Сигердр вышел из-за толстого ствола кедра.
– Я уже давно всё слышал, только не показывался. Дракон, я сложу своё оружие. Мы вместе!
– Я попрошу моих Небесных братьев приглядывать за вами. Если нужна будет помощь, позовите и они придут.
– Спасибо, дракон, но где же мне найти всё то, что убьёт ведьму Хексвинд? – Понурила голову Лисса.
– Мёртвая вода в Мёртвом озере, что на вершине горы Фьелл, не зря оно так называется. Все знают, что купаться там нельзя, животные не пьют оттуда и деревьев нет вокруг. Только чахлая желтая трава умирает под ядовитыми парами. Но вода этого озера обладает чудодейственной силой. Она нужна вам. Древнее кладбище вы и сами видели не раз.
– А янтарный кол?
– Кто знает, где стоит трухлявая лиственница, тот и найдет янтарный кол.
– А кто знает?
– Он! – дракон фыркнул сильнее обычного и обдал Сигердра тёплым паром. Тот от неожиданности чуть не упал.
– Я?
– Да, вы дровосеки, дружны с лесом. Ваши песни помогают. Помнишь эту …
Дракон тяжело выдохнул. Слова давались с трудом, и он лишь сдавлено прорычал мотив.
– Это всего лишь легенда.
– Любая легенда была когда-то явью. Торопитесь!

Хой! Топор!
Встречай лес.
Хой! Мы с гор,
Кричим до небес.
Будем мы идти правее
Долго и быстрей,
а потом чуть-чуть левее
медленней.
за тремя озёрами, где талая вода
за тремя озерами, где падает звезда
сонм дерев танцующих
холм молний бушующих –
там Зимы-
повелительницы
хранится
смерть-лиственница.
Бери топор!
Хватай топор!
Будешь горд.
Песню пой!

– Много песен я знаю, но самому в песне побывать не доводилось, – удивлялся Сигердр, вспахивая ногами снежную целину. – Не раз я видел проклятые деревья – дрожащие осины, почерневшие сосны. Но лиственница? Какой же силой она обладает, если на зиму сбрасывает хвою? Дерево гниет изнутри. А это, получается, крепчает? Как же так?
Они вышли на небольшую заснеженную поляну, посередине которого возвышалось одинокое голое дерево. Казалось, оно как будто само отваживало путников. Да и не ходил никто в этой части леса.
Размахнувшись посильнее, дровосек рубанул, но топор отскочил от дерева с лёгким звоном.
– Погоди-ка. – Лисса провела рукой по неровной, отслаивающейся коре. – Труха трухой. Давай-ка попробуем руками. Дерево-то заговорённое.
Стали они вдвоём дерево от кожи-коры освобождать и видят – человеческая рука, а чуть выше – волосы. С удвоенной силой начали сдирать кору и освободили ведьму Хексхёст. Обессилила ведьма в заточении, замёрзла на декабрьском морозе. Лисса отдала ей свою шаль и шапку. И поведала им ведьма свою историю:
– Моя ледяная сестра замуровала меня тут, ведь стражи-деревья спят. За моё вызволение отдам я вам кол янтарный. Берите, пока не передумала. А сама пойду в берлогу к медведю под бочок сил набираться.
Дунула-плюнула отогревшаяся ведьма. Сок и смола старой лиственницы стали собираться в сердцевине дерева, затвердели, заиграли охровым и медовым цветом. Взял из сердцевины трухлявой лиственницы янтарный кол Сигердр, и пошли они дальше.

Седой водопад застыл подобно бороде старого великана, а под ним блестело ровной гладью промёрзшее до дна Мёртвое озеро.
Стал Сигердр воду топором рубить, чтобы сделать небольшую полынью. Стала вода снизу вверх просачиваться сквозь лёд.
Лисса с флягой наклонилась над полыньёй, как две руки схватили ей за шею.
– Попалась!
Ведьма Хексварен оскалилась из-подо льда и в мгновение ока утянула девушку на дно.
Сигердр начал рубить топором сильнее, но понял, что одному ему не справится и закричал:
– Небесные драконы, помогите!
Небо над горой Фьелл озарилось звёздами. Сотни огненных стрел со звёздными наконечниками полетели с неба на ледяное озеро. Лёд трескался и с шипением таял, вода вскипела и над озером пошёл пар. Сигердр видел, как воды в озере становится всё меньше и меньше. Ещё чуть-чуть и вот уже Лисса видна на дне и рядом с нею старуха корчится, плачет. Когда воды осталось по колено, взмолилась ведьма Хексварен, чтобы не иссушилась её обитель.
Вызволив любимую, Сигердр набрал во флягу талой мёртвой воды.
Сейчас им надо было немного отдохнуть и согреться, чтоб вскоре пойти на кладбище.

Камни надгробий пугающе чернели в зимнем сумраке. Спящий лес, казалось, вздрогнул, когда ворона ни с того ни с сего каркнула и перепрыгнула с ветки на ветку, уронив на путников шапку снега. Совсем немного оставалось до полночи, когда снег между камнями заискрился особым светом. Маленькие огоньки стали нанизываться живыми бусинами на невидимые нити. Яркие цепочки тянулись от одной могилы до другой. Крупные огоньки блуждали между захоронений, стараясь не сталкиваться между собой. Лисса поманила один к себе. Он, как котенок, испуганно и настороженно то приближался, то отдалялся. А Лисса приговаривала-призывала:
– Помоги мне. Помоги спасти брата. В моем сердце столько любви, что хватит пронести тебя к ведьме и спаси его!
Огонёк прыгнул в туесок, и тут по ночному лесу пронёсся визг такой силы, что с деревьев снесло снеговые шапки. Ведьма Хекссом, окруженная огненным свечением корчилась в каменной ладье, не в силах подняться с холодной земли.
– Отдай его мне! Не забирай! Сожгу-у-у!
– Я хочу убить ведьму Хексвинд. Ты умрёшь, если потратишь силы на меня, – дрожа, старалась успокоить ведьму Лисса. – Взамен я дам тебе зеркало. С его помощью ты станешь сильнее. Особенно, когда взойдет солнце.
Ведьма махнула бессильной рукой:
– Так и быть. Моя сестра почти убила меня. Пока царствует зима, мои испепеляющие лучи и спящие заговорённые травы бессильны. Убейте её, сожгите за всё, что она сделала со мной!

В самой сердцевине Замерзшего леса старуха Хексвинд варила мороженое, танцуя голышом вокруг огромного чана. Она скинула грязные лохмотья, старое тело с обвисшей кожей, казалось, пропускало лунный свет. Всё так же танцуя, она выволокла из-за решётчатой клетки опоённого колдовским отваром Юнаса и зацепила его за штанину на крюк. У неё оставалось совсем немного сил, чтобы прокрутить маховик и поднять мальчика над чаном. Проклятый нож для разделки человечины куда-то запропастился. Еще немного и двенадцать лет зимы снова будут царствовать во всём мире. И еще двенадцать лет будет служить ей дракон.

Лисса и Сигердр упорно пробирались сквозь глубокие снега к логову ведьмы.
– Проходите быстрее! Скоро начнётся тайное время, а впереди еще препятствия! – напутствовал их дракон. – Про сердце, про сердце на забудьте!
Путеводная звезда освещала им путь. Карман грел блуждающий огонек, во фляге плескалась мёртвая вода, а рука крепко сжимала янтарный кол.

Они чуть не упали в ров, чернота которого издавала странный грохочущий звук. Сигердр посветил факелом и с ужасом отшатнулся.
– Не смотри, Лисса, не смотри!
Ров был заполнен безголовыми детскими скелетами. Они гремели костями и пытались дотянуться до путников. Решение пришло быстро.
– Дерись крепче за меня, Лисса и не смотри вниз!
Они разбежались и, воткнув в землю кол, как шест, перепрыгнули через ров на другой берег.
Вход в саму пещеру ведьмы окружал частокол. Человеческие черепа оскалились и залаяли по-собачьи при появлении чужаков. Давно никто иной не заходил сюда.
– Тише, пожалуйста, – попыталась успокоить их Лисса. Но лай перешел в вой, а потом в визг, предупреждая ведьму.
Блуждающий огонек рвался из сумки, обжигал. Лисса выпустила его. Он пролетел сквозь глазницы, и черепа заснули навеки мёртвым сном.

Ведьма Хексвинд, обессиленная ритуальной пляской, раскинув костлявые руки, лежала на полу и тяжело дышала. С притолоки слетела летучая мышь и приникла к соску. По морщинистой груди потекли кровавые струйки. Скрюченные пальцы свернули животному голову и отбросили в тёмный угол.
Ничего, сейчас она встанет, чтобы окунуться в чан с мороженым варевом и кровью, и тогда вместе с кожей слезут все раны, пройдут немощи и она возродится новой зимней силой. Ведьма поднялась и с ножом потянулась к Юнасу.
Лисса окатила взвизгнувшую старуху из фляги. Мёртвая вода, казалось, никогда не кончится. Она лилась и лилась бурным потоком на сморщенное тело старухи, сковывая её намертво ледяной коркой.
Сигердр замахнулся и со всей силы воткнул янтарный кол в сердце ведьмы. Ледяная статуя рассыпалась на тысячу ледышек на полу. Но каждая еще жила своей жизнью. Ледяной голубой глаз силился моргнуть.
– Помоги нам, искромётный! – Сигердр направил блуждающий огонек, и ледяные остатки ведьмы Хексвинд занялись пламенем. Огонь всё разрастался, перебросился на лавку и занавеску.
– Освободи брата! – крикнула Лисса, бросаясь к очагу.
Где же ты, сердце дракона? Огонь заполнял всё больше и больше пространства. Одинаково жарко было и в печи, и снаружи, Лисса надела рукавицы и пошарила под сводом.
Вот же оно! Горячее даже через овчину.
Девушка выбежала во двор. Морозный зимний воздух чуть остудил разгоряченное лицо. Дракон был уже тут. Он разинул огромную пасть и слизнул сердце с протянутой руки.
Тяжелая цепь, удерживающая его долгие годы, спала. По серебристой чешуе пошли цветные всполохи. Расправив могучие, переливающиеся всеми цветами весенних луговен, крылья, он взлетел над лесом.
Свободен! Опять свободен! Дракон набрал полные легкие воздуха и метнул огненную шаровую молнию в пещеру ведьмы Хексвинд. Очистительный огонь сожрал всё, что ещё оставалось целым.
– Меня зовут Брэннвинд!
Дракон сделал прощальный круг над клубящейся пещерой – над Лиссой, махавшей ему рукой и над Сигердром с Юнасом. И полетел к своим небесным собратьям. И пока первый луч утренней зари не упал на землю и мировой олень не протрубил победу тепла над холодом, мир озарился северным сиянием.