Рассказ №4 У – значит учебный

Напевая под нос гимн Первопроходцев, я почти вприпрыжку направлялся в Арсенал. Да не простой, а Арсенал Магической Академии, которую я только что окончил с отличием. Соответствующий свиток, светящийся приятным голубоватым светом, ради которого я пахал как проклятый пять лет, грел руку и сердце. Кроме прочих преференций и бонусов, среди которых даже была возможность не снимать шляпу во Дворце, он давал право получить одушевленное оружие!
Умный, всезнающий, преданный собеседник и друг, с которым я буду связан до конца жизни! Только вот что брать… Большой крепкий посох, которыми пользуются все архимаги? Хм. Тут сразу множество преимуществ: и энергии в нем запасти можно больше, и приложить им, если что, можно, да и камень там не привязан к конкретной стихии. Или лучше легкий небольшой жезл? Жезл фокусирует силу в заданную точку. Можно морозить или жечь, в зависимости от камня. А что емкость никакая, так сферу-накопитель во вторую руку можно.
Сферы. Ненавижу сферы. Оружие лодырей, лентяев и бездарей. Гигантская емкость, массовое колдовство, нулевой боевой потенциал – только поддержка. Не хочу сферу. Но что дадут. Главное, чтобы одушевленное.
За этими мыслями, незаметно дошел до гигантского здания Арсенала. Здесь трудились самые лучшие артефакторы Империи, делая буквально из палок и камней, шедевры, благодаря которым Империя не только не пала под непрерывными атаками соседей, но и расширялась, землями этих же соседей и прирастая. Самой большой удачей было получить оружие с маленькой неприметной молнией, бьющей в дерево – клеймом Крамдейла. Величайшего артефактора никто никогда не видел, но его изделия превосходили на голову все, что производили в Имперском Арсенале. Говорили, что «Ожившие», которых носил сам Император, не артефакты пращуров, найденные много тысяч лет назад в таинственной пещере и передаваемые от императора к императору, а новодел Крамдейла. Настоящие же Пылающий меч, Каменный щит и Купол Мудрости не более чем обычные железки, пусть и древние. Я был уверен в этом и каждый раз, когда выдавалась честь лицезреть Императора, пытался высмотреть на Оживших заветный значок – не мог тщеславный мастер его не оставить. Но пока безрезультатно.
Предъявил на входе свиток, тщательно просмотренный бдительным сержантом, после чего в сопровождении провожатого спустились в подземелье к хранилищам.
Около толстой, окованной железом двери, он остановился. Приложил руку к почти черным от времени доскам. Некоторое время ничего не происходило, а потом дверь торжественно открылась.
– Жду здесь.
– Спасибо.
Я шагнул внутрь и дверь закрылась за спиной.
Внутри было светло, тепло и пахло запеченной курицей, которую поедал толстый бородатый мужик в фартуке.
– О, гости! Никак молодой маг пожаловал. Если не ошибаюсь, Йохом из Железной балки?
Мне было приятно, что мое имя запомнили и даже не исковеркали.
– Да, это я.
– А меня лэром Туком кличут. Итак, давайте вас подготовим к свиданию с холодными ветрами, которые продувают Облако насквозь триста шестьдесят пять дней в году. Такс, у вас рост же… Ага. Вот это будет впору.
На стол рядом с недоеденной курицей плюхнулся объемистый сверток, туго перемотанный бичевой.
– Куртка. Еще сапоги… Так это барахло, это тоже…
Отбракованные сапоги летели во все стороны.
– Вот! Самые лучшие! С мехом хобса. В таких и в тепло не жарко, и в стужу не холодно. Рукавицы… Давай тоже хобсовые – уж гулять, так гулять.
Я притих… Выдаваемые мне вещи заметно превосходили мои самые смелые ожидания. Конечно, я был чуть расстроен, что не попал в Пустошь. Под этим неприятным словом скрывались самые плодородные равнины, где было тепло, солнечно, там текли реки, шумели редкие рощицы и в целом было крайне комфортно. Если бы не шныряющие туда-сюда разъезды орков на варгах и периодические набеги многотысячных орд зеленокожих, так вообще курорт. А вот Облако… Это одна из крепостей в Туманных горах. Относительно новая, построенная по уму и надежно закрывающая Перевал Четырех ветров. Враги туда ломились редко, но метко – именно туда орки отправляли свои лучшие войска при поддержке шаманов. Это было вроде состязания – гарнизон крепости тоже состоял не из новобранцев, а маги считали службу в Облаке, вернее, как принято было говорить, на Облаке, лучшей практикой из возможных.
– Да не вешай нос раньше времени, – отозвался на мои мысли Тук. – Годик сопли поморозишь, а потом будешь петухом расхаживать грудь вперед и всем татуировку показывать. Он продемонстрировал нарочито детское изображение синего облачка на предплечье. – Это, считай, знак качества человека. Это на всю жизнь.
– А если?
– А без если. Или будешь расхаживать или не будешь.
На стол к остальной куче жидкой струей стекла сине-черная кольчуга мелкого плетения.
– Вот, от сердца отрываю.
– Это же…
– Ага, оно самое. Носи и вспоминай Тука добрым словом, накопители подпитывать нужно минимум раз в неделю – они вот тут вплетены и вот тут. От огня защита и от холода. Ты меряй давай, меряй. Не тушуйся – все должно сидеть по фигуре.
И я мерил. Куртка оказалась мала, и Тук, наставительно подняв мозолистый палец, полез за другой. А я все ждал, когда же мне дадут выбрать оружие.
Спустя двое штанов и одну шапку, Тук признал меня годным к несению службы во имя Империи.
– Ну, Йохом из Железной балки, не посрами – уж если в таких обертках не стать героем, то я уж не знаю… Удачи!
Толстяк плюхнулся обратно на стул и вернулся к поеданию курицы. Вид у него был смущенный.
– Лэр Тук…
– Что-то еще? – слишком быстро ответил хранитель Арсенала.
– А оружие?
– Оружие?
– Ну да – оружие. Где я могу выбрать мое оружие?
– Понимаешь парень… – он извиняющимся взглядом посмотрел на меня. – А нету оружия. Вчера выгребли все подчистую, даже из цехов с сушилок, и в Пустошь отправили обозами – там какое-то новое заклинание зеленомордые применили – почти все одушевленные предметы свихнулись. Только крамдейловское и выстояло. Пока разобрались, пока шаманов этих вычислили… Короче, наши без магов сейчас почти. Сам понимаешь…
Ага. Вот почему старый хранитель был так щедр на обмундирование – он обязан выдать одушевленное оружие. Которого нет. И надеется, что я откажусь, что снимет с него эту обязанность. Но это богатенькие и знатненькие могут отмахиваться от казенного, предпочитая родовые артефакты. А я – первый дворянин в нашем роду плотников, и только через десять лет службы, смогу передать дворянство своим детям. У меня есть нож, которым я перья точу. И всё.
Я его прекрасно понимал и не сомневался, что этот явно хороший и добрый человек, будь у него что выдать, непременно бы выдал.
– Неужели нет ничего?
– Для магов – нет. Не веришь – могу стойки показать.
– Да верю я. Но неужели совсем ничего?
Тук покачал головой.
– А не для магов? – ухватился я за его оговорку.
– Не для магов есть. А тебе зачем не для магов?
– Ну, топор держать в руках могу. Кинжалами владею… Из лука немного стреляю – охотились с отцом.
– Нету топора. И кинжалов нет. Лук… Лук есть… И копье.
Он увидел, как я скривился.
– Показать?
– Покажите, пожалуйста… Они же одушевленные?
– Других тут не держим, чай, не лабаз для строевых. Пойдем.
Мы шли мимо пустых стоек с распахнутыми дверцами в самую дальнюю часть кажущегося безразмерным хранилища.
– Это копье, – Тук, погремев ключами, открыл замок на дверях кривобокого шкафа, распахнул дверцы и отошел.
Копье оказалось сулицей – коротким, с широким тускло блестящим при свете фонаря лезвием в багровых засохших пятнах. На лезвии был крупный знак мастера – распахнутая зубастая пасть. Я подошел ближе и копье ощутимо рванулась ко мне.
– Оно, как бы… немного одержимое. Загрызень его зовут… – Тук спокойно подошел к копью и погладил древко.
– Ваше?
– Моё… – Тук отдернул руку от сильного рывка копья. – Не знаю, почему до сих пор не уничтожил… Сентиментальный стал… Сколько лет мы с ним…
Копье бесновалось в путах, а лезвие стремительно наливалось пунцовым маревом, которое начало даже капать на пол.
– Амм… А лук?
– Лук, – Тук закрыл первый шкаф и открыл соседний.
– А он точно… боевой?
Я смотрел на обычную дубовую ветку, согнутую дугой и перемотанную в нескольких местах, где были трещины, веревкой. Тетива, вопреки всем законам хранения луков, была надета и даже натянута.
– Ветка, ты боевой лук? – Тук усмехнувшись обратился к ветке.
– В том числе, – последовал лаконичный ответ.
– Вот видишь. Он, кстати, очень умный. Я с ним иногда беседую, когда скучно, и в шахматы играю. Только он все время выигрывает, еще и поучает все время… Одно расстройство…
– А вы пробовали из него стрелять?
– Зачем?
Я не нашелся, что сказать и косо посмотрел на дергающий соседний шкаф, из которого сочилась розовая пена.
– А можно посмотреть поближе?
– Это ты у него спрашивай, – кивнул на шкаф Тук.
– Простите, Ветка, а я могу вас взять в руки?
– Зачем? – последовал вопрос.
– Понимаете, я только что окончивший с отличием Академию маг и направляюсь на службу в Туманные горы. Мне понадобится одушевленное оружие, которое станет боевым товарищем, поддержит в трудную минуту, подскажет…
– Вы хотите стать лучником? – спросил Ветка.
Я хотел сказать «в страшных снах», но, опасаясь остаться совсем без оружия, сказал:
– Да, конечно.
– Бери.
На ощупь это тоже была просто ветка – сухая, очень старая и хрупкая по ощущениям. Веревки действительно охватывали места, откуда выглядывали края разломов. Хоть тетива была настоящая – из витого волоса, скорее всего конского, судя по длине и цвету.
– Можно вопрос?
– Да.
– Почему на вас надета тетива? Насколько я зна…
– Мастер сделал меня таким.
Мастер… Я аккуратно осмотрел лук со всех сторон и даже замер на секунду, забыв, как дышать. Молния бьет в дерево… Грубое, корявое, крайне схематичное, совсем не похожее на современное. Но это несомненно клеймо Крамдейла. Если бы я не грезил этим клеймом, я бы не увидел его в этих черточках.
– Мастера звали Крамдейл?
Лук помолчал.
– Моего мастера звали Дейл из Мшистого луга. Имя Крамдейл мне не знакомо.
Я показал клеймо Туку, то удивленно почесал бороду.
– Ты бы не сказал, я б и не заметил… Дела… Это ж сколько ему сейчас лет тогда… Мне еще старый Димбл, который тут до меня был, говорил, что Ветка тут вроде старожила. Он тут вроде как вообще всегда был, чуть ли не Арсенал вокруг это шкафа построили.
Тук улыбался и очевидно шутил, но я понял намек: такой артефакт мне унести не дадут.
– Я пойду? – наконец спросил я.
– Иди… Хотя погоди, я тебе записку черкну, что оружие не выдал – потом получишь. Может получится тебе крамдейловоское чего достать… Он сейчас чего-то совсем редко стал творить…
Мы направились обратно и тут нам в спину прозвучало неожиданно громко из закрытого шкафа:
– Я же сказал – бери.
Мы переглянулись.
– Ну!
Мы вернулись к шкафу. Лук словно сам прыгнул мне в руку, стоило открыть дверцы.
– Не забудь стрелы.
Я сгреб пять черных кривых грубо заостренных веток и одну, ощутимо более красивую белую, которая вроде даже чуть светилась.
– Всего шесть?
Лук не посчитал нужным это комментировать.
Мы вернулись к столу, где меня ждала одежда.
– Ну вот, теперь вроде всё, – грустно сказал хранитель.
– Я верну его, честное слово, как только раздобуду что-то на зам…
– Вернешь, когда станешь лучником, – отрезал лук.
– Спасибо вам, лэр Тук, – я пожал сильную пухлую ладонь.
– Давай, заходи, если будешь проездом. Эх, совсем остыла – пойду греть.
Я сгреб вещи, пристроив лук со стрелами на груду сверху, и вышел за дверь, за которой нетерпеливо переминался сопровождающий. Он не сказал ни слова, но посмотрел очень недобро. Я только буркнул виноватым тоном: «Да там…», и мы пошли наверх.
Сержант зло покачал головой, глядя на «игрушечный» лук и сухо сказав: «Еще б копье магу выдали», показал на приземистое здание в другом конце площади.
– Конвой до Облака отправляется из Цитадели на рассвете. Попроси в конюшне, чтобы тебя подбросили до города, а то ты с этим всем не успеешь.
Я попрощался с сержантом, с трудом добрел до конюшни и вскоре уже трясся в телеге, грызя припасенный кусок сыра, изредка косясь на Ветку.
***
– Наложи стрелу на ложе.
На привале, пока возничий спал, а распряженные и стреноженные лошади объедали пыльную траву, я решил ближе познакомиться с моим новым оружием, тем более, как оказалось, Ветка был с этим согласен.
Я осмотрел стрелы.
– Орма бери, – вдруг сказала одна стрела.
– Нет Горма – он тупой. Хоть никого не поранит, если этот новичок куда-то попадет.
– Сам ты тупой. Я такой острый, что, легко попаду тебе в зад.
– Мальчики, не ссорьтесь! – взмолилась тихим голоском белая стрела.
– Так кого брать-та? – растерялся я.
– Возьми меня, красавчик, – сказала серьезно еще одна стрела. Правда, серьезности хватило на секунду, и все черные дружно заржали.
– Любого, – тихо сказала Белая. – Они одинаковые.
Я взял тонкую относительно прямую стрелу, привычно наложил, оттянул тетиву…
– Сильно натянул, – проворчал лук.
– Так не полетит стрела же далеко? – я и так натянул совсем немного, боясь сломать ветхую ветку, которая и так согнулась и угрожающе затрещала.
– Дело не в силе натяжения, а из чего стреляешь, чем стреляешь…
– Стреляй уже – зад жжет! – выдала стрела. И я выстрелил.
– А куда лететь та? – услышал я удаляющееся, и стрела пропала из вида.
– …и куда стрелять, – закончил лук. – Иди ищи.
Стрела нашлась в кустах терновника.
– В чем твоя ошибка?
– В том, что он родился, – буркнула стрела.
– Простите, – повинился я. – Ошибка… Не уточнил у вас особенности стрельбы из вас.
– Нет. Ошибка, что примеряешь ко всему имеющийся опыт. Если ты всю жизнь топором рубил, это не значит, что ты должен скипетром рубить деревья.
– Я понял.
– Если понял – попади в птицу, которая взлетит через три секунды с верхней ветки дуба справа от тебя.
– А?
Птица взлетела через три секунды, которые я простоял с открытым ртом.
– Попади в птицу, которая взлетит через три секунды с верхней ветки дуба справа от тебя.
Я вздрогнул. У меня сложилось ощущение, что я снова переживаю только что пережитое.
Птица взлетела.
– Попади в птицу, которая взлетит через три секунды с верхней ветки дуба справа от тебя.
И опять. В этот раз я успел взять стрелу.
И опять. В этот раз успел даже ее наложить и прицелиться.
И опять. В этот раз выстрелил в направлении взлетающей птицы.
В этот раз вообще все замерло и живым остался только голос:
– Ошибка?
– Сильно натянул тетиву.
– Ещё.
– Эм… Не задал цель стреле.
Время снова побежало.
– Попади в птицу, которая взлетит через три секунды с верхней ветки дуба справа от тебя.
Я выстрелил, мысленно ткнув в птицу. Черная стрела, вроде только сорвавшаяся с ложа вдруг оказалась в птице и вместе с ней рухнула вниз.
Ух… Я снова посмотрел на лук совсем другим взглядом. А потом пошел за стрелой. И снова время замерло.
– Ошибка? – прозвучал бесстрастный голос.
Я завис. Я не стрелял. В чем я ошибся? Пока я думал, время стояло на паузе. Так. Я пошел поднять стрелу. И сразу «Ошибка»…
– Я пошел за стрелой.
Время запустилось.
– Копаешь посохом землю.
Я зажмурился. Варианты? Как можно не ходить за стрелой – всегда же… Но и стрела раньше летела до цели, а не появлялась в ней. Что мешает ей…
Появится у меня в руке. Я посмотрел на стрелу. Она была теплая и измазана кровью.
– Помой меня – чешусь весь, – пожаловалась стрела.
Но у Ветки были свои планы.
– Заяц. Двести шагов. Юго-восточнее пня. Пять секунд.
Я попытался успеть. Но не успел. И попал только на десятый раз – оказывается, я должен видеть цель, а заяц мелькал между стволов всего на долю секунды.
Когда время снова пошло как положено, а окровавленная еще теплая стрела вернулась в руку, измазав ее кровью, я изможденно рухнул на траву.
И тут же: «Ошибка».
– Какая еще? – у меня смыкались глаза от навалившейся разом дикой невозможной усталости…
– Орм попросил тебя его помыть. И меня ты кровью измазал. Сперва оружие – потом всё остальное.
Я с трудом встал и, шатаясь как Одержимый, поплелся к роднику, около которого стояла наша телега. Как я в ней оказался – не помнил. Но когда очнулся, оказалось, что уже спустились сумерки, и над головой нависали гигантские каменные стены Аквелона. А еще в голове все ещё стояли слова чьей-то беседы:
– «Силы не умеет расходовать, но внутренний резерв хороший».
– «Ничего, научится, если ты у него охоту учиться не отобьешь, как у меня».
***
– И что вы с этим, – капитан ткнул пальцем в мой лук, – собираетесь делать на Облаке?
– Служить Императору и Империи, – пожал я плечами.
– По документам, вы – боевой маг, – капитан зачитал: «с склонностью к ледяной стихии». Где ваш посох с сапфировым навершием? Или аметистовый жезл? Сфера из горного хрусталя? Мы подавали заявку на ледяного мага, а не на лучника! Лучников у меня как орков за стенами, а мага – нет!
Удивительно, но он даже не орал. Просто вбивал в меня гвозди своим тяжелым глухим голосом.
– Так получилось.
Мне совсем не хотелось подставлять Тука.
– Вы дурак, Йохун. Хорошо хоть, что вам хватило ума выпросить нормальное снаряжение.
Этот имя все же исковеркал под привычный вид, принятый в Предгорьях. Очень хотелось его поправить, что «лэр Йохон». Но решил не ссорится.
– В последнюю повозку. И чтобы я вас не видел!
В городе я успел прибарахлиться. Скопленных денег хватило на приличный саадак, который лук сам выбрал из, как мне показалось, нескольких тысяч одинаковых, колчан для стрел, причем меховой, как стрелы дружно попросили, и отличный топорик, которым и дерево срубить, и ложку выстругать, и орку голову развалить. В туго набитом мешке имелся запас сухарей, вяленого мяса, смеси сушеных ягод с медом, две больших фляги отличного вина для налаживания отношений в Крепости, и большой рогалик с маком, которым я планировал отпраздновать новый этап моей жизни.
***
– Сова. Снежный кряж. Север. Пять секунд. Мышь. Двадцать шагов прямо. Пять секунд.
Что? Две цели? Я растерялся. И время вновь отмоталось…
И снова. И снова. И снова…
– Ошибка?
Я сидел в снегу, из носа текла кровь, а голова сильно кружилась. Было бы чем, я бы вытошнил, но я еще не завтракал. Небо только-только набирало яркость. Я так и не попал в обе цели и лук сжалился, выпустив меня из временной петли.
– Не знаю… Не воткнул стрелы заранее перед собой? Но это невозможно одновременно…
– Сферу используешь как гнет для квашеной капусты. Думай!
И я думал, капая кровью на белый снег. Капли срывались одна за другой, как стрелы срываются с ложа. И порядок их не может быть изменен. Одна за одной… Но тут на снег капнули сразу две капли – кровь пошла и из второй ноздри… Хм…
И тут же:
– Мышь. Северо-восток. Пятьдесят шагов. Шесть секунд. Куропатка. Северо-запад. Сто шагов. Шесть секунд.
Я схватил сразу две стрелы, наложил, дождался появления двух замерцавших в полумраке целей и спустил тетиву. Тут же отозвал обе стрелы – обе были в крови. Губы растянулись в самодовольной улыбке.
И тут же.
– Волк. Северо-восток. Двести шагов. Четыре секунды. Волк. Северо-восток. Двести пять шагов. Четыре секунды. Волк. Северо-восток. Двести десять шагов. Пять секунд. Волк Двести пятнадцать шагов. Пять секунд. Волчица. Северо-восток. Двести двадцать шагов. Шесть секунд.
Я схватил весь пук стрел, кроме белой, кое-как наложил на ложе и с пятым ударом сердца выпустил по вспыхнувшим меткам. Две кровавые стрелы – остальные промах. Поторопился. Но время не отмоталось! Вероятно, это работает только при учебе… Ветка же бесстрастно давал целеуказание:
Волк. Северо-восток. Сто двадцать шагов. Три секунды…
Я стрелял. Призывал стрелы и снова стрелял. И никак не мог попасть. Я так привык полагаться на бесконечные попытки… Волк прыгнул. И я не успевал выхватить топор, засунутый за пояс. Сейчас бы кинжал, нож, что угодно… Стрелы были … где? Мозг замерз, остановился. Он не хотел думать, он хотел сучить ногами и пытаться отползти от клацающей прямо перед лицом пасти. Руки шарили по насту. Ну хоть что-то! Пальцы сомкнулись на стреле. Успел глянуть – белая. Она только коротко вскрикнула, когда я ее, словно кинжал вогнал в глаз волка, добавив в удар всю оставшуюся в резерве силу до капли. Сияние разлилось в черепе волка, по-настоящему вспыхнули от внутреннего света глаза, а потом голова взорвалась изнутри. Я же провалился в забвение, успев лишь ощутить в ладони пучок вернувшихся раскаленных стрел. Сколько их? Пять или шесть? Это была последняя мысль.

Когда я очнулся, мы ехали.
– Воды, – просипел я пересохшим ртом.
В губы ткнулась фляга, я жадно начал хлебать ледяную до ломоты в зубах воду. Слишком жадно. В итоге подавился и начал кашлять.
– Ну ты даешь, лучник, – прокомментировал один из батраков, едущий со мной в повозке.
– Долго я?
– Да не очень. Вот только варгов ободрали, мяса нарезали, да тронулись. Не бросать же – ценность та какая… Каждая шкура на вес золота.
– Варгов? Это ж волки были?
– Нее, брат, это варги. Они ж больше в два раза. Вон, себе успел выдрать, – мужик показал клык, ели поместившийся на ладони. Тут многие себе успели надергать – всю жизнь можно будет хвастаться.
Я вспомнил гигантскую морду, заполнявшей весь мой обзор. Ну да… Волки, которых я видел в нашем лесу, были как-то поменьше…
– А чем ты так последнего? Это ж токо маги так могут.
– Так я и есть маг. А лук – это так, для души.
– Ааа… – протянул батрак, окидывая меня подозрительным взглядом. – А что ж вы тогда с нами?
– Стечение обстоятельств. Где мой лук?
– Тут всё – рядом. Собрали тщательно всё. Стрелы у вас не смогли отобрать – вы так и сжимаете.
Я поднес побелевший залитый кровью кулак к глазам. Черные. Пять черных. Белой не было. Я позвал. Ничего не произошло. Я закрыл глаза и откинулся на спину, пытаясь не завыть.
– Мы, кстати, с тобой не разговариваем, – буркнула одна из стрел.
– Храни меня, господь, – отпрыгнул в другой конец повозки батрак, маша рукой. Остальные, до этого заинтересованно прислушивавшиеся, тоже замахали святой треугольник и вжались в тент.
– Я же говорил, что маг, – буркнул я. – Они одушевленные.
Люди чуть успокоились. Но дальше ехали в напряженной тишине. Раз за разом я прокручивал предстоящий разговор с Веткой. Обвинить, что не стал перематывать время? Так и так у меня носом кровь шла – я давно понял, что каждую попытку я оплачиваю из своего резерва. Как и поиск цели даже в полной темноте и ее подсветку. Все это жадно и стремительно сжирало мой, как я когда-то думал, большой резерв. Но он становился больше – я чувствовал, что тренировки развивают меня. И поэтому не возражал ни против тошноты, ни крови, ни гула в ушах. Лучше сейчас, чем потом, на стенах Крепости. Но тут я потратился. Непозволительно. Будет урок – всегда держать часть про запас.
И вот я с пустым резервом оказался один на один. Без оружия. Почему? Потому что слишком полагался на лук. «Ошибка», как он любит говорить. И Белая заплатила жизнью за эту ошибку. А что она умела? Ведь я даже не узнал – тренировался только с черными.
– Вижу, ты понял ошибку.
– Что умела Белая?
– Оказываться в нужное время в нужном месте.
Я помолчал.
***
– Очнулся? – капитан сунулся за полог, высматривая меня среди батраков.
– Давно.
– Хорошо.

На ночном привале меня позвали в командирский шатер.
– Рассказывай.
Капитан катал в руках клык варга. Похоже, они есть у всех, кроме меня. Остальные собравшиеся внимательно слушали.
– Делал утреннюю разминку. Увидел варгов, которых принял за волков. Убегать было бесполезно. Лагерь спал. Принял бой. Победил.
– Как у тебя все просто, а, Йохун, – капитан зло потыкал клыков в столешницу небольшого раскладного стола. – Пять! Пять варгов! Ты понимаешь, что такое варг?
– Угу. Видел даже вблизи одного, – я изо всех сил старался не дерзить, но из меня оно само лезло.
Он меня будто не слышал и продолжал:
– Это восемьсот килограмм мышц под шкурой, которую огненные шары магистров не берут, не говоря про мечи и стрелы. А ты хочешь сказать, что ты их всех своей игрушкой перестрелял заостренными палочками?
– Одну волчицу взорвал.
– Взорвал он… Чем взорвал?
– Стрелой.
– Прекрасно… А расскажи-ка нам, любезный Йохун, где бы нам таких стрел раздобыть?
Я чувствовал, что ему не интересно, где раздобыть стрел. Ему просто обидно, что не он, такой весь героический спас конвой. И он ставил меня на место. Но в эту игру можно играть вдвоем.
– Лэр Йохон для вас. И там, где я их, как вы выразились, раздобыл, больше нет. А благодаря вашей некомпетентности и халатности, у меня их стало на одну меньше. Почему не были организованы дозоры? Почему я в одиночку был вынужден сражаться со стаей – где был бравый капитан и его люди? Сладко спали в обнимку с любимыми плюшевыми мишками?
Капитан катнул желваками.
– Зато вы пришли как раз вовремя, чтобы заполучить трофей, – я ткнул пальцем в клык. – Почему-то я уверен, вскоре все в Туманных горах будут восхвалять бравого капитана за убийство пяти варгов. Кстати, вы уже придумали, как вы их убивали? Меч, насколько знаю, их не берет. Тем более, такой обычный как у вас. Да, и пока вы не кинулись с этим мечом на меня, как планируете, я бы хотел уточнить, когда я получу свою долю с трофеев? По законам гор, где мы сейчас находимся, моя – треть. Прошу доставить мою долю в повозку.
После чего развернулся спиной к встающему капитану и вышел из шатра.
Морозную мглу разгоняли редкие костры. Мнущиеся у них караульные провожали меня неприязненными взглядами. А я демонстративно смотрел в ночное небо. Оно было усеяно незнакомыми безразличными огоньками, которым до меня не было никакого дела.
Заглянув в повозку, я аккуратно вытащил саадак и ушел в ночь.

– Расскажи мне о белой стреле.
– Её больше нет. И больше такой уже не будет.
– Мне интересно.
Лук молчал.
– Почему Мастер не взял ее с собой – она же работает и без лука?
– Он так решил.
– Но это же шанс выжить! Он же для этого её и сделал!
Лук снова замолчал, и я уже почти сформулировал новый вопрос, когда лук мальчишечьим голосом проговорил:
– Он не сможет объяснить почему. Потому что не знает, что такое красота. Я бы не смог ее использовать, даже если бы мне грозила смертельная опасность. Она такая красивая получилась… Идеальная… Я ее очень любил…
– Ты же Дейл? Ветка говорил, что его создал ты. Но если ты в луке, то кто же тогда Крамдейл?
– А кто это?
– Лучший артефактор Империи. У него клеймо: молния, бьющая в дерево. Вот такое же как на Ветке.
– На Ветке никаких молний и деревьев – там буква «У» нацарапана – то есть, «учебное». А «крам» с горского «ящик для зерна». Ящик Дейла… И что, правда лучший?
– Да. Но его никто не видел, что не мешает ему делает уникальные изделия.
– Был у меня в пещере ящик… Я его сделал для упрощения работы по копированию одинаковых предметов. Кладешь туда оригинал, заготовки, ждешь пока в него долбанет молния, достаешь готовые копии.
– А ящик был одушевленный?
– Само собой. Мне что, делать нечего, всю цепочку каждый раз повторять? Один раз ему показал, а дальше он сам.
– Может, это он и есть?
– Может, – Дейлу было это неинтересно и повисла пауза.
– То есть, Ветка – учебный лук?
– Я его для себя делал – мечтал лучником королевским стать. Но учителем Ветка оказался слишком требовательным и безжалостным… Я его даже ломал два раза. Потом чинил, конечно. Он же мой первенец, – голос потеплел, – первый одушевленный.
– А как ты его научил учить? И вообще откуда узнают новые артефакты, все что они знают?
– Мне мама рассказывала, что все после смерти попадают на Небеса. И я подумал, а что если попросить кого-то с Небес поделится знаниями? Им они там уже не нужны. Ну и стал пробовать найти лучника, который бы согласился вселится в лук…
– То есть, в Ветке – душа реального человека? – я обмахнулся священным треугольником.
– Нет. Все оказалось не так, как я думал. До Небес я докричаться так и не смог, а вот единую Память Предков нашел и разобрался, как получать оттуда знания. И про луки там было всё, что смогли придумать люди с тех пор, как догадались на согнутую ветку натянуть скрученные волосы. Да и про все остальное… Осталось добавить сущность, которая бы получала эти знания и дозированно передавала ученику. Тоже та еще задачка для новичка-самоучки. Но справился. Так появился Ветка. По аналогии сделал Палку научиться мечом махать.
– А как ты внутри оказался?
– Он меня пару раз чуть до смерти не довел – ему же главное, чтобы ученик усвоил урок. А если я просто не могу – это у тебя резерв вон какой, и то чуть в обморок падаешь. Вот и подумал, что если в него добавить слепок реального человека, чтобы он человечнее стал… А кого, как не себя?
– И получилось?
– Нет. Просто в Ветке поселились двое. Но разговаривать с самим собой, еще и имеющим доступ к знаниям, мне понравилось. В итоге, от идеи учителя отказался, а просто стал добавлять сущности, которые могли обращаться к Памяти Предков и помогать владельцу советами.
– А стрелы?
– Орм. Горм. Снори. Дори. Варн. Арн. Берн. Люблю эту сказку.
– Какую?
– Семь кобольдов.
– А стрел пять осталось.
– Варн сгорел. Кстати, никогда не стреляй, выбирая целью любой огонь. А Берна я сломал для эксперимента.
– А почему белых только одна?
– Делать сложно. Я буквально в неё душу вложил – ручная работа. Черные проще – они все одинаковые и не умеют ничего толком, кроме как возвращаться.
– Простите, что я её…
– Да ладно чего уж… Зато живой.
– Лэр Йохон! Лэр! – от лагеря донеслись голоса.
– Тут я!
– Долю вашу принесли.
– Сейчас иду, – я поднялся и поплелся к лагерю. Голова болела. – Дейл?
– Ему нужно отдохнуть. Вы готовы продолжать тренировку?
– Нет. Утром. Мне тоже нужно отдохнуть.

Из сна меня выдернули крики, чей-то рев и лязг железа. Через прорехи в ткани повозки лился дневной свет. Надо мной чиркнула толстая орочья стрела, и света стало больше. Хорошо, что у повозки высокие борта. К счастью, спать я вчера завалился как был – в броне и куртке. Оставалось подхватить саадак с похрапывающими стрелами и выбраться наружу.
По глазам резануло – солнце уже поднялось и прямо со стороны солнца на строй стражников перли орки. Судя по образовавшемуся завалу из зеленых тел, не отягощенных броней, они рассчитывали взять количеством, а не силой. А, судя, по нескольким телам в голубых сюрко, оттащенным в сторону, у них это может получиться. Капитан рубился в первых рядах с огромным ростовым щитом, которым он ворочал, будто тот был невесомым.
Странно, что меня не разбудили. Уж какой никакой, но воин. Себе же хуже делают.
Пока думал, руки сами уже скинули саадак, а стрела легла на ложе.
– Добброое утрооо, – зевнула стрела. Вроде, это был Орм.
– Доброе.
Я увидел в щели между щитами зеленую клыкастую башку без шлема. Щелк. Призвал горячую дрожащую стрелу.
– Ты чего…
Щелк. Второй. Щелк. Третий.
Головы поняли, что что-то идет не так и перестали появляться. Нужно найти место повыше. Ничего лучше, как забраться на козлы повозки, я не придумал. И тут же чуть не получил стрелу между глаз – она больно рванула волосы на макушке. Вражеские лучники. Я зло прищурился, углядев их на горной гряде позади бестолково толпящихся орков, ждущих своей очереди умереть около единственного узкого прохода. Что мешало им спуститься справа, а не ломиться напрямик? Ну, это проблемы их командования. Две стрелы. Щелк. Два лучника рухнули, как подкошенные. Обтереть бы стрелы чем – орочья кровь была густая, темная и вонючая. Стрелы ныли и жаловались. Вытер о полог повозки. И снова две – щелк. Странно, что Ветка молчит и не комментирует происходящее.
Лучники почуяли недоброе и спрятались. И мне пока никто не мешал уменьшать поголовье скота. Три стрелы. Щелк. Бил по задним рядам, чтобы передних не смущать и не мешать своим.
Голова чуть закружилась. Опять я трачу резерв не думая. Плохо. Остановился. Выдохнул. Сел даже, прикрыл глаза, сглотнул горькую металлическую слюну. Попить бы… Глянул на кряж – вроде, торчит голова опять в кожаном треухе – неугомонные.
Пока вставал, пока стрелу выбирал, голова скрылась. Решил ждать.
Зеленомордые продолжали бездумно переть на мечи и копья, которыми их тыкали обозники из-за спин щитоносцев. Вроде всё хоро…
Огромный огненный шар, прилетевший откуда-то сверху ударил прямо в строй, разметывая всех в стороны. Пахнуло паленым мясом. Меня ударной волной снова снесло с повозки. Когда перед глазами перестало все кружиться, разглядел на той самой удобной вершине шамана. Ага. План был собрать всех защитников в кучу. Умно.
Стрела. Щелк.
На моих глазах черный росчерк, появившийся прямо перед шаманом застыл в воздухе, а потом мгновенно исчез в вспышке оранжевого пламени.
– Аааа! Снори! – заорали стрелы.
Я буквально кожей ощутил внимательный спокойный взгляд шамана. И следующий шар, который он готовил, полетел в меня.
Кубарем свалившись с козел, я прыгнул в сторону. Толком не успел – куртка вспыхнула, но кольчуга спасла – я и забыл, что там амулеты вшиты. Да и шар был значительно меньше предыдущего – то ли не успел шаман его доделать, то ли уже исчерпал резерв. И что с ним делать?
– Ветка, подскажи, что делать с шаманом?
– Укрыться за каменной постройкой. Ждать, пока маги с ним сами справятся.
– Но у нас нет магов!
Ветка молчал. Я скрипнул зубами. И спросить было не у кого. Разве что у капитана. Я кинулся к нему.
Оказалось, что все не так и плохо – стражники почти не пострадали, так, подкоптились. А вот зеленых тлело изрядно. И обозники многие лежали обугленными головешками.
– Капитан! Шаман на гряде справа! – заорал я.
– В курсе, – капитан, сидящий около павшего война, даже широко улыбнулся. Безумно, но широко.
– Что с ним делать?
– Нужен маг. А мага у нас нет. Сейчас в амулетах кончится сила и мы все сгорим.
Амулет. Амулет… Точно!
– Амулет блокирует огонь?
– Да. Дает минуту где-то защиты. Сейчас – меньше уже.
– Без разницы. Мне нужен хотя бы один! У меня есть идея!
– На, – капитан сдернул с шеи мертвеца небольшой камешек на цепочке.
Я схватил его и примотал к стреле.
– Ты чего задумал, а? – успел сказать Арн, когда был отправлен в сторону шамана, уже растящего в лапах новый огненный шарик.
Стрела на этот раз не встретила преграды – амулет успешно погасил щит. Но и силы пробить толстый лоб орка ей не хватило – она только ткнулась в него и отлетела. Шаман пошатнулся, сбивая колдовство. Ну хоть так. Я протянул руку, но стрела не вернулась. Я зарычал. Надеюсь, камень помешал… Хотя кого я обманываю…
– Мне нужен еще амулет.
– Держи, – капитан сдернул со своей шеи камень и, тяжело подняв щит, пошел к рубящимся стражникам, которых стало еще на двух меньше.
– Орм, ты вроде говорил, что настолько острый, что сможешь расщепить зад Горма?
Стрелы молчали.
– Я выпущу тебя с задержкой. Держись точно за ним, понял?
Я надеялся, что понял. Горм, с примотанным камнем ушел в цель. За ним сразу же, Орм. Я выстрелил ими как обычными стрелами. Одна за другой, сильно, до треска оттянув тетиву Ветки.
Раз. Одна пробивает моргнувший щит. Два. Вторая впивается в глаз шамана. Я вижу распахнутую в крике пасть. Он хватает стрелы лапами, и они вспыхивают, превращаясь в пепел. Он еще жив.
– Ну, прости, если что не так…
Дори срывается с ложа и через мгновение пробивает вторую глазницу орка.
Тут же отзываю – успел. Стрела горячая, чуть дымится. А шаман мертв. Вон, суетится его охрана, утаскивая тело.
– Капитан! – ору я. – Я убил шамана – я маг!
Но меня не слышат – орки, словно узнав откуда-то, что шаман пал, беспорядочно бегут под восторженный рев оставшихся в живых стражников.
***
Облако встревоженно гудит – орки смогли найти обход перевала. Отряды быстро уходят в разные стороны – искать место прорыва. До нас им нет дела. Разве что раненных унесли в лазарет. Остальным дали горячей еды и забыли.
Сижу у камина. Задумчиво смотрю на единственную стрелу и треснувший посередине лук – слишком сильно я его натянул. Тысячи лет Тук и его предшественники хранили этот бесценный артефакт, а плотник Йохон из Железной балки за неполную неделю его уничтожил.
– Ветка, ты как?
– Он никак, – ответил Дейл. – Сломался. Хорошо хоть тетива целая, а то бы мы не разговаривали.
Бессильные слезы сами навернулись на глаза.
– Эй, ну ты чего? – удивился Дейл. – Все поправимо. Починишь.
– Я?
– Ну не я же. Берешь веревку, обматываешь.
– И всё?
– Нет, конечно, – засмеялся жизнерадостно Дейл. – Потом там нужно хорошенько поработать с силой, вытащить остатки личности Ветки из обломков, восстановить, вселить обратно, обратно к Памяти Предков подключить… Вместе сделаем.
– Но… я же не артефактор. Я не умею – меня этому в Академии не учили.
– Еще скажи, что ты не лучник. Тебя тоже этому в Академии не учили.
Я тяжко вздохнул.
– И вообще, нужно тебе новый нормальный боевой лук делать. Клеймо-то придумал уже, будущий великий артефактор, ученик самого Дейла из Мшистого луга?
И тут я крепко задумался.