Рассказ №9 Тайна джиджиса.

Один взмах меча – и покатилась отрубленная голова со множеством присосок, в то же время, продолжая вращать глазами, с широко открытым ртом и высунутым розовым языком. Зелёное тело, покрытое бородавками из которых сочилась ядовитая жёлтая слизь, испуская фонтаны тёмной крови, постояло на месте, и даже потянулось лапами к джиджису, но Богдан вовремя отрубил ему правую лапу с присосками, а потом и левую. Затем забрал джиджис и толкнул, продолжавшее стоять тело врага, сапогом. Тот рухнул на землю.
Богдан рассмотрел джиджис получше – ничего особенного внешне: чёрная коробочка с кнопкой снаружи. Затем направил джиджис на лежавшее под ногами тело, оно ещё продолжало выталкивать толчками кровь на землю, но в гораздо меньшем обьёме. Джиджис сверкнул красной вспышкой, но ничего не произошло, тело как лежало, так и осталось лежать. Богдан вытащил грязную тряпицу из кармана, завернул драгоценную коробочку в неё и спрятал во внутренний карман.
Затем схватил за гребень голову поверженного лизарда и с отвращением поднял его вверх. Розовый язык его повис, слюна капала, глаза навечно остановились, глядя в разные стороны.
– Какая вонь! – Богдан скривился, чувствуя тошноту.
– Красавчик, – рассмеялся Герасим, – заберём с собой?
– Если хочешь, ты и неси, – Богдан не разделял весёлого настроения товарища, – только держи за гребень, чтобы слюна не попала на кожу.
Конечно, они выполнили задание и раздобыли джиджис, но то, что он не сработал на лизарде, заставляло задуматься. Больших трудов стоило подкараулить одиночного лизарда, обычно они ходили группами.
Богдан и Герасим предполагали, что секрет в самом устройстве, и если его захватить – сразу станет всё понятно. Но, похоже, что всё было не так просто. Герасим уже заворачивал голову лизарда в графенопаутину. Маленький серебристый сгусток, действительно, похожий на комок паутины, развернулся как простыня. Герасим положил в середину голову лизарда и свой меч, затем замотал светло-серой тканью. Как только кровавый трофей и оружие скрылись под блестящим полотном, графенопаутина уменьшилась снова до прежних размеров, как будто в ней ничего не было. Герасим достал кожаный мешочек, привязанный на груди, в котором носил все свои необходимые инструменты, и спрятал паутину.
Богдан тоже завернул свой меч в паутину и подумал, что неплохо было бы спрятать и джиджис, но побоялся. Непонятно, как может отразиться на его свойствах пребывание в энергетическом пространственном поле графенопаутины. Сейчас этот прибор был их единственным шансом на спасение.

В таборе логгов высоко в горах, откуда пришли Богдан и Герасим, кипела подготовка к вечерней трапезе. Стройные черноволосые смуглые девушки и женщины в наступающих сумерках варили в котлах возле своих пещер острые супы, разделывали местную дичь: игольчатых белок и рогатых зайцев, рвали на части ароматные травы и бросали в кипящую воду. Такие же смуглые детишки бегали и приносили хворост, спускаясь чуть ниже в небольшой лесок. Пожилые женщины собрались в кучу и плели посуду из растения под названием бутук. Бутук даже срезанный, сохранял способность расти и заполнять собой всё пространство, куда он был помещён. Таким образом, ловкие руки женщин логгов старшего поколения придавали ему форму тарелок и кувшинов, чашек и стаканов, а затем помещали изделия в специальные формы и ждали неделю. Через неделю бутук заполнял каждый свободный миллиметр своим древесным телом и получалась хорошая посуда, крепкая и лёгкая, водонепроницаемая. Единственное слабое место бутука было то, что он мог тлеть в огне, поэтому котлы делали из смеси бутука и графенопаутины. Паутина теряла свое внутреннее энергетическое пространственное поле, когда её разделяли на куски, но сохраняла прочность и огнестойкость.
Милана со своей дочерью Донкой сидела возле пещеры и рубили мясо молодого рогатого зайца, чтобы сделать котлеты.
– Мама, а папа вернётся к ужину? – спросила тринадцатилетняя Донка.
– Не знаю, дорогая, – ответила Милана дочери.
– Это опасное место, куда он пошёл?
– Не знаю, – снова ответила Милана, но внутренне содрогнулась. Эта дрожь не укрылась от бдительного ока девочки-подростка.
– А лизарды нас здесь не найдут?
– Конечно, нет, – успокоила мать своё дитя, – видишь как высоко мы забрались?
Она показала рукой на заснеженную вершину горы:
– Выше нас только птицы, а лизарды боятся высоты. Они живут в пещерах, наполовину наполненных водой и редко выходят на сушу.
– Они не могут напасть на нас?
– Конечно, нет, – Милана старалась не смотреть в глаза дочери.
Внезапно раздался тихий свист. Женщины испуганно вскочили на ноги и, схватив детей, опрометью бросились к своим пещерам. Откуда-то сверху прямо с неба на тропинку возле пещер опускались крылатые тени. Огромные чёрные вороны, закованные в панцирь и с наклювниками, несли на себе по два лизарда, сидевших друг за другом.
Спешившись, лизарды столпились на небольшом пятачке возле первой пещеры. Самый главный с огромной головой, на которой возвышался громоздкий гребень и зловеще шевелились прозрачные присоски, похожие на медуз, вышел вперед и издал низкое утробное рычание, сквозь которое Милана различала отдельные слова:
– Наместник прислал нас для того, чтобы довести до вашего сведения новый указ. Для этого всем жителям верхних пещер необходимо выйти и построиться. Кто не выполнит распоряжение, будет подвергнут джиджису, а также все его родственники.
Логги, среди которых были в основном только женщины и дети, трясясь от страха и отвращения, постепенно стали выходить на улицу.
– Быстрее, – лизард издал ещё более ужасающий гул, – где ваши мужчины, почему я их не вижу?
– Они на охоте, господин, – послышался испуганный голос из толпы жавшихся друг к другу логгов.
Главный лизард недовольно зыркнул на говорящего, отчего его оба глаза, обычно смотрящие в разные стороны, сошлись в одной точке, что придало ему ещё более мерзкий вид.
Остальные лизарды выстроились рядом с ним в шеренгу. Мерзкий запах сероводорода исходивший от их слизистой кожи испарялся, наполняя чистый горный воздух ароматом зловония. От невыносимого смрада у логгов начали слезиться глаза. Несколько детей заплакали. Милана прижала дочь к себе, стараясь уткнуть ее лицо себе в плечо, чтобы смердящий запах как можно дольше не добрался до её ноздрей.
– Вы обратились с просьбой о помощи к наместнику в связи с тем, что нарушаются ваши права как жителей Рыхлой планеты. Вы подвергаетесь гонениям и преследованиям, что не позволяет вам осесть на одном месте и начать выращивать сельско-хозяйственные культуры. Наместник узнал о тяжёлых временах, которые переживают его подданные народ логгов зимой, и решил облегчить вашу участь, – лизард обвёл взглядом притихших логгов, где в некоторых глазах начал светиться проблеск надежды. – По мнению наместника голод среди логгов можно легко прекратить, если женщины логгов перестанут рожать детей. Тогда еды будет хватать на всех!
Логги затаили дыхание, пытаясь разобрать слова, пересиливая отвращение и страх.
– Численность населения логгов составляет двести двадцать три особи по данным последней переписи, что уже вполне достаточно, по мнению наместника. Таким образом необходимо всем женщинам племени логгов старше четырнадцати лет и младше пятидесяти пройти немедленную стерилизацию. Те, кто откажутся подвергнутся джиджису, также как и его родственники.
Ужас плотной массой придавил логгов, не давая им возможности сделать вдох.
Лизарды в несколько прыжков добрались до прижавшихся к пещерам женщинам и схватили их. Потом по знаку подволокли к главному лизару Флорику, мать пятерых детишек, которые плакали во весь голос и жались к седой старухе, матери Флорики. Огромный лизард издал угрожающий звук и поднял правую лапу. На лапе у него было надета перчатка с острым алмазным когтем, сверкающим на свету. Он наклонился над Флорикой, оцепеневшей от ужаса. Одно движение – и алмазный коготь разрезал одежду на животе у Флорики. Вторым движением он рассёк кожу, Флорика содрогнулась и заорала от боли, пытаясь руками прикрыть свой живот. Но лизард третьим молниеносным движением запустил коготь внутрь женщины и вырвал у неё кусок плоти из низа живота. Посмотрел на него и бросил тёплый кровавый ошмёток ворону, у которого сняли наклювник, он тут же склевал подачку, запачкав клюв в человеческую кровь. Затем лизард склонился и плюнул на рану обезумевшей от боли и страха женщине своей ядовитой желтоватой слюной. Слюна зашипела на ране как кислота. Затем полил на неё ярко-розовой жидкостью из флакона, которую подал ему другой лизард. Края раны порозовели и стянулись. Через минуту на животе у Флорики остался только огромный розовый шрам.
– Следующая! – раздался утробный рык главного лизарда.
Другие женщины, увидев участь Флорики, которая лежала на земле и стонала, пытались вырваться из лап, держащих их лизардов, но те, крепко держали несчастных жертв. Седые женщины пытались закрыть глаза и уши бедным детям, чтобы они не видели и не слышали как бьются в конвульсиях и страдают их матери и сёстры.
Главный лизард то и дело взмахивал своим алмазным крюком, и ещё одна жертва начинала вопить от ужаса и боли. Огромные вороны следовали за ним по пятам, ловя на лету куски тёплых человеческих внутренностей. Слышалось ядовитое шипение слюны и лизарды тащили ещё одну жертву.
Всё ближе и ближе к Милане раздавались крики женщин. Она прижимала дочь к себе и радовалась, что ей только тринадцать лет, стараясь не думать о дочерях своих подруг, которым уже исполнилось четырнадцать лет или больше.
Милана почувствовала смрад, а потом уже увидела две фигуры, возвышавшиеся над ней. Она оттолкнула от себя Донку подальше ко входу в пещеру. Но один лизард явно заинтересовался рослой не по годам девушкой и направился к ней.
– Не трогайте её! – закричала изо всех сил Милана. – Умоляю! Не трогайте её, ей только тринадцать!
Лизард, остановился и внимательно посмотрел своими выпученными глазами на мать Донки, кивнул и прорычал:
– Документ!
– Вы же знаете – у нас нет документов! Наместник не позволяет нам иметь метрики о рождении и регистрировать рождение детей, так как мы не считаемся народом! Нас осталось меньше тысячи человек, а этого мало для признания племени отдельным народом! Поверьте, пожалуйста, это правда! Я клянусь вам! Моей дочери тринадцать! – бедная мать упала на колени перед смердящим лизардом и протянула руки к его нижним конечностям, сплошь покрытым бородавками из которых сочилась омерзительная слизь.
Но чудовище уже протянуло свои лапы к девушке. Тогда Милана вскочила и со страшным криком, отчаяние придало ей сил, схватила топорик для рубки дров, стоящий возле пещеры и изо всех сил опустила его на голову лизарда, усыпанную присосками. Череп с громким хрустом раскололся надвое, как скорлупа ореха, и во все стороны брызнули сгустки серо-белых мозгов, похожие на отвратительных червей, заползших внутрь.
Донка вытирала лицо, на которое попали тёплые капли крови и мозгов лизарда и смотрела на тело, распростёртое у её ног. Её тело дрожало мелкой дрожью. «Что теперь будет?», – думала она, цепенея от ужаса перед неотвратимостью наказания. Сейчас её с матерью подвергнут джиждису. Никто не знал, куда деваются люди, которых подвергают джиджису. Они просто исчезают, растворяются в пространстве, и больше никогда никто их не видит. Самая древняя женщина их племени, Станка, говорила, что джиджис – это хуже, чем смерть.
Лизарды, бросив других жертв, прыжками приблизились к Милане с Донкой и недоуменно смотрели на труп своего собрата, лежащий у ног женщин, в последнем движении протягивающий лапы, чтобы защитить свой расколотый череп, из которого вытекала серая жижа, вперемешку с кровью.
Мать с дочерью обнялись и молча ждали своего последнего часа. Они закрыли глаза и старались не дышать зловонным смрадом сероводорода, «приправленным» тошнотворным запахом крови и мозгов.
Главный лизард издал низкий рёв, от которого содрогнулись верхушки гор:
– Подвергнуть их джиджису!
Он достал из напоясного кармана чёрную коробочку и направил её на Донку. Другой лизард сделал тоже самое направив прибор на Милану.
Внезапно, тихий шорох, доносившийся откуда-то сверху заставил главного лизарда насторожиться и поднять голову. Несколько снежинок упали ему на его мерзкую морду. Он отошёл от пещеры, глядя наверх, на несколько мгновений забыв про бедняжек. В этот момент снежная лавина, почти бесшумно спустившаяся с вершины горы, сделала последний рывок и засыпала его снегом полностью. Остальные лизарды бросились бежать, вороны пытались взлететь и спастись. Но снежная стихия, разбуженная страшным рёвом чудовищ, была неумолима. Она поглощала лизардов и их крылатых помощников одного за другим, пока не скрыла их внутри своего снежного чрева. Милана с Донкой успели прошмыгнуть внутрь пещеры в самом начале, пока снежная лавина не накрыла их. Они остались живы, но оказались наглухо отделены снежной стеной от остального мира.
Милана с дочкой были рады и этому.
– По крайней мере, у нас есть шанс умереть, а не исчезнуть навсегда, растворяясь в джиджисе, – сказала Донка, пытаясь успокоить мать, которую до сих пор трясло от пережитого ужаса.
– Я убила его! – Милана повторяла стуча зубами.
– Ты защищала меня, мама. Ты очень смелая. Я горжусь тобой. – Донка обняла маму и прижала её к себе. – Этот жуткий уродец получил то, что заслужил. Они все получили то, что заслужили – смерть!
– Ты права, но мне жаль всех тех женщин, которым я не смогла помочь, и которых лизарды подвергли этой жестокой пытке. Ни одна из них не сможет больше иметь детей, даже если они выживут после этой экзекуции. Нас становится всё меньше, скоро мы вымрем совсем, – заплакала Милана, – исчезнем, как будто нас никогда и не было.
Донка баюкала маму как маленького ребёнка:
– Мама, успокойся – есть я и ты. Есть ещё женщины логгов, которых не успели стерилизовать эти гадкие твари. В конце-концов, есть дети, которые вырастут и станут мужчинами и женщинами. Наш род не прервётся, не бойся. А почему наместник нас так не любит? Почему он хочет нас уничтожить?
– Это длинная история, доченька, – Милана чуть-чуть успокоилась, подняла голову и посмотрела на дочь. Потом погладила дочь по её густым чёрным волосам, обильно смазанным жиром для придания формы, – у нас есть знание, которое мы передавали из поколения в поколение на протяжении многих тысячелетий.
– А что это за знание, мама?
– Знание, кто мы на самом деле.
– Мама, это знание, кто такие логги?
– Не только логги, все живые существа.
– Как интересно! – Донка даже захлопала в ладоши, на секунду забыв, что они находятся в пещере, отрезанной от всего мира, и спасти их может только чудо. – Мама, расскажи мне!
– Когда тебе исполнится шестнадцать лет, Станка расскажет тебе всё.
– Мама, а почему наместнику не нравится, что у нас есть знание?
– Потому что это знание сильнее, чем оружие, армия или джиджис.
– Значит, он никогда не добьётся цели, наместник? Ведь у нас есть знание, оно сильнее всего.
– Он не может уничтожить само знание, но он может уничтожить сосуд, в котором хранится знание – живых существ, которые его используют. А без людей знание теряет свой смысл. Потому что основное назначение знания – в применении его. Если некому применять знание – считай, что оно потеряно в бесконечности существования.

Две тени тихо крались по тропинке обратно в лагерь. Над головой проплывали лёгкие облака, скрывая временами звёздное небо. Из-за первого ночного светила показалась половинка второго, а затем край третьего.
– Три светила выстроились в ряд, – удивлённым шепотом произнёс Герасим, – моя прабабушка говорила, что когда покажутся три светила и будут видны всё созвездия Чёрной Черепахи Севера, то будет беда. Неужели снова?
– Когда наши предки бежали с планеты Кеплер много веков назад, потому что местный правитель отдал приказ истребить всех жителей племени логг, всё было именно так: на небе было три светила, и можно было увидеть все созвездия Чёрной Черепахи Севера. Возможно, поэтому наши прародители запомнили это сочетание и стали считать это символом конца света. Но, как ты видишь, отсюда, мы не видим все те созвездия, которые логги могли видеть живя на Кеплере, так что будем надеяться, предсказание не сбудется.
Они услышали вдалеке отголоски страшного рева и увидели как с самой высокой вершины катится, клубясь снежными вихрями, огромная лавина. Она мчалась со скоростью бегущего тигра, стремясь растерзать свою добычу. Поглотив её, лавина рассыпалась мелким снегом по склонам горы. Всё затихло.
– Кажись, возле нашего лагеря лавина упала? – Богдан не на шутку перепугался. – А там только женщины и дети остались, они даже выбраться самостоятельно не смогут.
– Наши женщины смогут всё, – уверенно ответил Герасим. – Твоя Милана самому черту рога пообломает, если надо будет.
– Это да, – повеселел Богдан, – но нужно спешить.
Когда мужчины добрались до места, где располагался лагерь, они обнаружили, что охотники тоже вернулись с добычей – подстрелили пять прыгающих кабанов и одного чёрного оленя. Весь лагерь оказался засыпан снегом. Над вершиной горы кружился огромный ворон, который улетел, как только один из охотников поднял ружьё.

Пять дней и ночей неутомимые мужчины-логги раскапывали свой лагерь от снега. И только через пять дней вся ужасающая картина предстала перед их глазами. Большинству женщин и детей удалось спастись, так как они успели спрятаться в свои пещеры. Но когда мужчины увидели, что сделали гнусные лизарды с женщинами, рассудок их помутился.
Они раскапывали из под снега тела своих врагов, некоторые из которых были ещё живы, и набрасывались на едва дышащих лизардов, чтобы буквально разрубить их на куски. Через несколько часов весь белый снежный склон был красным от крови. Ещё теплая кровь растапливала снег и стекала алой рекой вниз, придавая пейзажу демонический вид. Сотни хищных птиц, почуявших запах свежего мяса кружили стаями над лагерем. Иногда одна из них пикировала вниз, пытаясь вырвать себе кусок свежей плоти.
Дикие звери: тигры и волки, почуяв запах свежей крови, собирались возле склона жадно принюхиваясь, урча голодными желудками. Логги отгоняли диких птиц и зверей от растерзанной ядовитой плоти лизардов. Они выкопали глубокую-глубокую яму далеко от лагеря, сбросили туда смердящие останки своих врагов и закопали, завалив сверху яму камнями.
К вечеру шестого дня всё было кончено. Отряд лизардов из пятидесяти воинов, был полностью уничтожен, исчез бесследно.
Богдан добрался до своей пещеры и обнял свою жену и дочь, которые плакали навзрыд, не смея поверить в своё чудесное спасение. Из других пещер тоже доносились рыдания, но не такие радостные, потому что многие женщины не вынесли страданий и умерли за то время, пока пещеры были занесены снегом. Некоторые погибли от внутренних повреждений, особенно было много девушек-подростков, которые не вынесли таких истязаний. Из ста пятидесяти двух женщин-логгов, в живых осталось только восемьдесят. Из них большую часть составляли женщины преклонного возраста и дети. В этот вечер почти в каждой пещере слышались звуки песен, которыми близкие провожали тех, кого любили.
На рассвете логги сложили большой костёр и принесли множество маленьких птиц. С первыми лучами солнца, близкие поднесли птиц к лицам умерших и отпустили пернатых в воздух. Разноцветные крылатые существа резво устремились вверх, символизируя свободу тех, кто умер от ставшего ненужным теперь тела. Тела же, как старый хлам, сожгли в костре.

Через неделю местное солнце растопило остатки бурого снега. Он стёк вниз по склону.
Сделав все необходимые обряды, для того, чтобы умершие не беспокоились о тех, кто остался, лагерь логгов возвращался к своей обычной жизни.
Герасим и Богдан сидели на поляне среди других мужчин, обсуждая доставшиеся им от логгов трофеи. Оружие лизардов, поясные ремни с карманами и пятьдесят одна коробочка для джиджиса, считая ту, что Богдан с Герасимом добыли сами, были разложены перед ними в ряд. Уже неделю Богдан пытался разобраться в устройстве этой коробочки, но безрезультатно. На каждой была всего лишь одна кнопка, нажимая которую лизард совершал таким образом джиджис. Что такое джиджис никто не знал. Но человек, которого подвергали джиджису, исчезал бесследно в ту же секунду. Просто красная вспышка, и нет никого. Джиджис считался самым страшным наказанием на Рыхлой планете, так как не давал возможности даже проститься и сделать надлежащие обряды. Никто не знал, жив этот человек или умер, и что именно с ним случилось. Станка, как самая старшая женщина в лагере, говорила, что джиджис – это в сто раз хуже, чем смерть, но объяснить, что это не могла или не хотела.
Очень много логгов исчезло в последнее время из-за джиджиса. Лизарды применяли джиджис при любом нарушении или непослушании. В конце концов логги решили выкрасть джиджис у своих врагов, чтобы применить его как оружие против них же. Но, несмотря на то, что в их распоряжении было больше пятидесяти устройств, как они работают до сих пор не было понятно. Каждый высказывал свою версию, но на практике дело не сдвигалось ни на шаг. Джиджис направляли и на еле живых, и на мёртвых лизардов, но ничего не происходило. Логги пытались использовать джиджис против зверей и птиц, но ничего не происходило.
В конце концов Богдану пришла в голову мысль, что эти устройства работают только на логгах, но как это можно было проверить, никто не знал.
Пока они сидели возле костра и совещались, послышался стрекот, напоминающий звуки большого кузнечика. Мужчины вскочили вслушиваясь в звуки.
– Армия лизардов размером с большую кучу на подходе к нашей территории, – расшифровал послание разведчика Миро, который в этом году стал во главе лагеря, после смерти предыдущего главного, – что будем делать?
– Через сколько дней пути они будут здесь? – поинтересовался самый молодой парень Рамир, который был больше похож на смуглого вихрастого подростка, чем на юношу.
– Два-три дня максимум, – ответил Миро.
– Нам нужно успеть собрать лагерь и подняться ещё выше в горы, – послышалось предложение от пожилого логга.
– Мы дадим им бой! – выкрикнул другой логг.
– Спрятаться в лесу!
– Выкопать ямы с ловушками на подходе к горам!
– Залить склоны водой!
– Сделать вышки и расстреливать их с высоты!
Идеи сыпались со всех сторон. Но Миро только качал головой.
– Я знаю вашу отвагу, братья логги, но их слишком много. Единственное, чем бы могли их победить – это их же оружием джиджисом, если бы мы поняли как они работают, – он сделал жест рукой, указывающий на разложенные в ряд коробочки, – но так как мы до сих пор не разгадали их секрет, нам остаётся только дорого отдать свои жизни и постараться отправить отсюда подальше женщин и детей, дать им хотя бы шанс на спасение.
Миро склонил голову в знак того, что решение принято.
– Я не согласен, – раздался голос Богдана, – я не согласен, что у нас нет шансов победить.
Другие логги удивлённо на него посмотрели.
– Мы не все способы испробовали! Если шансов спастись другим путём нет, то предлагаю использовать себя в качестве подопытного, и испытать джиджис на мне.
– Ты же знаешь, что произойдёт, – хмуро ответил Миро, – ты просто исчезнешь, и мы потеряем ещё одного бойца. Ты даже не умрёшь, а просто исчезнешь.
– Но, если нет другого способа, не стоит ли нам испробовать единственный возможный вариант? Я возьму с собой оружие главного лизарда – алмазный коготь и ещё один джиджис, и куда бы я не попал, я буду более готов к этому, чем остальные жертвы джиджиса, застигнутые врасплох.
– И я готов рискнуть собой, чтобы помочь выжить нашему народу, – вызвался Герасим, – у меня нет ни жены пока, ни детей, так что я могу полностью распоряжаться своей жизнью сам.
После долгого обсуждения, Миро и остальные мужчины племени решили попробовать предложенный вариант Богданом, как единственный оставшийся шанс победить лизардов.
Богдана и Герасима вооружили лизардовскими мечами. На пояс каждому их них прикрепили напоясные карманы с джиджисами внутри. В руки им дали каждому ещё по одной коробочке джиджиса. Каждый мужчина подошёл к ним, чтобы попрощаться, возможно, в последний раз. Богдану разрешили увидеться с семьёй, но не выдавая тайну, куда он отправляется. Богдан еле сдержал слёзы, думая о том, что, скорее всего, общается с женой и дочерью в последний раз, но ему удалось не выдать своё расположение духа семье. Он просто сказал, что отправляется ещё на одно секретное задание. Жена и дочь поцеловали Богдана и пожелали успеха. Миро дал знак женщинам покинуть полянку.
Заходящее светило последний раз коснулось закатными лучами полянки, где собрались смуглые бородатые мужчины и спряталось за горизонтом, только пламя костра продолжало выхватывать своими языками то, что происходило дальше.
Мужчины выстроились в круг возле костра. Посередине круга друг напротив друга стояли Богдан и Герасим. По сигналу Миро они подняли джижисы и одновременно направили их друг на друга. Мелькнула красная вспышка, и место посреди костра опустело. Богдан и Герасим исчезли, как будто их никогда и не было. Миро дал знак остальным логгам готовиться к сражению и помочь собраться своим семьям, чтобы они успели уйти как можно дальше.

В тот же миг как сверкнула вспышка Богдан почувствовал, что лежит на чём-то шевелящемся. В нос ударило зловоние. Он открыл глаза и осмотрелся. Движущаяся решётка перемещала его ближе к огромной дыре, где крутились металлические плоские предметы, похожие на крылья стрекоз, нанизанные на штырь и расположенные по кругу. Руки запачкались в какую-то жижу. Богдан поднёс ладонь к носу и сморщился: густой запах крови смешивался с душком разложения и смрадом человеческих экскрементов. Справа застонал Герасим. При падении он стукнулся головой о решётку и теперь вытирал кровь с рассечённого лба, удивлённо озираясь по сторонам.
– Где мы? – он прошептал.
– В аду, – попытался пошутить Богдан, делая попытку встать, но не удержал равновесие и снова плюхнулся на решётку, поднял вокруг себя тучи брызг и вони.
Герасим сел на решетку и смотрел на верхний край конструкции, где они находились. Высота её была приблизительно как два человека, поставленные друг на друга. Стенки были абсолютно гладкие.
Решётка, лязгая, перемещала их ближе к крыльям стрекозы.
– Как ты думаешь, что это? – снова шёпотом спросил Герасим.
– Сейчас проверим, – отозвался Богдан.
Он снял напоясной карман, положил джиджис за пазуху и швырнул карман прямо на крылья. С мягким взмахом крылья захватили кожаную вещицу и рассекли её на тысячи мелких крупинок, большая часть которых скрылась по ту сторону дыры, и несколько осело с этого края.
– Т-ты видел? – заикаясь немного произнёс Герасим. – Она же н-нас сейчас на мелкие частички р-разрежет. В-вот, что случилось со всеми, кто сюда попал – их просто измельчили в порошок.
Богдан попытался ещё раз встать на ноги, и, когда ему снова не удалось это, просто пополз на четвереньках по решётке как можно дальше от этого адского устройства. Герасим последовал его примеру. Они отползли в самый дальний край, но решётка потихоньку снова их перемещала к смертоносным крыльям. Они отползали снова и снова, но решётка неумолимо передвигала их ближе к смерти.
– Ты понимаешь, что долго мы так не продержимся? – через несколько часов сделал свой вывод Богдан. – Кто нибудь из нас заснёт, и крышка.
– Да, нам нужно выбираться отсюда, – подтвердил Герасим, – но как?
– Один из нас может попробовать стать другому на плечи, чтобы тот дотянулся до края стены. Потом попробовать подтянуться вверх.
– Но решётка всё время перемещается, как на ней стоять?
– Тот, кто будет стоять, должен перемещаться вместе с решёткой, опираясь на стену, чтобы сохранять равновесие.
Герасим оценивающе посмотрел на фигуру товарища:
– Я думаю, внизу должен стоять я, потому что я повыше ростом.
– Давай, – согласился Богдан.
Через несколько неудачных попыток, когда они уже хотели отказаться от своего плана, Герасиму наконец-то удалось сохранить равновесие, потихоньку перемешаясь вместе с решёткой. Богдан вскарабкался ему на плечи и схватился кончиками пальцев за край стены. Герасим поднялся на цыпочки, продолжая балансировать медленно ступая по решётке. Богдан перебирал руками по краю стены, группируя всё тело, чтобы сделать толчок и подтянуться наверх. Он напряг руки, подбросил тело вверх, и смог повиснуть на руках на плоском краю стены. Сделав ещё усилие, он начал извиваясь как змея, поднимать наверх бедра, и смог поставить одну ногу на поверхность, затем залезть полностью. Стена была не слишком широкая, в четыре человеческие ладони, за ней была еще одна конструкция, но Богдан не стал разглядывать что там, больше заботясь о том, чтобы спасти товарища.
Найдя удобное положение, Богдан снял с себя куртку и сделал из неё толстый жгут с узлом на конце. Он бросил это жгут Герасиму, который должен был взяться за него и упереться ногами в стену, чтобы его втащили наверх. Сначала всё шло хорошо, но в какой-то момент, руки Герасима ослабели и он выпустил жгут, упав плашмя на железную решётку. Богдану с трудом удалось сохранить равновесие, чтобы не сорваться с другой стороны стены.
– Быстрее, вставай! – торопил он друга.
Герасим медленно поднимался с колен, весь в смердящей жиже. В этот момент, что-то произошло и решётка начала двигаться в два раза быстрее. Богдан бросил жгут снова. Но Герасим не смог поймать конец жгута, решётка сносила его с места. Ему приходилось практически бежать, чтобы оставаться на месте.
– Давай! – подбадривал Богдан, бросая жгут снова и снова.
Наконец, Герасим смог поймать его и зафиксировать ноги на стене. Медленно, черепашьими движениями, Богдан поднимал друга наверх, обливаясь потом и стиснув зубы от напряжения. Вот, голова Герасима уже показалась на уровне стены. Ещё немного, и он сможет ухватиться руками.
Снизу послышался неприятный скрежет и струи кипятка хлынули наверх из отверстий фонтанами. Герасим заорал от боли и выпустил жгут. Его тело рухнуло вниз с высоты. Богдан с ужасом смотрел как тело товарища перемещается к вращающимся крыльям.
– Нет!!!- закричал он, когда увидел как тело друга скрылось из виду, превращаясь в розовую пыль из мяса, крови и воды.
– Нет, – повторил он тихо и заплакал, напевая песню, которую всегда поют логги, когда прощаются с погибшими.
Простившись с товарищем, Богдан нашёл в себе силы, поднялся и пошёл по краю стены, думая о том, что теперь вся надежда только на него. И только от него зависит судьба племени. «Я должен сделать то, что задумал, чтобы жертва Герасима не была напрасной», повторял он про себя, пока не почувствовал прилив сил. Дойдя до того места в стене, где открывался вид на дыру с вращающимися крыльями, Богдан увидел огромный котёл, куда попадали измельчённые частицы, которые проходили через крылья. Котёл булькал, как будто кипел и вздувался фиолетовыми пузырями. К смрадному запаху гниющей плоти примешивался запах химии. Богдан почувствовал тошноту и его вырвало.
Немного отдохнув и придя в себя, Богдан придумал замотать тряпкой лицо, чтобы не так сильно чувствовать смердение и последовал дальше по стене, которая тянулась мимо котла в следующее помещение.
Там он увидел, что жидкость из котла с помощью трубочек наполняет круглые ячейки, расположенные во много ярусов вдоль стен. Когда он заглянул туда, он не поверил собственным глазам – в ячейке фиолетовая жидкость пузырилась и превращалась в маленького … лизарда. В других ячейках спали сотни и тысячи готовых лизардов. Богдан пошатнулся от увиденного. «Значит лизардов делают из измельчённой человеческой плоти? В самом страшном сне я не смог бы себе это представить! Теперь мне понятно почему Станка говорила, что подвергнуться джиджису – это хуже, чем смерть. Какая извращённый разум мог придумать это – делать солдат из тел своих врагов? Я должен спасти от этой участи логгов и всех остальных существ! Я разрушу это чёртово устройство, чего бы мне это не стоило!».
Богдан спрыгнул вниз и подошёл к одной из ячеек. Он вытащил алмазный крюк главного лизарда и попытался разрубить ячейку напополам, но ничего не получилось. Он бил её рукояткой крюка, метал крюк с расстояния, но ячейка даже не треснула. Богдан попробовал свои силы на других, но попытки были тщетны. Тогда Богдан решил разрубить трубки, через которые поступала жидкость из котла, но трубки только гнулись, но тоже не поддавались. В отчаянии Богдан сел на пол и уставился вниз. Его глаза застилала пелена отчаяния.
Через некоторое время он увидел небольшой люк прямо возле его ног. Люк сливался с каменным полом и был с первого взгляда совсем незаметен.
«Что это?», – задал сам себе вопрос Богдан. – «И как же он открывается?».
Он обнаружил, что сидит на небольшом кольце, втоптанном наполовину в камень. Логг осторожно потянул за кольцо. Люк разъехался на две части, открывая узкий лаз вниз. Богдан заглянул внутрь. Там было тускло освещённое помещение, оборудованное как старые космические корабли, на которых предки логгов прибыли на Рыхлую планету. Богдан спустился вниз по узкой металлической лестнице.
Он не ошибся, это был пункт управления, но не космическим кораблём, а этой адской машиной под названием джиджис. На экране были показаны все процессы, начиная с высокочастотных колебаний инфракрасного спектра, которые излучали устройства для джиджиса в виде маленьких чёрных коробочек. Эти колебания рассоздавали тело жертвы на атомы и молекулы и собирали его уже в подготовительном помещении под названием «сито». Затем после измельчения плоти, добавлялись химические вещества по определённой формуле, полностью меняя физические свойства материи. И вот такую жидкую материю заливали в формы, в которых она превращалась в существ под названием лизарды. Период вызревания лизардов в капсулах был разный: от двух недель до двух лет. На разных ячейках были указаны разные сроки. Богдан не знал, с чем это связано, возможно, с размером. Находясь больше времени в капсулах, они получали питание и могли вырасти больше. Но не это занимало его внимание. Он лихорадочно искал как перепрограммировать джиджис. Перебрав все возможные варианты, он наконец-то наткнулся на маленькую отметку о «цели» джиджиса. Цель «джиджиса» содержала полное описание внешних признаков народа логгов и ещё двадцати трёх различных существ, которых Богдан не встречал на Рыхлой планете. Только в сказках для детей Станка рассказывала про то, что когда они прибыли сюда, у них было много друзей из разных других племён, которые выглядели не так как они.
«Значит, они все были уничтожены», – догадался Богдан,- «и это не сказки выжившей из ума старухи. Всё это ужасная правда!». Он стёр описание всех народов из джиджиса и ввёл туда признаки лизардов, а заодно и точный портрет наместника Рыхлой планеты. Отправив данные на обработку и убедившись, что система их загрузила, он отправился искать выход из помещения, чтобы прийти на помощь своим братьям, пообещав себе вернуться и стереть с лица планеты это адское место.
Смрад и зловоние донеслись до логгов, когда ветер подул в сторону гор. Смелые мужчины взобрались на склоны гор, приготовили ружья и были готовы отдать дорого свою жизнь. Лизарды показались из-за деревьев, засвистели пули. Некоторые падали, но остальные шли по трупам своих же сородичей, по колено в темной крови, приготовив чёрные коробочки, направив их в сторону логгов. Вот один логг показался из-за скал. Лизард навёл на него джиджис и нажал кнопку – ничего. Он удивленно повернулся к соседу и показал на логга. Сосед навёл свой джиджис на неловкого стрелка – ничего. Удивлённый рык разорвал невозмутимость гор. Лизарды доставали свои джиджисы, направляли их на показавшихся логгов, пытавшихся тоже понять, что происходит, и почему враги остановились и столпились на одном месте. Лизарды нажимали кнопки и выли от возмущения.
Вверху показался отряд огромных воронов, закованных в железо.
– Гляньте, сам наместник наверху! – крикнул кто-то из логгов.
Мужчины подняли головы. Действительно, сам наместник кружил над ними на спине своей ужасной птицы. Он был бы очень похож на человека, если бы не зелёная кожа и гребень на голове. Наместник поднял руку с джиджисом и направил на логга. Сверкнула красная вспышка и нечего не произошло. Наместник снова и снова нажимал кнопку, кружа над маленьким отрядом логгов, рассеянным в скалах, но ни один логг даже не шелохнулся. Тогда наместник выкинул свою коробочку для джиджиса и подлетев к лизарду, выхватил его джиджис. Тот, растерянно зарычал, наместник злобно посмотрел на лизарда, осмелившегося противоречить и случайно нажал в гневе кнопку джиджиса. Красная вспышка – и ворон без всадника, почувствовав лёгкость, взмыл выше в небо.
– Вы видели? – логги не могли поверить своим глазам.
Только Миро понял в чём дело.
– Всем логгам взять джиджисы и направить их на лизардов. Нажать! – раздалась команда.
Лизарды, на которых были направлены джиджисы исчезли, как будто их и не было. Остальные, понял в чём дело, бросали джиджисы и оружие и пускались наутёк. Трое суток маленький отряд логгов без передышки преследовал полчища логгов, уничтожая их, буквально сметая с лица земли.
Наместник, увидев такую плачевную картину, решил подняться повыше, но Миро догадался направить на него джиджис – и наместник исчез, как и остальные наездники.
Воины вернулись в табор, только когда ни одного лизарда не осталось в пределах их видимости и слышимости. Были отправлены гонцы, чтобы вернуть назад женщин и детей.

Когда Богдан с трудом выбрался наружу и вернулся в горы, табор логгов веселился шестой день подряд. Миро увидел его первый и позвал к себе в пещеру. Там под радостные звуки песен и танцев Богдан поведал главному о трагической смерти Герасима, отдавшего свою жизнь, чтобы спасти свой народ и обо всём, что случилось потом. Миро долго слушал, не перебивая, попивая чёрный крепкий чай.
Когда Богдан дошёл до того момента, как он выбрался оттуда, Миро спросил:
– Ты сможешь найти это место снова?
– Думаю, что да, – ответил Богдан.
– Мы обязательно должны вернуться туда и уничтожить всю адскую машину джиджис, чтобы никто больше не мог воспользоваться этим чудовищным оружием, после того как найдём и истребим всех лизардов. Богдан кивнул головой в знак согласия.
– Неужели мы остались единственный народом на Рыхлой планете? – задал, мучивший его вопрос, Богдан.
– Возможно, да. А, возможно, кто-то выжил ещё, несмотря на джиджис, и мы встретим их когда-нибудь и подружимся…Тебе нужно пойти увидеться с родными. Жена и дочь соскучились, – Миро выпроводил гостя из пещеры.

На шестнадцатый день рождения Донки собралось всё племя. Мужчины играли на музыкальных инструментах, женщины пели и танцевали. Они жили теперь не на склонах гор, а внизу возле полноводной реки, выращивая рис в её плодородных илистых почвах. Пещеры заменили каменные дома, но дни рождения по прежнему праздновали возле костра как и раньше.
Когда время приблизилось к полночи, к Донке подошла самая старшая женщина племени Станка и, взяв за руку, увлекла за собой. Она отвела её в свой дом и сказала:
– Донка, пришло время тебе узнать тайну, которую мы передаём из поколения в поколение, и которая делает нас такими сильными и опасными в глазах некоторых злых людей.
– Я готова, – ответила Донка.
Тогда Станка рассказала ей длинную сказку про то, как много миллионов лет назад, духи решили иметь плоть и кровь. Они хотели есть, пить и ни о чём не думать, подобно животным. Они взяли себе тела и начали жить на разных планетах. Со временем, духи забыли, кто они, и стали думать, что они тоже животные. А логги не забыли, логги придумали длинную-длинную сказку, которую передавали из поколения в поколение про то, кто они такие.
– Так вот, самый главный секрет, который я тебе передаю: ты – не животное, – тихим шёпотом сообщила Станка.
– И всё-ё? – разочарованно протянула Донка.
– Нет, не всё, – ответила самая старшая женщина племени, – знание того, кто ты и твоя сила духа – это самая большая сила, которая есть в мире.