Рассказ №4 Беженцы

Тревожные сигналы поступали всю последнюю декаду почти ежечасно: “Да, видимо, катастрофу не избежать”, — думал я, просматривая карту галактики и вычисляя расстояние до станции, на которой могло произойти непоправимое, стараясь ничего не упустить. Датчики подтверждали, напряжение, создавшееся вокруг далёкой экспедиции, нарастает. Многие эксперты утверждали: “Поле иногда активизируется. Сколько раз такое случалось, но взрыв, который может уничтожить станцию, не произойдёт. Внешние стабилизаторы успешно предотвращают переход энергии в неконтролируемую цепную реакцию”.

“Хотелось бы верить. Только я лишён такой глупости, как вера. Расчёты говорят о другом. Надо дать сигнал, что я в состоянии принять челнок и обеспечить временное проживание небольшому количеству астронавтов, в том случае, если катастрофа всё же произойдёт”.

Долго ждать не пришлось. В четверг в четыре утра начали рваться отсеки, обеспечивающие защитное поле станции. Тысячи челноков стартовали с повреждённого корабля. Остались только те, от кого зависело возможное спасение и восстановление космического корабля.

По галактике прокатилась информационная волна, никто не мог поверить, что при таком высоком технологическом развитии возможна катастрофа, сопоставимая с катастрофами, которые происходили в далёком и забытом прошлом.

На больших станциях, расположенных в световой доступности, организовывались пункты спасения для пострадавших.

Система внешних коммуникаций индивидуального исследовательского комплекса, на котором я служил, подтвердила: “ваш сигнал обработан. Центр переправил в эфир ваше согласие принять некоторых членов с пострадавшей станции к себе на борт. Благодарим вас за гражданскую позицию”.

Буквально через несколько дней поступил сигнал, что ко мне приближается челнок с тремя астронавтами на борту. Я, как положено по инструкции, информировал центр и всех коллег из исследовательских соседних челноков, с которыми взаимодействовал в ходе исполнения задания.

Стыковка прошла штатно, ко мне на борт прибыла семья из трёх человек: старший астронавт капитан Шрем, его супруга Клео и внучка Муфана. Отец и мать девочки остались на пострадавшем космическом корабле спасателями.

– Добро пожаловать на борт, — приветствовал я своих новых гостей, — я сейчас запрограммирую аппарат питания на три комплексных обеда, пообедаете и будем располагаться. Моё исследовательское судно небольшое, но мы что-нибудь придумаем, места хватит всем, – я дружелюбно улыбнулся.

Клео оглядела центральный зал управления и спросила: – Сколько отсеков в корабле?

– Корабль небольшой, помимо центрального пульта управления есть две каюты – одна из них поменьше, другая большая, и ряд отсеков жизнеобеспечения.

– Хорошо, мы с капитаном Шремом займём центральный командный отсек, Муфана поселится в малой каюте, а вы останетесь в своей, – заявила она.

Я ухмыльнулся и сказал: – вы сначала подкрепитесь, потом всё решим. Я предлагаю вам свою каюту, сам переберусь в маленькую, а девочка пусть находится в отсеке управления. Места она займёт немного, и у меня будет возможность продолжать исследования. Я не могу остановить испытания и прекратить делать свою работу.

Робот-автомат, отвечающий за питание, просигнализировал, что три порции комплексного обеда готовы. Я включил режим в командном отсеке – “приём пищи, три персоны”. Из панелей выдвинулся стол и кресла, специально предназначенные для этого. Семья села, Клео открыла бокс и, вскинув бровь, глядя, то на меня, то на обед, спросила: – Мы, будем это, есть? – и отодвинула бокс с едой.

— Это комплексный обед, содержащий все минералы и витамины, которые требуются человеческому организму, — проговорил я, как будто читаю инструкцию.

– Нет, мы такое не едим…

Капитан Шрем с аппетитом пережевавший пищу, прекратил двигать челюстями и уставился на жену. Проглотив то, что было у него во рту, он утвердительно кивнул и сказал: – Ага, мы такого не едим…

Она взглянула на голодного мужа и внучку, подумала и снисходительно сказала: – Так уж и быть, с дороги и после такого стресса мы это съедим, куда же деваться? Но впредь знайте, программируя аппарат, учитывайте наши предпочтения.

– Хорошо, — согласился я, думая о том, что им и так сейчас нелегко. А для меня рацион не важен, главное, чтобы было полезно и питательно.

Я жалел астронавтов с пострадавшего корабля: «Тяжело это», — думал я, — «потерять всё и не иметь возможности вернуться на Землю. Наш центральный космический корабль закончит миссию только через десять земных лет, а им оставалось всего год, и они могли бы дышать свежим горным воздухом, купаться в тёплом море, ездить в горы и смотреть на небеса и водопады. Всё рухнуло в одночасье. Можно ли было избежать катастрофы?» У меня не было на это ответа.

Работая над своим заданием, я услышал за спиной покашливание. Обернулся, капитан Шрем ходил по отсеку, подошёл к внучке, увлечённой голограммой на боксе-приставке. Погладил её по голове и спросил: “Как спалось на новом месте?”

– Плохо, — ответила девочка, — я хочу домой, к маме и папе.

– Конечно, плохо… – в кают-компанию вошла Клео, — как ребёнок может выспаться на этом? – она ткнула рукой в раскладное кресло.

– Кресло с функцией здорового сна, — возразил я, — у него специальное предназначение.

– Нет уж, у ребёнка должна быть нормальная кровать, с боксом для учёбы. Где она будет продолжать учебную программу? У неё по плану развития личности и интеграции в будущее много оплаченных уроков. Пропускать их нельзя. Надо создать для этого условия!

– Как? – опешил я. – Не забывайте, мы в космосе, на маленьком исследовательском судне.

– Как часто приходит грузовой корабль? – спросила она.

– Один раз в земной месяц, — ответил я.

– Когда запланирован следующий визит?

– Через восемь дней.

– Надо заказать на базе кровать с учебным боксом, — тоном, не терпящим возражений, объявила дама.

– Хм, а где мы его разместим? – я был озадачен. – Тут всё очень функционально устроено, каждая вещь имеет своё двойное или тройное предназначение. Ничего лишнего.

– А этот вчерашний обеденный бокс, зачем он? – женщина смотрела на меня, не скрывая раздражения.

– Ага, — подтвердил капитан Шрем, — на его место можно поставить обучающий комплекс вместе с кроватью для ребёнка. «Ей же надо развиваться», — он сказал это так, как будто выражал претензию и недовольство. – Надо убрать стол и кресла, освободить нишу и смонтировать место для ребёнка.

– Конечно! – тоном, не терпящим возражений, заявила Клео. – На этом кресле ребёнок сколиоз заработает!

– Ну… Я не знаю. «Сделаю запрос в центр, — промямлил я, — сам я этот вопрос без согласования решить не могу».

– Не нужно ничего согласовывать, — ответил капитан Шрем, — я уже всё согласовал.

– Как? Когда? – опешил я.

– Мы утром сделали запрос, — ответила Клео, — вот ответ: «Целесообразность подтверждаем, изменения допустимы, заявка принята». – высветился ответ на экране.

– А где мы будем обедать и отдыхать? Эта зона предназначена специально для этого, — неуверенно, почти шёпотом, промямлил я.

– Каждый в своей каюте, — властно заявила женщина.

– Ура-а! У меня будет своя кровать! А можно, я там устрою… – девочка задумалась, что она устроит.

– Можно! – ответил капитан Шрем.

Мои служебные обязанности в транс космической корпорации были чётко определены контрактом. Научная деятельность требовала ежедневного создания отчётов на основе данных, собранных и проанализированных датчиками, установленными за бортом корабля. Множество различных факторов влияли на показатели, поэтому моя работа дублировалась ещё двумя научно-исследовательскими кораблями, аналогичными моему. С обоими экипажами у меня были отличные отношения, и как могло быть иначе? Мы уже почти пять лет работали в тандеме.

Я собирался создать очередной отчёт, когда меня неожиданно отвлёк капитан Шрем:

– Слушай посмотри, что я нашёл, — я поднял глаза от отчёта, — посмотри, — он протянул мне планшет с голограммой какой-то конструкции, — круто, не правда ли?

– Что это?

– Как что? Кровать с учебным боксом.

– Какая кровать? – я покачал головой, пытаясь развеять ощущение сумасшествия или дежавю, — ты ведь уже заказал одну.

– Нет, посмотри, это другая, лучше. Ты свяжись и перезакажи, пожалуйста.

– А?

– Ну, ты что? Пожалуйста. Я сам не могу заказать больше. У меня закончился лимит заказов, и я всё-таки гость на этом корабле.

– Как гость, ты всё равно можешь сделать пять отдельных заказов одновременно.

– Да, я знаю, но, понимаешь, у женщины есть свои предпочтения. Так что… и она хочет именно эту кровать для внучки. От предыдущей я отказался, потратив случайно артикль. Можешь заказать на своё имя, будь так добр. Ребёнку нужно для учёбы. Поможешь?

– Хорошо, — я подумал, что придётся удалить из своего заказа что-то одно. “Я, вероятно, избавлюсь от флейты. Всё равно, учиться играть, на ней сейчас будет неудобно, я буду мешать всем,” – решил я. – Ладно, я сделаю заказ.

– Спасибо, приятель! – он похлопал меня по плечу. – Ты настоящий друг! А ещё, Клео передала мне список продуктов, которые мы едим. Ты сможешь перенастроить аппарат?

Я кивнул соглашаясь.

Длительное пребывание в космосе, и напряжённая научная деятельность изматывают самых устойчивых астронавтов. Поэтому корпорация установила для нас дни визитов. Раз в одну земную неделю у нас назначается встреча с другими экипажами. Я ставлю свою станцию на “автономку” и лечу к друзьям на челноке, или они прилетают ко мне. На этот раз визит был запланирован к моим коллегам Йоуке и Фреду. Семейная пара уже не первый раз участвует в экспедициях. Точно никто не говорит, но, мне кажется, что они прошли метаморфоз и переродились из стариков в крепко любящих друг друга молодых людей.

Я предварительно спросил у супругов, не будет ли им неудобно, если я привезу своих гостей. Получив согласие, я сообщил новость капитану и его жене. Они, конечно же, согласились и были очень рады.

Перед тем как поставить станцию на “автономку”, я должен был отправить все отчёты на базу, как требует инструкция. Я сел за пульт управления, включил всё как положено, но отчёты остались неотправленными. “Что за ерунда?” – выругался я в сердцах. Перезапустил систему, но снова получил тот же результат. Я включил сканирование системы на ошибку, искусственный интеллект выдал: “Несанкционированное использование системы. Введите шифр и личный код пилота.” Я сделал всё, что требовала машина, и всё заработало как надо. Я отправил отчёт.

– Ну, ты долго ещё? Мы уже готовы. Сколько будешь ещё возиться? – капитан Шрем стоял у меня за спиной.

– Зачем ты лез в систему? – спросил я, тоном с нотками угрозы в голосе.

– Я не лез. О чём ты? – неубедительно стал он отговариваться.

– Не ври! Система указала на тебя! – слукавил я.

– Ладно, не злись, мне надо было со своими на нашем корабле связаться, хотел узнать, как у них там дела…

– Врёшь! – не унимался я. – Для того, чтобы узнать про дела, у тебя есть обычная связь. Говори, зачем лез в систему?

– Расслабься… ты чего такой нервный? Поехали, там друзья ждут, вернёмся, и я тебе всё объясню.

– Нет, сейчас объяснишь! – настоял я.

– Ты мужик? Пойми, у меня там осталась баба, ну любовница, понимаешь? Как я с ней по-другому поговорю?

– Почему ты мне не сказал заранее?

– Сказал. Вот, теперь сказал же. Просто раньше забыл… Давай, поехали, позже поговорим…

Меня этот ответ не убедил. Казалось, что этот человек не может жить без лжи. Я скрепя сердце, промолчал и полетел с ними к моим друзьям.

Фред и Йоуке встретили нас очень радушно. Клео попросила хозяйку показать ей станцию и очень удивилась такому простору: “Ох, у вас так много места. «Вы могли бы все вместе работать на одной станции», —говорила она, рассматривая каюты. “Мы живём очень стеснённо. Девочке негде даже с подружками поговорить, только начинает, сразу окрик со стороны хозяина: ‘я работаю, тише!’ Ребёнок уже боится его. – жаловалась она. – У вас есть дети?”

Йоуке утвердительно кивнула.

– Ну, значит, вы меня понимаете…

Капитан Шрем, жестикулируя убедительно, рассказывал, как его никто не слушал, и поэтому произошла катастрофа на корабле: “Я говорил им!” – кричал он, — но меня не слушали.

– Вы служили в управлении? – спросил Фред.

– Нет, я занимался приёмом грузов с Земли и отправкой ценных ископаемых.

– Так вы служили в интендантской сфере?

– Можно и так сказать, скорее в логистике, — уточнил он.

– А кому вы сообщали о приближающейся катастрофе, и кто вас не слушал, командование корабля?” – Фред улыбнулся.

– Нет, я говорил сотрудникам. Я заранее знал. Но меня не слушали! Вот, поэтому сейчас и спасают корабль от гибели, дебилы!

– Понятно, — согласился Фред. – Более чем понятно… Прошу прощения, мне необходимо вас на минуту оставить. Извините, работа… – он встал и пошёл в центр управления станции.

Йоуке, как радушная хозяйка, угощала вкусными блюдами и развлекала гостей удивительными историями о других планетах.

Я слушал, и сердце моё сжималось от тоски и печали каждый раз, когда я думал о том, что вечер подходит к концу, и мне придётся вернуться с моими гостями в тот ад, в котором я сейчас живу из-за своей доброты.

Когда пришло время прощаться, Фред задержал меня и пригласил в свою лабораторию под предлогом обсудить нюансы нашей работы. Пока мы беседовали, я слышал из главной кают-компании какие-то голоса, но не придал этому значения.

Вернувшись, я не обнаружил моих сожителей. Йоуке загадочно улыбаясь рассказала, что они с Фредом связались со службой спасения пострадавших от катастрофы, транслировали в прямом эфире все жалобы капитана Шрема и его жены Клео, и служащие незамедлительно отправили наряд для переселения их в специально оборудованный лагерь для таких же пострадавших.

P.S.

В бытность мою студентом-астронавтом, многие мне говорили: «Зачем тебе это? Будешь на станции один как в тюрьме». Разве? Нет друзья. Наоборот, с людьми я оказался как в самой страшной тюрьме.

Я занимаюсь любимым делом, у меня потрясающие друзья и коллеги, есть любимая женщина – она работает, как и я астронавтом на такой же станции. Мы встречаемся, проводим время вместе, не чаще чем это нам необходимо. Любим друг друга.