Рассказ №25 Охотники и жертвы

Это случилось в середине июля. Не удивительно. После моего переезда в Кирилловку неприятности неизбежно случались летом. Тихий и почти безлюдный в остальное время года посёлок в период отпусков и каникул наполнялся дачниками и вездесущими детьми.
Представьте себе алкоголика, который «завязал» и старательно избегает баров и вечеринок. Каково ему будет, если напротив дома вдруг начнётся пивной фестиваль? Вот и я уехал из Москвы, подальше от толп людей, дабы избежать искушения, но…
Взрослые дачники ещё ничего – как правило сидят себе на своих «приусадебных участках», да ковыряются на грядках и в теплицах. Беспокойная разновозрастная ребятня – вот реальная проблема. Радует одно – они избегают меня не меньше, чем я – их. Говорят, дети обладают не замутнённым, сильным шестым чувством. Если это правда, то возможно они просто чувствует мою нечеловеческую сущность.
Тем ранним вечером избежать встречи с детворой не удалось. Я, как обычно в это время, гулял по дорожке, которая вела с окраины посёлка до местной грязной речушки. Обочины тут поросли бурьяном и кустарником. В этих «диких зарослях» очень любили играть дети, вылезая от туда грязными, исцарапанными, с репьями и колючками на одежде, зато очень довольными.
Я возвращался от речки обратно в посёлок, наслаждаясь покоем, и по старой привычке подбрасывал пятирублевую монетку. Пятачок несколько раз переворачивался в воздухе, описывая при этом небольшую дугу, падал прямо в ладонь, а затем очередной бросок вновь отправлял его в полёт. Всё это я проделывал на ходу и полном автомате, с ловкостью заправского фокусника. Уже показались крайние дома посёлка, когда в порослях сорняков слева от меня раздался разноголосый детский ор. Я очередной раз поймал монетку, крепко зажав её в кулаке, как вдруг…
– Нет, мой! Я первая заметила! Аааа!
Пронзительная растягивая звук «а», откуда-то из зарослей бурьяна, едва не врезавшись мне в ноги, выскочила маленькая, лет восьми-девяти, девчонка. Мы оба резко остановились. Девочка громко, ойкнула, а я едва сдержал ругательство. Так и пришибить недолго!
Светленькая, с растрепанными косичками, с грязью прямо под курносым носиком, она уставилась на меня испуганными глазёнками. Я хотел было что-то сказать, но тут заметил ЧТО девочка прижимает к груди.
С виду – игрушку. Небольшого плюшевого медвежонка, изрядно перемазанного в пыли и потрепанного. Левое ухо чуть надорвано, в прорехе проглядывал белый наполнитель, вместо пластмассовой бусинки правого глаза – пустота. При виде этого «мишки» у меня аж в сердце кольнуло.
Со стороны бурьяна раздался гомон и топот, услышав который девчонка что-то пискнула и, забыв про меня, помчалась прочь. На дорогу выскочила целая ватага детворы и кинулась в погоню с криками «Отдай!». Всё это я зафиксировал уже совсем краешком сознания, ибо думать мог только о грязном плюшевом мишке.
Никакая это не игрушка. Чёрт! Чёрт! Чёрт! В Кирилловке появился кто-то из моих сородичей. И в отличии от меня он – охотится.
Штрига или стрига. Так называют нас в фольклоре многих народов. В одних легендах мы страшные старухи-ведьмы, в других – особый вид оживших мертвецов, в третьих, самых точных, внешне ничем не отличаемся от людей.
Верно во всех версиях одно – штриги пьют жизненные силы людей, особенно предпочитая в качестве добычи детей. Точнее, МОГУТ пить. Неверно думать, что для нас это пища. Нам вполне подойдёт и обычная человеческая еда. Spiritus Vitae – «дух жизни» – для нас скорее наркотик и стимулятор. Один раз попробуешь – и захочется ещё и ещё. Отказаться очень сложно.
Два года назад, после смерти моей Лиды, я – смог. Теперь какой-то урод решил «выпить» девчонку и этим, возможно, привлечь сюда охотников! Ну, уж нет! Я не для того покинул Москву и перебрался в эту глушь, чтобы позволить кому-то всё изгадить.
Если добраться до медвежонка, то найти того, кто его создал будет плёвым делом. Первым порывом было догнать девочку, но эту мысль я тут же отбросил. Отобрать игрушку у ребёнка? Отличный способ поладить с соседями. Нет, тут нужно действовать спокойно и не заметно.
В том, что девочка убережёт «мишку» от других детей я даже не сомневался. Так уж устроен «манок». Стоит ребёнку его коснуться и он так к нему «прикипал» – не разлучить, не отобрать. Каким бы грязным и драным не казался медвежонок, родители его тоже не выкинут. Не захотят расстраивать ребёнка.
Только сейчас я понял, что всё это время до боли сжимал монетку в кулаке. Разжав пальцы я сунул пятак в карман штанов и поспешил домой. Действовать придётся ночью и до темноты нужно успеть подготовиться.
По дороге я прикидывал – есть ли шанс найти штригу другим способом? Например, просто приглядевшись к новеньким в Кирилловке? Эту идею я отверг. Слишком уж много людей приезжало сюда летом – кто просто в гости, а кто купил или снял дачу. За один вечер всех не обойдёшь.
Зато я вспомнил девочку! Я как-то уже видел её, идущей за руку с мамой. Они жили на соседней улице буквально в десяти минутах ходьбы от моего дома. Солидный такой двухэтажный домик, обложенный красным кирпичом. Что ж, по крайней мере я точно знал куда мне нужно идти ночью.
***
Весь вечер я метался по двум комнатам своего домика, перебирал какие-то вещи, выглядывал в окна, выбегал на порог. Что если неизвестный «родственничек» привел за собой охотников? Тысячи лет мы и другие «существа» жили по соседству с людьми. Не удивительно, что среди них есть те, кто точно знает о нашем существовании и даже борется с «монстрами».
Мы с Лидой считали, что охотники – это что-то из далекого прошлого и в наши дни никто уже не ищет ведьм или упырей. Ощущение ложной безопасности, безнаказанности нас и подвело. Мы вели себя очень нагло, развязано. «Пили» людей где и как захотим. Пока однажды нас не нашли охотники. Лида погибла, а я лишь чудом смог скрыться.
Позволить «выпить» девочку нельзя. Я уехал не так уж далеко от Москвы, а та группа охотников до сих пор может отслеживать все подозрительные смерти.
Волнение ушло, как только пришла пора действовать. Как всегда. К тёмным штанам и обуви я добавил тёмно-синею толстовку с капюшоном и теперь замри я в темноте меня и с пары метров не всякий разглядит. Сам я по ночам вижу куда лучше людей, да и двигаться почти бесшумно умею.
Из дома я вышел за полночь и к нужному дому добрался тщательно избегая освящённых участков. Легко перемахнул забор, выбрав дальний от дороги угол. Окна в доме не горели, тишину вокруг нарушал лишь ветер, да стрекотание кузнечиков в траве.
Оставалось понять, где спит девчонка. Для этого пришлось пробудить часть инстинктов, настроиться, тщательно представить как именно может действовать незнакомая штрига. Я закрыл глаза…
…Едва ли девочке позволят взять в кровать принесённую с улицы игрушку, но та всё равно будет где-то недалеко. Прямо в её комнате. Как только ребёнок крепко уснёт из прорехи в ухе или глазе выглянет тоненькая чёрная «нить». Нить эта будет быстро удлиняться и извиваясь приближаться к ребёнку. Быстро и бесшумно, при этом оставаясь практически не видимой в ночи.
Добравшись до девочки, она аккуратно коснётся её щеки или даже на пару-тройку миллиметров войдёт в ухо. Всё. С этого момента штрига и начнёт «пить» жизненные силы. Это раньше мы, как в древних легендах, лазили по ночам в окна. Люди изобрели камеры, решётки, замки и сигнализации. Мы тоже кое-что придумали. Научились питаться с безопасного расстояния. Люди сами подбирают «манки» и приносят их домой.
«Выпить» ребёнка, да и взрослого тоже, за один раз – дело простое. Я, например, легко и взрослого «осушу» всего за несколько минут. Вот только внезапная смерть активного и здорового малыша очень уж подозрительна. Поэтому чёрная нить скоро ускользнёт обратно в «манок», а девочка утром проснётся с жаром, возможно даже в бреду.
Встревоженные родители отвезут её в ближайшую больницу, где ей станет лучше. Девочка тут же начнёт требовать привести потрёпанного, но такого любимого медвежонка. Кто откажет идущему на поправку ребёнку?
Штрига уже будет где-то недалеко от больницы. В первую же ночь после появления «мишки» в палате, девочка умрёт. Врачи не смогут толком объяснить, что произошло…
Едва я открыл глаза, как взгляд тут же метнулся к нужному окну второго этажа. Теперь я чувствовал и ребёнка и «манок». Дальше действовать нужно быстро, но аккуратно. Взрослый мужик, лезущий в окно маленькой девочки? Объяснить такое было бы сложно.
К счастью, я ловок не только в фокусах с монетками. Используя решётку на окнах первого этажа и почти незаметные щели в кирпичной кладке я уже через минуту прильнул к стене на нужной высоте.
Как-то мы с Лидой «по приколу» решили поохотиться как в старь – лично проникая внутрь домов и квартир. В нас тогда говорила всё то же чувство собственной крутости и неуязвимости. Глупо, но кое-чему я научился.
У окна в спальню девочки была открыта фрамуга, а через стекло я отчётливо видел шпингалет. В кармане лежала подготовленная заранее тонкая леска с петелькой на конце. Я закинул её внутрь, подцепил шпингалет, аккуратно потянул и вскоре уже бесшумно залез в комнату.
«Манок» лежал на прикроватной тумбочке. Мишку успели основательно почистить от пыли, но прорехи на месте глаза и уха остались. Из них уже вытянулись тоненькие чёрные «щупальца», тянувшиеся к девочке. Та мирно и крепко спала, не подозревая какая опасность ей грозит.
Я бесшумно приблизился и схватил медвежонка. Едва я его коснулся, как чёрные нити стремительно, но абсолютно бесшумно втянулись обратно. Они едва-едва успели коснуться ребёнка, так что я успел вовремя. Штрига сейчас где-то на безопасном отдалении и уже наверняка чувствует, что что-то пошло не так.
У меня было немного времени, чтобы выбраться из дома, через «манок» настроиться на его создателя и потолковать с «роднёй», залезшей на мою территорию.
Спускаться вниз с мишкой в руке оказалось неудобно, поэтому забрав леску и прикрыв окно я попросту спрыгнул вниз. Даже это получилось проделать на удивление тихо.
Вскоре я уже перемахнул через забор и, немного отойдя от дома девочки, остановился возле брошенной дачи метрах в ста дальше по улице. Что если попробовать поискать штригу отсюда? За спиной почудилось какое-то едва заметное движение, я хотел обернуться, но не успел. От удара по голове перед глазами на секунду вспыхнул разноцветный салют, а потом наступила тьма.
***
Когда я пришёл в себя, то каким-то чудом умудрился этого не показать. Не застонал, не зашевелился, а лишь прислушался к своим ощущениям. Я лежал на полу, ноги были свободны, а вот руки оказались крепко и больно связаны за спиной. Голова болела, но не так сильно как могла бы. Стоп! На полу? Не на земле? Кхм…
– Эй, ты там очнулся?
Я умудрился не вздрогнуть, хотя голос прозвучал неожиданно. Хриплый, но явно женский. Послышались шаги и в бок мне прилетел чувствительный пинок. Я вскрикнул и открыл-таки глаза. Девчонка. Короткие рыжие волосы, светлые джинсы и футболка с надписью «Metallica». В правой руке – складной нож. Лезвие короткое, но широкое. Опасное.
– Ты кто, блин такой? Из охотников?
Ого! Я так давно не проявлял свою сущность, что она до сих пор не почувствовала кто я. Это ладно. Какого хрена эта ненормальная ещё не бежит сломя голову, если считает, что здесь могут быть охотники?!
Лежал я на полу того самого брошенного дома, возле которого остановился решить что делать дальше. Чёрт! Эта Рыжая походу именно здесь и засела, когда пыталась «выпить» девочку. Надо же… Я бы всё делал ещё дальше от дома жертвы, но не все ж так могут.
– На кой ляд ты забрал мой «манок»? – спросила Рыжая.
Тут-то я и заметил ещё кое-что.Маленький кругляшок на полу, буквально в полушаге позади этой чокнутой. Пятирублевая монета. Видимо, вывалилась из кармана, пока Рыжая тащила меня и связывала руки. Последний из созданных мною «манков», от которого я не стал избавляться, даже уйдя в «завязку».
Решение пришло быстро. Нужно отвлечь эту дуру, чтобы она не успела заметить, что творится у неё за спиной. Я старательно захныкал, одновременно скуля какой-то бессвязный бред и прося не трогать меня. Стоило мысленно потянуться к монетке, и та мгновенно «откликнулась», словно и не было двух летнего перерыва. Чёрная нить стремительно потянулась вверх и к Рыжей.
Девка ожидаемо взбеленилась от моих стенаний и подошла поближе. Левая рука вцепилась в плечо, кончик зажатого в правой ножа опасно приблизился к моему глазу.
– Заткнись, сука! – прошипела Рыжая. Через секунду чёрная нить удавкой захлестнула ей шею, а я изловчился оттолкнуть её ногой. А ещё через долю секунды меня захлестнула волна приятного тепла…
***
Я впервые «выпил» кого-то из своих, кого-то, кто не совсем человек. Эффект необычайно сильный! Или так казалось только из-за перерыва? Меня переполняла энергия, голова больше не болела. Руки оказались скручены обрывком какого-то провода, а я даже не понял как и когда освободился. Хорошо хоть не покалечился!
Встав на ноги я огляделся. На полу лежал знакомый медвежонок. После смерти хозяйки он утратил свойства приманки-манка и теперь казался совсем жалким, грязным и рваным. От Рыжей осталась лишь истлевшая одежда, да куча странных, деформированных и словно обугленных костей. Умирали мы, штриги, тоже не как люди.
Я подошёл и подобрал монетку. Та была ещё тёплой.
Деньги. Отличная приманка и для детей и для взрослых! Все они очень охотно их подбирают, кладут в карманы или кошельки. Мы с Лидой даже не всегда ждали, когда люди вернутся домой. Вот кто-то подобрал монету, сунул её в карман джинсов, зашёл в тёмный подъезд или подворотню и в них тут же впиваются чёрные нити…
Мы хвастались своей дерзостью друг перед другом и однажды Лида решила «полакомиться» в парке, где мы договорились встретиться. Прямо перед свиданием. Тогда-то её и настигли охотники. Я, пришедший на рандеву с любимой, едва унёс ноги.
Я сунул монетку в карман и тяжело вздохнул. Рыжая опасалась не охотник ли я, а значит разумно будет уехать из Кирилловки. Бросить всё очередной раз. Я вновь кинул взгляд на останки «выпитой» штриги и меня посетила неожиданная мысль.
Если кости найдут люди, то их эксперты не смогут даже толком дату смерти установить, настолько странно всё будет выглядеть. Найди же их охотники им и в голову не придёт расследовать смерть какой-то там «твари». «Выпитая» штрига дала мне такой прилив сил и энергии, который я не получал вообще никогда.
Есть ведь и другие малоотличимые от людей существа, чья смерть охотников лишь порадует. Раз уж мне всё равно уезжать, то сдерживать себя и дальше – глупо.
Я улыбнулся. Интересно, каков на «вкус» вурдалак?…