Рассказ №32 Не биткоин

Когда-то давным-давно, настолько давным, что уже, казалось, и не было этого совсем, с юной девочкой Мариной приключился забавный случай.
Она, почему-то, помнила тот вечер очень хорошо. Марину, с половиной класса, пригласили на день рождения одноклассника, с которым, в общем-то, она и не очень дружила, ну так, за компанию, как это часто бывает у детей. Наспех купленная всегда везде опаздывающей мамой доска для рисования, явилась чудесным спасением для группы девочек, приглашенных на праздник. На дне рождения они весело проводили время, вперемешку, за столом со стандартным набором праздничной еды и играми, которые могли быть доступны в небольшой советской квартире обыкновенных родителей, обыкновенных советских детей. В какой-то момент Марине немного надоела суета в общей комнате и, пользуясь толерантным отношением родителей именинника к одноклассникам, она пошла в небольшое путешествие по квартире. Надо сразу сказать, что ничего необычного или сколько-нибудь интересного она так и не нашла. Лишь в кладовой ей бросился в глаза телефон ярко красного цвета, с обычным, для того времени, дисковым набором номера. Уже став взрослой и обзаведясь своими детьми, они с мужем искренне хохотали, когда наблюдали, как её дети пытались понять, как это работает. Засовывая пальцы в круглые отверстия диска и пытаясь нащупать кнопку или сенсор, или, решив, что это тачскрин, разогревали пальцы, будто они были с мороза и не могли заставить работать этот ископаемый предмет из их такого не технологичного прошлого. И как ошарашены они были, когда она показала им, как вращается диск телефона, муж что-то рассказывал им про аналоговые и цифровые способы передачи данных, но в этом она сама уже ничего не понимала и только умилялась трогательным отношением супруга с детьми.
Так вот, для детей её поколения в то время, когда она была ребенком, такие предметы, были не удивительны. И телефон дисковый был известен, и трубка с проводом была похожа на трубку, и не было никаких вариантов перепутать, каким местом подносить к уху, а в какое говорить. Но её несколько смутило, что с виду рабочий телефон стоял не на центральном месте в коридоре, как у них дома, и даже не на тумбочке, как у бабушки, возле дивана, а спрятан в кладовке, но в тоже время не выглядел ненужным или забытым. Изучив паяльные принадлежности отца одноклассника, даже лизнув из любопытства кусок канифоли, Марина, собравшись уходить из кладовки, неожиданно для себя резко и уверенно взяла трубку телефона и, приложив к уху, произнесла, как ей тогда показалось, взрослым тоном, как папа:
– слушаю Вас.
Неожиданно, ну хотя, как неожиданно, ведь телефоны для того и существовали, чтобы с их помощью происходило общение людей на любом расстоянии, и не совсем маленькая Марина уже понимала это. Но, тем не менее, ни гудка, как она знала из музыкальной школы, дающей чистую ноту ля, ни набора номера, требовавшегося для соединения – не было. И, в тоже время, очень нежный и приятный, хотя немного испуганный, женский голос в трубке спокойно ответил:
– Ну, как у вас там?
– в целом так, – вновь уверенным голосом произнесла Марина, – представьте: вот жил когда-то Бог, и решил он придумать человека – так появились Адам и Ева. В связи с их ситуацией в определенный момент, для того чтобы прокормиться, им обоим пришлось работать. И стали они, например, сажать картошку. Картошка давала урожай, плюс, там, ягоды, коренья, фрукты… что там у них росло. Так они и жили. Потом появились другие люди. И, однажды, какой-то человек не захотел работать в поле и предложил: давайте я буду считать ваш урожай. Так появились бухгалтеры. Затем кто-то предложил следить за хранением картошки. Затем нашлись те, кто ничего не придумал, и они уже силой забирали, у кого смогут, картошку. Тогда возникла необходимость в защите, и кто-то организовал людей с дубинками; а другим дубинки запретили. Потом кто-то решил защищать людей от тех, кому можно было носить дубинки. Тогда понадобились организаторы и руководители всех этих процессов. А картошку как сажали два человека – так и сажают. Вопрос: существует ли проблема перенаселения?
– всё будет хорошо, – уверенно и, как ей показалось, слегка по-доброму, ответил голос.

Припарковавшись, как обычно далеко от места назначения, – всегда парковка давалась не просто, ей предстояло пройти через сквер. Это был район её детства. Сквер, в котором она маленькой гуляла с собакой, а, став постарше, пряталась от родителей с сигаретами. Подружки, наперебой рассказывающие про очередных женихов; пожилые родители, неспешно гуляющие вдоль сквера… Всё это слайдами, проносилось в голове, пока она, вся такая стройная и симпатичная, шла через уличного консьержа на территорию старого, знакомого ей дома. Они с мужем условились вместе посмотреть очередную инвестиционную квартиру. Но каждый добирался на своей машине. Работая в бизнесе, они любили покупать на свободные деньги недвижимость, считая это самым надежным способом вложения, хотя фраза мужа: расскажи это жителям Хиросимы после взрыва, несколько охлаждала их пыл. Тем не менее, они приехали в самый центр их по-современному стильного и опрятного областного города и синхронно подошли к двери подъезда.
Она сразу узнала ту квартиру, в которой когда-то была в детстве. Милые воспоминания заставили улыбнуться, муж с пониманием улыбнулся в ответ. Пока он ходил и осматривал этот очередной объект с точки зрения инженерных и строительных работ, необходимых в таких случаях. Она, улучив момент, проскользнула в старую кладовую и, буквально, оцепенела. Ровно в том же месте и в той же обстановке там смотрел на неё ярко-красный дисковый телефон. Не было ни доли сомнения – это был тот самый телефон.
Как странно это бывает, её состояние, до этого спокойное и невозмутимое, моментально сменилось на крайне взволнованное. И, вроде, ничего не угрожало, и, вроде, ничего не произошло внешне, но, после шага внутрь помещения, перевернул эмоциональное состояние, а в висках чувствовалась сильная пульсация. Она никогда не рассказывала о тех странных событиях, да и рассказывать было толком нечего. Но, сейчас, для неё уже было очевидным, что она, как и в детстве, снимет трубку.
То, что произойдет, или уже давно произошло дальше, было для неё настолько очевидным и невероятным, что мозг отказывался принимать и как-то переваривать эту информацию. Поправив волосы и низко висящую серьгу, она, продолжая пребывать в этом странном состоянии, плотно приложила трубку к уху и, как и тогда, без чистой ля, сразу же услышала знакомое:
– слушаю Вас.
Тогда, маленькой девочкой, она совершенно не напрягалась и даже не могла понять, почему голос на той стороне телефона был слегка напуган. Но, сейчас, не могла поверить, что вообще в состоянии говорить. После некой паузы, интуитивно понимая, что нельзя ломать знакомый сценарий, как смогла, ответила:
– ну, как у вас там?
В эти секунды, что длился придуманный ей на пустом месте в том далеком детстве монолог про устройство мира, взрослая она, всё ещё пыталась осознать происходящее и уложить в пару слов все советы, которые только можно дать самой себе сквозь жизнь – в детство. Перед ней пронеслись последние примерно 25 лет, она искала что-то, что можно было изменить. Институт, парни, встреча с мужем, работа, дети даже собака – да нет, всё, пусть, – одергивала себя. Продажа наследственной квартиры, бизнес, первые неоплаченные поставки, кредиты… – это тоже должно быть, это жизнь… что же еще? – пульсировало в голове, – что-главное-то было, о чем предупредить… чего можно избежать или что-то сделать… может быть биткоин, – возникла нелепая мысль, – нет, опошлять чудеса деньгами нельзя, – уверилась она. И, вдруг чётко осознав, что нужно говорить, произнесла:
– у тебя всё будет хорошо…
Что может чувствовать человек, которому выпал шанс сказать себе молодому всё, что угодно? Что должен чувствовать человек, который ничего толком не сказал самому себе молодому, имея шанс? Это счастье, если ты доволен настоящим, настолько, что боишься что-нибудь изменить в своём прошлом? Она стояла опустошенная и, глядя на телефон, понимала, что, скорее всего, уже никогда не сможет найти ответы на эти вопросы или, каким-то образом, изменить произошедшее, даже хотя бы проверить – правильно ли она поступила. От волнения слезы выступили на глаза Марины. Не понятно зачем, погладив телефон в полумраке кладовки, она неожиданно обратила внимание на портрет, висящий на противоположной стене. Большой портрет её самой со слегка седыми волосами и совсем не существенными морщинками, лишь придающими обворожительный шарм лицу. Портрет слегка улыбался со стены, глядя ровно в глаза женщины.
– любуешься собой? – неожиданно включив свет, дружелюбно появился муж.
Она смотрела в большое советское зеркало, прямо в глаза. И, слегка улыбаясь, еще не совсем придя в себя, сдувая слезу, выдавила такое знакомое сегодня:
– ну, что у тебя там?
– да, в общем, всё хорошо…