Догоняй!

– Как она?

Джейк склонился над смотровым окном гибернатора, вглядываясь в милые сердцу черты.

– Она?

Милл повела рукой вдоль сканера, открывая створку камеры. Помигивая светодиодами, массивная створка с шипением поднялась вверх, окатив спящую девушку потоком свежего воздуха. Послушная дуновению сквозняка, огненно-рыжая чёлка красавицы взмыла на мгновение в воздух и опустилась на глаза, запутавшись в густых ресницах.

– Она… нормально, – с усмешкой сказала Милл и убрала волосы с глаз Джейн. – Жизненные функции в порядке, сон ровный, глубокий. Я думаю, переживать не о чем. Дерзкая малышка Джейн просто устала и решила отдохнуть чуть больше положенного.

Джейк приблизился вплотную к миловидному личику мирно дремлющей Джейн и осторожно, едва касаясь губами, поцеловал любимую. Усыпанная веснушками курносая мордашка осветилась улыбкой.

– Милая, просыпайся! Мне без тебя будет скучно.

– Ловец!  – в шлеме Джейка раздался голос Алана, капитана корабля. – Ловец, это База, проверка связи. Как слышишь? Приём!

– База, это Ловец, слышу вас хорошо, – ответил Джейк.

– Ты готов пошалить?

– Ещё бы! – беспечно выкрикнул паренёк и подмигнул куда-то в потолок.

– Тогда выдвигайся, времени мало.

– Алан, – голос Джейка стал серьёзным, – ты позаботишься о моей Джейн?

– Не волнуйся, друг! Поверь, уж свою-то дочь я вниманием не обделю.

– Тогда я спокоен, – выдохнул космодесантник в полном снаряжении и, перед тем как захлопнуть гермошлем, кинул спящей девушке: «Догоняй, Джейн!».

***

Дверь шлюзовой камеры неторопливо полза вверх, обнажая безрадостный пейзаж пустынной планеты где-то на задворках галактики. Джейк прищурился. В глаза ударил ядовито-голубой свет местной звезды, заливавший небеса. Полыхая радиоактивным пламенем, обречённое светило бросало длинный хвост в сторону аккреционного диска ненасытного магнетара и стонало адским голосом, словно взывая о помощи. Увы, участь её была предрешена.

– БЭГ, стабилизация гравитации, – скомандовал Джейк.

Портативная универсальная система Большой Электронный Гид ответила противным писком, щелчками, а потом сообщила об ошибке.

– Ошибка инициализации системы, код девять два семь ноль семь…

– А-аай, отставить! – махнул рукой космодесантник и запросил данные о планете.

– Планета йота дельта три один четыре в двойной звёздной системе пи шесть галактического сектора…

– Уровень гравитации! – не желая дослушивать нудный отчёт о месторасположении, раздражённо рявкнул Джейк.

– Ноль тридцать один джи, – покорно ответила БЭГ и продолжила бубнить, сообщая хозяину подробные сведения о скалистом куске материи, на который его забросила неистребимая жажда приключений.

Хмыкнув, Джейк сделал осторожный шаг за порог воздушного судна. Покинув пределы гравитационного поля корабля, тело паренька ощутило приятную лёгкость. «Ноль тридцать один джи!» – мечтательно повторил Джейк и с криком «Йу-ху-ууу!» прыгнул вперёд, взмывая метра на два в воздух.

Безотказная память тут же запустила в голове киноленту об их знакомстве с Джейн.

Это было в лицее.  С визгами и криками до сипоты толпа малолетних дурёх и дуралеев первокурсников скакала по просторному тренировочному залу антигравитатора. Улыбчивый добродушный старичок, оператор установки, подыгрывал детям, неожиданно меняя уровень гравитации. В один момент мальчишки и девчонки становились тяжёлыми, как арханы, и весело трубили по-архански, с трудом передвигая ноги. А потом вмиг становились лёгкими, будто быстрокрылые умайки. Расправив руки-крылья, восторженная детвора что было силы отталкивалась от пола и взмывала ввысь, почти под самый потолок. Лицеисты визжали от восторга и медленно опускались вниз, отчаянно взмахивая руками, в попытках подольше удержаться в воздухе.

Ребятня развлекала себя не только прыжками вверх. Пользуясь низким уровнем гравитации, мальчишки и девчонки прыгали вдоль, поперёк, по диагонали комнаты или вовсе умудрялись выписывать невообразимые траектории, отталкиваясь ногами от стен. Хорошо, что каждый был одет в защитный костюм, иначе в этом хаосе травмы были бы неизбежны.

Хулигански косясь на оператора, Джейк сбросил с головы защитный капюшон, мешавший обзору, и прижался спиной к стене. Сейчас старик крутанёт колесо, установив минимум, ноль один джи, и можно будет полетать. Вот, сейчас, сейчас…

Почувствовав долгожданную лёгкость, Джейк изо всех сил оттолкнулся от стены и стремглав помчался к противоположному краю зала, издавая боевой клич: «Йу-ху-ууу!». На подлёте к середине зала Джейк заметил, как с немыслимой скоростью на него несётся такой же снаряд «Йу-ху-ууу!» без капюшона. Через мгновение произошла неизбежная катастрофа.

Вышибленные нежданной стыковкой звёздочки россыпью закружились перед глазами. Джейк встал, помотал головой, потёр вздувшуюся шишку и набросился на обидчика с обвинениями.

– Ты что делаешь, дурак?!

Но оппонент, видимо, не уступавший Джейку в напористости, почти одновременно ответил тем же, слово-в-слово.

Смахнув остатки звёздочек с глаз, Джейк присмотрелся. «Да это же девчонка!». Конопатая девчонка со вздёрнутым носиком и рыжеволосой причёской каре.

– Ну, ты даёшь! – с улыбкой произнёс парнишка и заразительно рассмеялся.

Потирая ушибленную голову, девчушка захохотала вместе с Джейком.

– Тебя как зовут? – отсмеявшись, спросил мальчик.

– Джейн. А тебя?

– Джейк. Джейн, идём ещё полетаем, пока старик не крутанул колесо обратно.

– Идём.

– Догоняй, Джейн!

***

БЭГ снова противно запищала, оповещая об ошибке.

– Ошибка инициализации системы, код девять два ноль…

– Мы без связи? – догадался Джейк, направляясь к скале, преграждавшей путь.

– Мощное электромагнитное излучение вносит помехи в систему связи, – пояснила БЭГ.

«Магнетар, – взглянув на небо, догадался космодесантник и тут же подумал: – Алан будет вне себя от ярости».

Заботливый командир корабля старался ни на секунду не выпускать из виду Джейка. И не только на заданиях. Алан буквально следил за пареньком ещё с лицея. С того самого момента, как они познакомились с Джейн.

По дороге домой из лицея озорная парочка живо обсуждала планы побега из-под отцовского контроля. Звучали самые немыслимые предложения, вплоть до отлёта куда-нибудь в багажном отделении космического парома. Но Алан почему-то разгадывал планы банды «Дабл Джей». И мягко пресекал их, стараясь не оказывать на детей давления.

В тот вечер они неспешно шли по бульвару и живо обсуждали очередную проказу. И тут им в голову пришёл идеальный план. Одновременно обоим. Новая модульная радиостанция на окраине города, установленная буквально недавно для обслуживания туристических рейсов. Она обеспечивала связь едва ли не всем отбывающим судам и вещала в самом широком диапазоне, заглушая большинство систем слежения. «Радиостанция!» – выкрикнули они, глядя друг на друга, и помчались к убежищу.

Незаметные бдительному отцовскому глазу, они устроились на подоконнике верхнего этажа и мирно беседовали обо всякой ерунде, болтая ножками. Внезапно Джейк обнаружил крайне подозрительный объект. Прячась за хламом на верхней полке стеллажа, предательски поблёскивал фрагмент стекла, очень напоминающий сканер слежения.

– Смотри! – и Джейк ткнул пальцем в сторону находки. – Полезли?

– Полезли! – подхватила Джейн.

– Догоняй, Джейн! – бросил её Джейк и как зазибана живо вскарабкался по стеллажу под самый потолок.

Подозрительный объект оказался обычной стекляшкой, не представляющей угрозы. Цепляясь за стеллаж в трёх метрах от пола, дети ничуть не смущались неудобству положения. Они смеялись, подшучивали друг над другом и совсем не собирались спускаться на пол.

– Смотри, какая красивая!

И Джейн взяла с полки запылившуюся искусственную ризалию.

– Это тебе, – улыбнулся Джейк и необъяснимо для себя чмокнул Джейн в щёчку.

После такого наглого поступка он ожидал чего угодно от бойкой рыжеволосой подруги. Пощёчину, оплеуху, крепкое словцо… Что угодно, только не это. Джейн посмотрела на него пронзительным голубоглазым взглядом и чмокнула его в ответ. Только в губы.

Сладость прикосновения тёплых мягких губ быстро разбежалась по всему телу. Пощекотав нёбо, поцелуй Джейн комком в горле провалился вовнутрь Джейка, разлился с кровью, взбудоражив сердце, и выскочил мурашками наружу. Пальцы в момент стали ватными, и Джейк едва не свалился со стеллажа.

***

– БЭГ, страховочный трос, я сейчас свалюсь! – выкрикнул Джейк, цепляясь кончиками пальцев за уступ на скале.

Щелчок, шелест разматывающегося троса – и Джейк почувствовал долгожданное облегчение.

Размяв занемевшие пальцы, молодой человек в амуниции космических войск специального назначения живо преодолел препятствие и взобрался на гребень. Сделав несколько ловких прыжков по тропе едва ли в десять сантиметров шириной, Джейк вскарабкался на вершину скалы, откуда открывался прекрасный вид на унылые окрестности мёртвой планеты.

– БЭГ, сканируй местность в поисках объекта, – скомандовал он заплечной системе, а сам устроился на краю обрыва, чтобы насладиться величественным зрелищем заката.

Небесный каннибал неспешно скрывал свою корону за холмы на горизонте, окрашивая небосвод в причудливые фиолетовые оттенки. Его жертва уже скрылась из виду, дав покой глазам от режущего свечения. Надрывный зов обречённой звезды стихал, погружая однообразный ландшафт в сладостную тишину ночи.

Получив перекус от БЭГ, Джейк потягивал густой энергетический коктейль со вкусом бурта и вспоминал такой же закат, только на своей родной планете с тремя океанами и десятью материками.

Так же, как сейчас, только с Джейн, они сидели над пропастью, вслушивались в мерный рокот океана и наслаждались приглушенными красноватыми оттенками двух звёзд-близнецов. Джейн с улыбкой наблюдала за стайкой морских мигусов, кружившей вокруг скального острова неподалёку от берега. А Джейк смотрел на Джейн. Смотрел и наслаждался этой неземной красотой, ставшей во сто крат красивее в нежных лучах заката.

Он давно хотел ей это сказать. Хотел, но никак не находил подходящего повода. Или смелости. Смелости-то у него было в избытке, только не той, которая пригодилась бы в данный момент. Он смело бросался на отлов шипастого колоранда, не боясь быть проткнутым насквозь; выслеживал коварного грума, в поисках добычи мимикрирующего под безобидных зипунцов; утихомиривал разбушевавшегося эмбиуса, который в гневном порыве раздувался до размеров горы… Джейк не был трусом. В особенности, когда рядом с ним в полном облачении была его напарница и верная подруга Джейн. Но это – не смелость. Это – раж, адреналиновый кураж. А вот для того, чтобы сказать три простых слова смелости как раз и не хватало.

Джейк шмыгнул забившимся от возбуждения носом, глубоко вдохнул, ущипнул себя для храбрости и наконец сказал:

– Я люблю тебя, Джейн!

Не отрывая глаз от скалы, Джейн вмиг сделалась пунцовой, словно вобрала в себя все краски заката, всхлипнула и почему-то заплакала.

– Ты что, малышка? – с нежностью произнёс Джейк и вытер слёзку, катившуюся по бархатной щёчке красавицы.

Джейн обернулась, посмотрела на Джейка так, что того прошибло током, и шёпотом произнесла:

– Я боюсь, Джейк! Боюсь, что этот закат когда-нибудь закончится, и мир станет таким же, как прежде! Я хочу, чтобы это мгновение продлилось как можно дольше!

– Тогда нам туда! – радостно провозгласил Джейк, указывая на утёс в двухстах метрах от них. – Оттуда скала не загораживает вид, и ты ещё добрых полчаса сможешь наслаждаться закатом. Помчались?

– Помчались! – смахнув слезу, с улыбкой ответила Джейн.

– Догоняй, Джейн! – выпалил Джейк, вскочил на ноги и помчался к новой смотровой площадке, чувствуя за спиной дыхание любимой.

***

– Обнаружено укрытие объекта, – пискнув, оповестила хозяина БЭГ и подсветила контуром неприметный холм в километре от скалы.

– Ты уверена? – засомневался Джейк и задействовал детализатор.

– Вероятность погрешности – один к трём миллионам, – сухим машинным голосом ответила БЭГ.

– Уверенность – мать всех ошибок, – пробурчал Джейк и начал спуск со скалы.

Когда до поверхности оставалось метров тридцать, БЭГ снова пискнула.

– Внимание! Обнаружено движение объекта внутри укрытия!

– Сыкла клювая! – выругался Джейк. – Не успею!

– Обнаружено движение объекта, обнаружено движение объекта… – снова и снова повторяла БЭГ, нагнетая и без того напряжённую атмосферу.

Джейк глянул вниз. «Ноги переломаю. Даже при ноль три джи», – подумал он, оценив возможность прыжка со скалы.

– БЭГ, включи режим принудительной изоляции объекта!

– В соответствии с планом-заданием, объект не нуждается в принудительной изоляции, – ответила система.

– Это приказ! – настаивал Джейк.

– Назовите личный идентификатор и подтвердите директиву, – запросила данные БЭГ.

– Дельта ноль один, инициирую включение силовой ловушки.

– Подтверждаете?

– Подтверждаю! – без колебаний подтвердил Джейк, подумав: «Алан всё равно не узнает, связи нет. А если и узнает, это будет меньшим горем, чем проваленная операция. Этот объект я не упущу ни при каких обстоятельствах. Не имею права».

О важности этого объекта Алан говорил не единожды. Джейк не знал подробностей операции, такие сведения ему не предоставлялись. Он лишь знал, что это задание затрагивает какие-то личные интересы капитана. И в отсутствии Джейн,  кроме Джейка, Алану просто не на кого было положиться. А это означало, что он, боец дельта ноль один, отличник службы и кавалер ордена галактического содружества, не имеет права ударить в грязь лицом. Он не может потерять этот объект.

Так же, как не может потерять другой объект, куда более важный, чем этот. Джейн. Почему? Потому, что он её уже терял.

Это случилось четыре года назад после званого ужина, устроенного в честь пятидесятилетия образования управления особо важных миссий. В огромном бальном зале фешенебельного отеля народу набралось – тьма тьмущая! Командование, включая альфа-колпана и его вездесущую свиту, увешанные наградами ветераны, отличники боевой службы… Услужливо улыбаясь, всюду сновали худосочные стажёры и пронырливые пралы. В тот вечер на праздник собрался весь цвет службы. Разумеется, в числе приглашённых были и они: Джейн и Джейк.

Джейн тут же попала в фокус мужского внимания. Ещё бы! Во-первых, за ней тянулась слава самой отчаянной девчонки в космодесантных войсках. Во-вторых, наградной коллекцией, заслуженной по праву, Джейн могла посоперничать с любым колпаном, чьи виски уже давно посеребрила седина. И это не важно, что у Джейка наград никак не меньше. Джейн была девушкой, безумно красивой девушкой. А красота – это неотразимое оружие женщин, против которого мужчины просто бессильны, что бравые юноши, что почтенные альфа-колпаны. И это было в-третьих.

Польщённая вниманием, Джейн купалась в лучах славы. Она любезничала с матёрыми стариками-ветеранами, крутилась в вальсе с важными колпанами и мажерами, снисходительно трепала стриженную шевелюру молодых пралов и радостно щебетала, уделяя внимание, пожалуй всем, кто его жаждал. Всем, кроме Джейка. За весь вечер Джейн ни разу не взглянула в его сторону, ни разу не улыбнулась ему и вообще вела себя так, будто его на балу вовсе не было.

Но он был! Он стоял в сторонке, отмахивался от приставучих медсестёр, вившихся роем вокруг него, и скучал по своей Джейн. Ему бы в тот момент сделать что-то, что привлекло бы её внимание. Что-то большое, красивое и доброе, чего обычно ждут от настоящих мужчин. Но раздираемый досадой изнутри, Джейк не придумал ничего умнее, как после бала устроить Джейн карнавал ревности.

Боже, каких гадостей он ей наговорил! Каким тоном он отчитывал малышку Джейн! Джейк до сих пор нервно вздрагивал, вспоминая этот злополучный вечер.

После робких попыток оправдаться, «не клади палец в рот» Джейн перешла в контрнаступление. Скандал разгорался, грозя перерасти в форменный мордобой. И если бы не мудрость Джейн, наверняка произошло бы то, чего нельзя исправить никакими извинениями.

– Чего ты хочешь, Джейк?! – спросила его раздухарённая Джейн.

– А хочу, чтобы ты была со мной и только со мной! – разувая ноздри от гнева, ответил Джейк. – Либо…

– Либо? – подхватила Джейн. – Либо что?

– Либо катись ко всем шмортям! – бросил роковую фразу ослеплённый ревностью Джейк.

Лицо Джейн вмиг сделалось пунцовым, как тогда, на скале. Пристально глядя на Джейка, она попыталась ответить, но сдавленное обидой горло испустило лишь тихий стон. Не веря во всё происходящее, Джейн просто заплакала. Роняя слезу за слезой, она смотрела на Джейка взглядом, выворачивающим наизнанку душу, и молчала. А потом ушла, так и не сказав ни слова. Ушла, прихватив с собой весь мир и его самого.

Джейк не помнил, сколько времени он  проболтался в этом мире один. Он не помнил, где и с кем его носило. Он вообще не помнил, был ли он. После Джейн говорила, что уезжала всего-то на три дня. Но разве имеет значение время, когда его у тебя отобрали? Мгновение, три дня или вечность… С уходом Джейн, Джейк провалился в чёрную дыру, где не было ни материи, ни пространства, ни времени. Ни-че-го! Даже его самого.

Он провалился, чтобы неведомо когда вынырнуть у терминала с пришвартованным судном, на борту которого была его Джейн.

– Джейк, если не хочешь потерять меня навсегда – никогда так больше не делай! – сказала ему тогда Джейн.

И с лёгкостью, на которую способны только женщины, вручила Джейку два неподъёмных чемодана. «Догоняй, Джейк» – снисходительно бросила она пыхтящему позади возлюбленному.

***

Под треск, пискотню и бормотание БЭГ, Джейк осторожно подводил захваченный объект на расстояние ручного контроля. Держа наготове десятизарядный импульсный Фольт Омега Спешал – штатное оружие космодесантников, бесстрашный страж галактического порядка всё больше и больше удивлялся по мере приближения цели миссии. «Старик?!». Сидя в инвалидном кресле-каталке, на Джейка смотрел иссушенный временем старец. Лицо и руки старика были обезображены чудовищными язвами, он надрывно хрипел, судорожно глотая воздух, и смотрел на вооружённого молодого человека безучастным, пустым взглядом. Всё это вызывало удивление и подозрение бдительного офицера космодесантных войск.

«Что ты есть на самом деле?!» – сквозь зубы процедил Джейк и запросил помощь системы.

– БЭГ, оценить уровень опасности!

– Согласно досье, уровень опасности нулевой, – тут же ответила система.

– Я тебя про скрытую угрозу спрашиваю!

– Согласно досье… – повторила БЭГ.

– Отставить! – рявкнул Джейк. – Активировать систему глубинного мониторинга!

– В соответствии с планом-заданием, объект не нуждается в глубинном мониторинге.

– Активировать!

– Назовите личный идентификатор и подтвердите дир…

– Отбой! – скомандовал Джейк, понимая, что от электронной говорилки какой-либо конкретики он не дождётся.

Как в старые-добрые времена, придётся полагаться на себя.

«Кто ты, и почему я здесь? – стал рассуждать Джейк, не выпуская старика из виду. – Если ты – неизвестная тварь, прикидывающаяся немощным стариком, почему система присвоила тебе нулевой уровень опасности? А если ты действительно тяжелобольной, почему меня послали на задание? Эвакуация пациентов – дело медико-санитарного батальона. Десантников на такие задания не посылают».

По мере неспешного продвижения к кораблю, вопросы в голове Джейка копились, а ответов так и не было. Слишком подозрительным было это задание. В голове вертелись разные версии, включая враждебные происки неизвестных лиц. «Связь отрубилась, Джейн не проснулась, БЭГ спокойна как замид, отобедавший зипунцом… Я как на ладони у врагов! Зачем кому-то понадобилось так подставлять меня? И кому? Командованию, завистникам, Алану?».

Джейк неспешно шёл, вымеряя каждый шаг, думал и попутно вспоминал одну очень похожую передрягу, едва не стоившую ему жизни.

Вскоре после злополучного бала Алан взял рядовую миссию с уровнем опасности четыре. Перед отважной командой стояла предельно понятная и простая задача: изловить грума и отправить его на М-Бану, где таким зверькам самое место. До этого в активе Джейка был уже с десяток пойманных морфарных шипохвостов, так что беспокойству не было места. Ни ему, ни капитану, ни верной напарнице Джейн даже в голову не пришла мысль прихватить с собой образ информационного облака. А следовало бы. Будь он с Джейком – опасность удалось бы распознать гораздо раньше. А там – как знать, может ничего бы не случилось…

То ли по ошибке, то ли по чьему-то злому умыслу команде Алана досталась миссия по отлову Миранского грума, самого опасного существа в кластере сигма девяносто один. Эта тварь уже больше года терроризировала вечно цветущую Валлу и окрестные планеты.

Миранский грум – это же не меньше десятки! Это совсем другая подготовка, тяжёлое вооружение, мощные ловушки и пять бойцов в составе группы ловцов. А их всего было трое в группе. Алан как всегда отвечал за командование и находился на борту корабля. Джейн в тот раз досталась роль «Глаз»: наблюдателя координирующего действия ловца с близлежащей возвышенности. Джейк же волею слепого жребия отхватил право похулиганить, чем немало раздосадовал Джейн. Ведь это она хотела с пушкой наперевес носиться по бескрайним цветущим полям молодики. Однако монетка решила иначе.

– Ловец, это Глаза. Половина одиннадцатого, восемьсот метров, – Джейн по рации сообщила местоположение искомого стада.

– Вижу, Глаза, – ответил Джейк, который уже давно приметил крупного зипунца во главе стада.

– Ловец, это База. Напоминаю, объект берём живым, – в эфире раздался голос Алана, – живой грум – это гарантированная премия. Ловец, как понял?

– Понял вас, База, доставлю целым и невредимым, – ответил Джейк, выбирая позицию для отсечения объекта от остальных животных.

Грум – животное медлительное, хоть и сообразительное. В случае опасности, когда зипунцы, подняв хвосты, улепётывают во все копытца, грум предпочитает прикинуться мёртвым. Он быстро убивает нескольких зипунцов из стада и падает замертво рядом. А когда опасность исчезает, встаёт как ни в чём не бывало и угрюмо бредёт в поисках стада.

Зная это, Джейк хотел, прежде всего, отсечь грума от остального стада, чтобы избежать ненужных жертв. Технически процедура простая: отсечь, закружить, деактивировать силовым полем и доставить на корабль. На всё про всё – пять минут от силы. Ерунда! Главное – избежать атаки хвостом, который увенчан ядовитым жалом. Яд грума – крайне неприятная штука. Мощный коктейль из нейротоксинов способен свалить с ног на полгода даже самого крепкого мужчину. Терять полгода из-за оплошности Джейк не хотел, а поэтому заранее изучил пятачок, на котором он планировал кружить неповоротливого зверька.

Однако против Миранского грума всё это не работало. В отличие от обычных морфарных шипохвостов, миранец обладал потрясающей ловкостью, был силен как вомел, соображал похлеще рыжехвостой марсицы и в довесок обладал поистине убойным ядом. Даже малая толика этой дряни могла в момент убить дюжину арханов, а яда у этого смертоносного животного было много. Очень много!

Отсечь миранца от стада без потерь Джейку так и не удалось. Десяток зипунцов моментом упали замертво. Осознав серьёзность ситуации, Джейк снял с предохранителя Фольт и на почтенном расстоянии начал свой танец. Грум ответил тем же. Оскалившись, зверь пошёл по круговой траектории, выбирая наиболее удобную позицию для атаки.

– Глаза, База, у нас миранец! – почти шёпотом сообщил по рации Джейк.

– Ловец, повторите! – отозвалась База.

– У него миранец! – ретранслировала сообщение Джейн.

– Ловец, немедленно покиньте поле боя! – раздался тревожный голос Алана. – Джейк, уматывай!

– Поздно, охота началась, – прошептал Джейк, внимательно следя за смертоносным хвостом.

Первая атака грума не заставила себя долго ждать. Жало просвистело в десятке сантиметрах от головы Джейка.

– Немедленно покинуть поле боя! – уже орал в эфир Алан, но было поздно.

Второй атакой грум попал в рюкзак, повредив и БЭГ, и модуль связи. Теперь ловец остался без дополнительных глаз и ушей, а значит, мог полагаться лишь на себя.

Прикинув шансы, Джейк уклонился от очередного удара и сделал три выстрела в грума. Раненный зверь заревел с неистовой силой, звуковой волной расколов гермошлем Джейка, и в образовавшуюся брешь нанёс решающий удар. Джейку показалось, что жало прошло в паре миллиметров от виска и застряло в вязкой обшивке шлема. Пока раненный грум силился вернуть своё оружия обратно, Джейк сделал ещё пять метких выстрелов, утихомирив миранца навсегда.

Но Джейку показалось. Смертоносный шип оставил едва заметную царапину на виске космодесантника. И этого было достаточно. Убедившись в том, что грум мёртв, Джейк хотел оповестить напарников о радостной новости взмахами рук, но не смог. Руки стали как плети. А потом отказали ноги. Джейк повалился на бок, крикнул: «На помощь!» и потерял сознание.

Если бы не Джейн, вовремя подоспевшая с антидотом, Джейка уже бы не было. Коварный яд надолго выключил десантника из игры. Дольше всего восстанавливались ноги. Прежде ловкий и прыгучий как махла, Джейк по сути учился ходить заново.

И в этом, как оказалось непростом занятии, ему всячески помогала Джейн. Когда Джейк научился крепко стоять на ногах и уже делал робкие шажки, Джейн становилась перед ним в полуметре, складывала губки трубочкой и манила любимого страстным поцелуем. В погоне за наградой Джейк отчаянно делал шаг за шагом, а Джейн незаметно отступала назад, игриво приговаривая: «Догоняй, Джейк!».

***

Когда подозрительный старик скрылся в специальной шлюзовой камере, Джейк облегчённо выдохнул и помчался в санитарный отсек к любимой.

– Алан, как там Джейн? Уже проснулась? – спросил он по рации капитана.

Эфир ответил молчанием.

Джейк шмортыхнулся и обратился к заплечной системе.

– БЭГ, что со связью?

В ответ последовала гробовая тишина. Ни писка, ни треска, ни бормотания.

– Что-то это мне не нравится, – с подозрением произнёс молодой человек и снял рюкзак для проверки.

Подозрения подтвердились, системный блок БЭГ не реагировал ни на какие манипуляции, хотя ещё минуту назад исправно работал. «Батарея сдохла? – стал предполагать Джейк. – Так внезапно? Дистанционное отключение? Глобальный сбой системы?».

Страшная догадка пришла, когда Джейк попытался открыть дверь санитарного отсека. Сканер двери никак не реагировал на руку. Более того, ни к стене, ни к двери, ни к какому-либо предмету Джейк прикоснуться не мог. Рука будто бы проскальзывала сквозь предмет, не оказывая на материю никакого воздействия. Такое возможно лишь в одном случае: если сам Джейк оказался в силовой ловушке.

«Предательство!» – простонал космодесантник и бессильно опустился на колени. С силовой ловушкой бороться бесполезно. Объект, пойманный в силовую ловушку, по сути, превращался в призрака: ты всё  видишь и слышишь, но ничего не можешь сделать. Вдобавок, тебя никто не видит, не слышит и не осязает. Физическая связь с реальность исчезает, словно её и не было. Ты не войдёшь в комнату, не скажешь любимой «Привет» и не пристрелишь врага. Потому, что тебя просто нет. Ты есть лишь для системы, бездушной БЭГ за плечами ловца. И если её не отыскать вместе с владельцем, есть нешуточный шанс остаться в чёрной дыре до скончания ближайшей вечности.

Через Джека, стоящего на коленях в отчаянии, как сквозь туман неспешно прокатилось кресло-каталка с измождённым стариком. Милл, бережно катившая старика, открыла дверь в санитарный блок и радостно сообщила Алану:

– А вот и мы!

– С Рождеством, Пол! – поприветствовал старика Алан.

Старик, который по-видимому не мог говорить из-за проблем с горлом, учтиво кивнул в ответ.

Пользуясь моментом, Джейк проскользнул в отсек с надеждой отыскать правду. Устроившись у изголовья Джейн, Джейк стал внимательно слушать разговор, рассудив так: «Если в этой комнате присутствует тот, кто меня деактивировал, он знает о моём присутствии. Другая БЭГ передаёт проекцию по телепатическому каналу. Он видит, слышит меня, а значит, отреагирует на мою провокацию, тем самым выдав себя. Если его здесь нет – значит, он где-то поблизости. И разговор явно коснётся этого мерзавца. В моём случае любая информация не будет лишней».

– Милл, – Алан обратился к ассистентке, – проверьте, включена ли камера.

Милл подошла к столу, посмотрела на монитор и утвердительно кивнула.

– Пол, – на этот раз Алан обратился к старику, – ты готов?

Старик вяло кивнул.

– Тогда я начинаю. Сегодня двадцать четвёртого декабря две тысячи двадцать шестого года…

«Что ты несёшь, Алан?! На дворе миллениум, четырехтысячный!» – не удержался от комментария Джейк.

– … в палате номер один клинического корпуса нейрофизиологического факультета Калифорнийского медицинского университета мною, профессором нейрофизиологии Аланом Гардианом, в присутствии ассистента Милл Нурс и кровного родственника Пола Мартира производится отключение Джейн Мартир от системы нейроимпульсного программирования с последующим выведением пациентки из фазы глубокого медикаментозного сна. Милл, начинайте, – дал он команду ассистентке, а сам, вооружившись фонендоскопом, подошёл к Джейн.

«Только тронь её, и я прикончу тебя!» – сжав кулаки, пригрозил профессору Джейк, напрочь позабыв о том, что ничего сделать не сможет.

Милл нажала несколько кнопок на экране у кровати, отключив тем самым систему, и ввела Джейн какое-то лекарство. А Алан в это время внимательно следил за состоянием пациентки и комментировал происходящее на камеру.

Через пару минут Джейн тихонько ахнула, открыла глаза и огляделась.

– Что тут происходит, пап? – спросила она у Алана и, увидев старика, добавила: – Кто этот человек?

– Джейн, тебе лучше полежать и послушать, – спокойно сказал Алан.

– Что-то случилось? – встревожилась рыжеволосая красавица и попыталась встать.

Схватившись за поручни по бокам кровати, Джейн попыталась приподняться. И бессильно рухнула обратно. Так и не подняв тело, ослабевшие руки соскользнули с поручней, едва Джейн слегка нагрузила их. Новая попытка оказалась ещё хуже.

– Что происходит, па-ап?! – запаниковала Джейн, не прекращая попыток встать.

– Джейн, успокойся, Милл тебе поможет, – произнёс профессор и подал ассистентке знак рукой.

Милл тут же поправила одеяло Джейн и подняла спинку кровати, переведя девушку в полусидячее положение.

– Джейн, – убедившись, что с пациенткой всё в порядке, продолжил Алан, – ты сейчас услышишь то, во что сложно поверить. Но это правда. И я хочу, чтобы ты отнеслась к сказанному мною со всей серьёзностью. От этого зависит твоя дальнейшая жизнь. Я могу рассчитывать на твоё внимание и рассудительность?

– Да, пап, – испуганно произнесла девушка и захлопала густыми ресницами.

– Для начал, Джейн, я – не твой отец. Меня действительно зовут Алан Гардиан, но я – не капитан космического корабля, а твой лечащий врач. И не отец. Твой отец, – и развернувшись, Алан указал на хрипящего старика в каталке, – он, Пол Мартир.

«У-ууу, детка, а ты опаснее, чем я думал! – восторженно произнёс Джейк. – Это за твоим папашей мы тащились сюда, перемахнув полгалактики!».

– … сейчас две тысячи двадцать шестой год, ты находишься в клинике, в городе Сан-Франциско, в стране США, на планете Земля…

– Я больна, па…

– Можешь звать меня просто Алан, – увидев замешательство Джейн, подсказал профессор.

– Я больна, Алан? Нас атаковали? Что это за планета? И где Джейк?!

«Он врёт, Джейн! – выкрикнул Джейк и трижды махнул сквозь Алана. – Мы на корабле, меня изолировали! Это бунт, милая! Поднимайся поскорее и принимайся за дело! Иначе… иначе меня дематериализует…».

Джейк вспомнил одну поганую особенность силового поля. Если уровень напряжённости поля высок, а он, очевидно, был очень высоким, помещённый в ловушку объект подвергался колоссальному разрушительному воздействию на блюкарном уровне. В таком поле дольше трёх дней даже гигант океанов зелёный бафир не продержится. Джейку хватило бы и трёх часов для разложения.

– Джейн, планета Земля – это единственная обитаемая планета, известная нам. Ты родилась и выросла тут. Ты больна, Джейн, но находишься под присмотром лучших специалистов. И… – Алан замешкался, – Джейка не существует.

«Конечно, шморт возьми! – возмутился заточëнный парень. – Ты можешь рассказать любую небылицу, пока я в ловушке!».

– Джейн, твоя история сильно отличается от того, что ты привыкла считать своей жизнью. Пятого декабря двухтысячного года тебя, младенца пяти часов от роду, поместили сюда, чтобы спасти жизнь. В течение суток мы буквально вырывали тебя из лап смерти, пока не решились на уникальный медицинский эксперимент.

Ты родилась с редчайшей генетической патологией. Твой организм синтезирует ничтожно малое количество адренорецепторов. Столь малое, что без чудовищных доз адреналина твоё сердце просто останавливается…

– Постой, Алан, – перебила его Джейн, – ты сказал, эксперимент. А в чём он состоял?

– В постоянной имитации стрессового состояния для стимуляции надпочечников. Джейн, мы перепробовали все доступные средства, провели консультации с сотней ведущих специалистов… Мы шестнадцать раз запускали твоё сердце, пока не решились использовать нейроимпульсный программатор! Ты не реагировала на эпинефрин – синтетический аналог адреналина. Тебе нужен был свой собственный гормон стресса. И иного пути, кроме глубокого погружения тебя в стрессовую ситуацию просто не было.

Когда тебя привезли, твой отец был без ума от горя. Ты умирала здесь, в то время как твоя мать умирала в кардиологическом отделении от обширного послеродового инсульта. И я не знаю, как выдержало его сердце!

– Моя мать мертва?

– К несчастью, Джейн. Твой отец был преисполнен скорби. Я тоже скорбел, поскольку хорошо знал Марию, эту чудесную женщину, без раздумий променявшую свою жизнь на маленькое счастье в твоём лице. Мы не имели права позволить тебе умереть.

Первый нейроимпульсный программатор или НИП был далёк от совершенства. Он вообще не был программатором. Это была простая система, стимулировавшая определённые участки мозга электрическим током. Мы пошли по простому пути, чтобы выиграть время. Время для создания вот этого, – и Алан указал на монитор у кровати Джейн.

«Ложь, ложь, ложь! – в бешенстве кричал Джейк. – Это  никакой не программатор, а панель управления гибернатором! Спроси у Милл, она подтвердит!».

– Пока ты была маленькой, этот способ работал. Но с каждым годом твоё тело росло, все больше нагружая сердце и сосуды. Тебе нужно было больше адреналина. А значит, больше стресса. Мы буквально сжигали твой мозг электротоком, рискуя в один момент обрушить тебя в вегетативное состояние. Нужно было найти принципиально новое решение.

Через восемь лет после твоего рождения мы с Полом наконец создали то, что могло безболезненно поддерживать жизнь в твоём теле. НИП уникален и сконструирован исключительно для тебя. С его помощью мы создавали и имплантировали в твоё подсознание первичные модели и образы, формируя искомый ментальный отклик. Детализацией занималось твоё богатое воображение. Мы бросали семя в почву, а ты растила древо своей жизни. Я лишь контролировал ход процесса, изредка внося коррективы.

Медсёстры во главе с Милл, – Алан учтиво кивнул ассистентке, – неустанно заботились о твоём теле, пока ты пребывала в медикаментозном сне. Вот уже восемнадцать лет как Милл хлопочет у тебя в изголовье. Ты чиста, сыта, подстрижена и ухожена.– Даже маникюр и макияж дело рук нашей Милли…

– Профессор… – скромно вмешалась Милл.

– Нет, Милл, нет! Не принижайте своих заслуг! – эмоционально отреагировал Алан. – Вы и только вы своей заботой заменили малышке Марию. И я без меры благодарен вам за этот исполинский труд. Полагаю, – обернулся он к старику, – и Пол тоже.

– Милл? – вопросительно произнесла Джейн и взглянула на рдеющую от смущения ассистентку.

– Когда тебе исполнилось восемь лет, – профессор вновь вернулся к Джейн, – мы сгенерировали первые образы. Конечно же, они были далеки от совершенства. Мы ведь прежде никогда этого не делали. Без труда распознав подлог, твой мозг отчаянно сопротивлялся, не принимая карикатурные имплантаты жизни. Но мы старались! И в конечном итоге нам удалось найти общий язык с твоим воображением. Образ бойкой восьмилетней девчонки прижился.

На очереди стояло решение других немаловажных вопросов. Какова концепция твоей вымышленной жизни? Среда обитания, условия, окружение? В какое время тебя поместить и чем разукрасить твой быт? С помощью каких механизмов реализовать стрессовую ситуацию и как определить твой порог стрессоустойчивости, чтобы не убить тебя ментально? Не имея реального жизненного опыта, твоё воображение просто не могло построить столь сложную, многоуровневую конструкцию. Мы с Полом ломали голову в поисках ответа! Решение подсказала сама природа.

Уже затемно заканчивая работу в лаборатории, твой отец приходил в палату и читал тебе книги. Космическая фантастика. Взгляни, Джейн, – и Алан указал на стеллаж во всю стену, который был полон книг. – Все эти книги отец прочёл тебе по нескольку раз. Твоё воображение настолько хорошо отреагировало, что без промедления начало строить умопомрачительные конструкции. Звездолёты, неведомые твари, неизведанные галактики, космодесантники…

«Ага, ага, порассказывай! – съязвил Джейк. – Это же не мы с Джейн месяц назад упаковали троих фебров, избив руки в кровь!».

Джейн взглянула на стеллаж. Взгляд девушки скользнул на верхнюю полку под самым потолком, где в стеклянной вазе стояла искусственная роза.

– С началом пубертатного периода в твоём организме начался сущий кошмар. Гормоны бушевали, создавая дополнительную нагрузку на сердце. Нужно было ещё больше адреналина. Столько, сколько воображение маленькой девочки дать не могло. Снова понадобилось неординарное решение.

Пол предложил ввести в твою жизнь ещё один персонаж: друга, впоследствии ставшего твоим возлюбленным. Признаюсь, я открыто выступал против такого решения. Это существенно осложняло контроль твоего мозга и могло привести к непрогнозируемым последствиям. Но Пол настаивал, и я был вынужден подчиниться.

– Джейк, – прошептала Джейн, и глаза её заслезились.

«Ты всегда был против меня, Алан! » – возмутился Джейк, выписав обидчику виртуальный подзатыльник.

– Во имя покойной Марии, Пол искренне считал, что не имеет права лишать тебя возможности любить и быть любимой. Что ж, по прошествии лет, вынужден признать: Пол был прав. Затея с Джейком стоила того, чтобы рискнуть.

«Не подлизывайся, мерзавец! Я все равно тебя ненавижу!».

– В две тысячи двадцать втором году, вследствие военных действий система дала сбой, – тем временем продолжал Алан, – программатор отключился на три дня. Три мучительно долгих дня ты болталась между небом и землёй, а мы не могли ничего сделать, кроме, как ждать починки оборудования. Ждать и надеяться на то, что ты выкарабкаешься…

«Наглая ложь! – выкрикнул в лицо Алану Джейк. – Ты уезжала! Вспомни, милая, вспомни! Мы поругались с тобой, и ты уехала. Ровно на три дня!».

– …и ты выкарабкалась. К счастью, без серьёзных последствий. Сердце выдержало испытание. Правда… – Алан ненадолго умолк, размышляя, стоит ли об этом говорить, – сбой работы кровеносной системы повредил участки мозга, ответственные за ноги.

– Я не могу ходить?! – с неверием произнесла девушка и безуспешно попыталась пошевелить ногами.

– Пока нет, Джейн. Но это пока. Я работаю над решением этой проблемы и, уверяю тебя, я найду ответ! Всё, что мне нужно – это время.

– Я не могу ходить! – повторила Джейн и, закрыв лицо руками, заплакала.

Старик захрипел сильнее обычного, словно хотел что-то сказать.

– Да, Пол, да, – отреагировал Алан и, взяв со стола папку с бумагами, торжественно обратился к Джейн. – Шестнадцатого октября две тысячи восемнадцатого года, в лаборатории Калифорнийского медицинского университета научным коллективом под руководством Пола Мартира было впервые выделено вещество с лабораторным кодом йота дельта три один четыре! Сыворотка, исправляющая многие генетические дефекты, включая твой.

Материалы клинических исследований подтвердили полную безопасность применения сыворотки в долгосрочной перспективе. Йота дельта три один четыре показала исключительную эффективность в борьбе с подавляющим большинством генетических недугов. Сахарный диабет, синдром Дауна и даже онкология теперь не проблема. Это прорыв, Джейн, прорыв в медицине, сопоставимый с изобретением антибиотиков! И за всем за этим стоит гениальный учёный и удивительной доброты человек, Пол Мартир, твой отец!

Джейн, я держу в руках бланк согласия присоединиться к экспериментальной группе пациентов. Поставив подпись в графе «Согласен», ты получаешь первоочередное право пройти курс лечения с применением сыворотки йота дельта три один четыре, способной раз и навсегда устранить твой генетический дефект. Милая, – Алан наклонился к заплаканной девушке и улыбнулся, – по прошествии двадцати шести лет, ты наконец получила право на жизнь. Право, которое твой отец выторговал у Бога.

«Ничего не подписывай, Джейн! Они введут тебя препарат, парализующий волю! Эта дрянь наверняка в отсеке. Я найду её и покажу тебе. Сейчас, сейчас…»  – и Джейк активно принялся рыскать по комнате.

– Алан, – вытерев слёзы, подозрительным тоном начала Джейн, – а что, если ты врёшь? Что, если ты накачал меня какой-то дрянью, от которой я стал немощной? Это какая-то игра, Алан, в которую мы с Джейком не вписываемся?! На чьей ты стороне?! И, шморт возьми, где Джейк?!

«Умница, Джейн!» – воскликнул Джейк.

Старик в коляске натужно подался вперёд, желая вмешаться в ситуацию, Милл бросилась к Джейн… Но подняв ладони, Алан остановил их, давая понять, что ситуация под контролем.

– Я предвидел такой поворот событий, – уверенно произнёс профессор, – твоё подсознание будет бороться. Как врач…

– Какой из тебя врач?! Ты даже перевязку сделать не можешь! – выкрикнула Джейн и предприняла очередную попытку встать.

– Джейн, успокойся и послушай меня…

– Алан, я сейчас встану и разнесу тут всё к шмортовой матери! Где Джейк?!

– Нембутал? – спросила Милл, приготовив шприц.

– Нет, Милл, – спокойно ответил Алан и, сохраняя самообладание, вновь обратился к разбушевавшейся пациентке. – Послушай, Джейн, у меня предостаточно доказательств своей правоты. Несмотря на то, что сейчас большой праздник и клиника полупуста, мы без труда найдём полсотни людей, которые подтвердят мои слова…

«Они все в одной банде, Джейн! Не верь им!».

– Ты хорошо помнишь свой последний день рождения, Джейн? Или предпоследний? Что тебе подарили? Где он проходил и когда? – продолжал профессор, задавая провокационные вопросы. – Когда ты в последний раз делала маникюр, стригла волосы? Вспомни свой первый день в школе. Такое не забывается. Ты можешь назвать имя хоть одной своей подруги? Какого цвета стены в твоей спальне? Бывает ли у тебя насморк?

– Ты… о чём?! – растерянно спросила девушка.

– О жизни, Джейн, самой обычной жизни, – пристально глядя на пациентку, ответил Алан. – Ты не сможешь ответить ни на один из этих элементарных вопросов. А почему? Ответ очевиден. В твоей жизни ничего этого не было. Ты появилась из ниоткуда в возрасте восьми лет и не вела счёт годам, не имея отправной точки. Ты даже возраста своего не знаешь.

Ты тысячи раз шла домой, но никогда не была дома. Тебе не нужен дом, твоя вымышленная жизнь – это вечные скитания по бескрайнему космосу в поисках приключений. Тебе ни к чему салоны красоты. Ты всегда красива, в какую бы передрягу не попала. Ты не болеешь, как болеют люди. В жизни космодесантника нет места простудам, радикулитам и головным болям. Единственный медик в твоей жизни – это Милл, которая опускала тебя в мнимый сон и пробуждала, нежно пригладив чёлку. Ты даже сны не видишь, Джейн! Потому, что вся твоя жизнь – и есть сон. У тебя нет подруг, как у других девушек на нашей планете. Тебе они не нужны, поскольку у тебя есть Джейк.

«Милая, я всё ещё есть у тебя! Не забывай об этом!».

– А Джейк? – растерянно спросила Джейн. – Он ведь есть! Я это знаю!

– Насколько хорошо ты знаешь Джейка?

– Как саму себя!

– Тогда ответь, Джейн, где живёт Джейк? Кто его родители и откуда он родом? Видела ли ты хоть раз его небритым? Какого цвета у него глаза?

– Сейчас, сейчас…, – Джейн судорожно искала ответы на простые вопросы.

– Вы целовались с ним бесчисленное количество раз. А занимались ли вы хоть раз сексом?

– Сексом?!

– Да, Джейн, сексом! Высшим телесным наслаждением, доступным большинству взрослых людей.

– Я… я… не знаю.

– Нет никакого Джейка, милая, – усмехнулся Алан и погладил Джейн по головке. – Твой возлюбленный – лишь плод твоих фантазий. Образ, сгенерированный НИП. Ментальная проекция тебя самой. В это действительно сложно поверить и ещё сложнее принять.

«Как же, нет меня?! – возмутился Джейк, попутно высматривая зеркало чтобы разглядеть цвет своих глаз. – А я, по-твоему, кто?».

– Мы могли бы выйти с тобой на улицу и взглянуть на ночное небо, – продолжал профессор. – Уверяю тебя, ты не увидела бы россыпь лун, кружащих в безумном хороводе. Ты не увидела бы ни одного звездолёта. В реальном мире люди пока не могут путешествовать меж звёзд. Ты не встретила бы ни одного космодесантника. В нашем мире столкнуться лицом к лицу с астронавтом – уже удача. Реальный мир отличается от твоей выдумки. И ты без труда убедилась бы в этом, будь у нас немного больше времени…

– Времени? – с лёгкой одышкой спросила Джейн.

– Да, Джейн, времени! – с грустью ответил профессор. – После инцидента в двадцать втором твоё сердце уже не столь крепко как прежде. Новое испытание длительным пробуждением ты не переживёшь. Ты уже ощущаешь сердечную недостаточность, хотя пробудилась не более часа назад.

«Милая, у меня тоже нет времени!» – простонал Джейк, ощущая, как силовое поле проникает под кожу чтобы разорвать его на блюкары.

От бессилия Джейн снова заплакала.

– Прости, Джейн, – Алан присел на стул рядом с кроватью, – жизнь порой бывает жестокой. Но, поверь, она стоит того, чтобы за неё бороться. Я не говорил о том, что выбор будет простым. Но, по крайней мере, он очевиден…

– Для кого очевиден? – сквозь слёзы спросила совершенно разбитая девушка. – Мой мир полон чудес и приключений. В нём есть бескрайние космические просторы и умопомрачительные существа. В моём мире я нужна тысячам людей, нужна каждую секунду! Там остался мой Джейк! И он безумно страдает от того, что рядом нет меня. А что ты предлагаешь, Алан?

– Реальность!

«Детка, мы с тобой – и есть реальность! – потирая немеющие руки, выкрикнул Джейк. – Ты же знаешь об этом не хуже меня. И скажи Алану, что у меня голубые глаза, такие же, как у тебя. Я реален, милая!».

– Реальность, в которой люди лишь смотрят на звёзды вместо того, чтобы прикасаться к ним?!  – Джейн обличающе посмотрела на профессора. – Реальность, в которой я – безызвестная калека, абсолютно неприспособленная к жизни?! Реальность, в которой я обречена до смерти тосковать по своей любви?! Реальность, которую миллионы людей с радостью променяют на мой вымысел?! Это ты мне предлагаешь, Алан?! Если так – столь ли очевиден выбор, каким видишь его ты?

– Джейн, послушай, всё не так печально, как ты себе представляешь. Безусловно, о межзвёздных полётах пока приходится только мечтать. Но, поверь, на Земле хватает чудес! И ты – не калека…

– Алан, да я даже самостоятельно сесть не могу в твоей реальности!

– Джейн, твоё тело пока не адаптировано к нагрузкам. Но, уверяю тебя, всё быстро придёт в норму. С помощью лекарств и процедур мы ежедневно поддерживали твою скелетную мускулатуру и суставы в здоровом состоянии. Твоё тело готово к жизни. Нужно лишь немного времени и усилий. И я гарантирую, что поставлю тебя на ноги! Я уже знаю, как, но пока не решил, чем.

Тебе не придётся влачить нищенское существование. Твой отец сказочно богат. После его ухода ты унаследуешь фармацевтическую корпорацию, приносящую сотни миллионов дохода ежегодно. Ты обязательно станешь знаменитой хотя бы потому, что знаменит твой отец. С помощью НИП я пополню твой багаж знаний. Я дам тебе столько сведений о реальном мире, сколько тебе понадобится. И ты ещё встретишь свою любовь. Только реальную, а не вымышленную.

– Джейк – моя единственная любовь!

– Да к чёрту Джейка! – раздражённо выпалил Алан, но тут же взял себя в руки и спокойно добавил: – Джейн, милая, пойми, в реальности огромное количество молодых, красивых, добропорядочных мужчин. Каждый из них ничем не хуже Джейка. А может, и лучше. Откуда тебе знать, если ты ни с кем больше не встречалась? Пройдёт время – и ты забудешь о нём, растворив вымышленный образ в размытых воспоминаниях о ненастоящем прошлом.

«Я и без этого растворюсь, Алан! Уже скоро… – прохрипел разрываемый силовым полем Джейк. – Джейн, милая! Ты же помнишь: без тебя нет меня. Мы с тобой – две половинки, которые не могут жить порознь».

– С тем миром тебя связывают лишь воспоминания, – продолжал Алан, внимательно следя за кардиомонитором, который уже тревожно попискивал, – там нет ни одной живой души, ради которой стоило бы вернуться.

– А ради кого мне следует остаться?

– Хотя бы ради отца, Джейн. И ради своего будущего. Тебе сложно судить, ты не знала Пола. Но я знаю его хорошо! Поверь, Джейн, тебя никто и никогда так не любил, как любит твой отец. Все эти годы он неустанно работал лишь над одной идеей: твоим спасением. Наперекор всем законам природы, он шёл к цели. И поплатился за это здоровьем, существенно сократив свой земной путь.

Ты даже представить себе не можешь, какую цену он заплатил за твоё право жить! Взгляни на отца, Джейн! – и профессор указал на хрипящего старика в каталке, который безмолвно ронял старческие слёзы. – Ты видишь язвы, изъедающие его плоть?! Это последствия испытаний первых версий сыворотки. Джейн, его дни сочтены. Может, даже часы. Разве он не заслужил право побыть с дочерью хоть несколько часов?! С живой дочерью, Джейн, а не с куклой, видящей сказочные сновидения!

– Я действительно не знала его, Алан, – произнесла Джейн и виновато посмотрела на отца. – И мне очень жаль! Но так или иначе, он уйдёт, со мной или без меня. И я не вспомню отца таким, каким знаешь его ты. Я вспомню лишь это, – и Джейн указала на старика. – А Джейка я запомню живым! Что бы ни произошло в любом из миров, я никогда не забуду вкус его тёплых губ!

«Я тебя тоже люблю, милая!» – прошептал опустившийся на пол Джейк.

– Прости её, Пол, ради Бога! – прошептал старику Алан и снова обратился к девушке. – Джейн, подумай о своём будущем. В мире, который остался с Джейком, ты никогда не испытаешь радости материнства. И это – факт, с которым тебе придётся смириться. Ты не сможешь состариться бок-о-бок с любимым человеком. Ты просто не доживёшь до преклонных лет. Медикаментозный сон, в который мы вынуждены тебя погружать, уже нанёс удар по печени и почкам. Наркоз токсичен, сколь бы хорош он ни был! Пока процесс обратим, но это пока.

Твоя смерть не будет быстрой и безболезненной. Можешь спросить у отца, что значит жить с разложившимся нутром. Стараясь объяснить боль, твой мозг нарисует тебе ужасающие картины. В своём вымышленном мире ты попадёшь в плен к какому-то космическому чудовищу. Оно будет истязать тебя пытками до самой смерти, и даже Джейк тебе не сможет помочь! А в этом мире ты будешь мучительно, медленно и неотвратимо умирать от интоксикации.

Ни один трансплантолог ни за какие деньги не согласится на пересадку органов. Какой смысл пересаживать то, что вскоре превратиться в решето? Ты даже не сможешь умереть по собственной воле. Для эвтаназии понадобится твоё личное согласие. Согласие человека, пребывающего в сознании. А я не смогу разбудить тебя, Джейн! Потому, что к тому моменту в этом мире не останется никого, кто по закону имел бы право дать такое разрешение. Ты умрёшь в адских муках, проклиная всех на свете! Даже своего Джека…

– Мистер Гардиан, профессор! R-ритм! – тревожно обратилась Милл, указывая на кардиомонитор.

– Я вижу, Милл, – не глядя на ассистентку, ответил профессор и продолжил разговор с Джейн. – У нас в запасе ещё час…

«У меня, судя по всему, тоже», – отстукивая зубами, произнёс Джейк и поглубже укутался в термоодеяло от леденящего холода силового поля.

– … я оставлю это здесь, – и Алан демонстративно положил папку с согласием на прикроватную тумбочку. – Ровно через час и ни минутой позже я погружу тебя в сон, вне зависимости от того, подписала ты бумаги или нет. Я оставлю тебя одну в палате. Никто не сможет повлиять на твоё решение.

Если ты решишь вернуться, и я найду пустым поле для подписи – ты знаешь о последствиях. Если бумага будет подписана, у тебя будет достаточно времени, чтобы попрощаться со своим вымышленным миром. Но помни: туда ты больше не вернёшься. Никогда! Как только сыворотка подействует, безумные условия твоего воображения просто разорвут твоё сердце на части. Твой сказочный сон навсегда останется в прошлом. Решайся, Джейн!

«Решайся, Джейн! – вторил Алану Джейк. – Решайся, если не хочешь потерять меня навсегда…».

***

Джейн мчалась по бескрайнему полю цветущей молодики, поднимая за собой облако пыльцы безумных цветов. Такие поля есть только на Валле и нигде больше. Расправив руки, словно птица крылья, Джейн мчалась навстречу рассвету, краснившему горизонт тёплым светом двух звёзд-близнецов. Она бежала, не разбирая дороги, навстречу своему будущему. Неизвестному, противоречивому, вздорному и спорному. Но своему! Никто ни в том, ни в этом мире не мог прервать её скорый бег, как никто не может отобрать права на счастье. Она бежала, преисполненная надежд, и кричала в бескрайние небеса: «Догоняй, Джейк!».