— Доченька, мы с папой идём в кино, надо подоить Жданку!
Настя подпрыгнула:
— Мама! Я же никогда не делала этого!
Ей одиннадцать. Ну, там сено поворошить, воды принести. Но доить!
Мама ворковала как голубка своим волжским окающим говорком:
— Вымечко помой, сосочки смажь маслицем и дои. Ты знаешь, как я это делаю. Перед этим дай Жданке её корм, она будет стоять и есть. Надень моё платье и фартук.
Родители ушли.
Корова смотрела на Настю как на привидение, даже перестала жевать свою жвачку.
Мама была маленького роста, кругленькая. Дочка, напротив, высокая, худенькая, да ещё в мамином платье не по размеру, видимо, произвела на корову неизгладимое впечатление.
— На, тебе, Жданка, твоё ведро с едой, — Настя опасливо смотрит в тёмно-синие глаза коровы, в них полный мрак. Бочком, примостившись возле круглого, как шар, рыжего коровьего бока на колченогую скамеечку, моет брезгливо огромное вымя, смазывает маслом соски и боязливо дёргает за них.
Всё, можно выдохнуть, пошло дело, молоко двумя струйками дзинькнуло в ведро, но дальше… буквально через пять минут Настя понимает, что пальцы очень устали. В тот же миг она почувствовала, что какая-то неведомая сила ударила её по голове!
Это Жданка активно отгоняла назойливых мух со своей спины, размахивая толстым хвостом, как кнутом!
— Вот, зараза, — бормочет Настя, — взволнованно потирая затылок, — сейчас я тебе устрою.
Некоторое время брезгливо глядя на этот канат с мохнатым пегим концом в репьях, маленькая «доярка» приняла стратегическое решение. Она разделила странную поросль внизу хвоста надвое и привязала хвостище к ноге Жданки.
Настюша страшно гордилась своей смекалкой. Развеселившись и торжествующе хихикнув, изрекла:
— Поделом тебе, обижаешь ребёнка!
Сделав: «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали», Настенька продолжила процесс, уже ухватив тонкими пальцами толстые дальние соски коровы, которые почему-то оказались ещё туже и неподатливей.
Вдруг со всей силой Жданка опять врезала ей по голове, да так, что та ушла корове под брюхо.
— Вот, негодная, отвязала хвост! Эй, стой, ты куда, Жданка?!
А корова переступила огромными копытами через ведро, чудом его не опрокинув, но зато плюхнув туда в белоснежное молоко жирный ком навоза.
— Мама-а,- ахнула приглушённо Настенька, — это что теперь делать?!
Удручённо опустив головушку, забрав из-под копыт Жданки почти полное ведро с молоком и плавающим на дне комом навоза, незадачливая доярка пошла в дом. Корова смотрела ей вслед, торжествуя и презрительно жуя свою жвачку.
На веранде Настя нашла марлю, сложила в десять слоёв и начала цедить молоко. От отчаяния, что не оправдала маминого ожидания, пришла ей в голову эта мысль — процеживать, и не раз, и через такой толстый слой марли.
Дрожащими ручками поднимала она это злосчастное ведро, и струйка грязного молока стекала через импровизированный фильтр в другую ёмкость…
Мама с папой вошли, когда Настенька, вконец измученная сельской работой, спала, уронив голову на руки, за столом веранды.
— Мама, я всё испортила, — подняла заплаканные сонные глаза на маму Настя и рассказала о своём конфузе.
— Доченька, да зачем десять слоёв, — погладив по головке маленькую «доярку», сказала мама, — я это молочко всё равно отдам Мишеньке, нашему телёночку.
Автор публикации
