Дракономахия

Мажордом ударил палкой в пол и возопил:

– Бургомистр Штайнберга, граф фон Кнопф, к Его Величеству королю!

Граф стремительно, на ходу снимая шляпу, вошел в приемный покой. Низко поклонился (усыпанный блесками парик заслонил буклями лицо), оттопырил шпагой полу камзола, с невыразимым изяществом лягнул ногой, затянутой в шерстяной чулок.

– В должном ли здравии пребывает Ваше Величество?

Король, продолжая морщиться после шума, произведенного мажордомом, протянул ладонь для лобызания.

– Вы сами знаете, что недосыпание не способствует здоровью. Но как можно спать, если проклятый дракон продолжает грабить королевство? Окрестные бароны шлют и шлют петиции, поступления в казну скоро сойдут на нет. А на что я буду содержать армию, стражу? А  ваше жалование, граф, на должности бургомистра – или вы думаете, что я добываю средства из башни, в которой дымит тот проклятый алхимик? Поверьте, его я держу лишь потому, что так принято. Вот, прочтите сами!

Король бросил под ноги бургомистра свернутый трубкой лист с обрывком шнура для печати. Бургомистр поднял его, развернул и, надев очки, стал читать вслух:

– … потравленных полей, полностью выжженных – от пустоши вдоль реки и до холма, что близ Свиного оврага, всего более тысячи десятин; две отары растащены в сентябре, да еще одна – в январе, при этом загоны сломаны, пастухи разбежались. В городке Фрайфрау над прачечной дракон намеренно справил нужду, отчего партия белья стоимостью шестьсот марок испорчена безнадежно, а пруд возле прачечной отравлен…

Король нетерпеливо махнул рукой, и бургомистр прервал чтение, шмыгнул носом и снял очки:

– Но ведь мы безукоризненно выполняем условия договора. За два года – двенадцать девственниц, красавиц, отобранных на конкурсной основе, образованных, благородных, отведены к его пещере. Ваше Величество, а что по этому поводу говорит дракон?

Король побагровел:

– Это я должен знать, что говорит дракон? Может, мне самому нужно идти к нему в вонючую пещеру и подвергать опасности свою жизнь в то время, когда королева еще не родила наследника престола? Вы в своем уме, граф? Мне кажется, что у нас достаточно причин сделать так, чтобы вам не на чем было носить парик!

– Ваше Величество, я сознаю масштабы своих недоработок и лично встречусь с драконом, чтобы уладить проблему.

– Два дня, граф! И не часом больше! И – либо вы находите решение, либо я отзову палача из отпуска! Ступайте, фон Кнопф, и помните про свой парик!

***

– Господин Дракон! Господин Драко-оон!

Сверху посыпались мелкие камни, мусор, обрывки какого-то тряпья. Затем из пещеры до половины высунулся и сам дракон:

– Ну, кто тут еще? Опять девок привели?

– Господин дракон, нижайшее вам почтение. Я – бургомистр, если помните.

– Принес  ответ?

– Какой? От вас же не было официальных заявлений.

– Значит, и этот пастух обманул меня, сбежал в свою поганую хижину и не пошел к королю.

– Вы отсылали официальное письмо? С печатью, надеюсь?

– Ага, с печатью, сейчас покажу… – Дракон с усилием развернулся  в пещере, высунул наружу хвост и задрал его кверху. Затем, надсадно урча, вернулся в исходное положение.

– Видел печать, надеюсь?

– Вы  шутите, господин Дракон!

– А вы держите меня за дурака! Развели бюрократию, печать им подавай! А сами договор не выполняют.

– Но мы же выслали вам двенадцать девственниц! Самых лучших! Скажу по секрету, все они прошли специальный инструктаж в лучших домах свиданий!

– А разве я просил девственниц? У вас есть экземпляр договора? Прочтите-ка пункт 12-3!

Бургомистр надел очки:

– Ага, вот он: Поставить женщин, сколько потребуется, лучших по качеству, начиная с августа сего года, красивых и образованных…

– А вы что прислали? Где, я спрашиваю, красивые женщины? Где образованные? Тем дурехами, что прибыли, пользуйтесь сами!

– Ну что вы говорите, господин Дракон! Все, как на подбор, мягкие, пышногрудые, а какие бедра!

– И где там про девственниц? Что мне  делать с девственницами, вы подумали?

– Ну как же, господин Дракон, девственницы – чтобы, э-ээ, как вам сказать… Ну, мы хотели, как лучше.

– Вы решили, что я буду совокупляться с  вашими самками? По-вашему, секс с представителями чужого вида – это нормально? Вы всегда судите по себе?

– Мы полагали, что женская красота разбудит в вас  добросердечие и сентиментальность.

– Красота? Да вы видели их кожу? Она  белая, мягкая и теплая!

– Истинно так, господин дракон!

– Но красивая кожа должна быть такой!  – дракон вытянул из пещеры серо-зеленую лапу, покрытую крупными сухими чешуями, и помахал ею перед лицом бургомистра. – Найдите мне сухую, холодную, и, если у вас нет женщин, покрытых чешуей, то пусть будет что-то похожее на кору дуба!

Бургомистр торопливо чиркал серебряным карандашиком в блокноте.

– Учтем, господин дракон. Но что же вы сделали с теми двенадцатью? Где они?

– Первая сбежала с  бродячим цирком. Я  предлагал ей вернуться к отцу, но она заявила, что циркачи – такие душки, а мать – гусыня и вообще, затюкала. Троих выпросили у меня пастухи. Недорого: по две марки за всех. Товар, как помню, не возражал. Потом несколько девиц были изгнаны даже не разговаривая. Таких страшных, с кровавыми губами и ягодицами за пазухой, мне никогда не попадалось. Губы должны быть тонкие, серые, а кровь на них выглядит неприлично! Вы там пометьте в своем блокнотике!

– А остальные?

Дракон сделал движение, которое можно было истолковать как пожимание плечами: – Разошлись кто куда. Может, не нашли дорогу домой. Впрочем, это и не удивительно:  таких дур свет не видел.

– Я говорил вам, господин Дракон, что все они – благородные девицы, получившие прекрасное образование!

Дракон угрожающе оскалил зубы:

– Вы снова намекаете на скотоложество?

– Ах, что вы, господин дракон, я уяснил вашу позицию вполне.

– И что вы предлагаете?

– У меня еще нет ясности. Могу я задать вопрос?

– Валяй.

– Для чего вам женщина? Что вы намереваетесь с ней делать?

– Мне нужна красивая собеседница, молодая, не старше двухсот лет, но уже достаточно опытная для того, чтобы здраво судить о жизни. Она должна уметь выхаживать детей и наблюдать за яйцами.

– ?

– За яйцами! Ты что, глухой?

– Я не совсем понимаю, какой смысл вы вкладываете в предложение наблюдать за, так сказать, яйцами.

– Яиц, что ли, не видел?

– Видел, господин дракон. Но зачем за ними должна наблюдать дама? Или это, как бы выразиться, ваша сексуальная девиация?

– Дурак! Я высиживаю яйца, которые родила сразу по прилету в ваши края!

Бургомистр хлопнул себя по лбу: – Так вы – дама?

– И что такого?

– Простите мне мою невнимательность, фрау Дракон. Ваша просьба выполнима.

– Ну, так действуйте.

– Простите, фрау Дракон, но у меня есть предложение. Надеюсь, оно вас заинтересует.

– Ну?

– Не могли бы вы разрешить нашим гражданам пару-тройку раз в неделю приносить вам угощение и любоваться на ваших деток? Это развлечет вас и уменьшит ущерб сельскому хозяйству от ваших не совсем упорядоченных посещений.

– Угощение? Это было бы неплохо. А вот на детей пялиться ни  к чему. Еще сглазят…

Что вы, фрау Дракон!  Наши бюргеры будут выражать восхищение и не станут сильно шуметь. Что будут любить ваши птенчики, когда вылупятся?

– Гусят, поросят молочных… Черт с ними, пусть приходят.

***

– Ваше Высочество, полная победа!

– Опять будете врать, фон Кнопф?

– Я не могу лгать моему повелителю.

– Докладывайте!

– Все двенадцать девственниц разысканы и возвращены родителям.

– И?

– Осмелюсь доложить, в полном здравии. Три из них беременны.

– От Дракона?

– Вовсе нет. Дракон оказался дамой.

– И кого мы теперь будем к ней отправлять?

– Я уже уладил вопрос. К ней согласилась поехать старушка, которая прежде работала на королевском птичьем дворе.

– Это та, сухая и тонкогубая, похожая на засохшую ветлу?

– Ваша памятливость потрясает, Ваше Величество.

– Назначьте старухе пенсион за счет казны и наградите, что ли, крестом.

– Она в этом не нуждается. Так привыкла возиться с яйцами и птенцами, что с радостью пошла к дракону. К тому же старуха болтлива и многое помнит.

– Что-то еще?

– Я просил бы Ваше Величество выдать мне патент на открытие туристического маршрута «В логове чудовища».

– И в чем там изюминка?

– Осмотр живописного маршрута к Пещере Дракона, посещение страшной драконши и ее логова, кормление ее детенышей…

– И почем предполагаете брать?

– По три марки с носа. Плюс – продажа драконьего корма посетителям, плюс – сувенирная лавка, а еще – гостиница, ресторан «У Дракона».

– Ого! А на что вы собираетесь строить гостиницу и ресторан?

– Не согласится ли Ваше Величество стать концессионером?

***

Король завтракал в малой столовой, развернув кресло к камину, когда за его спиной раздался громкий удар. Король вздрогнул. Драгоценное вельзенское пролилось из драгоценного кубка на драгоценную скатерть и в драгоценный паштет из омаров с маслом макадамии.

– Послушайте, милейший, забыл, знаю, как  вас звать… Я уже много раз просил не стучать этой вашей – как ее? Ну, которой вы стучите. Как  оно, кстати, называется?

– Ваше величество, насколько мне известно, официальное название  вот этого предмета отсутствует. В служебных инструкциях для мажордома написано просто: «Громко ударить в пол». Дома мы называем эту штуковину штуковиной. И я, к  глубокой  моей грусти, не могу  нарушать ни инструкций, ни традиций. Громко – значит, громко.

Король забарабанил пальцами по столу.

– Так, почтенный, выходит, вы игнорируете просьбы вашего короля?

– К моему  глубочайшему сожалению, Ваше  величество, на службе я вынужден руководствоваться нормативными актами и официальными документами. Согласно указу за  номером семнадцать от марта прошлого года, подписанному Вашим величеством, обслуживание Двора Вашего величества переведено на баланс ратуши, и я напрямую подчиняюсь бургомистру.  Это сделано с целью унификации процедур и оптимизации расходов. Ваше величество может направить официальное ходатайство бургомистру с тем, чтобы он  сделал соответствующее распоряжение. И тогда  я с  величайшей радостью стану  стучать тише.

– По праву короля, я могу вас…

– Разумеется, Ваше величество, можете. Но в моем контракте, подписанном  господином бургомистром, дословно указано: «Точно выполнять требования инструкций». Так что вся вопросы – к господину бургомистру, поскольку я несу ответственность перед ним.

– Немедля – бургомистра ко мне!

– Я посмел  побеспокоить Ваше величество только потому, что господин бургомистр просит вашей аудиенции. Он ожидает за дверью.

– Так какого черта! – заорал король. – Немедленно впустить этого… Этого…

Мажордом снова ударил в пол (посуда где-то жалобно звякнула в ответ), и провозгласил: «Бургомистр Фрайберга граф фон  Кнопф к Его величеству  королю!» – и величественно выплыл за дверь.

Сладко улыбаясь и выделывая ногами положенные по протоколу па, влетел бургомистр.

– В  добром ли здравии находится Ваше величество? Лекарь с тревогой уведомил меня, что последних две ночи сон Вашего величества был беспокойным.

– Какое, к черту, здоровье, если вы направляете  ко двору кадры вроде того толстого болвана, что стучит по  полу и орет в дверях. Ничего толком сделать не умеет.

– Что вы, Ваше  величество. Он третий в династии мажордомов, начавшей служить еще при вашем славном предке Аделрике Первом.

– Вы хоть понимаете, фон Кнопф, какую гадость только что сказали? Три поколения каких-то мажордомов синхронны семи поколениям монархов!  Вы не находите, господин бургомистр, что  несправедливо, когда простой мажордом живет вдвое дольше, чем его повелитель?  Может, пора пресечь эту династию, а заодно и назначить нового бургомистра? А прежнего, то есть вас, пощупать на предмет государственной измены. Вы же знаете, что палач находится на государственной, а не  на муниципальной службе,  и его квалификация чрезвычайно высока.

– Прошу прощения у Вашего величества, но бургомистр – выборная, а не назначаемая должность. Тем не менее, я признаю за собой кадровые ошибки и сегодня же направлю Вашему величеству предложения по их устранению.

– Должен заметить, фон Кнопф, что главы ремесленных цехов тоже избираются. Но это не помешало нам два года назад казнить декана цеха столяров за то, что те выдавали осиновые гробы за дубовые. Так что действуйте с оглядкой, фон Кнопф, и не вздумайте морочить нам голову!  И, кстати, чего ради вы пришли в такую рань? Мы еще не позавтракали.

– Прошу прощения, Ваше величество. Я пришел по вопросу о делах нашей концессии.

– И как наши дела?

– Осмелюсь сообщить, что мы близки к разорению.

– Вот как? Вы удивляете нас всё больше. Два месяца назад вы уверяли, что дела блестящи.

– Так оно и было. Но посмотрите вот на этот график.

– И?

– Здесь динамика доходов и расходов. Как изволите видеть, доходы падают.

– Почему?

–  У вас, Ваше величество, маленькое королевство – прошу меня извинить. Все уже посетили логово дракона по два и более раз, и популярность зрелища стала снижаться. Можно было ожидать стабилизации, но поднялись закупочные цены на молочных поросят, потому что на них вырос спрос, а крестьяне смекнули, что к чему. К тому же детеныши драконихи подросли и жрут всё больше. Мы стали дороже продавать билеты, и круг замкнулся – посещаемость низкая.

– А  отчего растут расходы?

– Я уже говорил про аппетит гаденышей. Реклама – тоже не дешевое удовольствие. А еще мы только-только начали отделку гостиницы. Мрамор, паркет, мебель, лепнина – всё это дорого. Я распорядился приостановить работы.  Хотя бы до возвращения драконихи.

– Что-оо?  Драконихи нет?

– А разве я не сказал об этом сразу? Она улетела неделю назад.

– Куда? И что вы думаете делать?

Бургомистр пожал плечами:

– Дракониха не извещала меня о свих планах. И, Ваше величество, осмелюсь напомнить:  мы концессионеры.  Я хотел бы узнать ваше  мнение.

– В прошлый раз, фон Кнопф, вы неплохо справились с поручением. Сходите в логово еще  раз.

– Ваше величество,  здесь нужен свежий и заинтересованный взгляд на вещи. А я исчерпался.

– Тогда пошлите мажордома. Он либо найдет выход, либо его сожрут, либо он будет стучать тише, потому что с отрубленными руками стучать, ха-ха, несподручно. Любой вариант очень хорош.

– Прекрасно, Ваше величество! Ваши здравомыслие и находчивость потрясают!

Король взял со стола колокольчик и позвонил. Вошел слуга.

– Мажордома ко мне! И пусть поторопится.

***

– Фрау Марта! Фрау Марта!

Сухонькая опрятно одетая старушка выглянула из калитки.

– Фрау Марта, я мажордом Его величества. Меня зовут Игнац. Позволите войти?

– Что, к королю потащите? Не пойду. Год без жалования – а я даже высиживала яйца вместо драконихи.

– Нет, фрау Марта, я по личному делу.  Так  вы позволите?

– Ну, входите. Экий вы… Дородный. Сразу видно – бездельник. Вот сюда, по тропинке.

Дом у Марты был крохотный, но ухоженный и уютный. Нашлись и сосиски, и яичница, и пиво. Мажордом не столько спрашивал, сколько слушал, изредка  направляя разговор.

– Я ведь почитай что всю жизнь птичницей  была. А драконша – она  что? А та же курица, только без перьев. И высиживать ей несподручно, потому как у нее нутряного тепла нет. Вот я ей и пособляла. Да, и высиживала тоже. И не пяльтесь так, герр Игнац, женский зад, даже старый и костлявый, теплее драконьего.

– А почему  драконша исчезла?

– Вот и видно, что в птице вы только по части  застолья знаток – вон какое чрево. А  то невдомек, что курица только полгода за курятами ходит, а потом остывает и думает, как бы с петухом наперегонки побегать. Весточка  моей драконше пришла с востока, откуда-то из-за безмерной стены. Сватает ее желтый дракон, говорит, что там у него поросят да буйволов сколько угодно, а стена – чтобы живность не  разбежалась. И  будто бы тот дракон мечтает заключить вечный союз. Вот она и подалась. Все вы, мужики, обещаете сокровища – а на  деле только врать горазды.

– А  что же птенцы, то есть дракончики?

– Петушки – они и есть петушки.  Дерутся. Жрать горазды. Глупые.

– А вы почему ушли?

– А как не уйти? Поросят осталось раз-два и обчелся, бургомистр смету урезал, а эти живоглоты растут. Моих-то личных гусят они схарчили, и косточек не осталось. Того гляди, саму слопают.

– И что с ними делать?  Может, яду какого подсыпать?

– Всё бы вам детишек травить. А ну как мамаша вернется – а дети убитые? Что вы ей скажете, герр Игнац?

– Да, незадача. И всё же присоветуйте что-нибудь, фрау Марта. Буду бесконечно благодарен – а пока примите вот это.

Мажордом добыл из кармана камзола кошель и с поклонном отдал старушке. Та взвесила деньги на руке и спрятала в карман передника.

– А вспомните-ка, как вас обламывал папаша, когда вы начали  входить в возраст.

Мажордом вздохнул:

– Папаша житья мне не давал. То инструкции заставлял учить наизусть, то вкалывать на огороде, то таскать воду. Аж спина хрустела. Ни к девкам  – простите, к девицам сходить, ни подраться, ни кружки пива выпить. А чуть что – сразу розгой… Но ведь вышколил. Теперь сыновьям науку передаю.

– Вот и действуйте, Игнац. Учите моих птенчиков.

– Простите, фрау Марта, а кто они? Ну, мальчики, девочки?

– Мальчишки они, глупые мои. Идите уж, Игнац, глаза бы на вас не глядели.

И фрау Марта всхлипнула.

 

***

У логова драконихи бардак был несусветный.  От пещеры и до недостроенной  гостиницы земля была изрыта, громоздились кучи костей. От рощи, прежде кудрявой, остались обгорелые пни. Воняло – и гарью, и чем-то похуже.

– Господа драконы! Господа драко-оны!

Из пещеры высунулись две головы на тощих шеях – синей и зеленой.

– Гляди, какой здоровенный! – обратилась одна голова к другой. Может, того? Сожрем?

– Ага, сожрем – а Марта нас опять хворостиной отходит.

– Ты кто? Марты с тобой нет? – опасливо спросил Зеленый.

– Нет, господа драконы,  фрау Марта приболела.  Я за нее. Игнац, главный силач королевства, к вашим услугам.

– Жалко, что заболела. А ты чесать вот тут умеешь? – и Синий задрал голову, показывая белесое горло.

– А  пожрать принес? – спросил Зеленый.

– А как же! И пожрать, и розги. Еда в возе, розги – в другом. Прошу к столу.

Тушу быка братья сметелили за полчаса и сыто отвалились.

– Да, господа драконы,  аппетит у вас неважный. И сами вы тощие какие-то.

– Мы? Да мы… Нам и тебя съесть – раз плюнуть, – зашипел Зеленый.

– А  розги давно не пробовал? – осклабился мажордом. – Ты глянь на себя: кожа да кости. Вы же даже самих себя поднять не сумеете – разве что на крыльях.

Синий ухватил себя под брюхо короткими передними лапами и стал тужиться. Зеленый повторил его маневр. Ничего не вышло.

– Вот видите, господа драконы. А туда же – «съесть, съесть», – передразнил Игнац. – Вот с кого надо брать пример!

Мажордом вытащил из воза, из-под хворостин, холст. На нем был изображен голый по пояс ражий детина в пятнистых штанах. Грудь молодца крест-накрест охватывали ленты с вбитыми в них медными костылями. Свирепую рожу детины покрывали полосы дикарской черной раскраски, в могучих лапах он держал сооружение из труб, опасное по виду.

– Это великий драконоборец древности. Имя его утеряно в веках,  остались только прозвища: Железный Арни, он же – Шварцвальдский Терминатор, он же – Победитель Хищника, он же – Коган – варвар. Двенадцати футов ростом, восьмисот фунтов весом.  Летал лучше Супермена.

Братья восхищенно глядели на холст.

– Хотите стать такими же? Я вижу в вас некоторый потенциал. Но, как говорил Железный Арни, нужно пахать.

– А что значит – пахать? – спросил Синий.

– Пахать – это значит, пахать. Заодно выясним, кто из вас сильнее.

– Я сильнее, – дружно завопили братья.

– Потом, потом. Слушаться меня, я ваш наставник. Программа такая: за две недели распахать вон ту пустошь на холмах, камни собрать, стащить на дорогу. Потом их нужно утоптать в землю. Потом – снова пахать, но в другом месте. Расти будете как на дрожжах. Зимой поедем за границу, на турнир памяти Железного Арни. Там вы, конечно, всех победите и получите знаки отличия. И, кстати, что это за имена? Синий, Зеленый – никуда не годится. Нарекаю тебя, Синий, Годзиллой, а ты, Зеленый, отныне будешь прозываться Чужой-два.

– А харчи?

– Знаменитые спортсмены всегда на полном казенном обеспечении. Это я беру на себя. Но запомните: розги – вон они, на возу.

Годзилла и Чужой-два радостно зашипели.

– А когда начнем?

– Терпение, дети  мои. Нужно подготовить инвентарь.

… Несколькими днями позже жители Фрайбурга с крепостной стены наблюдали, как по склону холма зеленый дракон, вытянув вдоль земли шею, азартно тянет огромный плуг.  Вслед зеленому синий дракон с гиканьем и свистом пёр волокушу, наполняя ее камнями. Надзирал за работой дородный мужчина с хворостиной в  руке.

– А ну, не халтурить! Еще семь сетов по шесть повторений – и меняемся снарядами!

 

***

 

Граф стремительно, на ходу снимая шляпу, вошел в приемный покой. Низко поклонился (покрытый блесками парик заслонил буклями лицо), оттопырил шпагой полу камзола, с невыразимым изяществом лягнул ногой, затянутой в шерстяной чулок.

– В должном ли здравии пребывает Ваше Величество?

Король протянул ладонь для лобызания.

– И что вы доложите своему королю, фон Кнопф?

– Ваше величество, полный успех! Драконы усмирены и приспособлены для дела. Они пашут землю и строят дороги, причем только за еду.

– Неужели этот мажордом…

– Да, Ваше величество. Он с сыновьями организовал товарищество со странным именем – «Игнац и Сыновья – дорожные и земляные работы». Производительность потрясающая. Скоро королевство Вашего величества станет самым благоустроенным и цветущим в мире.

– А как он решил проблему с кормами?

– Его брат теперь поставщик кормов для животных. Компания «Вискас-опт». С Вашего позволения, там сорок девять процентов акций принадлежит Вашему покорному слуге, и я  мог бы продать половину из них Вашему величеству со скидкой. Зимой предполагается  отвозить драконов за границу – пусть обжирают тамошних зевак.

– А мажордом не прогорит? Кажется, он не  слишком большого ума. Не хотелось бы осложнений с драконами.

– Что вы, Ваше  величество! У него прекрасная советчица. Вдовец женился на бывшей птичнице – Вы помните ее?

– Прекрасно. Но ведь наше предприятие  «В логове чудовища» прогорело? Я взыщу убытки с вас, фон Кнопф!

Бургомистр беспечно махнул рукой:

– Ваше Величество, я  вот что удумал. Та распаханная пустошь – она ведь казенная, не так ли? Давайте устроим закрытый тендер на приватизацию, я выкуплю землю по дешевке, а потом распродадим по частям. Там будут такие виноградники! Триста процентов  прибыли гарантирую. А еще нужно издать антимонопольный закон. Пусть бывший мажордом строит дороги, но эксплуатацию ему отдавать нельзя. Займемся этим сами.

– По рукам, фон Кнопф! Но кто же будет при дворе вместо мажордома?

– Не беспокойтесь, Ваше величество. Младший сын мажордома не увлекся затеями папаши. А уж как лихо он ударяет в пол этой штуковиной – не помните, как она называется?