Капитан смог коснуться “борта”, стоя на палубе?!

«Борт» — не только ватерлиния. В морской терминологии «борт» — это весь вертикальный корпус от киля до прикреплённой к верхней кромке палубы части (фальшборта / планширя / леера). Верхняя часть борта доступна с палубы.

На малых парусных судах (гафельный шлюп — небольшое судно) свободная поверхность палубы и высота борта (фальшборта/планширя) обычно невысока — до 40-50 см, и капитан, стоя на палубе, вполне дотягивается рукой до верхней кромки борта.
Простые манёвры обеспечивают контакт: лёгкий наклон, присесть на цыпочки, опереться на леер/фальшборт или облокотиться на планшир — всё это обычные рабочие движения, которые позволяют «провести ладонью по борту».
Наконец, литературно вполне допустимо: в обиходной речи «провёл ладонью по борту» часто понимают, как прикосновение к верхней части корпуса (дощатой отделке, планширю), а не попытку дотронуться до ватерлинии.

Итого: физически и терминологически фраза корректна — если иметь в виду верхнюю часть борта (планшир/фальшборт/прикреплённую обшивку), а не низкую часть корпуса у воды.

“Верёвки” на корабле?!

Да, на корабле есть «верёвки» (в широком, разговорном смысле). Более точные морские названия — канаты, шкоты, фалы, реи, ванты и т.д., но в художественном тексте «верёвки скрипнули» звучит нормально и не противоречит реальности.

В обычном языке «верёвка» — общий термин для круглого плетёного/крутого изделия из волокон/синтетики; в море чаще используют «канат» для более толстых, нагруженных строп. Но в речи команды и в литературе оба слова встречаются взаимозаменяемо (особенно на небольших парусных судах).
Такелаж — это всё вместе. Термин «такелаж» объединяет паруса, блоки и все снасти (шкоты, фалы, шкотовки и пр.). В рассказе словосочетанием «верёвки скрипнули» я просто обобщил звук такелажа — точно то, что слышит человек на палубе.

На шлюпке большинство управляющих линий действительно тоньше и по бытовой привычке могут называться «верёвками», а несущие элементы — «канатами». В контексте сцены это одно и то же слышимое явление — скрип такелажа.
В художественном тексте допустима некоторая условность и упрощение: «верёвки скрипнули» передаёт звук и атмосферу лучше, чем перечень специальных названий (например, «шкоты заскрипели» — для не-моряка будет непонятно).

Поэтому выбор слова оправдан с точки зрения восприятия, потому что в конкурсе приняли участие 34 автора и, насколько мне известно, только один из них настоящий капитан, поэтому использовать специальные термины считаю делом совершенно неуместным. Читатели должны следить за ходом повествования в рассказе, а не лазить по справочникам и словарям.

“Заплатка” на парусе, прослужившем десятки лет?! А, понял – он все эти годы только на моторе ходил.

Почему заплатка на старом парусе — это нормально.

1. Паруса ремонтируют, а не выбрасывают при первой поломке.
Парус — дорогая вещь; при повреждении его зашивают или подклеивают у парусных мастеров. Качественный шов и хорошая латка могут держаться очень долго.
2. Материалы и способы ремонта.
Традиционные хлопчатобумажные и современный Dacron (полиэфир) — «не вечные», но служат десятилетиями при аккуратном уходе. Латки пришивают вручную широкими стежками или наклеивают с внутренней стороны с подклейкой и усилением. Если латка закрыта подпарусиной/потом подклеена — она и через годы не отвалится.
3. Оси износа распределяют по полотну — часть паруса может быть в относительной безопасности.
Паруса эксплуатируют и сворачивают по-разному; одна и та же зона может подвергаться меньшим нагрузкам, поэтому латка на «малонагруженном» месте вполне может прожить десятилетия.
4. Регулярный уход и переборки.
Капитан, который бережёт судно (и особенно, если он свой «старый друг»), мог ежегодно проверять и укреплять латки — так они превращаются из временной заплаты в постоянную черту паруса.
5. Сентиментальная причина.
В литературе (и в жизни) бывают предметы, которые не выбрасывают по личным причинам: латка от юнги — память. Её не меняют, потому что это «нашивка истории». Часто старые паруса сохраняют из уважения.
6. Музейные и коллекционные примеры.
В музеях можно увидеть паруса со старыми латками и нашивками, сделанными десятилетия назад — отлично сохранившиеся при должном уходе.
Замена цельного паруса стоит значительно дороже, чем многократные латки; экономически и эмоционально логично его латать.

Итого: наличие старой заплатки вовсе не доказывает, что судно всё время ходило на моторе — скорее наоборот: заплатка может быть свидетельством долгой парусной службы и аккуратного ухода.

” Мгновенный разворот” под парусами?!

В моём рассказе нет ни слова о том, что разворот был мгновенный! Это Ваша интерпретация, как читателя. В тексте сказано:
«развернул шлюп по ветру» и «развернул парусник»
Это — действие капитана, а не указание скорости манёвра.
Кстати, на небольшом гафельном шлюпе разворот действительно выполняется быстро.
Шлюп – это не трёхмачтовый корабль. Гафельный шлюп — это небольшой, лёгкий, манёвренный парусник. Он отлично разворачивается:
либо на фордвинд (через полный попутный ветер) — быстро и мягко;
либо через траверз с коротким приводом к ветру.

Я написал в тексте: «Ветер усиливался», это значит, что румпель/штурвал реагирует мгновенно, паруса охотно берут ветер, разворот выполняется легко, без «тяжёлого» набора инерции. Никакой физики это не нарушает.
“Развернул” — это нормальный морской глагол, не указывающий время манёвра. Моряки говорят: «развернул корабль», «разворачиваем на курс», «поворачиваем на галс», «ложимся на обратный».
Во всех этих случаях речь идёт о действии, а не о том, что корабль разворачивается мгновенно, как мотоцикл. Так что эта придирка, скорее, чисто литературная, а не техническая. В тексте нет моментального изменения курса — есть результат действия.
Я описывал итог, а не скорость: «Он мягко лёг на обратный курс.» На мой взгляд, это вообще идеальное морское выражение для неспешного разворота. Так говорят опытные капитаны: “легли на курс” — значит, манёвр завершили. Это подчёркивает плавность, а не резкость.
Более того, для повествования “ускорение времени” допустимо! В художественном тексте автор не обязан описывать каждый метр поворота, не обязан расписывать по минутам, может показать лишь важное действие, без микродеталей. Это не нарушает ни реальность, ни морскую практику.
И, наконец, важно понимать: разворот под парусами НЕ обязательно долгий. Он может быть длительным на больших судах, при слабом ветре, при перегрузке, на высоких килевых яхтах с парусным дисбалансом.
На гафельном шлюпе, при усиливающемся ветре, с опытным капитаном — разворот действительно выполняется быстро, уверенно, без длительных мучений.
Поэтому то, что я описываю в рассказе — норма, а не какое-то фэнтези. Разворот на гафельном шлюпе — обычный и достаточно быстрый манёвр: через фордвинд или галс судно поворачивает охотно, особенно при усиливающемся ветре. Слово “развернул” описывает действие капитана, а не скорость поворота. В описании нет никакой физической ошибки.

“Вибрация жизни под ногами” – надо в студенческую общагу вахтёром наняться, там всё будет.

Мне не совсем ясна мотивация в издевательском тоне всех «замечаний» к тексту и, особенно, последней. При чём тут вахтёр в студенческой общаге?!

1. “Вибрация жизни под ногами” — это не какая-то ошибка, а точный морской образ. На любом корабле действительно есть постоянная вибрация. Это даже не поэтическое преувеличение — это физика. Даже парусное судно всегда передаёт в корпус:
• микровибрации потока воды по обшивке,
• отклики от киля,
• удары мелкой волны,
• лёгкие «отдачи» от работы такелажа,
• гул вант и штагов при ветре,
• натяжение стоячего такелажа, передающееся в палубу.
Для человека, который прожил на корабле десятки лет, вся эта совокупность ощущений воспринимается как фоновая пульсация, как «дыхание» корабля. Моряки так и говорят:
“Чувствуешь — живой. Не чувствуешь — мёртвый стоишь.”
Эта вибрация — часть профессиональной реальности, а не фантазия.
2. В тексте нет намёка на двигательную вибрацию.
Некоторые читатели слышат слово «вибрация» и сразу представляют дизель, битую опору двигателя и паром. Но у меняв рассказе идёт речь о чувстве жизни корабля, а не о механике. Это метафора, основанная на реальном тактильном опыте: когда стоишь на палубе, корпус всегда “отзывается” телу. На земле такой обратной связи нет.
3. Мореходы действительно испытывают дискомфорт на суше.
Есть явление, которое называется “land sickness” — «морская качка наоборот».
После долгих походов моряки:
• чувствуют, будто земля слишком неподвижна,
• ловят себя на том, что тело ищет привычную ритмику качки,
• испытывают тревогу от полной неподвижности,
• описывают это как “слишком тихо”, “слишком пусто”, “не живёт под ногами”.
То есть описанное мною чувство — абсолютно достоверно для человека, прожившего жизнь на море.
4. Метафора “вибрация жизни” — корректна и в профессиональном, и в художественном смысле. В корабельной традиции используются похожие выражения:
• «корабль дышит»,
• «корпус поёт»,
• «он откликается»,
• «живой ход»,
• «чувствуется под ногами работа ветра».
Это нормальный морской язык, а не художественная «выдумка». Поэтому моя фраза лежит точно в рамках морской лексики и человеческой физиологии.

Альберт фон Гринвальдус сказал(а)
Dude, т. е., то, что вопросы оформлены как риторические, и имеют ответы, вас не смущает?

Я не считаю это вопросами ни риторическими, ни по существу. Это - издевательство над текстом.
И, как видно из моих ответов - не обоснованное.

Вы пишете:
«Мои замечания по мат. части можно проверить […]неточности в единицах измерений, географических названиях, морских терминах, исторических фактах - тут можно проверить, и убедиться, и исправить, и автор поблагодарит, если понимает ценность знания».

С учётом моих ответов на Ваши вопросы – у меня к Вам единственный встречный вопрос:

Ваши «замечания по мат. части» к моему рассказу, да ещё и выраженные в столь издевательской форме – это действительно «ценные знания», за которые нужно благодарить?

a.savushkin, я болел за Ваш рассказ вместе с Good Reading. Более того, он вообще всю дорогу думал, что это мой рассказ))

a.savushkin, Вам спасибо, что вернулись 🤝🔥

Мне вручили ещё одну награду 😎