Искушение Огненным Ангелом
Не являюсь поклонником жанра фэнтези, и предпочитаю исторические романы. Но тут как-то сами собой сошлись несколько обстоятельств. Во-первых, книгу, которую собираюсь рекомендовать, можно отнести сразу к нескольким жанрам. Во-вторых, это самая настоящая литературная классика, к сожалению, сегодня не слишком широко известная. И, наконец, хотелось бы передать свой интерес, свои чувства и мысли по поводу значения чтения «серьёзной», или «сложной» художественной литературы. Итак, В. Я. Брюсов, «Огненный ангел».
Это странное произведение. Скептически настроенный любитель истории, несомненно, увидит в его тексте исключительно историческое содержание. Поднаторелый в литературоведении читатель заметит несомненные признаки романа-мистификации. Знатоки культуры Серебряного века, несомненно, определят прототипов произведения, и причислят его к так называемым «романам с ключом». Да и другие аспекты присутствуют. Символизм? Сколько угодно! Признаки готического романа? Извольте, в полной мере! Но… что насчёт «фэнтези»? А вот посмотрим.
Итак, по порядку.
Предупреждаю сразу: читать непросто! Брюсов основательно постарался передать колорит XVI века – настолько, что в предисловии автор прикидывается переводчиком и издателем, делая обзор контекста, в том числе – оценивая уровень достоверности изложенного. Само собой, «автобиографический» текст того времени стилизован до грани дискомфорта для читателя «не в теме». Но тем больше удовольствия для ценителей! Если вам нравятся «Легенда об Уленшпигеле» Ш. де Костера, если хотя бы поверхностно знакомы с «Фаустом» И. Гёте, любите трилогию В. Неффа о Петре Кукане (или близкую по стилю «Сагу о Рейневане» А. Сапковского), то полученной при их чтении привычки вам будет достаточно для знакомства с романом Брюсова. Заметно сложнее для поклонников «Мастера и Маргариты», гораздо проще для почитателей «Гаргантюа и Пантагрюэля». И это пока только об особенностях языка и сходстве некоторых эпизодов с «чертовщиной»!
Фабула описывается просто: в эпоху Реформации в Германию возвращается «блудный сын»-авантюрист Рупрехт. По дороге домой он встречается с молодой женщиной Ренатой, которая утверждает, будто ей является «Огненный ангел». Влюбившись, она упросила ангела принять облик земного мужчины. После того, как граф Генрих-«воплощение ангела» покинул её, Рената прибегает к помощи Рупрехта. Обучение магии, полёт на шабаш, встречи с известными в то время оккультистами Агриппой Неттесгеймским, Фаустом (и Мефистофелем!), чудеса и фокусы, дуэль с наконец-то найденным «обидчиком», разлучение и трагическая встреча на суде инквизиции – собственно, всё, что надо для любителей авантюрных приключений (хотя им, скорее всего, покажется маловато действия), для фанатов мистики (хотя им тоже не хватит заклинаний и рецептов!), и для романтически настроенных дам, и для поклонников «готического романа»… Всем сестрам по серьгам!
К примеру, вполне мелодраматичный по сути эпизод с истерикой Ренаты, сначала требующей убить прежнего возлюбленного, но уже через сутки призывающей сохранить ему жизнь, весьма любопытен на фоне эволюции чувств Рупрехта, проделавших путь от недоумения и неприятия «этой одержимой» до сочувствия, привязанности, любви – и собственной одержимости ею.
Отдельно для любителей пикантных подробностей из жизни знаменитостей: жанр «роман с ключом» подразумевает художественное преломление реальных событий. В данном случае, Брюсов вывел в романе взаимоотношения в любовном треугольнике с собственным участием. Прототипом Ренаты была поэтесса Нина Петровская, графом Генрихом выведен поэт Андрей Белый, ландскнехтом Рупрехтом – он сам… Держа в памяти данный факт читать «Огненный ангел» ещё более интересно.
Попробуйте!
Лично мне было гораздо интереснее проверять ту дотошность, с которой Брюсов обрабатывает фактический материал, вышивая историческую канву повествования то крестиком цитат из «Молота ведьм», то прихотливым тамбурным швом по лекалам Пико делла Мирандолы, то золотом и жемчугом аллюзий к Гёте или Данте. Ну, и работать с картой, проверяя географию путешествий персонажа от Европы до Венесуэлы – тоже увлекательно.
Впрочем, символизм романа тем более налицо. Судите сами: образ «огненного», т. е. светоносного (лат. «Люцифер») ангел (греч. «посланник») не просто символ богоборчества. В данном случае это аллегория опаснонедостижимой Красоты, некоего идеала. Главная опасность здесь таилась – и реализовалась в форме драмы – через перенос воображаемого,
фантастического образа на конкретную личность. Душевные муки пресуществились в физические, мечта стала основой разлада с жизнью. Место светлой надежды, ожидания Счастья, заняло тёмное разочарование несовершенным Бытием вокруг героев.
Почему я всё-таки считаю «Огненный ангел» романом-фэнтези?
Энциклопедии и справочники сходятся на том, что данный жанр имеет основой сказочно-мифологические мотивы, решённые в современном стилистическом ключе. Т. е., фантастическое допущение, «сказочный элемент», разыгрывается по канонам приключенческого либо исторического романа. И, поскольку в основе названных выше трилогий А. Сапковского и В. Неффа лежат именно исторические события, а двигателем сюжета в них предстают «ангельская» сущность спутника или «философский камень», то и роман В. Брюсова вполне вписывается в эти рамки. Да, в тексте есть эпизоды, развенчивающие мистическую сторону «Огненного ангела», но они не снимают всех сомнений главного героя, и не мешают читателю вслед за ним верить в сверхъестественное обоснование происходящего, сближая произведение с жанром «магического реализма».
Известный писатель Дж. Мартин размышляет:
«Я думаю, мы читаем фэнтези, чтобы вновь обрести потерянные краски. Чтобы почувствовать яркий вкус пряностей и услышать пение сирен. В фэнтези есть нечто старое и истинное…»
Так вот, для персонажей Брюсова происходящее с ними, это та грань, то «лезвие бритвы», с которой есть лишь два пути: в мистику или материализм.
Они балансируют… Присоединимся?
P.S. «На сладкое»: по роману С. Прокофьев написал оперу с тем же названием. Читатели-меломаны могут объединить удовольствие от процесса чтения с наслаждением музыкой
Другие публикации автора:
Автор публикации
Не трогай - не уколешься
