Бегу домой. От нетерпения аж мышцы сводит. Ну вот, наконец-то дверь. Тычу холодные кнопки домофона и пританцовываю — ну не могу я спокойно ждать! Как же мучительно долго звучит навязчивый звонок, прежде чем я понимаю, что дома никого нет.
«Ну блин…», — раздражение проскакивает мыслью настолько быстро и незаметно, что я даже не успеваю его уловить. Почти с возмущением начинаю рыться в сумке — ищу ключи и одновременно пытаюсь переубедить себя, что нисколечки не злюсь. Разве можно злиться на человека, за то что его просто не оказалось дома? Гоню от себя эти мерзкие мысли, пока поднимаюсь по лестнице.
В квартире всё также. После моего отъезда ничего не поменялось. Хотя кого я обманываю: бываю здесь чаще чем в продуктовом. Я успела посидеть, наверное, на каждой поверхности, перед тем как услышала ключ в двери. «Ну наконец-то!»
— Привет! Ты где была?
Выходит слишком возмущённо, и я тут же стараюсь сгладить, беру у мамы сумки и улыбаюсь во весь рот.
— Да в магазин бегала. Фух, дай отдышусь и зацелую тебя.
— Ну мам… мне ж не пять…
Стремительно иду на кухню и вешаю пакет с продуктами на стул. Жду, когда мама разденется и только она появляется в проёме, как я чуть ли не задыхаясь выпаливаю:
— Я получила работу!
Жду реакции. Её лицо вмиг преображается: глаза смеются, и несмотря на то, что морщинок из-за этого становится больше, она сразу молодеет лет на десять. Обнимает меня, в щёки целует. Я даже вырываться перестала. Сегодня можно, ведь у меня радость! Трещу не умолкая, пока она разбирает продукты. Рассказываю всё в подробностях, не упуская, ни одной мелочи. Она слушает терпеливо, кивает. Вижу, что гордится. А у меня сердце колотится от этого ощущения — ликует.
— Ты представь, двадцать человек на место! Двадцать! — тараторю я и принимаю из её рук тарелку салата.
Даже не знала, что настолько голодная! Поглощаю овощи почти не пережёвывая, прекращая бесполезные попытки продолжить рассказ с набитым ртом.
— Как же я люблю тебя!
Киваю коротко, отвлекаясь на телефон.
— Мамуль, всё! Побежала…
Закидываю в рот последний кусочек и, чмокнув маму в щёку, лечу в прихожую. Кое-как натянув сапоги бросаю короткое «пока» и бегом спускаюсь по лестнице. На улице тепло, солнце клонится к закату, а мне так хорошо, что не могу удержаться, кружусь на месте, как дитё малое. Вдруг в голову пролезает запоздалая мысль: «Я ж не спросила, как у неё дела…».
Отмахиваюсь от сомнений, загоняя поглубже. «Ничего, как-нибудь потом…».
Автор публикации
