Я шел по гипермаркету и глаза мои разбегались. Маленькие, крупненькие, пухленькие, блондинки, брюнетки, глупенькие, умненькие, прикидывающиеся умненькими и глупенькими.
Красивые ценники, привлекательные упаковки, все было при них. В этом сезоне мне нравились маленькие, взросление тела которых к двадцати и двадцати пяти природа остановила в районе метр петьдесят и метр шестьдесят. Хотя крупные рыжие с большими нордическими грудями мне тоже нравятся в этом сезоне. От прошлого сезона осталось пристрастие к брюнеткам классической внешности и прическам каре. Каре на ножке и так далее.
Но никто, никто мне не подходил.
Вспоминались слова моей некогда жены, с которой мы в духе времени развелись по SMS. Заверив всё ЗАГСе.
“Какого рожна тебе от меня нужно?” – внезапно, без предисловий, спрашивала она.
Не мудрено, она ведь была из сезона, когда мне нравились девушки по-старше меня самого, а с ней всё получилось внезапно и она оказалась больше, чем на десять лет старше меня.
Раздумывая об этом я плавно перешел в отдел необычных товаров из-за рубежа. На самом деле импортозамещение, конечно, но и тут было на что посмотреть, длинные стройные, с выступающим кадыком, большими грудями, и еще более пестрыми упаковками. Здесь ценник, конечно, варьировался на пределе и даже за пределом моих возможностей. Здесь требовалось чуть больше, чем просто кормить, одевать и в рестораны водить. Хотя возможно именно тут и было, что поискать, на сезон – два. Но тоже…
А тем временем я перешёл в отдел для садомазохистов, кожа, латекс, плетки, шмотки. Интересно, но не очень. Хотя и этот отдел напоминал об одном – двух сезонах моей беспокойной жизни.
Впечатлений было много, и по обыкновению не хотелось выходить из магазина ничего не взяв. Но впечатления, ведь тоже товар, и я плачу своим временем, проведенным в гипере. Московские гиперы предоставляют куда больше возможностей, здесь представлен и Китай, и Америка, и Корея, и Европа.
И все равно. Не хочу. Не могу. Не желаю.
Каждый раз заходя в эти гиперы представляю. Что я о них знаю? А ведь если кого-то куплю, это ведь надолго. Не на одну и не на две ночи. Это как купить питомца, нужно и воспитывать, заботиться, время тратить, рано вставать, вовремя с работы приходить, чтобы не заскучала покупка.
Прислушиваться к индикационным сигналам, чего там опять нужно.
А потом ведь могут получиться дети. А по своему опыту я понимал, что дети, это не тот товар, который я готов оставлять на неопытного ремесленного кладовщика из местного супер и даже гимермаркета. И не стоит несколько минут удовольствия, тоже весьма сомнительного, чтобы некий человек с моим набором ДНК, потом двадцать лет мучился, а потом старался исправить последствия этого мучения до конца жизни, пытаясь совместить реальный мир, с воображением моей покупки, ставшей родителем этого человека. И испытывая при этом жесточайшие ПТСР, и не зная, где на всё это брать деньги.
Груди, талия? Так с годами они пройдут, может мне просто купить картину? На картину я смогу любоваться до конца своих дней, и если она разрушит кому-то психику, то только если окажется слишком уж непонятной, как творения модернистов. Но даже в этом случае моя ответственность будет только косвенной. Картина растет в цене, а покупка из такого гипера вряд ли станет намного дороже.
И не стоят мои тактильные впечатления мучений какого-то незнакомого мне пока человека. Ведь внутренний мир этих покупок совсем не ясен. Пока они продаются, они милы, тактичны. Пока не стукнутся ногой о ступеньку. Тогда можно прослушать аудиозапись из детства и внутреннего мира покупки.
Тем временем я вышел из кассы прошел мимо аптеки, куда, с Б-жьей помощью, мне сегодня не нужно, и тут меня окликнули из какого-то темного угла торгового центра:
– Слушай, парень, экзотику не желаешь?
– Чего, чего? – спросил я в нерешительности.
– Ну, радуги, пони.
– Эх, – вздохнул я, – Пошли посмотрим.
И здесь всё оказалось таким же, но было уже интересней, в виду необычности. Манеры, ужимки, попадались очень приятные экземпляры. И опять, вспомнив, что все это требует таких же затрат, да и в последствии весьма наказуемо, так как законы в нашей стране и мире прописаны весьма четко, и как бы я не соблазнялся почти что родственными душами, вынужден был откланяться и поспешить к выходу.
А вышел я на солнечный майский денек. Лучики грели, ветерок остужал, как водится в наших широтах, эмм… Круглый год, кроме июля.
Любуясь ветками сирени и благославляя их аромат, я поправил кипу на голове и решил вернуться в синагогу. Подходило время утренней молитвы.
Автор публикации
