Но до какой же степени упала способность
мещан к самозащите, если они вручают судьбы
свои в руки столь ненадёжных людей!
М. Горький
В шестьдесят пятом году, накануне командировки в Бразилию от «Известий», друзья-товарищи прожужжали мне все уши, стращая всяческой смертоносно-экзотической фауной. Основательно напичкали историями о летучих мышах-вампирах и многометровых анакондах, запугали рассказами о стаях пираний и кочующих колоннах прожорливых муравьёв, предостерегли от встречи с охотниками за головами… Кандиру – сомик не больше тонкого карандаша – занимал почётное место в ряду всех этих ужасов. Поэтому я очень удивился, когда Жоао, едва заслышав по радио имя министра здравоохранения штата, саркастически ухмыльнулся и прошептал «Доктор Кандиру». Плох тот журналист, кто равнодушен к местным идиомам!
Дорога дальняя, редакторское задание – по возможности посетить узловые пункты строительства Трансамазонского шоссе. В экспедиции три джипа-вездехода, другие автомобили здесь пока не актуальны. Кроме водителей, журналистов из соцстран сопровождали гид-переводчик и представитель власти, агент каких-то служб. Я ехал с Жоао. Шофёру лет пятьдесят, плотный, смуглолицый. Внешность на первый взгляд отталкивающая – сломанный нос, неопрятная щетина. Но весёлые, странно-светлые глазки и добродушная улыбка быстро располагали к себе любого, кто заговорил бы с этим любопытным экземпляром настоящего «бразука».
Он ворочал баранкой, словно пират штурвалом, и болтал, болтал…
– Да, сеньор Алешандре, я его знал, и довольно близко. Одно время работал с ним, в… не скажу! В общем, местечко на реке Жапура. Миссия и фактория заодно. Короче, станция Службы покровительства индейцам. При ней что-то вроде школы для индейской малышни, ну, и медпункт. Белых всего ничего: отец Виктор, из итальянцев, хороший мужик; управляющий Педро Алмейда с женой Розалией – он попивал, она скандалила, в общем – обычная семья торгаша, заделавшегося чиновником. Ну, я сам – молодой механик, женился на тамошней вдовушке шестнадцати лет. Тесть мой вождём был, во как! И, стало быть, этот самый доктор там работал, ага. Морис Юбер, его семья в сороковом из Франции от войны бежала. А он, значит, студент-медик – и воевать не пожелал. Уж не знаю, что там у него произошло в больших городах, да только оказался доктор Морис в индейской глуши, без гроша, но с подругой-мулаткой. Ох, и хороша была эта самая Арлетта!..
Нас здорово тряхнуло на кочке. Крепко выругавшись, Жоао покрепче ухватил руль, выровнял джип и чуть сбавил скорость, пропуская вперёд следующую машину. Закурил, и потом говорил, то и дело перекатывая сигару из одного угла рта в другой. Дымок рисовал сложные узоры, разрывавшиеся очередной порцией слов.
– Правду сказать, станция не была такой уж глушью. Лет за тридцать до того, перед кризисом один из «каучуковых баронов» выстроил что-то вроде усадьбы, а потом забросил. Была там капитальная пристань, отличные складские помещения, а, главное, очень даже неплохой дом. Между прочим, бассейн во дворе имелся, кафельный! Для миссии-станции это было просто шикарно… Видно, поэтому каждый год туда наведывался инспектор из Службы покровительства индейцев. На дальние посты проверяющих не заманишь!
В общем, ждали мы «дорогого гостя», и каждый дрожал – боялся, как бы не перевели подальше в сельву. Как «за что»?! Не угодил, или место кому из родственников начальства приглянулось, или взятка… Да мало ли! Платили хорошо, от конторы далеко, а в городах после войны эмигранты, безработица – сами понимаете. Короче, каждый готовился к инспекции как мог. Падре с детишками гимны разучивал, Алмейда отчётность подчищал, его супруга угощением да уборкой апартаментов занялась. Сам я всю машинерию в порядок привёл, иллюминацию, насос и прочее, да и помощников наконец-то в штаны обрядил, на всякий случай. Ну, а наш дорогой доктор Морис оказался сущей канальей! Ну, выпить – оно, конечно, не грех. Тем более, спирта у доктора хватало – куда до его коктейлей самодельной кашасе или даже кайпиринье! Все мы так и думали, мол, доктор поможет… Помог, ещё как! Кто ж знал, что задумал этот фильо да пута!
Что можно ответить на столь прозрачный намёк?! Я достал пиво из походного холодильника. Поскольку шофёр ни за что не соглашался пить в одиночку, пришлось открыть две бутылки. Чокнулись – Жоао с восторгом освоил русскую традицию – и какое-то время помалкивали, борясь с попытками стеклянных посудин отыграться за своё опустошение на наших зубах. Допив, шофёр аккуратно припрятал бутылку, удовлетворённо рыгнул и, подмигнув, спросил:
– А что, сеньор Алешандре, у вас там, в сибирской сельве, про кандиру знают?
Пришлось пересказывать слухи о рыбёшке-кровососе, нападающем на купальщиков и внедряющихся в мочевой пузырь через уретру. Там он растопыривает жабры с острыми шипами, и грызёт нутро жертвы. Якобы в страхе перед неминуемой смертью несчастные соглашаются на ампутацию пениса, лишь бы избавиться от ужасного паразита… Посопев, Жоао кивнул:
– Да, примерно в этом роде. Говорят, индейцы знают растение, чьим соком можно выгнать гада без хирургии… Ну, раз уж вы в курсе, что это за тварь, то и про нынешнего министра поймёте.
Так вот, накануне инспекции я приметил, что Морис шушукается с паже, это вроде знахаря у индейцев. Потом жёнушка моя слыхала, как доктор то ли уговаривал свою Арлетту, то ли угрожал ей… не разобрала подробностей, но мне самому бросилось в глаза: с самого утра красотка выглядела расстроенной. Хотя разнарядилась – глаз не отвести!
Около полудня зажужжало в небе, а на земле завопили-забегали ребятишки. Авиатакси! Инспектор ещё тот жук оказался – выбрал самый комфортный транспорт… ну, значит, и всё остальное, что мы приготовили к визиту, сгодится!
У трапа его встретили супруги Алмейда, остальные ждали, так сказать, на рабочих местах. Когда к вечеру, наконец, дошла очередь до моих железяк, сеньор проверяющий уже изрядно нагрузился «прохладительным». Не знаю, что он там у других инспектировал, а у меня только глянул, как работает генератор, да спросил о запасе горючего. Видно было, что спрашивает для вида. Похвалил чистоту, это да. Ну, и пригласил на ужин, «как представителя городской культуры, несущей свет в первобытную сельву», вот так прямо и сказал! Ладно, говорю, спасибо за приглашение. Тут же и присоединился к свите, ага. Ну, а там…
Сначала всё культурно было. Хор воскресной школы, танцы под индейские флейты и гитару доктора, учёные речи – точно церковный праздник. Зато потом разгулялись не хуже серингейро, дорвавшихся до выпивки после сезона на каучуке! Я так прямо рад был, что жены нет рядом – уж очень рьяно инспектор к Арлетте прислонялся! Где-то за полночь, едва на ногах держась, доктор предложил охладится в бассейне. Падре отговорился лихорадкой, пошёл спать – видно, предчувствовал что-то. Ну, а развесёлая компания потянулась во двор… Москиты – их у нас «карапана» зовут – не докучали. Свет по периметру, над землёй сквознячок: с умом построено! Кто-то украсил бассейн кувшинками; воды, почитай, не видать под здоровенными листьями и цветами.
Пока я соображал, в шортах лезть, или вообще улизнуть незаметно, Арлетта в воду прыгнула, и уже там платье с себя стянула. Кинула мокрым узлом в Мориса, захохотала как сумасшедшая. Глянул – совсем она пьяная… Ну, я и ушёл. Сзади, слышу, плюхнуло звучно. Потом ещё, ещё… Орут, визжат, чуть погодя песни затянули… Культура в сельве, угу.
Совсем было заснул, а тут ка-а-ак завопят! Вскинулся, вывалился из гамака, и бегом туда. Думал – пьяные подрались, пожар, жарарака укусила, да мало ли! Пока добежал, в усадьбе уже стихло. Глянул издали – ничего особенного, только нахлюпано, и обрывки листьев вокруг бассейна валяются. В доме освещение, но всё, вроде, спокойно. Плюнул, вернулся домой.
К полудню проспался, кофе пью – самолёт трещит! Ну, выскочил. А там сеньора инспектора под белы руки в кабину запихивают. Да что там руки! Он весь бледный, как лист бумаги, сидит, жмётся. Доктор с ним улетел. В последний раз я их тогда видел, получается. Через неделю новое начальство пожаловало, и тут мы все заохали! На прежнем месте оставили одного падре, меня на Серра-ду-Навиу перевели, марганец добывать, а семейство Алмейда в такую глушь загнали, что и на карте не найти. Ну, а доктор Морис Юбер остался в столице штата, и через годик, слышно, пошёл в гору – вместе с бывшим инспектором. Тот потом губернатором стал. Арлетта исчезла без следа…
Ужинали по-походному, все вместе, поэтому окончание истории Жоао скомкал, по-быстрому досказав мне перед сном. По его словам, всё подстроил Морис. Видимо, через индейцев он добыл кандиру и то самое зелье для его извлечения, а потом красавица-мулатка, улучив подходящий момент, подпустила сомика куда следует. Доктору оставалось вовремя вспомнить хирургические навыки, чтобы напугать чиновника ампутацией, а потом предъявить спасительный декокт. Дальнейшее – обычная история из смеси шантажа с круговой порукой. Воистину, заслуженное имя Доктор Кандиру!
***
Через полгода мне довелось обсудить эту удивительную историю со специалистом по тропическим болезням. Естественно, я не назвал информатора и действующих лиц. Но ехидная улыбка показала, насколько мой собеседник в курсе дела. Его комментарий показался щепоткой перца в и без того пряном блюде.
– Понимаете, сеньор Алешандре, кандиру – это всего лишь легенда. Да, есть такая рыбёшка-вампир,по-научному – ванделлия. Да, она паразитирует на позвоночных, питаясь их кровью и плотью. Вот только нападает кандиру исключительно на рыб, атакуя жаберные щели. Ни одного случая его «вампиризма» в отношении человека документально не зафиксировано. Провинциальная страшилка, не более! Связана, вероятнее всего, с мочекаменной болезнью. Отсюда и рассказы об «индейском лекарстве», выгоняющем паразита. Что до истории с «внедрением кандиру руками коварной красавицы»… знаете, когда пациент пьян так, что едва соображает – вы меня понимаете? Можно и урологический катетер за рыбу-кровопийцу принять. А вообще, Доктор Кандиру классический пример коррупционера и приспособленца, вроде мопассановского «милого друга». Вам, советским, наверное, он кажется совершенно невероятным. Правда? А мы… Мы – привыкли!
Автор публикации
Не трогай - не уколешься
