Мне всё сложнее контролировать выражение лица. Когда она проходит мимо. Так близко.
Терпкий, почти горький аромат. Гвоздика. Немного розы.
Нагибаюсь, чтобы поднять карандаш, и украдкой, сквозь пряди волос наблюдаю за ней.
Я, словно мерзкий извращенец в раздевалке школьниц, тайком наслаждаюсь этой женщиной. Потею, дыхание сбивается, глаза сощуриваются от эстетического блаженства – и, о боже, я совершенно ничего не могу поделать с собой.
Она носит только дорогую одежду. Чёрный пиджак явно сшит на заказ, так идеально облегает тело. Трогательный изгиб безупречной спины, пышная, всегда так ритмично и маняще вздымающаяся грудь, тёмно-вишнёвые густые волосы в строгом пучке, кошачий разрез глаз. Всегда на очень высоких каблуках, в элегантной тёмной юбке и духи… о, эти духи… Моя преподавательница английского – само совершенство.
Мне нравится её бесподобная походка, глубокий низкий голос, длинные ногти. Всегда красные. Когда она проводит ими по моей работе, проверяя, я впадаю в транс, не могу оторвать глаз от её изящных рук. Самых прекрасных на свете рук с ненавистным обручальным кольцом на безымянном пальце.
Я совершенно без ума от её улыбки, хотя улыбается она так редко – тем ценнее. Зубки у неё слегка заострённые, и когда этот безупречный рот приоткрывается в усмешке, эти едва заметные ямочки на румяном лице, эти белоснежные клычки и алые колкие изгибы дьявольских губ – поверьте, ничего прекраснее нет, и быть не может.
У стола преподавательницы, я иногда приближаюсь чуть ближе, чем позволяют нормы приличия. Прожигаю глазами самое беззащитное место любимой женщины – затылок, где пушок мягких, шелковистых алых волос плавно переходит в нежность и бархатистость чуть розоватой кожи. Провести пальцами рук. Поцеловать. Нет. Впиться.
Тупо пялюсь на неё сверху-вниз, когда она заканчивает проверку работы и чуть откинувшись на кожаном кресле мягко поглядывает на меня поверх очков.
– Безупречно. Молодец.
========== … ==========
В этом дьявольском лесу даже воздух ядовитый. Меня тошнит, во рту горечь, каждую минуту живот сводит мучительной судорогой. Я не ел уже неделю, но жажда страшнее.
Слизываю живительные капли с коры, травы, мха. Все мои друзья мертвы. Погибли они ужасно – половину разорвали местные чудища, другие выблевали внутренности, отравившись. У меня есть все шансы примкнуть как к первой, так и ко второй группе товарищей.
Я не спал несколько дней. И уже не знаю, что есть настоящее исчадье проклятого места, а что плод воспалённого воображения. Птицы с клыками и ядовитыми когтями парят надо мной в надежде полакомиться очередным трупом. Зловонные мерзкие черви то и дело вылезают из сырой земли, словно насмехаясь над очередным скитальцем. Безглазые олени, полуразложившиеся волки и кровожадные насекомые – все словно смеются над моими жалкими попытками выжить.
Бывают мгновенья, когда готов съесть пару ярко-зелёных крупных червей – настолько голоден. Внутри этих одноглазых извивающихся существ наверняка есть живительная влага. Я бы высосал всю. Моё тощее тело в воспалённых, гнойных ранах. Правый глаз уже не видит – укус, подаренный неведомым насекомым. Кожа приобрела желтоватый оттенок.
Надеюсь прилечь отдохнуть. Все стопы стёрты в кровь. Вонючий мох мягко принимает в свои объятья, но уснуть я не в силах. Тревога, страх, паника обуревают с бешеной силой. Как можно расслабиться в лесу, дух которого – сама смерть?
Поднимаюсь на трясущихся ногах. По подбородку стекает пенящаяся слюна, чуть розоватая от крови. Куда же я иду? И зачем? Я хочу, я должен найти Королеву Ночи. Богиню дьявольского леса. Кто, если не она, виноват в смерти всех моих друзей, в том, что сейчас происходит со мной?
Увидеть Её, разорвать, убить, отомстить, выжечь само сердце этого места. Прекрасна она, как жена Сатаны? Или же ужасна, как прародительница этих отвратительных насекомых, вонючих полумёртвых животных и кровожадных птиц? Понимаю лишь, что один взгляд Королевы способен испепелить меня.
========== … ==========
Сегодня она пришла с распущенными волосами. Впервые. Будто бы издевается. Но очки, пиджак, деловое платье – строгие, как всегда. Каблуки даже слишком высокие для преподавательницы в таком престижном учебном заведении. Сантиметров тринадцать.
Спрашивает пересказ параграфа. И не замечает моей поднятой руки. Никто не может нормально ответить. Большинство даже не прочли заданных страниц. И, наконец, словно отчаявшись, она указывает на меня. Даже это простое, обыденное для преподавательницы движение в её исполнении преисполнено изящества и элегантности.
Поднимаюсь, слегка покраснев. Одногруппники, наивные, убеждены, что я безумная перфекционистка, очень боюсь плохих оценок. А я боюсь глаз этой женщины. Её взгляд прожигает самое нутро.
Рассказываю все пять страниц текста, словно читаю с листа. Всё её внимание сосредоточено на мне. Между нами плотный туман. И я задыхаюсь в этом густом тумане моей страсти, нежности и любви. Она улыбается, слегка оголив клычки. Как бы я хотела, чтобы она высосала всю мою кровь.
– Молодец. Безупречно, как и всегда.
– Спасибо, – невнятно хриплю я.
– Должна признать, Вы очень выделяетесь на фоне своих одногруппников.
Кажется, что-то увидела в её глазах. Синева их расплавилась, поглотила меня. Небывалое тепло.
Стук в дверь.
– Милая, – это её жених с букетом цветов.
– Можете сесть, – говорит она мне и поспешно направляется к двери.
Алая волна блестящих волос сперва взлетает, как волшебное облако, – так шустро она подскочила – затем, мягко рассыпается по хрупким плечам. Звон шпилек. Кокетливо-осуждающий шёпот. По их теням, которые болезненно улавливаются из-под широкой двери аудитории, я вижу, как он обнимает её.
========== … ==========
Решаю продолжать идти. Просто передвигать ноги, пока могу. Сопротивляться смерти смысла нет, но пока жив, буду двигаться. Мне больно, очень больно. Эта боль так сильна, мучительна. Не могу определить её источник. Весь в ранах, измождённый, полуслепой, я уже не понимаю, что конкретно вызывает мучительные судороги и холодный пот. Я сам – страдание, полностью и всецело олицетворяю невыносимую муку живого тела на грани слияния с бесконечным, со смертью.
В какой-то миг меня поглотил небывалый страх. Казалось, я уже не испытаю подобного – столько ужасов повидал. Но вызвал страх отнюдь не очередной монстр, а напротив – нечто невообразимо прекрасное. И я подумал, всё – умираю. Вот он, конец. То, что я сперва принял за предсмертные галлюцинации, были небесно-голубые и синие цветы. Душистые. Небольшая полянка.
Вытираю пот, сплёвываю кровавую слюну, глубоко выдыхаю. Не умираю, пока ещё. Значит, то, что вижу – правда. Делаю несколько шагов вперёд. На лазурной полянке и воздух иной – свежий, чистый, душистый. Так похоже на маленький спасительный островок… Но я слишком опытен, чтобы купиться на подобное. Очевидно, что ловушка. Издёвка леса надо мной.
Какой ещё спасительный островок в этом проклятом месте? Яростно вырываю несколько цветов, предварительно обернув руку тканью. Из разорванных стеблей заструился бирюзовый, густой сок. Благоухающая кровь прекрасных растений. И вот я уже открываю рот, чтобы испить её.
Последние проблески рассудка останавливают меня. Несчастный разум, глупое тело жаждут жить. Отбросив голубые цветы, я вдруг замечаю небольшой домик на краю полянки. Красивый, но очень старый. И вижу девушку на крыльце. Она удивлена, но не напугана.
Кричит: – Идите сюда, идите!
И я иду. Безжалостно наступая на прекрасные растения, приближаюсь к незнакомке. Глаза её точно цветы – такие же лазурные, яркие; такие же невероятные и уникальные в своей красоте.
И для меня сразу становится очевидным одно: она часть этого места, эта юная женщина как-то гармонично связана с ним. Небесные цветы, серый домик и облако цветочного аромата – часть неё.
========== … ==========
– Ушла в точку?
Словно очнувшись, смотрю на одногруппницу.
– Глаза мутные. Чего с тобой?
Слегка качаю головой. Иногда погружаюсь в фантазии слишком глубоко. Она сегодня в небесно-голубом платье. Духами пахнет сильнее, чем обычно. Волосы уложены блестящими от лака крупными волнами. С мерзкой, скребущей болью в груди осознаю, что всё это отражает её по-особенному прекрасное настроение. Ведь у них с женишком, очевидно, был невероятный, волшебный вечер.
А я вчера выла, вопила в подушку, как раненый зверь, как ребёнок без матери, как человек, которому вырвали сердце. Кого-то ревность подогревает, меня же убивает просто. Теперь я лишилась последнего утешения, не могу любить тебя взглядом. Ты его. Лазурная, неземная, утончённо-хрупкая. Не моя. Ни на сантиметр, ни на миллиметр.
– Слегка задержалась, прошу прощения, – кокетливо посмотрев куда-то вбок, громко говорит преподавательница. И в этом взгляде, в этих словах – вся моя неистовая боль. Впервые за год она опоздала, сложно не догадаться, по какой причине. Они планируют свадьбу, они влюблены, упиваются друг другом. А кто же тогда я? А как же моя любовь?
– Я рассчитываю на ваше понимание.
Никакого понимания быть не может. Ты рвёшь и давишь моё сердце. Сука.
– А теперь приступим к новой теме… – она останавливает взор на мне, слегка ухмыльнувшись, – может, Вы прочитаете параграф? Я себя, признаться, что-то неважно чувствую.
– Почему?
– Что почему?
– Почему Вы себя неважно чувствуете?
Ощущается так, будто в классе только мы вдвоём. Больше никого. Молчание между нами затянулось секунд на тридцать. Я бесстыдно пронзала её гневным взором. Она отвечала тем же. Даже приспустила очки.
– Прочту сама.
========== … ==========
Впервые за месяцы выживания я прилёг на обычную человеческую кровать. И быстро погрузился в сон. Закрыв глаза, сразу забыл про то, где я, кто я, с кем я. Но внезапно проснулся в ночи. Встревоженный, долго не мог ничего разглядеть. Мрак здесь по-особому густой. Лишь спустя несколько минут, когда глаза привыкли к темноте, увидел некоторые очертания незнакомой комнаты.
И её силуэт. Белоснежная, сияющая, она обнажена, окутана лунным светом. Багровые волосы, словно струи крови, стекают по жемчужной спине. Глубоко дышит, улыбается. Стоя у широко раскрытого окна, девушке совсем не холодно. «Как же я рада, что вы нашли меня».
Утром проснулся в хижине один. Недолго думая, засобирался уходить. Странный порыв, учитывая, что я был на грани изнеможения. Но здесь мне не место.
Открываю дверь и, сразу, меня сбивает с ног широкая, жизнерадостная улыбка незнакомки. Она в белой сорочке, ткань сливается с кожей. Кровавые волосы в толстых, тугих косах. Корзина в её руках полна разноцветных ягод.
Как уселись за стол, девушка сразу решила рассказать о себе: живёт здесь, на полянке, с рождения. Не боится, не понимает того, что происходит вокруг. Так было всегда, и она привыкла. Другого не знает. Родителей никогда не видела. Иногда встречает путников. Значит, я не первый. Имени своего она так и не назвала.
Я доверчиво поглощал яркие плоды, что принесла эта таинственная девушка. Практически ничего не говорил, наблюдая за ней. Её не пугал мой мерзкий вид, не отталкивало зловоние больного тела. Конечно же, мне хотелось прикоснуться к молочным плечам, но я едва ли смел даже смотреть на них. Хотелось оправдать её доверие. Быть хорошим человеком, вопреки отталкивающему облику. Не просто не причинить вреда, но защитить.
Но пока только она спасала меня. Обработала все раны, налила таз целебной травяной воды, чтобы я обмыл тело, наложила компресс на пульсирующий, воспалённый глаз. Вечером девушка накормила меня сытным, горячим супом и вновь позволила остаться переночевать. День пролетел быстро.
***
Я вновь просыпаюсь во мраке. Но в этот раз не без причины – меня будит жуткий вой. Один в комнате. Её кровать пустует. Вой раздаётся вновь, и я быстро встаю. Очень боюсь. Но не за себя. За незнакомку.
Ведь вижу – дверь приоткрыта. Она, очевидно, вышла, и я следую за ней. Хотя, это последнее, что мне стоило бы делать.
Вся полянка, будто бы дно океана, озарена светом волшебных голубых цветов. На мгновенье я даже забываю, что ночь. В ужасе замечаю, как что-то белое мелькнуло среди деревьев в опасном мраке дьявольского леса. Инстинкт самосохранения напрочь забыт, и вот уже быстро следую к тёмным зарослям. Останавливаюсь на краю поляны, мои ноги ещё на небесных цветах. Весь мир перевернулся. Сверху враждебный мрак, под ногами – лазурь. Я у черты, надо сделать выбор.
Вперёд, в Ад, спасать её, или остаться здесь, в безопасности. И я, конечно же, шагаю в сатанинский лес. Меня сразу обволакивают его кошмары. Множество светящихся диких глаз, когтей, лап, зубов. Они ждали меня, изголодались. С чего я вообще взял, что у меня был шанс на спасение? Девушки. И себя.
Моё несчастное, тощее тело пронзают, кусают, пытаются разорвать на части. Поначалу ещё пытаюсь сопротивляться, но быстро сдаюсь. Чей-то коготь выдавливает здоровый глаз. Нечто ловко отрывает, выкручивает мне руку. Мои внутренности наружу. Из приоткрытого в глухом вопле рта хлещет кровь. Голова сильно прижата к вонючей земле и вот-вот треснет, сильное давление на виски и затылок; зубы так неестественно сжимаются, что в агонии прокусываю, почти откусываю себе язык. То, что осталось от моих глаз закатывается, и в предсмертном тумане вижу – Её.
Одежда – ветви, стебли с шипами, но из опасных растений произрастают крупные, благоухающие цветы. Бутоны эти украшают белоснежное тело. Фигура её так и сияет в ночи, озаряя потусторонний мрак. Огненные волосы, словно живут своей жизнью, развеваются в чёрном небе. Синие глаза – звёзды. И она смеётся своим дьявольским ртом. Я вижу клыки.
Королева Ночи подходит к моему телу, склоняется. Касается окровавленной головы. И я издаю предсмертный стон. И в стоне этом вся моя Любовь.
========== … ==========
Сегодня ответственный день – важный экзамен. Я не готовилась совершенно.
Она одета очень строго. Но каблуки крайне высокие. Как обычно. И те же горьковатые духи. Не моя.
Преподавательница решает начать с меня. Устная часть самая сложная. А я ведь отличница, и своими безупречными ответами вроде как задаю одногруппникам нужный настрой. Мотивирую. Ну, так считает учитель.
С тяжёлой головой выхожу к доске. На виски давит так, что скриплю зубами. Стресс. Зачем-то выжидаю секунд тридцать, после чего выдаю:
– Я ничего не учила.
Она даже не удивлена, а скорее решила, что ослышалась:
– Ничего?
Киваю.
Опять пауза секунд на тридцать.
– Тогда садитесь.
Я достаю листок для выполнения письменной части, хотя заранее знаю, что не напишу ни слова. На протяжении экзаменационного часа мирно смотрю в окно. На красивых весенних птиц.
Собирая листки, к моей парте она подходит в последнюю очередь. Даже не поднимаю глаз. И пусть, и пусть.
В завершении экзамена – формальное разъяснение процедуры выяснения результатов через сайт Академии. Скоро перерыв, все потихоньку начинают нервно шептаться. Бледные, трясутся.
Я же кладу голову прямо на парту, упираюсь лбом. Руки расслаблены, свисают. Со стороны в принципе можно подумать, что умерла или без сознания.
Любимый запах. Так близко. Руками по моим волосам. Мягко, несколько раз, вверх-вниз, чуть растрепав. Неслыханная фамильярность для преподавателя такой престижной Академии.
Автор публикации
